Идея торговли фьючерсами на железную руду уже давно витает в воздухе. Очевидно, покупателям и продавцам на рынке железорудного сырья (ЖРС) все больше необходим инструмент хеджирования ценовых рисков. Волатильность этого рынка со временем будет усиливаться. С одной стороны, увеличение мирового производства стали и обусловленное им исчерпывание сырьевых резервов формируют долгосрочную тенденцию роста цен. С другой — на эту тенденцию накладываются эффекты, связанные с цикличностью рынков стали и руды, периодические кризисы перепроизводства в обеих отраслях и экономические кризисы, которые приводят к обвалу цен на рынках. В этих условиях всем участникам рынка железной руды были бы весьма полезны публично торгуемые ценные бумаги, которые дают возможность управлять ценовыми рисками. Ожидается, что спрос на такие бумаги будет расти.

Из этих соображений в мае прошлого года Deutsche Bank и Credit Suisse создали внебиржевой спотовый рынок железной руды. На сегодняшний день через эту площадку прошли контракты на 9 млн. тонн, что составляет всего 1% оборота мировой торговли. Тем не менее финансовые эксперты считают, что оборот бумажного рынка будет быстро увеличиваться. Дело в том, что сейчас на европейской площадке торгуются своп-контракты на различные сроки, но сделки заключаются только за наличные и не предусматривают физической поставки на склад. Фактически на этом виртуальном рынке играют только спекулянты. Вероятно, в дальнейшем там будет задействована клиринговая система расчетов, после чего начнется торговля рудой на фьючерсной бирже.

В декабре Стивен Рэндалл, управляющий директор Steel Index (лондонский сервер, публикующий ценовые данные по отрасли), сообщил, что к внедрению фьючерсных контрактов на железную руду готовятся пять бирж в Азии, Европе и Северной Америке — сингапурская SGX Exchange, Chicago Mercantile Exchange, London Metal Exchange (LME), Hong Kong Mercantile Exchange и Intercontinental Exchange. Существенно, что из них только LME собирается торговать контрактами, которые предусматривают физическую поставку на склад.

Первой реализовала эти планы SGX Exchange: биржа начала торговлю железорудными свопами 27 апреля. В отличие от площадки, созданной Deutsche Bank и Credit Suisse, здесь сразу была задействована современная технологическая платформа, которая, по мнению экспертов, обеспечит успех этому начинанию. Дело в том, что в ходе внебиржевых торгов сделки заключаются на двусторонней основе, а это всегда несет в себе риск дефолта контрагента. В Сингапуре же внедрена система клиринговых расчетов на базе платформы SGX AsiaClear, которая значительно снижает этот риск.

Партнером новой торговой площадки стала крупнейшая в Европе независимая клиринговая палата LCH Clearnet. Важно также, что цены на контракты базируются на средних справочных ценах, которые публикует Steel Index (SGX подписала с этим сервером специальное соглашение). Они отражают ценовой уровень на партии руды в размере 20 тыс. тонн с содержанием железа 58% и 68%, поставленной на условиях CFR в Китай. Для расчета средних цен сервер использует информацию от участников торговли на физическом рынке руды. У SGX есть и другие серьезные партнеры в этом проекте. В частности, посредником в первой сделке при открытии торгов была брокерская фирма London Dry Bulk Limited (LDB), которая с самого начала играла ключевую роль в создании рынка железорудных свопов, используя опыт разработки угольных деривативов. Сейчас она активно посредничает и на физическом, и на финансовом рынках железной руды.

Финансисты пророчат успех сингапурскому начинанию. А сегодня у этих пионеров уже появились последователи. Инвестиционные банки Morgan Stanley, Goldman Sachs и Barclays Capital собираются создать площадку для торгов железной рудой. Правда, конкретные планы определились еще не у всех. Так, Morgan Stanley объявил, что уже начал торговлю железной рудой. Банкиры и трейдеры считают, что у Morgan шансов преуспеть в этой сфере больше, чем у других, поскольку он владеет мощным фрахтовым бизнесом. Со своей стороны, Barclays сообщил, что пока только “изучает перспективы своего участия в этом рынке”, а Goldman Sachs, хотя и проявил интерес к самой идее, заявил Financial Times, что конкретных планов у него пока нет.

По мнению экспертов, тот факт, что новый финансовый инструмент смягчает риски дефолта контрагентов, будет способствовать ликвидности рынка, а это крайне важно в период его становления. С их точки зрения, хотя многие в отрасли пока несклонны торговать инструментами управления риском, потенциал этих инструментов увеличивается. Рэндэлл заявил: “Это эпохальный шаг в разработке инструментов управления ценовым риском в сегменте железной руды”. Он уверен, что производители стали и железной руды, за исключением Vale (сравнительно длинное транспортное плечо делает ее руду более дорогой), хотели бы иметь альтернативу традиционной системе ежегодных переговоров. В свою очередь, Пауль Клифф, представитель корпорации Nomura, отметил: “Я считаю, это обеспечит большую степень прозрачности ценообразования. Отказавшись от системы ежегодных переговоров с “большой тройкой”, рынок получит возможность формировать цены прозрачным образом”.

Однако насколько реалистична такая альтернатива — вопрос весьма спорный. Теоретически фьючерсы, которые будут использоваться в комбинации с независимым ценовым индексом, действительно могли бы заменить нынешнюю систему ценообразования. Однако существует два серьезных препятствия этому. Во-первых, объем спотового рынка слишком мал. Правда, этот рынок быстро расширяется: по данным BHP Billiton, годовой прирост составил 50% — в 2008 году по спотовым контрактам было продано около 180 млн. тонн железной руды, что составляет 20% оборота мировой торговли. При этом трейдеры отмечают, что за последние двенадцать месяцев через “бумажный” рынок были проданы деривативы на 18 млн. тонн, и ожидают, что до конца текущего года оборот виртуального рынка руды увеличится до 30-40 млн. тонн. И все же этого недостаточно, чтобы заложить основу новой системы ценообразования. Во-вторых, три четверти всего объема мировых поставок контролирует “большая тройка” — Vale, BHP и Rio Tinto. Разумеется, именно они и будут диктовать цены спотовому рынку, так же, как до сих пор диктовали их при заключении долгосрочных контрактов. Отметим также, что Китай закупает почти всю спотовую руду. Понятно, что в таких условиях — три продавца и один покупатель — биржа не сможет работать полноценно.

Тем не менее, банкиры настроены оптимистически. Эспен Аабое из Morgan Stanley заявил Financial Times, что спотовый рынок быстро эволюционирует, поэтому “очевидно, что ежегодное формирование базового изменения цен уходит в прошлое, и в долгосрочном плане система ценообразования будет смещаться к спотовому рынку”. Похоже, этот оптимизм больше связан с нынешним провалом ежегодных переговоров и его естественным следствием — ростом спотовых продаж. Однако кризис рано или поздно завершится, и со временем рынок ЖРС опять станет “рынком продавца”. К этому времени и прояснится, способна ли биржа предоставить рынку новый механизм ценообразования, или она станет местом привычных спекуляций, которые будут способствовать выдуванию очередного финансового пузыря, как это произошло на рынке кредитных деривативов.