- Непростой вопрос…Обычно, в мирной жизни, итоги года оценивают по тому, насколько выполнен годовой операционный план и бюджет. Думаю, тезис о том, что бюджет компании в военное время, это своего рода условность, вас не удивит. Если мы вернемся к 24 февраля, то именно с этого момента у нас каждый день вносились коррективы в наши прогнозы на основании предыдущего дня, который мы прожили и проработали. Со временем мы перешли к понедельному планированию, а максимум, нам удавалось планировать на месяц.
Такое понятие, как бюджет 2022 года — фактически перестало существовать с 24 февраля. Это был некий ориентир, по которому мы измеряли, насколько мы подготовлены к работе в условиях военного времени: в условиях постоянных и непредвиденных атак, с непонятной географией присутствия врага или каких-то наших контрнаступательных действий.
Это сейчас я могу какие-то финансовые показатели называть. А после 24 февраля и, по сути, до момента, когда была деоккупирована Киевская область, достаточно сложно было в принципе прогнозировать результаты деятельности компании. Я не хочу сказать, что мы только “тушили пожары”, но в каком-то смысле мы были в основном “зациклены” на восстановлении разрушенных магистральных, зоновых и зачастую местных линий связи и оборудования.
- Каковы ваши прогнозы на 2023-й год?
- По истечении уже длительного периода военного времени мы действительно позволяем себе делать определенные прогнозы и по операционной деятельности, и по доходам, и по капитальным инвестициям. Но все это лишь благодаря тому, что положительные изменения на фронте, связанные с деоккупацией наших территорией, позволяют нам с определенной уверенностью планировать дальнейшую деятельность.
В целом же, по телеком-рынку в этом году можно ожидать замедления темпов снижения маржинальности бизнеса. Не следует удивляться, что военный 2022 год окажется убыточным для большинства, если не для всех, крупных национальных операторов из-за потери контроля над активами и вынужденным прекращением деятельности на временно оккупированных врагом территориях нашей страны.
Что касается сегмента фиксированного интернета, то я ожидаю замедления темпов снижения доходов как в целом по сегменту, так и у нас в “Укртелекоме”.
- Согласно Меморандуму об экономической и финансовой политике в рамках новой мониторинговой программы МВФ для Украины, ожидается, что в условиях отсутствия дальнейшей эскалации войны ВВП Украины в 2023 году может вырасти на 1%, а инфляция снизится до 22%. Какие показатели вы закладываете для своих прогнозов?
- Скажу так: мы ориентируемся на реалистичный сценарий, если брать перспективу или горизонт планирования на год. Хотя понимаем, что вряд ли нам удастся использовать тот бюджет, который мы формируем на 2023 год, в качестве четкого ориентира и по нему формировать целевые показатели эффективности, начиная от топ-менеджмента и заканчивая фронт-лайн сотрудниками. На мой взгляд, он определенно будет подвергаться корректировкам.
Мы пытались его формировать на уже существующих трендах с учетом запаса прочности, который у нас есть на сегодняшний день. Если говорить конкретнее, то... наши планы по доходам в 2022 военном году не оправдались чуть более, чем на 10%. Это если говорить об ухудшении общей доходной части “Укртелекома” по сравнению с целевым бюджетом на 2022 год, который формировался до активной фазы войны. В годовом исчислении падение составит около 15-16%, но у нас и было заложено определенное снижение доходов в 2022 году. Мы активно планировали модернизировать сеть и инфраструктуру и, соответственно, инвестировать в эту модернизацию, чтобы ее результаты обеспечили нам основной рост доходов в 2023 году.
В целом, на 2022 год у нас были запланированы рекордные капитальные инвестиции за все время нашей деятельности, я имею в виду, за время работы нашей команды с 2014 года. Это и существенная модернизация транспортной сети: и ядра сети, и локальная модернизация, и продолжение замены медной инфраструктуры на оптическую с переводом на нее существующих абонентов, и не только в районных центрах, но и в крупных городах, включая Киев и другие города-миллионники. Под эту программу были предусмотрены и законтрактованы достаточно привлекательные по стоимости обслуживания кредитные ресурсы европейских банков на очень хороших условиях.
Сразу скажу, что поскольку нам не удалось из-за войны реализовать в полной мере наши инвестиционные планы, то в 2023 году мы тоже ожидаем падение доходов, но не более, чем на 10%.
- Раз уж мы коснулись бюджетирования, поговорим о роли наблюдательного совета. В военное время в одних компаниях усиливали вертикальную интеграцию, когда решение принимал собственник, в других компаниях давали больше полномочий на местах, чтобы люди быстрее реагировали. По какой схеме предпочел работать “Укртелеком” в текущих обстоятельствах?
- Никаких существенных изменений в корпоративном управлении у нас не произошло. Действительно, мне, как гендиректору, и всем Chef Officers в команде был дан, если можно так выразиться, больший “кредит доверия”. Но формально, нам ничего не нужно было менять. И поэтому мы были достаточно гибкими и оперативными в принятии операционных решений после утра 24 февраля.
Разница была лишь в том, что после первого квартала наши итоги не оценивались наблюдательным советом с точки зрения того, почему не достигнуты ключевые KPIs. Обычные причины — из-за неэффективной операционной деятельности, из-за невыполненных или некачественных планов по инвестициям, планов по подключению новых абонентов, по удержанию существующих — были не актуальны, потому что была активная фаза войны. В нормальной ситуации нам бы пришлось объяснять, почему мы не выполнили те или иные целевые показатели. Поэтому, я не могу назвать это изменением в роли наблюдательного совета, это была естественная реакция на войну. Не было жесткого мониторинга и контроля, потому что наблюдательный совет понимал: он точно так же, как и мы, оказался в непрогнозируемых условиях после 24 числа.
Что касается мажоритарного акционера и нашего главного инвестора, тоже не могу отметить каких-либо отличий в его влиянии на бизнес по сравнению со временем до активной фазы боевых действий и полномасштабного вторжения вражеских войск в Украину.
Единственное, я не буду скрывать, что сразу же после 24 февраля было четкое поручение “Укртелекому”, как и всем предприятиям Группы SCM, от нашего главного акционера и инвестора Рината Ахметова: мы должны всячески помогать нашим Вооруженным Силам и поддерживать связь для всех украинцев. Делать для этого все возможное. Мы должны финансово и материально поддерживать Вооруженные Силы Украины, различные воинские формирования, и социальный аспект также должен быть в фокусе. Ну, и удержание сервиса максимально доступным для граждан, не говоря уже о воинских формированиях, других спецпользователях, госструктурах, крупном системном и критическом бизнесе.
Поэтому новое появилось: мы должны финансово и материально помогать нашей армии, ведущей боевые действия по защите нашего государства. У нас не было такой статьи расходов раньше. В итоге появилась, и мы направили 50 млн грн непосредственно на помощь защитникам Украины. Без каких-либо привлечений средств со стороны, исключительно своими силами. Просто часть того, что мы заработали, была напрямую направлена на помощь нашей армии, а также социально незащищенным в результате войны сотрудникам компании. При этом, мы удерживаем доступность наших телеком-услуг на уровне не менее 87% нашего географического покрытия, поскольку они критичны в таких ситуациях.
- Поскольку была затронута тема инвестиций, которые планировались рекордными на 2022 год, хотелось бы уточнить, какой процент от запланированного вам удалось выполнить? Какой процент пошел на восстановление поврежденной инфраструктуры?
- Мы в 2022 году реализовали чуть более 1/3 запланированных капитальных инвестиций. Частично это было восстановление разрушенной и, зачастую, уничтоженной инфраструктуры, и часть — наши плановые инвестиции в развитие нашей сети, что должно впоследствии быть конвертировано в новых абонентов и новый доход. Мы планировали более 1,5 млрд грн инвестировать, но война не позволила нам реализовать многие проекты, достаточно амбициозные и эффективные с точки зрения получения коммерческого результата уже в конце 2022 года и в будущем, начиная с 2023 года.
- Какие у вас приоритеты по инвестициям на 2023 год?
- В планах на этот год сохраняется модернизация транспортной инфраструктуры и ядра сети с целью расширения их пропускной способности, гибкости и защищенности от вражеских атак. Появилась новая статья инвестиций: альтернативные источники энергоснабжения. Не снята с повестки дня и локальная модернизация оставшейся медной инфраструктуры.
- Насколько вы, как один из крупнейших операторов-провайдеров, можете оценить активность абонентов по переходу на энергонезависимое подключение и насколько сеть “Укртелекома” готова к такому массовому, если он есть, спросу?
- Это очень интересный вопрос. Хочу отметить, что, судя по обращениям к нам, не во всех регионах эта проблема настолько актуальна. Мы особенно ощущаем в данный момент насущную и растущую потребность новых абонентов в энергонезависимом интернете в Киеве и Киевской области, а также такая потребность видится в Днепропетровской, Запорожской, Винницкой и Львовской областях. Хотел бы отметить, что география отсутствия внешнего электроснабжения, к сожалению, зависит от географии бесчеловечных вражеских атак на энергетическую инфраструктуру Украины. А география востребованности энергонезависимого подключения к интернету, еще и от того, где частые поражения инфраструктуры накладываются на потребности населения и бизнеса, заинтересованного в стабильном интернете.
Но в целом, можно говорить о значительном интересе и спросе на энергонезависимый интернет. Я бы тут, к слову, хотел бы обратить внимание, что в некоторых публикациях ошибочно отмечают, что основной особенностью “Укртелекома” является то, что благодаря именно технологии ХDSL мы можем предоставлять по медной инфраструктуре энергонезависимый доступ к интернету. И действительно, в Киеве у нас шквал запросов на подключение интернета по технологии АDSL или VDSL. Но “Укртелеком”, это прежде всего, оптический провайдер интернет-сервиса. У нас по итогам 2022 года преобладает оптическая абонентская база как в массовом сегменте (b2c), так и в корпоративном (b2b). Поэтому, спрос на энергонезависимый интернет по технологии GPON у нас не меньше, чем по медному доступу.
Да, в декабре за счет аномально высокого интереса киевлян к интернету по технологии ХDSL мы приблизились к 50% в общем количестве подключений новых клиентов по технологии ADSL в массовом сегменте. Но в октябре в b2c-сегменте 4/5 новых подключений было по оптике, в ноябре — 2/3 новых подключений по оптике. В корпоративном сегменте у нас стабильно 90% всех новых подключений — оптические. И мы, как оператор и провайдер, надежно обеспечиваем наши оптические линии автономными источниками энергии.
Каждый наш активный шкаф, к которому подведена оптика, снабжен аккумуляторными батареями, а если он установлен в наших стационарных узлах связи, то он дополнительно зарезервирован еще и от дизель-генераторных установок. Поэтому бесперебойный сервис может предоставляться не только в течение четырех-восьми часов, в зависимости от емкости аккумулятора, но и до 24-48 часов, в зависимости от нашей возможности дозаправлять дизель-генераторные установки.
- Мобильные операторы давали цифры, что у них после блэкаутов до 50-60% сети падало. У вас есть показатель, сколько вы теряли связи или сколько сохранили?
- Есть. С точностью до наоборот. Не менее 60% нашей абонентской базы по всей стране могли получать сервис от “Укртелекома” в период отсутствия внешнего электропитания.
- Что вы делаете, чтобы увеличить этот процент?
- Мы планируем дозакупать и дизель-генераторные установки, и современные аккумуляторные батареи, которые могли бы более длительный период поддерживать работоспособность узлов. Это для тех узлов, повторюсь, которые запитаны батареями. Все магистральные узлы, все узлы ядра сети и значительная часть узлов доступа у нас запитаны от дизель-генераторных установок. Это дает уверенность нашим абонентам, что они могут пользоваться доступом к интернету даже при отсутствии электричества у них в домохозяйстве либо в многоквартирном секторе. И то же самое для бизнеса. Я считаю, это достаточно высокий процент в настоящее время. Практически, повторюсь, не менее 60% нашей абонентской базы могли пользоваться интернетом при масштабном отсутствии электроснабжения. Главное, чтобы и клиентское оборудование тоже было обеспечено электропитанием во время отсутствия внешнего электроснабжения.
- А как в принципе поменялась нагрузка на сети компании с момента активных отключений электричества? Как изменилось пользование? Возможно, возросло количество голосового общения? Сократился или увеличился интернет-трафик, учитывая, что у вас больше абонентов остаются на связи?
- Можно было бы ожидать и худшего. К сожалению, по голосовому трафику я точно не смогу вам назвать цифры, поскольку голосовые услуги у нас в основном предоставляются в пакете с другими услугами. У нас, как правило, все предоставляется пакетной услугой, куда входит и интернет, и голосовая телефония, и IPTV. Давайте ориентироваться на потребление интернет-трафика: в ноябре 2022 года по сравнению с мирным ноябрем 2021 года, примерно, на 20% снизилось потребление услуги доступа к интернету. Что, на мой взгляд, довольно убедительно говорит о том, что большая часть наших абонентов получала непрерывный сервис при отсутствии внешнего электроснабжения. Мы знаем населенные пункты, и их немало, где не менее 50% времени в неделю, а иногда и месяц отсутствовало электричество. Стоило бы ожидать, что в таких условиях и трафик у нас должен был снизиться, минимум, на 50%. Но этого не произошло.
В принципе, я бы с осторожностью относился к поиску какой-то корреляции, между отключениями электричества и потреблением интернета. Трафик и потребление на одного абонента падают, в том числе, и в связи с тем, что люди переместились в другие населенные пункты, в другие страны, все еще оставаясь нашими абонентами. Поэтому мы не наводили фокус на объем потребления услуг доступа к интернету в довоенное время и послевоенное время. Для нас главное обеспечить непрерывность и постоянство нашего сервиса.
Но если уж сравнивать усредненные данные за ноябрь месяц год к году, т.е. потребление интернета во время активных отключений электричества в ноябре этого года по сравнению с трафиком ноября прошлого года, то мы наблюдаем снижение объемов — не более 20%. Так, в ноябре прошлого года в b2c этот показатель был на уровне 250 Гб на одного абонента FTTH, в ноябре этого года — 205 Гб, и, соответственно, 125 Гб — по медному доступу в ноябре прошлого года при 100 Гб в ноябре 2022 года.
- А как обстоят дела с платежной дисциплиной?
- В целом, платежная дисциплина сейчас на достаточно высоком уровне. Я бы даже сказал, что если взять дебиторскую задолженность до активной фазы боевых действий за 100%, и сравнить с показателями на сегодняшний день, то сейчас она на 20% ниже. Это без учета задолженности, возникшей в первые два с небольшим месяца широкомасштабной агрессии. То есть сейчас наши пользователи, понимая важность и необходимость быть на связи, более ответственно относятся к оплате предоставленных им услуг.
- При этом вы не меняли политику отключения абонентов?
- Мы изменили политику отключений за дебиторскую задолженность: после 24 февраля мы в течение двух месяцев не отключали абонентов вообще. Сейчас на деоккупированных территориях по мере восстановления нашей инфраструктуры мы также предоставляем льготный период для наших абонентов. Но дебиторская задолженность, которая была сформирована в феврале, марте и апреле — это существенная цифра, она зарезервирована, и понятно, что мы не очень рассчитываем возместить эту задолженность. Она сформирована за счет наших пользователей, которые либо выехали из страны, либо переехали в другие регионы нашей страны и не планируют в ближайшее время возвращаться в свое предыдущее постоянное место жительства. Часто их дома все еще находятся либо в зоне активных боевых действий, либо на совсем недавно деоккупированных территориях, но, к сожалению, оказались полностью разрушенными.
- Как вы будете работать с такими долгами? Реструктуризировать, списывать?
- В отношении абонентов, которые покинули территории активных боевых действий или временно оккупированные территории, и в ближайшее время не вернутся — мы полностью обесценили и зарезервировали эти неполученные доходы. Мы все же рассчитываем на их хотя бы частичный возврат, когда эти территории будут деоккупированы и люди смогут вернуться к нормальной жизни в нормальных условиях. При этом мы понимаем, что это будет жизнь с нового листа: как для людей, которые вернулись в места, где проводились ожесточенные бои, так и для нашей операционной деятельности в этих регионах.
- А что насчет бизнеса и государства? Вы из года в год напоминаете о существенных задолженностях госорганов за услуги, предоставляемые льготникам. По этой статье платежная дисциплина тоже улучшилась?
- И в этом аспекте ситуация тоже улучшилась. Мне кажется, что местные органы власти наконец-то осознали, насколько важно нашим пользователям-льготникам иметь доступ к услугам фиксированной телефонии, особенно в экстренных случаях. Поэтому эта статья дебиторской задолженности у нас, как минимум, не растет, а даже имеет тенденцию к снижению.
