Оккупанты признали, что вода на Донетчине заканчивается

Оккупационные власти в очередной раз были вынуждены признать: ситуация с водоснабжением на временно оккупированной части Донбасса остается критической, а попытки представить ее как “управляемую” не выдерживают столкновения с фактами. Несмотря на многомесячные заявления оккупационной администрации о якобы “улучшении” ситуации, официальные цифры свидетельствуют об обратном: водохранилища стремительно высыхают, подземных запасов почти нет, а система водоснабжения работает в режиме тотального дефицита.

В ходе прямой линии 26 ноября гендиректор “Воды Донбасса” Андрей Григорьев впервые за долгое время озвучил реальные масштабы водного кризиса на оккупированных территориях. Основные тезисы его заявлений обнародовали подконтрольные Кремлю телеграммы-каналы.

По словам руководства предприятия, главная причина коллапса — резкое сокращение количества осадков в регионе за последние пять лет. Если в 2021 году Донбасса получила 806 миллиметров осадков, что соответствовало климатической норме, то уже в 2022-2023 годах этот показатель снизился до 603-614 мм. Но настоящий обвал произошел в 2024 году — за весь год выпало всего 215 мм, почти в четыре раза меньше, чем нужно для естественного восстановления водных запасов. В текущем году цифра немного выше — 318 мм, однако она все равно критически низкая для региона, который почти полностью зависит от поверхностных водохранилищ.

Такие показатели привели к стремительному обмелению всех основных водохранилищ, что повлияло на подачу воды в города. По официальным данным оккупационных властей, ежедневный дефицит составляет около 460 тысяч кубометров. Это означает, что даже при максимальных ограничениях имеющейся воды физически не хватает, чтобы обеспечить базовые потребности населения, больниц, школ, коммунальных служб и промышленности.

Поиски подземных источников оказались малоэффективными. Вода Донбасса признает, что территория практически не имеет значительных подземных запасов воды, а новые скважины демонстрируют мизерную производительность. Гидрогеологические исследования не дают оснований для оптимизма: возможности найти дополнительные ресурсы, способные кардинально изменить ситуацию, почти нулевые.

В этих условиях оккупационные власти делают ставку на переброску воды из других водохранилищ. На Павлопольском направлении уже проложены две нити водовода, и в декабре обещают провести пусконаладочные работы. Ожидается, что этот маршрут сможет давать около 90 тысяч кубометров в сутки, которые должны пополнять Старокрымское водохранилище и улучшить ситуацию в Мариуполе.

На Углегорском направлении проложено 28 из 40 километров водовода, а прогнозируемый объем воды — 90-110 тысяч кубов в сутки. Однако даже сумма двух проектов не перекрывает и половины общего дефицита, что делает заявления окупантов о “стабилизации” откровенно манипулятивными.

Отдельно рассматривается использование шахтных вод. Для исследований уже отобраны пробы из 29 шахт, но сама технология остается на уровне экспериментов. Шахтная вода высокоминерализована и требует сложной и дорогой очистки, и пока никакой реальной возможности быстрого запуска такого источника нет.

На фоне технического тупика оккупанты переходят к массовому ограничению потребления. Для “экономии” власти отключили 353 объекта, которые они называют “бесхозными”, еще 11 потребителей без договоров и 49 юридических лиц. Под сокращение попала и промышленность: 74 предприятия получили ограничение подачи на 30%. Малый бизнес также пострадал — оккупационная администрация полностью отключила 283 автомойки.

Такие “меры экономии” представляют как заботу о водных ресурсах, однако на самом деле они лишь демонстрируют масштаб проблемы: система настолько истощена, что власти вынуждены выключать сотни объектов, чтобы хоть как-то удержать работу сети.