Возвращение Донбасса: два сценария, и по каждому есть вопросы

Украина не намерена решать военный конфликт на Донбассе силовыми методами. Такое громкое заявление на днях сделал министр обороны Степан Полторак. В то же время в Минобороны заявляли, что боевики могут пойти в масштабное наступление на мариупольском направлении в районе села Павлополь. Есть ли угроза прорыва так называемой ДНР и войск России, и какие сценарии, со всеми их плюсами и минусами, вероятны сейчас на востоке Украины, выяснял “Апостроф”.

Военный сценарий

По мнению известного волонтера Мирослава Гая, миролюбивое заявление Степана Полторака не означает, что украинская армия не способна решать боевые задачи на востоке. “Это признание того, что военное решение на Донбассе в любом случае неприемлемо, — поясняет “Апострофу” волонтер. — Силовой метод — не решение вопроса освобождения оккупированных территорий. Да, можно изгнать, уничтожить бандитов, но при этом потери среди мирного населения будут такие, что конечный результат окажется неприемлемым. Инфраструктура, промышленность и все, что там находится, в конечном результате будет уничтожено. Плюс усиливается риск вступить в такую фазу войны с РФ, когда противник может применить авиацию, ракеты средней дальности и даже ядерное оружие”.

Не в восторге от силовой развязки и жители оккупированных территорий. “Это нужно было делать в 2014 году, когда “орки” бегали по городу в кедах с отжатыми из оружеек СБУ и милиции автоматами, — говорит в беседе с “Апострофом” жительница Донецка Анна. — Теперь в городе российские военные, практически каждый день можно увидеть передвижение серьезной техники по центральным улицам города, и, если начнется реальное наступление, очень уж не хочется быть похороненной под плитами собственного дома”.

Впрочем, пока говорить о серьезном обострении на фронте, в частности в районе Павлополя, причин нет. “В районе Павлополя, как и по всей зоне АТО, возможностей для прорыва боевиков нет, — поспешил успокоить “Апостроф” руководитель пресс-центра АТО Антон Миронович. — Там сосредоточены наши большие силы, подтянуты серьезные резервы, и поводов для беспокойства нет. Но, с другой стороны, боевики продолжают использовать тяжелое вооружение. Например, в Луганской области пару дней назад у них отработали “Грады” и тяжелая артиллерия: 152-й калибр. Из Донецкого аэропорта и района Спартака у них постоянно работает арта 122 калибра. Но говорить о том, что у них есть силы для прорыва, я бы не стал”.

В то же время экс-советник главы Генштаба Натан Хазин уверяет, что у ВСУ сил и средств для наступления достаточно, но не стоит сводить ситуацию только к применению силы. “Обороноспособность страны сегодня и 5 лет назад — это диаметрально противоположные вещи. У нас достаточно большая армия по размерам и по возможностям, просто условия, в которых проходят боевые действия, не подразумевают моментального решения. Кто может рассказать о ведении боевых действий в миллионных городах, где проживают гражданские лица? С такими вызовами в XXI веке, с какими столкнулась Украина, не сталкивался никто, ведь мы, не называя это войной, противостоим противнику, который в 10 раз превосходит нас по численности. Есть военное решение конфликта или нет, зависит от состояния самой армии и ее возможности выполнять тактические и стратегические операции. Армия — это аргумент в ведении переговоров и дипломатической работе”, — отмечает он.

Мирная альтернатива

Но пока украинский военный аргумент звучит для РФ недостаточно убедительно. Об этом можно судить по прогрессу в реализации Россией пунктов Минских соглашений. Несмотря на это, Петр Порошенко на своей пресс-конференции 14 мая в очередной раз подтвердил приверженность Минским соглашениям как единственному способу сдерживания российской агрессии и мирному варианту решения конфликта. Однако, улавливая общественное недовольство договоренностями, которые за годы войны так и не стали действенным механизмом возвращения Донбасса, президент пообещал, что в рамках “нормандского формата” будет работать над апгрейдом документа. “Мы подчеркиваем необходимость составления и принятия “дорожной карты” минского процесса — что и когда должно произойти”, — заявил глава государства. Говорилось о Минских соглашениях и на встрече Порошенко с канцлером Германии Ангелой Меркель, которая состоялась накануне.

Стоит отметить, что история с “дорожной картой” по имплементации Минских соглашений тянется еще с осени прошлого года, когда Петр Порошенко, Франсуа Олланд и Ангела Меркель сначала вносили предложения к проекту документа, потом решали, что именно в нем должно быть записано, определяли “основные направления”, но так до сих пор и не выработали консолидированного документа.

На фоне длящейся неопределенности сами военные признаются, что ощущают “элементы раздражения и усталости”, добавляет Натан Хазин. Правда, таких настроений в армии значительно поубавилось, ведь контрактники, которые заменили на фронте мобилизованных призывников, уже не случайные люди в армии, а значит, отдают себе отчет, почему не всегда могут ответить на обстрелы террористов.

Тем не менее Украине просто необходимо искать новые мирные пути урегулирования конфликта, которые бы заменили собой неработающие Минские соглашения. Без этого поиска заявления министра обороны об альтернативе военному сценарию не имеют смысла. В этом уверен бывший заместитель секретаря СНБО Степан Гавриш.

“В условиях, которые сложились на данном этапе, политического решения на Донбассе не существует. Минские соглашения изначально были задуманы как стратегический план Путина, но никак не Порошенко. Они были навязаны Украине и не обеспечивают наших национальных интересов. Разговоры о том, что Минские соглашения сдержали более масштабную агрессию, носят теоретический характер. Возможно, Россия просто не ставила перед собой цели захвата огромной части Украины, а захват Донбасса и Крыма позволяет держать нашу страну под постоянным геополитическим контролем со стороны РФ. Более того, минский процесс дал легитимность боевикам и террористам, — говорит эксперт. — Мы отказались от будапештского формата, отказались от формата Женевы, который мог бы возродить будапештский формат во главе с США. Кстати, благодаря женевскому формату и были введены санкции против РФ. Но теперь мы потеряли эту площадку”.

Экс-глава Службы внешней разведки Украины Николай Маломуж отмечает, что для решения украинского вопроса необходимо вывести его за рамки минского процесса и убедить мир в том, что конфликт на Донбассе — это элемент глобального противостояния, а не региональная война.

“Минские механизмы работать не будут, потому что стратегия Путина другая. Его принудить санкциями к миру невозможно. Но сейчас есть стратегические проблемы мира: предпосылки к холодной войне, горячей, региональные войны и возможное ядерное противостояние. Поэтому тут уже появляется заинтересованность США, Китая, Европы, Японии и других стран “Большой двадцатки”. При объединении сил G20 в новом формате можно достичь договоренностей по глобальным проблемам мира и недопущению противостояния между НАТО и РФ. В этом контексте украинский конфликт — фактор противостояния на мировом уровне между НАТО и РФ, соответственно, если вынести этот вопрос на мировой форум “Большой двадцатки”, решая глобальные проблемы, можно выйти на новые юридические договоренности нового миропорядка. На это Путину придется пойти, у него не будет альтернатив, если появится давление G20, ведь на “нормандскую четверку” и на Порошенко он уже не реагирует”, — резюмировал Маломуж.

Правда, и сам Полторак, не вдаваясь в подробности, на днях анонсировал “ряд важных решений правительства и президента” по возвращению оккупированных территорий. Об альтернативном мирном плане еще в феврале говорил и глава МВД Арсен Аваков. Но советники и президента, и министра обороны, и главы МВД так и не смогли ответить “Апострофу”, в чем же именно заключается новый мирный проект и существует ли он вообще.

Артур ГОР