Евгений Червоненко: “Я — лидер партии запорожцев”

У Евгения ЧЕРВОНЕНКО две беды — он гонщик и говорит правду. По крайней мере, сам он считает, что многим стал неудобным из-за своей прямолинейности.

Что в сочетании с риском и “превышением скорости” не самый лучший вариант для политика, коим намерен оставаться Евгений Альфредович.

И, как оказалось, “вся логика” его пребывания на посту председателя Запорожской облгосадминитрации состоит в том, что он “в олигархи не вышел сознательно”, а хочет “чтобы уважали как государственного чиновника”.

И пока ему пророчат место главы Фонда госимущества, Червоненко продолжает проходить “школу губернаторства” в попытке стать хорошим госуправленцем и… учится летать на вертолете. Такой он вот, “не подарочный, не магазинный…”

“Местные вожди решили, поскольку их партия выиграла, то они обязаны стать местными “властелинами колец””

— Евгений Альфредович, после отключения теплокотельных Запорожья от газоснабжения вы громко заявили, что лично поедете и разберетесь в Киеве с этим вопросом. Чем закончились “разборки”, “Нефтегаз” даст газ городу?

— Мой визит закончился тем, что при мне был скинут договор о поставках газа, мэр тут же получил его. Насколько смог, я выбил для нас минимальное подорожание — увеличение предусматривается из 309 до 383 грн. за тысячу кубометров. Но мое приватное впечатление, я не претендую на официальную роль — у них не берется баланс газа. Но, учитывая исключительную роль Запорожья, а это 10% ВВП, они сделали это.

Понимаете, здесь бьется индустриальное сердце страны, идет огромная техногенная нагрузка на людей, они страдают от экологии, и иметь теплую воду в третьем тысячелетии — это сберечь человеческое достоинство.

— Но ваш город не первый, где отключили газ, тем не менее, вам первым его снова дадут. Если бы у вас не было знакомых, например, ваших товарищей по партии в руководящих органах страны, Запорожье получило бы газ? Чего вам это стоило?

— Послушайте, я давно ничего не прошу и не рассчитываю ни на каких товарищей по партии. Есть мой авторитет, сложившийся годами, есть моя позиция.

Почему меня боятся? Почему я не был угоден Тимошенко, и даже в правительстве Еханурова? Потому что я говорю правду, по многим вопросам. Я не тот подарочный, магазинный… И, видимо, моя прозрачная и правдивая позиция заставляет их делать в рамках закона то, что я прошу. Потому что знают, что я упертый и не остановлюсь.

К примеру, вы знаете наши балки (полигоны для шлаковых отходов “Запорожстали”, “Днепроспецстали”, Запорожского завода ферросплавов и “Запорожкокса”, где сейчас решением суда запрещено совершать любые действия). Пока ни один суд не действует, я занял нейтральную позицию, не хочу передавать всю ситуацию, сказал только, что это должно быть государственным. Пока под “крышей” милиции, и это докладывают все источники, идет вывоз. Милиция говорит, что все в порядке, все хорошо, а весь город говорит, что там все совершается под “крышей” УБОПа, и бандиты отсылают к УБОПу, к шестому отделу. Вот, понимаете, и тут я такой неудобный появляюсь. Я знаю, что с этим делать, и умею, я руководил безопасностью при Ющенко… Вот фотография с датами, с номерами машин, с сопровождением милиции, бездокументальный вывоз этого металла (демонстрирует распечатанные кадры оперативной съемки).

— Давайте вернемся к политической обстановке в области. У вас появились проблемы с Регионами?

— У меня с Регионами не было ни одной проблемы. А то, что сейчас происходит, — то местные вожди решили, поскольку их партия выиграла, то они обязаны стать местными “властелинами колец” и “разводить” других. Знаете, я категорически против этого.

Я согласен работать с любыми партиями, но по принципу трех “П”: профессионализм, патриотизм и порядочность. И мне непонятна позиция некоторых активистов в Партии регионов. К примеру, начальника КРУ области Клепакова, который после победы Оранжевой революции своим нынешним собратьям по партии так пил кровь и так душил, что легенды ходят…

— Тем не менее, мы видим уже 60 “регионалов” из 120-ти депутатов облсовета, несогласных с вашей политикой. Они могут набрать при определенных обстоятельствах 2/3 голосов для того, чтобы инициировать вашу отставку?

— Нет. Чтобы инициировать мою отставку, нужно минимум 81 голос. А у нас, как показала восьмичасовая сессия, — патовая ситуация. Практически по всем голосованиям 61, 59, или 60 на 60. Безусловно, возможны всякие варианты, но у меня всегда будет вопрос: а почему, собственно? За что? Глаза мои не нравятся?

Поэтому я веду публичную политику. Уважаемые, я не боюсь отставки. Я себя достаточно комфортно чувствовал в Киеве, мог бы достаточно комфортно сидеть, как другие, так называемые, достаточно “умные”, в бронежилете депутата Верховной Рады, и на пять лет смотреть свысока и на все поплевывать. Работать или не работать, смотреть — уходить в правительство или не уходить…

Я выполнил приказ Президента: приехал в область, в которой была масса проблем, было резко негативное отношение к “Нашей Украине”. Я изменил многое. Что конкретно? Я вам дам бумаги, и вы, что нужно, перепишете. И это за пять месяцев работы. Я говорю, что я — лидер партии запорожцев.

Я поехал к запорожцам, не думая об обратном билете. Вы видите, враги распускают слухи о том, что я сейчас уйду на повышение. Президент решит — уйду, нет — буду работать, как и работаю. Я умею находить удовольствие в достижении цели.

“На местном уровне должна быть широкая коалиция”

— Виктор Ющенко, назначая вас на эту должность, говорил, что в Запорожской области теперь будет совершенно новая политика, к которой здесь не привыкли. Так чем отличается политика Червоненко?

— Реальностью. Умением слышать друг друга, отходом от партийных “распальцовок”. Моя политика — это политика реального менеджера и постоянного мониторинга.

Почему об экологии не говорили, ведь область — чемпион по всем тяжелейшим болезням? Почему об этих выбросах молчат? Боятся. Смотрите, еще нет мониторинга, а уже на праздники решили побаловаться предприятия, и были накрыты штрафами. Как мне говорят, даже побоялись с проверяющими договариваться. Значит, мой авторитет тут есть, знают, что я проверю.

Мне нужен конкретный результат. Он ценится тем, что ты, несмотря ни на какие преграды, достигаешь своей цели. Я так ставал чемпионом. Иначе, я бы рассказывал, что у меня то колесо сгорело, то поршень. Значит, надо делать так, чтобы вероятность неисправностей колеса и поршня были минимальными — в этом мастерство.

— И что конкретное вы сделали в Запорожской области?

— Впервые каждая школа в области имеет компьютерный класс, каждый врач — современнейший новый тонометр, все профилактические учреждения имеют переносные кардиографы. Это элементарно, это мои деньги, и деньги бизнесменов, к которым я обратился и сказал: “Давайте, сделаем это, всего несколько миллионов долларов”.

На посевную мы были топливом обеспечены дешевле, чем все области Украины, потому что я на фючерсы законтрактовался по своим связям, по своим друзьям. Да, я тащу инвесторов. Вот сегодня обсуждались инвестиции в сельское хозяйство, в те культуры, которые необходимы сегодня в связи с бензиновым, нефтяным кризисами.

Эта область мне досталась с первым местом по криминогенной обстановке. Я вытащил очень многие вопросы на—гора. На четвертый месяц после прихода я узнал, что милиционеры изнасиловали четырнадцатилетнего мальчика, и милиция с прокуратурой это удачно четыре месяца прикрывали. Это произошло за неделю до моего назначения. Они замыливали это дело, и только благодаря журналистам я об этом узнал. Я работаю абсолютно публично, я не хочу мифов, провожу каждые десять дней брифинг, на котором я показываю, что удалось сделать, а что нет. Вот система мониторинга — это не то, что Червоненко сделал себе пиар и ушел. Я как головой об стенку, ножичком через все преграды… При том беспределе, при том безвластии, которое на сегодня существует, я пытаюсь что—то делать, чтобы что—то изменить.

Я считаю, что власть, особенно региональная, не зависимо от цвета флагов коалиции, должна уметь смотреть людям в глаза.

Я занял равноудаленную позицию от кланов, от партий. И пытаюсь показать пример новой, прозрачной, конкурентной, региональной политики. Только в такую политику будут приезжать вот такие миллиардеры. Только в такую политику будут приходить инвестиционные фонды, только такая политика позволит реально улучшить жизнь. Я называю все своими именами. Наверное, в этом моя сила, и моя политическая слабость одновременно.

— Все—таки, в регионе ситуация патовая. Надо будет как—то договариваться с Партией регионов…

— Кто сказал, что с ними не нужно договариваться? Но я не хочу только договариваться. Я еще до выборов подписал меморандум про честные выборы. И, единственные, кто не подписал его, — это местная Партия регионов.

У меня в регионе работает совет церквей. Впервые в истории Украины наша церковь подписала меморандум о невмешательстве, все конфессии. У меня работает Совет национальных меньшинств, который состоит из 111 национальностей и народностей.

Я делаю все, что я могу. Знаете, в олигархи не вышел сознательно, а хочу, чтобы меня уважали как государственного чиновника. Вот вся логика. Она предельно проста. Иначе, зачем мне сидеть без семьи, без всего в Запорожье?

— Позиция Партии регионов в Запорожской области — это амбиции местных элит, или же указка свыше — от руководства партии из Киева?

— Мне трудно судить. Думаю, что больше от местных. Но я стараюсь находить диалог. Возможно, есть команда и сверху. Я считаю, что на местном уровне должна быть широкая коалиция.

Поймите, у меня нормальный складывается диалог. Я говорю: “Господа, кого вы изберете председателем исполкома, тот и будет”. И ни на кого я не давлю, не давил во время выборов, а сейчас это тем более глупо. Все будет проходить честно, потому что Ющенко, Червоненко и другие боролись за то, чтобы человек поднялся с колен. А если депутат будет бежать к своему “пахану” и показывать, что он правильно голосовал, тогда за что я боролся?

Если мы отказались от мщения, получив власть, то что еще сегодня мы должны? Я считаю, что хватит воевать. Украина всегда гибла и теряла независимость из—за многогетьманства и внутренних воен. Я буду им это повторять до тех пор, пока, может быть, количество повторений перейдет в качество дел. Другого оружия у меня нет. И я не предпринимаю попытки давления на депутатов через прокуратуру, милицию, налоговую. Я это все испробовал на своей шкуре от них.

Вся сессия была под телекамерами, я хотел, чтобы еще и голосование снимали. Если в моих действиях, и об этом я сказал на сессии, найдут состав преступления, тогда я буду отвечать.

— И как далеко может зайти конфликт с “регионалами”? Им удастся добиться рассмотрения этого вопроса на первой сессии Верховной Рады, как обещали?

— Ничего они не добиваются, это просто запугивание и политические разговоры, базар. У местных вождей Партии регионов не прошел их сценарий, потому что моя позиция была жесткой в одном: “Господа, будет все по—честному!”. Такая же ситуация сейчас и в Днепропетровске… Но что же это за фракция, когда они не верят своим же депутатам? Когда Сергей Кальцев, которого избрали председателем счетной комиссии, на весь зал сказал: “А как же мы будем их контролировать?” Ну, люди добрые, вопрос не в том, кто будет — кого изберут, тот и будет контролировать. Изберут из Партии регионов — я буду работать с ним. В чем вопрос? Мне все равно.

— Так вот и все равно? Говорят, что вы поддерживаете Владимира Березовского на пост главы облсовета?

— Я это сказал открыто. Какие моральные аргументы у Партии регионов для того, чтобы не считать его компромиссной фигурой? Ведь он ездил в Северодонецк, выступал против нас с Ющенко на президентских выборах...

Необходим компромисс, потому что, когда возникает патовая ситуация, нужна нейтральность. Он же не член “Нашей Украины” или других оранжевых сил. Но я не могу не учитывать интересов каждого. Я — местный гарант Конституции. Это смешно, но я гарант соблюдения законов, я — представитель Президента Украины. Вот мое видение, другого здесь не понимают, иначе, чего бы я был здесь. И таким я буду до 1 января 2008 года.

— Тем не менее, многие до сих пор считают, что вас сюда отправили в недолговременную политическую ссылку… Вы можете себя назвать одним из влиятельных людей этого региона?

— Человек — это дробь. Если в числителе то, что думает он о себе сам, а в знаменателе то, что думают о нем люди. Вы понимаете, если я буду думать о себе больше, чем люди, то дробь будет неправильной. Я стараюсь больше слушать, что говорят.

Я тут тяжеловес, который противостоит здесь всей этой огромной бригаде — Партии регионов. И в области реально сохраняется баланс, поэтому здесь мир, спокойствие и работа. Говорят, что губернатор Червоненко даже слишком большой для Запорожской области. Но это нормально, когда авторитет не на распальцовке, а на диалоге. Мне комфортно здесь.

Да, я требовательный, да, я много работаю, не хватает времени, даже, чтобы заняться этой экологией. Потому что бывают дни, когда дико болит голова, а к вечеру слезятся глаза от этих выбросов в атмосферу. Госадминистрация так расположена, что даже у меня в кабинете загазованность в пятнадцать раз выше нормы. Но это мои проблемы, я сделал свой выбор в жизни.

Все знают, что я не предатель по природе. Кто—то думает, что я прыгнул сюда “без парашюта”... Все говорят, даже мои однопартийцы, мол, зачем я ушел от спокойной жизни, и показывают, крутя пальцем у виска, что это моя ошибка… Я считаю, что кто—то должен не прислуживать, а служить. Вот я и служу Президенту. И делаю работу на том месте, на которое он посчитал нужным меня поставить. Так, по оценкам на совещании в Секретариате и Камбине, я вижу, что все довольны, область выходит в лидеры, улучшаются ее показатели.

— Это хорошо, что показатели улучшаются, но лично вас губернаторская должность изменила?

— Я стал сильнее и толерантнее. Это уже совсем другой Червоненко, не тот, который был в Минтрансе еще с иллюзиями о справедливости после Оранжевой революции, после того, как на полтора миллиарда долларов уголовных дел я передал в Генпрокуратуру, а они были, условно скажем, “похоронены”. По показателям у нас были хорошие дела на момент отставки из Минтранса. Я никогда не вру, и не хочу казаться сильнее, чем есть на самом деле, я действительно много пережил. И пришел сюда, знаете, как говорится, не с лучшим настроением, но я выполнял приказ, и отказался от мандата. Были сомнения, 27—е место в списке — мандат 100%—ный…

— Ради чего? Зачем такие жертвы?

— Хотел доказать себе, что я сильный. И чтобы показать, что в этой стране еще есть люди, которые могут думать не только о себе. У нас же трагедия. Посмотрите, что сейчас творится вокруг коалиции. Личные амбиции, личные интересы прикрываются вагонами словоблудия, а страна тем временем приходит в упадок. Я хочу действительно демократической, прогрессирующей страны. И хотел доказать себе, что я смогу.

— Доказали?

— Знаете, в Америке все высшие государственные чиновники проходят школу губернаторства — это величайшая школа. Это не узкопрофильное министерство, даже как такой монстр как Минтранс или Госрезерв. Тут связаны экономика и социальные вопросы, преступность и безопасность. В области самая большая атомная электростанция. Мне нужно находить время для всего…

Знаете, я не был ни разу на полях. Ну, как раньше, помните, показывали съемки: губернатор выехал на поле и своими руками трогает колоски. Да я не знаю, как они растут. Это не моя специальность. Моя специальность — горный инженер, математик, я занимался математическим моделированием. Но я знаю, что нужно для того, чтобы оно росло. Надо дешевле топливо? Давайте, я сделаю. Нужны инвестиции? Вы видите, сегодня уже крупнейшие производители минеральных удобрений из России приехали, ведь у нас удобрения уже стоят дороже из—за газа. Пожалуйста, я их привез, они готовы инвестировать.

Именно тем, что я делаю, как говорил Президент, конкурентной, прозрачной ситуацию, я был неугоден и в Минтрансе. Кому—то, может быть, я не нравлюсь и здесь, но в 46 лет я себя менять не буду. Против правды нет приемов.

“Если позовут в правительство, то буду работать с любой коалицией”

— Евгений Альфредович, вы известны как сторонник широкой коалиции при участии Партии регионов, как бы это парадоксально не звучало, с учетом конфликтной ситуации с “регионалами” в области. Сейчас рабочая группа в формате БЮТ, “Нашей Украины” и СПУ работает над соглашением по созданию коалиции. Как вы считаете, это можно расценивать как окончательный вариант коалиции или же все могут переиграть, причем в первый день заседания новой Верховной Рады?

— В нашей стране предать — это предвидеть. К сожалению, в политикуме есть такое. Я не принимаю участия в рабочей группе, поэтому не хочу этот вопрос комментировать. Даже, если у меня есть свое мнение.

— И каково ваше мнение?

— Мое мнение — нам нужна стабильная страна. Экономика у нас сейчас не в лучшем состоянии, мы стоим перед вызовами нашей независимости. Это удушение Россией через газ, хотя формально они правы, потому что у них цены на газ для населения выше, чем у нас. Может быть, политически это можно было бы сделать более плавно, но бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

Я сделал все, чтобы была отменена поправка Джексона—Веника, и занимался этим много лет как еврейский лидер в Украине, и сегодня мы получаем статус страны с рыночной экономикой. Главное, что мы получили с победой Ющенко, — это отсутствие страха. Я бываю в России, вижу там состояние в народе. И хочу поэтому, чтобы сейчас у нас все свернули политические знамена.

— Да, отсутствие страха — это хорошо, но в наших условиях есть и обратная сторона этого процесса — бесконтрольность, не приведет ли это страну, например, к анархии?

— Вы что, думаете, я держу свою администрацию на страхе? Я держу их на объяснении. И в высшем совете говорю, чтобы договаривались, экономика не прощает войн. Экономика не прощает криков о реприватизации, если мы сейчас отпугнем инвестиции, это будет причиной стать страной третьего мира. Деньги любят тишину. Смотрите, при мне в Минтранс шли деньги, потому что были прозрачными балансы, моя позиция была прозрачной. А сейчас что? Что, опять повысим цены? Опять введем обязательное дотационное питание на железную дорогу? Это и комментировать не хочется, я и не собираюсь это делать, сегодня это не моя парафия...

— Но если оранжевая коалиция все—таки состоится, насколько она будет крепка? По вашим прогнозам, она продержится год, полгода?

— Это слишком неблагодарная работа давать оценки. У нас политикум отличается от политикума развитых демократических стран, это мое глубокое убеждение, и гадать на кофейной гуще я не буду.

Я буду работать здесь, а если позовут в правительство, то буду работать с любой коалицией на благо Украины.

— Даже независимо от того, кто будет премьером?

— С любым правительством, с любым премьером. Я не считаю, что состав партии, это обязательно наличие клана, или жесткой мафии, которая должна жить по жестким законам. У всех, кто кричит, что он за народ, за социальную политику, за сильную Украину, не всегда совпадает это с конкретными делами. Я буду работать с любым на благо Украины. И буду говорить правду.

Вы понимаете, чем я был неугоден Тимошенко и почему она меня приплела к “любим друзям”? Потому что я слишком независимый. Я один из тех, кто говорил тогда правду по бензиновому кризису, по мясному, по сахарному. Она не начинала совещание инвесторов, потому что уговаривала меня это не выносить. Я не хочу молчать, я не болванчик, чтобы просто подписывать постановление, когда я его получаю на Кабинете Министров. Но работать я буду и с ней, и с кем—либо другим. Выберут Еханурова — буду с ним работать. Кстати, он тоже не захотел меня видеть, потому что я независимый, и говорю правду.

— Вас называют среди вероятных кандидатур на пост главы Фонда госимущества. Вы можете подтвердить или опровергнуть эту информацию?

— Я не собираюсь ничего комментировать. Я буду работать там, где буду нужен Украине, Президенту, где политические силы посчитают, что я эффективно справлюсь.

— Вы давно виделись с Виктором Андреевичем? Обсуждали ли ваше пребывание и на какой должности?

— Я виделся с Виктором Андреевичем недавно. Мы обсуждали много злободневных вопросов, кроме вопросов о моих должностях. Это не на часе, как говорится, и я не инициировал такие вопросы. Я разговаривал по проблемам, которые есть в той сфере, которая мне поручена.

— Это можно расценивать как то, что вы остаетесь губернатором, и нынешние губернаторские отставки вас пока не коснутся?

— По крайней мере, из того, что я слышу в Администрации и по совещанию в Кабмине, ко мне никаких претензий нет. Наоборот, часто ситуацию в области Президент ставил в пример на совещании.

“Я не многовекторный, но понятийный”

— Евгений Альфредович, сейчас, очевидно, что в “Народном союзе “Наша Украина” есть три группы влияния. Есть сторонники оранжевой коалиции, есть сторонники ее более широкого формата. Вас относят к последним. Скажите, пожалуйста, такие разные мнения по поводу коалиции могут привести к расколу в партии?

— У меня сейчас нет времени, чтобы заниматься партийной работой. И я очень прошу всех, не относить меня ни к каким группам. Моя группа — это Президент Украины и собственно Евгений Червоненко.

— Но вы же все—таки состоите в этой партии, у вас должно быть свое мнение?

— Да, я высказываю на политсоветах свое мнение.

Я не стал на колени ни перед кем, даже перед своей партии. Многие же думали, что я приеду сюда и умножусь на ноль. Если вы думаете, что меня местная организация “Нашей Украины” поддерживает во всех моих делах… Тут есть свои амбиции, предшественники. Но я как раз на это не обращаю внимания, я ко всем подхожу с диалогом.

— И как вы восприняли версию о том, что “Народный союз “Наша Украина” как партия себя не оправдал, и сейчас готовится новый проект под Виктора Ющенко? С вами кто—нибудь обсуждал это?

— У меня сейчас слишком много других проблем, и я стараюсь такие вопросы обходить. Поверьте, мне не хватает времени на пустые трения. Если будет политсовет конкретно по такому вопросу, безусловно, я буду участвовать в таком обсуждении.

Я буду честен, как тогда на съезде, когда проявилась одна подрастающая группа, назовем так, мышей, которые хотели стать орлами, не пройдя путь испытания трудом. Меня не любят поэтому, что я говорю правду, но мне так комфортно. У меня всегда работает пятое правило, что каждый человек должен жить в ладу с самим собой. Я очень высоко ценю и Порошенко, и Мартыненко, и Третьякова. Это люди, которые прошли через такие, как и я испытания, которые стояли у истоков, когда еще Юлия Владимировна к нам не присоединилась… Нет будущего у того, кто не помнит прошлого.

Когда преобразовывалась Верховная Рада, все же говорили, что крупные бизнесмены удерут первыми. Да, многих из нас разорили, но мы же не сдались. Мы формировали, мы делали, а то, что потом стало твориться, когда самые синие стали… Почему я стал неугодным? Потому что мешал многим. Если есть ко мне вопросы, то задавайте. Я ведь вот тут кричу: “Господа, мы каждый день у вас на виду. По любому действию губернатора, прошу, задавайте вопросы. Хотите в прокуратуру, хотите в дурдом. Куда угодно. Я готов отвечать”. Именно эта позиция при отсутствии доминирования однопартийной или любой другой системы, это сильная позиция представителя Президента. Вот это моя позиция.

— А смысл?

— Мне приятно, что меня узнают. Я все время путаюсь, где мои вещи, тут или в Киеве. Я зашел в магазин купить туфли, люди улыбаются, они меня очень тепло встречают и говорят: “Ну, мы вам скидку дадим, вы будьте у нас подольше. Работайте, нам все нравится. Вы изменяете все реально”. Вот была проблема реально огромная. Люди часами стояли в этом угаре на Днепрогесе. Я нашел деньги, сейчас асфальтируем. А дороги, люди не говорят, что лучше стали? Вот конкретно. Если, когда я уеду отсюда, но все будут помнить, что Червоненко выбил вместо 80 миллионов 233 миллиона на мост в год, и что сейчас предлагают кредиты, чтобы быстрее его закончить. И будут помнить, что Червоненко улучшил здравоохранение, образование, что вернул области внекатегорийность и 100 тысяч людей области не потеряли в пенсиях. Это награда для меня, как и эти ордена, над которыми смеются. Знаете, у каждого Абрама своя программа.

— Вы скучаете за Киевом?

— Да.

— За политикой, за общением с друзьями?

— За всем вместе. Но в этом нет ничего страшного, привыкаю. Я поставил цель оправдать слова шефа и показать всем пример, что в голубом регионе можно тоже работать, потому что Президент у нас для всех украинцев. Я хочу внедрить диалог, который есть в демократических странах, потому что представители разных фракций и партий не должны быть врагами.

— Но готовы ли они к этому диалогу?

— Мы идем в демократию, в Европу, а для этого надо изменить самих себя вначале. Что значит, готовы или не готовы? Я готов. В моем кабинете бывают люди, которые не хотят слышать и слушать, бывают и умные, бывают хитрые. Я к вечеру выжат энергетически, но это моя работа. Это мой выбор. Не хочешь — напиши заявление и скажи, что не хочу, мы же в свободной стране живем.

Я работаю, и не ставлю себе во главу угла, позовут ли меня опять наверх, вернут в Киев или не вернут. Ссылкой называете? Достойная “ссылка”, дает огромный опыт. Червоненко не за что краснеть. По крайней мере, приезжая в Киев, я иду среди других губернаторов с высоко поднятой головой. В этом мой кайф. Плюс к этому, сейчас учусь водить вертолет. На машине езжу, сами знаете как, самолет вожу, а сейчас — вертолет. Кайф!

Первое правило: твои дела кричат громче твоих слов. Я пытаюсь кого—то заразить своим примером. Может быть, я идиот, потому что многие смотрят: “Ну, какого хрена?..” Все ж, понятно, пошли в парламент. Одну отрасль рулит один, другую — другой. Давай, объединимся дружить против того, давай, скажем, что сейчас будет так, потом кинем, потом зажмем. Я могу вам сказать одно — я многим неудобен, как был неудобен начальник безопасности Евгений Червоненко. Ничего, я всегда защищу Президента. И все об этом догадываются. Я не многовекторный, но понятийный (смеется)

Говорят, что я приспосабливался. К кому я приспосабливался? Поверьте мне, за то, чтобы знаковый Червоненко ушел от Ющенко или приспособился и получил не один заводик свечной… Но я не стал, хотя миллион у меня был еще при Советском Союзе на Западе. Был покрасивее, помоложе, кроме гонок рекламировал и “Аквафреш”, и джинсы. Когда кроме красных звезд я предложил на наших комбинезонах и на машинах поставить рекламу, меня считали врагом народа и сумасшедшим. Вот, может быть, пусть лучше считают сумасшедшим, но я не знаю другого пути. Я пытаюсь в условиях строящейся демократии найти формулу управления.

“У меня нет врагов. Это мои враги думают, что они мои враги”

— Наш украинский бизнес пришел в политику разобщено, причем в настолько идеологически разных партиях. Почему бизнес не создает свою, одну мощную партию?

— Это ошибка нашего общества. Еще когда создавалась “Наша Украина”, один мой друг, Данила Яневский сказал, что “вы дураки все тут, вы должны создать партию, разработать правила игры и защитить собственность”. Вот в этом ошибка.

— Что мешает ее создать?

— Разобщенность. Все хотят сами, они считают, что один умнее другого, “умеют шить на дому”. Это проблема переходного периода.

— Но потом получается, что между собой наши олигархи мило дружат, а в парламенте — по разные стороны баррикад…

— В бизнесе они обречены договариваться. В политике другое дело — вмешательство политиков порождает войны.

И почему я сюда поехал? Чтобы доказать себе, что я по—прежнему, сильный, что могу сесть за руль гоночной машины, самолета, вертолета, государственного любого кресла и сказать своим соперникам, как всегда говорил перед стартом: “Господа! Я сегодня себя так чувствую, что обещаю вам большие трудности!” Поверьте, что от одних моих слов после первого скоростного участка пару экипажей уже на крыше ехали. Потому что энергетика силы имеет свою материальность.

— И у кого же сейчас из политиков будут трудности?

— У тех, кто обидит Ющенко, потому что он действительно делает великое дело для страны. Мы слишком многое пережили. И мне неприятно, когда подло поступают в отношении него. Больше ни к кому у меня нет ненависти.

У меня нет врагов. Это мои враги думают, что они мои враги. Зачем жить в ненависти? Знаете, даже здесь, когда сидят за столом все мои замы, я отдаю себе отчет, что половина из них неискренни, но своими идеями я их ввожу в драйв для общей работы. И возможно, тот, кто был неискренен, придет домой и подумает: а почему я неискренним был к нему, он что, меня подставил, кинул? Я никогда не предаю своей команды.

Подготовила Галина КАПЛЮК