Приказано выжать…

Информационное пространство заполонили праздничные отчеты “Укроборонпрома” о “колоссальных” достижениях в плане реформирования и развития отечественной оборонной промышленности, о трудовых подвигах по выполнению оборонного заказа, о грандиозных свершениях в подписании крупных внешнеэкономических контрактов, парадной передачи военной техники и вооружений армии. К сожалению, это лишь “потемкинская” сторона медали.

Так уж случилось, что в начале своей каденции три года назад П.Порошенко усадил в кресло руководителя государственного сектора оборонной промышленности представителя херсонской автомобильной диаспоры — Р.Романова, назначив ему куратора из числа своих самых близких бизнес-партнеров — О.Свинарчука (Гладковского, по девичьей фамилии матери). Последний совместил должность первого заместителя секретаря СНБО с должностью главы Межведомственных комиссий по ВТС и вопросам оборонно-промышленного комплекса — разделив тем самым с ними ответственность за все, что происходит, а главное, не происходит в этой сфере. Таким образом Петр Алексеевич присоединил к своей маленькой промышленной коврижке громадный торт государственной оборонной промышленности и тем самым обрел не только полный контроль над оборонным заказом, над всеми финансовыми потоками ОПК внутри страны и над всеми внешнеэкономическими контрактами, но и над теневой сферой оружейного бизнеса.

Но в результате пиар-оптимизм по поводу деятельности отечественного ОПК не разделяет основной потребитель вооружений и военной техники — Минобороны Украины.

Нам заказ — не указ…

В первой декаде мая текущего года министр обороны С.Полторак направил секретарю СНБО А.Турчинову многостраничный документ за №220/3650 — о проблемных вопросах деятельности оборонно-промышленного комплекса Украины. Необходимо отметить, что документ несекретный и даже не для служебного пользования, но из соображений этики и госбезопасности обнародовать его в полном объеме нельзя, а посему сошлюсь лишь на некоторые проблемные моменты, отмеченные министром (документ передан редакции).

По оценке Минобороны, оборонно-промышленный комплекс страны не в состоянии в полной мере обеспечить потребности Вооруженных сил в вооружениях, военной и специальной технике в связи с недостаточными объемами серийного (малотоннажного) производства новых и модернизированных вооружений и военной техники (ВВТ), что связано со старением производственных фондов и неэффективным их использованием по критериям фондоотдачи. Это приводит к росту стоимости продукции за счет административных затрат и неподготовленного производства, незавершенного процесса импортозамещения комплектующих изделий для существующих образцов ВВТ, продолжительным поискам элементов иностранного производства.

По оценке Минобороны, оборонно-промышленный комплекс страны не в состоянии в полной мере обеспечить потребности Вооруженных сил в вооружениях, военной и специальной технике в связи с недостаточными объемами серийного (малотоннажного) производства новых и модернизированных вооружений и военной техники (ВВТ), что связано со старением производственных фондов и неэффективным их использованием по критериям фондоотдачи. 

Естественно, все вышеуказанные факторы приводят к срыву поставок вооружений для ВСУ. По информации министра обороны, в 2016 году ГП “Киевский бронетанковый завод” поставило 26 бронетранспортеров БТР-3ДА вместо положенных 42, ГП “ХКБМ им. Морозова” — половину из заказанных тренажеров для танка Т-64, ГП “КБ “Артиллерийское вооружение” в определенные контрактом сроки поставило 98 единиц 82-мм минометов вместо 140, ПАО “Завод “Маяк” — 250 единиц 120 мм миномета “Молот” вместо 280. Понятно, что срыв сроков выполнения контрактов предприятиями и количество недопоставленной техники и вооружений существенным образом сказывается на боеготовности и обороноспособности вооруженных сил. Самой же большой проблемой Минобороны считает недостаточность объемов, производимых предприятиями “Укроборонпрома” бронетранспортеров, что не позволяет на сегодняшний день укомплектовать более трех десятков батальонов.

Не менее плачевная ситуация складывается в сфере финансирования мероприятий по развитию ОПК, что не позволяет освоить производство лопастей для вертолетов, сверхвысокочастотных приборов для РЛС противовоздушной обороны и зенитно-ракетных комплексов. Хотя об этом говорится уже три года подряд. В целом же в Украине, по самым скромным оценкам, не производится 80% радиоэлектронной элементной базы для самолетов, вертолетов, ЗРК и других высокотехнологичных изделий. Перспективы же в решении этих вопросов туманны. Нашли ли они соответствующее отражение в Госпрограмме реформы и развития ОПК до 2021 года, принятой недавно правительством? Нет. Соответственно, и профинансировать хоть что-нибудь из вышеуказанного из средств госбюджета даже в 2018 году будет очень проблематично.

Следует отметить, что засекреченность многих программ в оборонной сфере, как и основных показателей оборонного заказа, — всего лишь ширма для прикрытия разного рода междусобойчиков и устранения потенциальных конкурентов, соответственно — коррупционных схем и дерибана средств государственного бюджета. Невозможно понять, почему Минобороны Таиланда может объявить международный тендер на закупку бронетехники, а Минобороны Украины — нет. Почему Минобороны Китая проводит международный тендер на закупку автоматической системы управления ВМС, а Украина даже внутреннего тендера не объявляет? Это касается большинства позиций оборонного заказа Министерства. Наложение грифов секретности на суперпрорывные ОКР-НИОКР, которые лягут в будущем в основу разработки супероружия следующих поколений, еще можно как-то обосновать, а вот на все остальные позиции — нет.  

Пока же Минобороны позволяет украинским спецэкспортерам паразитировать на внешнеэкономических контрактах за счет средств налогоплательщиков. При этом надо отметить, что уже давно назрела необходимость устранения монополии пяти спецэкспортеров и создания равных рыночных условий субъектам хозяйствования всех форм собственности, в том числе и в экспортно-импортных операциях в сфере торговли продукцией военного назначения. Положительный опыт наделения предприятия “Кузня на Рыбальском” (бывшая “Ленинская кузня”) подобными полномочиями в стране уже есть. Если не считать “Мотор-Січ” (получившего полномочия на торговлю продукцией военного назначения в бытность еще государственным предприятием), то за все годы существования независимой Украины впервые создан такой прецедент.

Пулепробиваемые?

Львиную долю экспортных поставок Украины за рубеж до недавнего времени составляли боеприпасы. Миллионы патронов и боеприпасов разных калибров экспортировались в Малайзию, Индию, страны Африки. Естественно, что основную часть выручки от этого бизнеса оставляли себе спецэкспортеры, в спецфонд же госбюджета для финансирования в том числе и обновления запасов боеприпасов на складах поступали лишь крохи. В статье “С чего собирается Родина” (ZN.UA от 8 августа 2014 года) я писал о 50 млн боеприпасов, которые предназначались для экспорта и 14 лет как бесхозное имущество находились на складах порта Октябрьский. Можно себе представить масштабы экспорта боеприпасов, если на протяжении стольких лет никто даже не обратил внимания на отсутствие в учете Вооруженных сил такого количества патронов.

Надо отметить, что Минобороны уже спустилось на землю и оценивает, как критическое обеспечение армии боеприпасами калибра 7,62 мм к снайперским винтовкам, калибра 12,7 к пулеметам ДШК и НСВТ, крупных калибров от 23 до 152 мм для артиллерийских систем, гранатометными выстрелами всех типов и калибров.

На сегодняшний день Украина утратила производство взрывчатых веществ, пороха, гильз, снарядов и взрывателей.

С момента проведения АТО на неподконтрольной нам территории остались Донецкий казенный завод химических изделий и Химическое казенное объединение имени Г.Петровского. Соответственно, полностью потеряна возможность снаряжения противотанковых управляемых ракет, боеприпасов средних и крупных артиллерийских калибров, боевых частей авиабомб и их ремонта, балистных порохов для высокоточных ракет, гранатометных выстрелов и реактивных систем залпового огня. Это все, конечно, можно купить по импорту, при условии, что кто-то нам это продаст.

Развернуть подобное производство на действующих предприятиях ОПК при условии соответствующего финансирования можно было бы в кратчайшие сроки. Можно было бы, если бы самый высокий чиновник исполнительной власти — бывший премьер-министр А.Яценюк в начале январе 2015 года росчерком пера не “зарубил” такую инициативу. По экспертным оценкам, для реализации этого проекта потребовалось от 20 до 25 млн долл. Резолюцию на документ А.Яценюк наложил собственноручно. Дословно это выглядит так: “А можно дешевле и быстрее? А без патронного завода это ни к чему”. Не смогли эксперты из секретариата Кабинета министров объяснить этому деятелю, что патронный завод здесь ни при чем!

Как оценить подобную деятельность бывшего премьер-министра — как саботаж, диверсию, халатность? Фактически из-за этой резолюции мы уже потеряли два с половиной года для создания замкнутого цикла мощностей по производству боеприпасов и комплектующих к ним.

Кстати и о патронном заводе надо замолвить слово.

Складывается впечатление, что проект строительства патронного завода в Украине чиновники похоронили в многочисленных дискуссиях и обсуждениях на совещаниях и заседаниях. Более всего радуют в этих обсуждениях даты пуска нового завода, согласно интервью чиновников УОП охватывающие период от 2017 до 2026 года. Хотя, по сообщениям оборонпромовских функционеров, строительство завода должно было начаться еще в 2016 году. Ситуация вокруг патронного завода выглядит очень странно. Не секрет, что дорожная карта по подготовке создания боеприпасной отрасли в Украине была утверждена самим О.Гладковским в ходе межведомственного совещания в аппарате СНБО еще в марте 2015 года. А воз и ныне там! При таких темпах реализации проекта Петр Алексеевич не успеет перерезать красную ленточку даже до конца своей столь желанной следующей каденции.

Нам указ — не указ, а закон — не закон…

Не ставлю перед собой задачу анализировать все документы и концепции в сфере обороны и безопасности, которые наплодили украинские чиновники, но вот об их исполнении стоит поговорить отдельно.

Самым ярким примером в этом плане является, пожалуй, указ президента №323/2016 “О введении в действие решения СНБО от 20 мая 2016 года”. Мне не посчастливилось обнаружить пунктов из этого указа, которые были бы выполнены с соблюдением установленных сроков. Если такое, мягко говоря, наплевательское отношение проявляется у исполнителей к документам, подписанным президентом страны, что говорить о работе всего оборонно-промышленного комплекса!

Очень печально, что лишь к середине 2017 года Минобороны “прозрело” по поводу отсутствия в стране органа исполнительной власти, ответственного за формирование и реализацию военно-экономической и военно-промышленной политики, что фактически означает отсутствие управления и координации деятельности предприятий ОПК. Кстати, к такому же выводу пришли члены Совместной рабочей группы Украина—НАТО.

Следует отметить, что подобное единодушие — это камень не в сторону исполнительной власти, а скорее весомый намек на то, что в Украине на сегодняшний день существует суррогатный орган управления ОПК в виде Государственного концерна “Укроборонпром”. Сама идея создания “Укроборонпрома” абсолютно ясна: сконцентрировать в одних руках финансовые потоки государственного сектора оборонной промышленности. Понятно, что и назначенные П.Порошенко кураторы и менеджеры “Укроборонпрома” не смогли устоять против бешеного соблазна — приобщиться к этим финансовым потокам. В предыдущих публикациях я достаточно полно описал большинство практикуемых сегодня “талантливыми” менеджерами от оборонки схем по выводу в тень многомиллионных сумм (”Деньги, подпись, два ствола”, “Шатуны из оборонки”, “Укробналпром. All inclusive”).

Не секрет, что на содержание аппарата концерна уходят многомиллионные суммы, вполне сопоставимые со средствами, выделяемыми из госбюджета на содержания крупного министерства. Насколько мне известно, даже попытки народных депутатов добыть информацию, в какие суммы обходится содержание УОП, не увенчались успехом. Как-то так происходит, что за взносы предприятий топ-менеджеры устанавливают себе безумные зарплаты и премии и шикуют в лучших отелях в зарубежных командировках. К сожалению, география зарубежных поездок управленцев этой организации не всегда совпадает с подписанием выгодных для Украины внешнеэкономических контрактов, не говоря уж об инвестиционных проектах и привлечении средств финансовых рынков, в том числе и международных. Складывается впечатление, что ни чиновники, ни сами руководители концерна даже не видели его устав, где черным по белому написано, что “Укроборонпром” функционирует на принципах полной хозяйственной самостоятельности и самоокупаемости, а не проедает деньги и без того небогатых предприятий-участников. Это означает, что предприятие должно самостоятельно вести хозяйственную деятельность, за счет которой покрываются его затраты, в том числе на зарплату и содержание работников. Кроме того, концерн должен приносить прибыль. Читайте внимательно соответствующий пункт устава. Еще 30 пунктов устава дают концерну широчайшие полномочия — от торговли оружием и ядерными материалами до сбора вторсырья и торговли ювелирными изделиями. В этом перечне отсутствуют разве что лишь наркотики.

В этом же документе написано, что исключительно из отчислений участников концерна формируются резервный и централизованный фонды инвестиционного и инновационного развития, а не шведский стол для менеджмента Укроборонпрома. Конечно же, при нормальной системе государственного управления и контроля подобная ситуация разбазаривания средств все еще государственных предприятий была бы недопустима.

Мало того: “Укроборонпром” настолько проникся проблемой получения доступа еще и к средствам государственного бюджета, что потребовал от Кабинета министров право инициировать и разрабатывать государственные целевые программы с получением статуса оборонного заказчика и распорядителя бюджетных средств по государственным программам. Чтобы эта инициатива не выглядела в глазах членов правительства слишком нелепой, в соавторы был приглашен академик НАН Украины В.Горбулин. Смею напомнить, в выполнении оборонного заказа ежегодно принимают участие всего 25—27 предприятий “Укроборонпрома”, что составляет чуть больше четверти всего состава исполнителей ГОЗ. Это еще одна причина, по которой УОП не может быть распорядителем бюджетных средств.

Не сомневаюсь, давно уже назрел вопрос о создании эффективной системы управления оборонно-промышленным комплексом страны, которая “вернет” в управленческую орбиту государственный сектор оборонной промышленности и создаст полноправные условия для реализации потенциала частных предприятий. Не важно, какой статус должен иметь этот орган исполнительной власти — министерство, агентство со специальными полномочиями, ясно одно: надо покончить с организуемым кураторами и менеджерами оборонки управляемым хаосом, который создает условия для многочисленных злоупотреблений, дерибана государственных средств, невозможности своевременного обеспечения потребностей Вооруженных сил страны.

Кстати, как это ни удивительно, но подобный подход разделяет даже сам О.Гладковский в своем обращении к Кабинету министров, где указывает, что вопросы формирования военно-экономической и военно-промышленной политики, реформирования системы управления ресурсами, создания соответствующего инвестиционного климата и порядка проведения тендерных процедур находятся целиком и полностью в ведении Кабинета министров, а заодно просит принять соответствующие меры для решения этих вопросов. Не царское это дело — решением проблем ОПК заниматься!

Занятно. А ведь член СНБО С.Полторак не спрашивал совета у О.Гладковского, куда ему идти за решением проблем в сфере ОПК! Он просил секретаря СНБО А.Турчинова вынести эти вопросы на обсуждение Совета, но по сути был “послан” его заместителем, на этот раз в Кабмин. Действительно, а не пора ли заняться Кабинету министров срывом оборонного заказа, провалом внешнеэкономических контрактов, выводом в “тень” (в виде агентского вознаграждения) средств оборонных предприятий, схемой обналичивания предприятиями “Укроборонпрома” государственных средств через фиктивные фирмы!?

Надо отметить, что, пожалуй, за последние три года это наиболее четкая позиция по распределению зон ответственности в сфере управления оборонно-промышленным комплексом страны: мы отвечаем за контроль над финансовыми потоками, вы — за решение всех остальных проблем…

Дмитрий МЕНДЕЛЕЕВ