Вадим Гуров: “Промышленность в опасности”

Вадим Гуров, народный депутат Украины, первый заместитель председателя Комитета ВР по вопросам промышленной политики и предпринимательства:

“Сегодня промышленность в опасности”

— Вы всю жизнь проработали в металлургии, точнее, на комбинате “Криворожсталь”. Как вы сейчас воспринимаете реприватизационную кампанию в отрасли в целом и вокруг родного предприятия в частности?

— Наш Президент и премьер запутались в том, что говорят. Обещали на Майдане наказать виновных и решить в первую очередь вопрос с “Криворожсталью”. Казалось, судьба предприятия решена. Но, по-видимому, у консультантов Ющенко, которые доказывали, что комбинат надо реприватизировать, возникли проблемы с юриспруденцией. Все перешло в судебную плоскость, и вы видите сегодня результаты: дело дошло до Европейского суда по правам человека. А Украине с ее стремлением в ВТО и Евросоюз проблемы с судом по правам человека не создадут положительного имиджа.

Все хотят, чтобы спор вокруг “Криворожстали” решился просто и логично. И что бы ни говорили власти, какие бы обвинения в адрес владельцев комбината ни звучали, предприятие paбoтaeт, получает немалую чистую прибыль, при этом активно ее реинвестируя…

— Но суть основного обвинения в адрес новых владельцев меткомбината состоит в том, что они оплатили слишком низкую цену за него...

— Хорошо, но де-юре какое отношение к этому имеют хозяева комбината? Ведь оценку проводили ФГИУ и правительство. Boт с них и спрашивайте. Когда слушался вопрос в Верховной Раде об увольнении Михаила Чечетова, он сказал, что “были небольшие ошибки, но вы их поправите”. И все, мол, я не у дел. Но некоторая доля смысла в этих словах есть: эти “небольшие” ошибки действительно нужно исправлять. И, по моему глубокому убеждению, единственный выход для правительства в деле с “Криворожсталью” — принять постановление об ошибках, допущенных предыдущим правительством в ходе приватизации. После чего грамотно оценить предприятие и дать возможность хозяевам доплатить разницу между продажной ценой и оценочной.

— И какой, по-вашему, должна быть новая цена комбината?

— Хочу сказать, сегодняшние оценки, фигурирующие в различных СМИ, чрезвычайно завышены. Те, кто называет якобы справедливую цену (некоторые договорились до того, что оценили “Криворожсталь” в 5 млрд. долларов), просто не знают комбината, специфики его работы. Предприятие сейчас производит слитки, и любой металлург знает, что, с технологической точки зрения, это вчерашний день. И если состоятся реальные торги, цена не поднимется выше 2 млрд. долларов. Ни западные, ни российские ФПГ лишней копейки не заплатят. Если же придет иностранный собственник, то он должен будет вернуть сегодняшним хозяевам 800 млн. долларов и еще те деньги, которые уже инвестированы в этот комбинат, а это около 1 млрд. долларов.

— Да, но если приватизация будет признана незаконной, то и прибыль, полученная собственниками, тоже может стать в одночасье “незаконной”?

— (Подумав.) В ФПГ сидят люди, юридически очень грамотные. Поэтому дооценка и доплата — это единственный путь, учитывающий интересы государствa. И я полагаю, что события будут pa звиваться именно по такому сценарию.

— Но Юлия Владимировна, по крайней мере, на словах, не очень-то настроена на доплату.

— (Смеется, а потом вздыхает.) Где она с ее энергией была раньше? Мы гордимся, что у нас такой премьер. Уверен, что она заткнет з a пояс и Маргарет Тетчер. (Многозначительно) Если бы все было так просто... Хозяева будут бороться до последнего.

Знаете, “Криворожсталь” — этo лакмусовая бумажка дальнейших действий правительства. Как поступят с этим комбинатом. Так поступят и с другими металлургическими предприятиями. Ведь как только Кабмин найдет юридически правильный ход, так cpaзy же дойдет очередь и до “Запорожстали”, и до ММК мм Ильича. Ведь за “Криворожсталь” заплатили самую высокую цену, столько не дали бы ни за один меткомбинат.

— Но недавно и вы лично были против приватизации “Криворожстали”...

— Да, я был категорически против приватизации комбината. Я написал законопроект о зaпpeтe приватизации “Криворожстали”, который был принят 288 голосами, а потом его ветировал Леонид Кучма. Преодолеть вето парламент не смог, вероятно, многих заставила задуматься такая решительность Президента. Я же считал тогда, что один комбинат государство должно было оставить себе как символ эффективности госуправления. Знаете, как у каждого руководителя есть группа работников, на которых он полагается и которых приводит в пример прочим, стимулируя работу всего коллектива.

— Но сегодня вы выступаете против национализации предприятия!

— Время прошло...

— Восемь месяцев...

— Времена изменились. Ведь тогда и предприятия по добыче железной руды находились в руках государства. А теперь в случае национализации “Криворожсталь” может лишиться постоянных поставок с ГОКов. Сейчас хозяин меткомбинатов и ГОКов один.

— В свое время вы выступали и против приватизации “Укррудпрома”.

— Этот вопрос значительно сложнее, нежели с “Криворожсталью”. Ведь можно построить не один меткомбинат, были бы деньги. А новую руду в землю не закачаешь. Потому ценность “Укррудпрома” выше, ведь это недра, это богатства Украины. Но сейчас могу сказать только одно: после приватизации ситуация в Кривбассе улучшилась...

— Вы выступали против “проекта Мовчана”, а потом с ним договорились. Почему?

— Я и сейчас против, кто вам сказал, что мы договорились?

— Сам Владимир Мовчан.

— Ничего подобного. Согласований никаких не было. Надо просто знать Володю Мовчана. Я и сейчас считаю, что “Укррудпромом” должен управлять консорциум компаний. Ведь Кривбасс — это единое целое, а мы взяли сегодня искусственно его порезали.

— Но сегодня-то одним консорциумом уже не отделаешься. Что бы вы посоветовали правительству предпринять с “Укррудпромом”?

— Самое главное — не делать резких движений. Необходимо разобраться в источниках сырьевых конфликтов и т. п. И вообще, правительству необходимо более грамотно и экономически взвешенно принимать решения. Новое правительство никак не привыкнет к власти, они все еще пытаются вести себя, как оппозиционеры. Недавно Юлия Владимировна собрала руководителей госпредприятий и обязала их перечислять 50% прибыли в госбюджет. А что дальше? А как развивать эти предприятия? Я считаю, что сегодня промышленность в опасности.

— Как вы относитесь к законопроекту Александра Морозова, предусматривающему гарантии собственникам приватизированных предприятий?

— Я думаю, что этот проект не пройдет, слишком просто и легко Морозов предлагает решить вопросы по всем предприятиям, “стрижет” всех под одну гребенку. Мы рассмотрели этот проект в Комитете и считаем, что этот человек, не знающий, по сути, тонкостей приватизационных проблем, слишком поверхностно подошел к их решению.

— Можно сказать, что вы находитесь в орбите влияния какого-либо олигарха?

— Я очень неудобный человек: у меня нет бизнеса, поэтому и возможностей давления на меня немного. Поэтому олигархи и сильные мира сего на меня не могут особо влиять. У меня были очень хорошие отношения с Леонидом Даниловичем Кучмой. Но после того как он наложил вето на мой законопроект о запрете на приватизацию “Криворожстали” (хотя за пару недель до этого говорил, что комбинат “никогда не будет приватизирован, он под моим патронатом”), я сказал — все! Вы даже не представляете, какие у нас велись разговоры... (С чувством собственного достоинства, подняв палец вверх) Представляете, Гуров идет против Президента! Это сейчас его все лягают. А тогда я бы посмотрел, кто осмелится критиковать Кучму.

— Почему же он поступил вопреки своим же словам? Что он вам сказал?

— А он не должен мне ничего говорить и ничего, собственно, не говорил. Ну, спросил, почему, мол, я занял такую позицию? Я сказал, что занял — и все. Потом приватизировали “Укррудпром”. А потом произошла революция... Наши пути разошлись. Но могу сказать, что если бы не Леонид Данилович, то “Криворожсталь” такой мощной сегодня не была бы. Благодаря ему мы присоединили коксохим, присоединили Новокриворожский ГОК к комбинату. Тогда пришел на комбинат Олег Дубина, и сейчас все говорят, что он великолепный директор, но что он сделал бы без Кучмы?

Беседовал Михаил БНО-АЙРИЯН