“Я не думаю, что GdF улучшит проект”

— Какие изменения произойдут в Nord Stream AG после вхождения в проект GdF Suez?

— Мы, конечно, рады получить еще одного сильного и опытного акционера в энергетическом секторе. Но у нас и так очень устойчивая концепция финансирования, хороший опыт работы на заемных рынках, которые проявили заинтересованность к проекту. И поскольку на первой стадии в пуле кредиторов уже были французские банки, я не думаю, что GdF улучшит проект с точки зрения финансовых возможностей. У нас также четкая и понятная структура корпоративного управления, и GdF не должна повлиять на нее серьезно.

— Вы говорили, что капзатраты проекта останутся на уровне €7,4 млрд. А как будут оплачиваться проценты по кредитам до ввода трубы в строй?

— CAPEX остается на уровне €7,4 млрд. Но очевидно, что на протяжении всего периода финансирования, а это 16 лет в общей сложности, мы должны платить проценты и банковскую комиссию. До начала прокачки газа, то есть до 1 октября 2011 года, нам тоже необходимо оплачивать проценты по большинству кредитов. Но, как вы отметили, у нас не будет выручки для их оплаты. Поэтому они будут висеть на нашем балансе и будут оплачены позже. Вся сумма необходимого финансирования на период строительства до конца 2012 года составляет €8,8 млрд.

— €1,4 млрд — это проценты только за три года?

— Да. Но у нас четыре отдельных транша финансирования: SACE, Hermes, поддержка в рамках программы несвязанного гарантирования займов от правительства Германии UFK и банковское финансирование без покрытия. У них разная структура начисления комиссионных. Что касается агентств, то у них низкая процентная ставка и низкая маржа, но зато есть комиссия за открытие кредита, которая покрывает страховку финансирования. Поэтому агентствам единовременно при открытии финансирования платятся весьма значительные комиссионные.

— Что произойдет после запуска трубопровода?

— Мы будем платить проценты по кредитам еще 14,5 года. Эти суммы будут покрываться из операционной прибыли. У нас подписан договор на транспортировку газа в течение 22 лет, который позволяет с лихвой покрыть затраты, обязательства перед кредиторами и обеспечить дивиденды инвесторам.

— Акционеры внесли уже всю сумму своих вложений?

— Мы начали строить первый этап, для второго закупаются трубы. Акционеры обязались обеспечить средства для первого этапа — 30%, эта сумма полностью поступила на счета компании, и начали перечислять 30% для второго этапа.

— Удалось ли сэкономить?

— Да, нам очень повезло. Одним из преимуществ в условиях глобальной рецессии стало то, что цены на сталь очень серьезно снизились. Так что когда мы объявили тендер на покупку труб для второй линии, увидели значительную разницу между новой ценой и той, которую мы заплатили за продукцию для первой линии. Эта экономия обеспечит нам больший резерв на случай непредвиденных расходов. При реализации проектов подобного плана всегда часть бюджета резервируется на непредвиденные обстоятельства. Благодаря экономии при оплате труб для второй линии мы смогли увеличить этот резерв при сохранении бюджета в размере €7,4 млрд.

— Сколько именно удалось сэкономить?

— Цены на стальные трубы для второй линии были ниже более чем на 30%. Увеличение резервов на непредвиденные расходы составило несколько сот миллионов евро.

— Как складывается ситуация с займами для второй нитки трубопровода?

— Для реализации второго этапа мы намерены привлечь €2,5 млрд. Запрос к банкам о представлении заявок будет сделан в ближайшее время. Мы ожидаем, что интерес будет столь же высоким, как и к первому этапу. Тогда спрос превысил предложение на 60%. Мы видим, что с прошлого года рынок уверенно улучшался — и по ценам, и в плане ликвидности. Но за последние пару месяцев есть ухудшение из-за кризиса в Греции. Этот кризис ставит знак вопроса над тем, какова будет ситуация с ликвидностью в будущем, какими будут ставки. Хотя для нас кризис в Греции стал значительным преимуществом на первом этапе. Потому что мы захеджировали 80% рисков по процентной ставке на первом этапе, мы перешли на фиксированную процентную ставку на весь срок финансирования. Из-за кризиса в Греции обменные ставки были на самом низком уровне для евро, и мы получили процентные ставки, которые были ниже, чем мы рассчитывали изначально. Это тоже стало фактором экономии.

— Что является основной гарантией для кредиторов при выдаче таких больших сумм?

— Это соглашение о транспортировке газа. В случае возникновения трудностей кредиторы имеют право войти в это соглашение. И для банков очень важно видеть, что контрактная структура Nord Stream очень прочна. Кроме того, в случае дефолта по проекту кредиторы имеют право забрать акции Nord Stream. Так что все акции компании тоже выступают гарантией по проекту.

— Вы заложили акции Nord Stream AG?

— Да, мы заложили акции при оформлении первого этапа финансирования. По второму кредиторы не имеют доступа к акциям до того момента, пока не подписаны с ними договоры. Но как только мы получим доступ к средствам, они получат доступ к акциям. Впрочем, я не думаю, что это право банков будет реализовано, поскольку риски строительства газопровода покрываются гарантией завершения строительства.

— Повлияет ли на условия финансирования второго этапа то, что контракты на поставку газа по Nord Stream заключены в основном только по первой нитке?

— Nord Stream — это транспортировщик, а не продавец газа, поэтому вопросы заключения контрактов к нам не имеют отношения. Нам достаточно гарантий “Газпром экспорта”. Но в основе проекта, конечно, был заложен рост объема рынка газа в Европе. И мы надеемся, что этот прогноз оправдается — если не в ближайшие годы, то в среднесрочной перспективе.

Наталья ГРИБ, Алена МИКЛАШЕВСКАЯ