Валерий Мунтиян: Для Украины стратегически выгодно вступить в ТС

Правительственный уполномоченный по вопросам сотрудничества с Российской Федерацией, странами СНГ, ЕврАзЭС и другими региональными объединениями Валерий МУНТИЯН, один из ведущих ученых-экономистов в нашей стране, поделился с “2000” собственным видением событий, происходящих сегодня в мировой экономике, и обрисовал возможные пути вывода украинской экономики из кризиса. Данный материал является печатной версией видеоинтервью, которое в ближайшее время будет транслироваться в рамках программы “2000 секунд” на Первом Национальном канале*.

__________________________

*16.04.2011 в 20.00, с повтором ночью 17.04.2011 в 01.20

— Валерий Иванович, что представляет собой новый институт правительственного уполномоченного, на должность которого вы назначены? Есть ли четкие положения, инфраструктура для полноценной деятельности?

— Могу сказать, что соответствующее положение уже разработано, в ближайшее время оно должно быть утверждено распоряжением Кабинета Министров. Там будет и структура. Основные задачи и функции правительственного уполномоченного — работать над увеличением, во-первых, товарооборота c РФ и странами СНГ, заниматься программами привлечения инвестиций. Но не просто привлекать инвестиции, а привлекать средства в проекты инновационной направленности, в реальный сектор экономики. Также среди своих задач вижу снятие торговых ограничений, подготовку предложений, способствующих повышению конкурентоспособности отечественной экономики.

— “Другие региональные объединения” — что под этим подразумевается?

— Имеются в виду не только страны СНГ, ЕврАзЭС, а также иные региональные объединения, существующие в мире, например, торгово-экономические, которых сегодня насчитывается триста. Ведь, как известно, многие страны могут быть участником как одного регионального объединения, так и нескольких. В связи с тем что Украина объективно имеет торговые интересы в более чем 210 странах в самых разных регионах планеты, мы будем искать пути и возможности для расширения сотрудничества практически везде. Там, где есть национальные интересы нашей страны, их надо отстаивать, бороться за них, расширять новые рынки и при этом не терять те, на которых мы уже присутствуем. С другой стороны — привлекать не только инвестиции, но в первую очередь инновации в отечественную экономику. Последовательный вектор?

— Украина сейчас активно занята созданием зоны свободной торговли (ЗСТ) с Евросоюзом. Не помешает ли это вашей работе на восточном направлении, прежде всего в части возможного присоединения Украины к Таможенному союзу, а также созданию ЗТС по линии стран СНГ?

— Украине нельзя противопоставлять сотрудничество со странами СНГ зоне свободной торговли с ЕС. Почему? Потому что в таком случае мы окажемся заложниками не своей игры под названием “разделяй и властвуй”. Нам это ни к чему. Мы должны наконец научиться жить своим умом.

Какие задачи стоят перед властью? В первую очередь преодолеть кризис системы управления, обеспечить политическую стабильность. Второе — обеспечить макроэкономическую стабилизацию и закрепить положительную тенденцию развития. Это возможно только в том случае, если будем проводить сбалансированную политику. Совершенно очевидно, что реализация наших национальных интересов невозможна без активной работы в направлении Евросоюза — хотя бы по той простой причине, что это около 30% нашего внешнеторгового оборота.

Но у нас есть не меньший интерес и в отношении стран СНГ. Точно так же, как и на юге, и на востоке. Поэтому нужно последовательно выстраивать стратегию сотрудничества во всех этих направлениях, чтобы она была согласованной и в рамках единого плана.

Чтобы один блок отношений не противоречил другому, чтобы страну не раздирали на части, нужно быть последовательными. И прежде всего для Украины целесообразно на данном этапе завершить переговоры и подписать договор о свободной торговле со странами СНГ. Этот договор, кстати, уже подготовлен, прошел внутригосударственные процедуры и 15 апреля будет вынесен на рассмотрение заседания Экономического совета Содружества Независимых Государств в Ялте. Это довольно знаменательная для нас дата, так как уже сейчас можно сказать, что новый договор о ЗСТ в рамках СНГ рекомендован к подписанию на заседании глав правительств 20 мая в Минске.

Затем, очевидно, у нас будет происходить углубление темпов интеграции в рамках Содружества. В результате мы как страна выйдем на совершенно новый качественный уровень, станем ключевым членом достаточно мощного объединения. Это будет уже совсем другой рынок, со своими ресурсами, резервами.

А что касается темы форсирования интеграции с ЕС, то здесь мы должны еще раз хорошо подумать — когда есть колоссальный разрыв между двумя субъектами как в масштабах, так и в уровне развития, Украина может оказаться в качестве проигравшего. Этого допустить нельзя. Поэтому я отстаиваю поступательную модель, при которой мы, возможно, станем центром, а не периферией, на каком-то этапе сможем вести переговоры с тем же ЕС как равноправный партнер, самодостаточный конкурент.

— Многие политики и эксперты приходят к любопытным выводам. Оказывается, Украина поспешила со вступлением в ВТО. Вы разделяете это мнение?

— Мне кажется, ваш вопрос поставлен не совсем правильно. Всемирная торговая организация сегодня объединяет около 150 стран. Но давайте зададимся вопросами: какова цель этой организации, чью политику и идеологию она реализует? Думаю, в первую очередь глобальных игроков. Прежде всего — “Большой семерки”, которую возглавляют США и пара-тройка наиболее развитых стран. Затем идут все остальные. Другой вопрос: почему Всемирная торговая организация? Почему интересует не производство, а торговля? Потому что в мире перепроизводство, все рынки надо быстро занять, иначе не сможет реализовываться та модель, которая задумана взамен ныне существующей. На ее создание нужны ресурсы, а они уже задействованы.

Во-вторых, некорректно ставить вопрос “рано” или “поздно”, “вступили” или “не вступили”. Здесь ключевое слово — условия, на которых вступили. Смогла ли, сможет ли в будущем Украина реализовать себя и свой потенциал в ВТО на этих условиях или нет? Китай тоже является членом ВТО, 13 лет готовился, но сейчас ВТО работает, можно сказать, в значительной мере в его интересах. Украина по меньшей мере должна делать все возможное, чтобы в рамках ВТО были учтены ее интересы. Следует поступить так, чтобы была не утрата, а защита рынка, осуществлялось развитие отечественного товаропроизводителя. Из тех оценок, которые уже смело можно делать по итогам нашего трехлетнего членства в этой организации, могу сказать: готовиться надо было тщательнее.

Справедливости ради стоит заметить, что до сих пор и еще в течение ряда лет Украина не будет в полной мере реализовывать те торговые режимы и обязательства, которые она на себя взяла, — у нас есть переходный период. То есть у нас еще остается время, и мы обязаны эффективно его использовать. То, что мы сегодня заговорили о зоне свободной торговли с ЕС и о других направлениях интеграции, прежде всего с Таможенным союзом и странами СНГ, — все это дает возможность откорректировать допущенные ошибки. Кстати, что касается Таможенного союза, самое важное для нас понять следующее: мы ведем переговоры в том направлении, что расходы и помощь Украине в исправлении этих ошибок частично возьмут на себя страны — участницы ТС, в том числе Россия. Но переговоры сегодня продолжаются.

— Прошлый год у нас был удачным в торговых отношениях с РФ — экспорт из Украины в РФ вырос на 58%, импорт из РФ — на 67,7%. За счет каких товаров этот товарооборот увеличивается, помимо энергоносителей?

— Правительству и президенту действительно удалось реализовать комплекс мер, которые способствовали такому всплеску, торговля между двумя странами вновь перешла в благоприятный и конструктивный режим. Виктор Янукович еще год назад поставил вполне конкретную задачу — с Россией надо увеличить товарооборот до докризисного периода, т.е. до уровня 2008 г. В 2008-м товарооборот с РФ составлял, напомню, 39,9 млрд. долл. Но в 2010 г. мы уже вышли на этот уровень и даже его превысили — 41,6 млрд. долл.

Тот рост, который мы получили, произошел отнюдь не только и не столько за счет роста цен на энергоресурсы, хотя и этот фактор, безусловно, имеет место. Обратите внимание: хотя наш товарооборот и дефицитный (в пользу РФ), он все же состоит из двух составляющих — экспорта и импорта. Рост украинского экспорта никак не был связан с ростом цен на энергоносители, а он все же достиг 58% по сравнению с предыдущим годом. В целом повышение товарооборота составило 65%.

С другой стороны, у нас есть и серьезная проблема, о которой я сказал, — отрицательное сальдо торговли и самое главное — по товарной группе. Поэтому нам нужно принять все меры, чтобы, во-первых, Украина “запустила” наконец эффективную политику импортозамещения. Во-вторых, надо проводить соответствующую работу по всему фронту — чтобы РФ снизила цены на энергоресурсы и согласилась аннулировать ту формулу, тот базовый договор, который был заключен предыдущим правительством. Кабинет Министров именно этим сейчас и занят. Этой проблемой занимаюсь и я, именно с этой целью, в том числе, создан институт уполномоченного представителя.

Причины экономического отступления

— После 1998 г. у нас как раз за счет импортозамещения фактически и происходило восстановление, рост экономики. Почему после 2008—2009 гг. оно не происходит в тех масштабах, как 10—11 лет назад?

— Во-первых, в 1998 г. у нас не было роста, тогда еще продолжалось падение экономики. Но первый год роста был 2000-й, до 5,6% прироста ВВП. Во-вторых, что касается 2010 г. можно сказать одно: ломать — не строить. И если произошло падение ВВП в 2009 г. на беспрецедентные в мире 15,1%, то сразу выйти на рост, когда конъюнктура в мире почти не изменилась, когда продолжается финансово-экономический кризис, а в стране колоссальные структурные диспропорции, политическая нестабильность и т.д. — не так-то просто.

Но факт остается фактом: по данным Госкомстата, как и по данным международных статистических институтов, наша страна дала 4,3% прироста ВВП за 2010 г. По этому показателю — темпам восстановления экономики — Украина занимает 40-е место в мире. Кстати, страны ЕС по темпам роста экономики занимают 155-е место.

Но удовлетворяют ли правительство такие показатели? Конечно, нет. Падение было 15%, а рост 4,3% — в 3,5 раза медленнее. А если не будет роста ВВП, значит, обеспечивать социальные программы и все остальные задачи, которые ставит перед собой страна, мы не сможем. Поэтому сегодня власть принимает все меры для того, чтобы темпы роста были выше (и потенциал роста в действительности не мал — 7—8%). А чтобы этого достичь, необходимо устранить структурные диспропорции.

— Как вы считаете, почему произошла такая катастрофическая глубина падения в 2009 г.?

— Думаю, для этого существовали объективные и субъективные факторы. Объективные — начиная с 1990 г., так и не приняты меры по устранению структурных диспропорций в экономике, не разработана реалистичная научно обоснованная стратегия, не задействованы все рычаги и механизмы, с помощью которых можно было бы обеспечить стране устойчивое развитие. К большому сожалению, Украина даже не превзошла масштабы падения периода 90-х.

Во-вторых, были внешние факторы: готовы мы были или не готовы, но кризис приобрел глобальный масштаб. Конъюнктура рынка кардинально изменилась.

И третье, о чем нужно говорить откровенно, — прежнее правительство не готовилось к кризису, верх взяли демагоги, которые убеждали самих себя и всю страну, что кризис нас минует, притом что мы, как я сказал, даже не вышли из кризиса предыдущих 20 лет. И вот один внутренний кризис усугубился коллапсом, пришедшим извне.

Так произошло наиболее глубокое падение экономики (-15,1%), и нас отбросило ровно на 5,5 лет назад по промышленному производству, по объемам производства в сельском хозяйстве, по макроэкономическим показателям. В 2009-м мы вернулись на уровень 63% базового 1990 г., хотя мировая экономика в целом к этому моменту давала соотношение к 1990 г. 168% (развивающиеся страны — 284%, страны СНГ — 117%). А нам, заметьте, еще нужно 37%, чтобы превзойти самих себя по состоянию на 1990 г.

— Вы были одним из тех, кто в своих научных публикациях предвидел кризис. На ваш взгляд, когда мировая экономика вернется к устойчивому росту?

— Большинство расчетов показывает, что это произойдет не раньше 2016 г. Потому что, во-первых, существующая социально-экономическая система всегда была инерционна. Во-вторых, заседания стран G20, G8 показывают: сегодня, увы, руководства стран, главы правительств, даже США, не видят выхода и не строят никакой внятной модели. Те методы, которые они применяют через эмиссию доллара, через разного рода военные конфликты и ряд других подобных шагов, по меньшей мере антигуманны, несправедливы.

Здесь можно немного отвлечься от текущих проблем сугубо украинской экономики и взглянуть на ситуацию более широко, с научной точки зрения. Как ученый, я, конечно, внимательно изучаю и нынешние программы правительств по преодолению кризиса, есть у меня и собственные модели и наработки. Одна из них — “информациогенная” модель экономики. Если коротко, то суть ее в том, чтобы обеспечивать развитие при сохранении баланса между духовным развитием человека и научно-техническим прогрессом. Все просто: такой новый взгляд и подход предусматривает внедрение таких моделей развития, чтобы человек в социуме имел возможность жить в гармонии с окружающей экономической средой, с самим собой, а главное — в окружающей его биосфере.

Теория построена на принципах ноосферных подходов. Одним из родоначальников этого подхода был первый президент Украинской академии наук Владимир Вернадский. Человек действительно мирового масштаба.

— Стало быть, вы не как чиновник, а как ученый-экономист усматриваете, что происходит некая агония той экономической модели, которая десятилетиями господствует в мире? Один из последних парадоксов этой системы — в результате землетрясения в Японии правительство страны попыталось объявить, что желало бы продать финансовые долговые обязательства США, которыми оно владело. И тут же нарвалось на шквал резкой критики в свой адрес. После чего вопрос закрылся сам собой...

— А мы все думали, что капитализм в его нынешнем виде всем дарует лишь радость и всяческие блага? Нет. Все наблюдают, что несет с собой такая система, — несправедливость, массу нерешаемых социальных проблем. Для украинского менталитета — тем более. Люди вроде бы цивилизованные, открытые, гуманные, доброжелательные и трудолюбивые. И самое печальное, что такой капитализм теперь уже вторгается в сферу наших базовых ресурсов, в наши земельные ресурсы, поскольку уже вытянул интеллектуальные, финансовые и т.д.

А что касается Японии, то эта страна занимает второе место в мире по экономическому потенциалу. Да, Китай недавно обошел Японию — но это по паритету покупательной способности. То есть Япония — мощнейшая страна. И что мы наблюдаем?

Глобальный кризис все-таки не японцы придумали, но одна из основных причин этого кризиса — перепроизводство товара. Какого? Если говорить без утайки — долларов США, которые разошлись по всему свету. Япония, которая производит $5 трлн. 300 млрд. валового внутреннего продукта, имела огромные международные золотовалютные резервы. Если взять данные на 1 января 2011 г. в долларах — это 1 трлн. 640 млрд. Японцам в первый же момент землетрясения, цунами и техногенной катастрофы было необходимо “сбросить” из них 235 млрд. И вот вам, пожалуйста, какой ответ был дан этой стране.

То есть, хочу еще раз подчеркнуть: налицо диспропорция, при которой произошел разрыв между духовным развитием человека и научно-техническим прогрессом. С этой диспропорцией нужно что-то делать.

И для Украины это будет наука. Потому что мы сегодня куда меньше защищены, чем кому-то, быть может, хотелось бы думать.

Валютная диспропорция

— Известно, что украинская экономика является одной из наиболее долларозависимых в мире.

— Совершенно верно, хотя для многих экономистов в нашей стране давно понятно, что это и есть одна из причин, из-за которой мы так и не можем “подняться”. Вы знаете, что мы получили от предыдущего правительства достаточно большую зависимость, она не обоснована в первую очередь от долларов США, кредитную зависимость. И эту модель надо ликвидировать, и работать над этим. Сейчас идет постепенное уменьшение, но не такое, как хотелось бы.

Сегодня у нас ставка рефинансирования НБУ — 7,75%. А стоимость кредитных ресурсов — гораздо выше, чем рентабельность в экономике и промышленности. Рентабельность в промышленности — 2,2%. Есть простая формула: экономика работает нормально и развивается, если рентабельность реального сектора выше стоимости кредитных ресурсов. А средняя стоимость кредитных ресурсов была в январе — 20% в гривнях. 2,2% рентабельность промышленности — и почти в десять раз выше стоимость кредитных ресурсов! Кстати, в Соединенных Штатах ставка рефинансирования — 0,25, а стоимость кредитного ресурса — от 1,5 до 3,5%. В Европе — 1,77%, а кредит в коммерческом банке предприниматель может получить под 4,8—5,9%. Еще: стоимость кредитного ресурса должна быть выше ставки депозита, но ставка депозита должна быть выше уровня инфляции — тогда экономика работает.

Для того чтобы ликвидировать нашу извечную диспропорцию, понятно, что страна кровно нуждается в уменьшении зависимости от доллара США. Почему? Например, потому, что существующий порядок вещей не дает возможности проводить эмиссию Национального банка в нужных объемах, мы не можем печатать, скажем, доллары или осуществлять другие меры, чтобы сбалансировать два потока — товарный и денежный.

Когда мы говорим об интеграции со странами СНГ, о переходе на расчеты между нами в национальных валютах, в т.ч. в гривнях, — все это лишь даст стране возможность уменьшить долларовую зависимость. Все знают, что наша страна очень экспортозависима. Но давайте посмотрим на такую составляющую, как машиностроение, продукцию с высокой степенью добавленной стоимости. На страны СНГ экспорт этой продукции из Украины составляет 64%, в одну РФ не так давно еще было 56%, сейчас — 35%. Но и это самая большая составляющая нашего машиностроительного экспорта, ни один другой регион мира не дает нам таких возможностей. Сегодня наша экономика, и не только наша, неконкурентоспособна. Мы все задаемся вопросом: почему? Потому что то, чем мы занимались до сих пор в экономической политике, имеет мало общего с темой перехода на новые принципы, на развитие инновационной составляющей нашей экономики. Хотя для любого здравомыслящего человека совершенно очевидно, посредством какого внешнеэкономического вектора мы сможем развивать свои технологии, восстановить свою инновационную составляющую.

— Выходит, “западный вектор” изначально менее приоритетен для Украины?

— Мы должны экспортировать и сохранять рынки и на Западе, и на Востоке, и на Севере, и на Юге, развивать свое присутствие везде. Противостояния мы не должны допускать, потому что Запад все же имеет высокие технологии, которые и нам нужны, имеет прекрасную организацию планирования, культуру производства. Нам здесь нужно только учиться и, как говорится, ничего не чураться. Но надо и на реалии смотреть. Сегодня один только рынок СНГ — это 40,2% нашего экспорта, рынок РФ — 32,3%. И как мы от этого можем отказаться? Где возьмем энергоресурсы? Как обеспечим свою энергетическую безопасность?

С другой стороны, ведь и Запад ныне уже далеко не тот, что был, скажем, лет 20 назад. Взгляните, что делает сегодня еврозона, например Германия. Эта страна занимает четвертое место в мире по экономическому потенциалу с показателем ВВП в $3,2 трлн., но долг страны — $4,750 трлн., и это мы говорим о ключевой, крупнейшей стране ЕС. Или посмотрите, какой там теперь уровень безработицы — тоже значительно превышает пороговые значения.

Да и в целом по ЕС-27. По критериям Маастрихтского соглашения 1992 г. четко было определено, что дефицит бюджетов не должен превышать 3%. А ведь сейчас по ЕС-27 — 7,7%! Вот вам, кстати, политика двойных стандартов. Нас напрягают, в том числе через Международный валютный фонд, не иметь дефицита бюджета более 3%. А в ЕС — 7,7%, в два с половиной раза выше. Еще пример. Внешний долг, по правилам ЕС, не должен превышать 60% ВВП. А реально у них как? В среднем по 85%. А в Украине — 36%. Вот такие реалии. И нас пугают дефолтом.

— Есть мнение, что Европа на самом деле активно сворачивает свободную торговлю с внешним миром, процесс этот происходит уже не первый год, т.к. дальше усугублять такие диспропорции еврозона не может. За счет чего евро держится сегодня?

— Во-первых, еще не перейден Рубикон, им должна стать Испания. Вроде бы кое-как справились с ликвидностью, а ведь следующая волна — это волна кризиса долговых обязательств, они не смогут их покрыть, потому как долг страны выходит за пределы ВВП. Где же брать деньги? Никто не знает. Единственное, на чем они еще держатся и кто их поддерживает — это Китай. Рынок ЕС-27 — это для КНР 0,5 трлн. долл. Где еще Китаю реализовывать товары на такую сумму? В Украине — точно нет. Вот они и заинтересованы его держать. А у Китая международные золотовалютные резервы составляют на начало марта 2 трлн. 800 млрд. долл. К чему им привязать эту массу? Они ведь тоже опасаются — думают, а вдруг, мол, Америка возьмет и обесценит их сбережения, что тогда? Вот и поэтому тоже держат Европу.

Япония, кстати, так же активно выкупала долговые обязательства Евросоюза, арабские страны делали аналогичные шаги. Но то, что происходит с Японией, знают все. И с арабским миром — тоже, думаю, все понятно.

Интеллектуальный потенциал для прорыва

— Получается, у наших восточных соседей — партнеров по СНГ долговая ситуация намного лучше?

— А теперь взгляните на этих восточных, как вы говорите, соседей. В оценке долговых обязательств ключевой является формула расчета с тем же МВФ: покрытие по долгу должно состоять из тела критического импорта плюс покрытие долговых обязательств долгосрочных и краткосрочных. Если взять Россию, то у нее золотовалютные резервы — 484 млрд. долл. Они покрывают 23,2 месяца критического импорта, а для Украины на это нужно 6 месяцев. То есть восточные соседи могут дать, а Европа не может — таких сумм у нее просто нет, она сама берет. Это во-первых.

Во-вторых, посмотрите на структуру западных экономик. Почему треснула американская система? Потому что перепроизводство долларовой массы было настолько велико, что если мы возьмем хотя бы один финансовый агрегат — деривативы — в США за 2010 г. дефицит 14 трлн. 720 млрд., а одних деривативов — 680 трлн. То есть это в 10 раз больше, чем ВВП мира. К чему это уже привело, уважаемые! Как их привязать? Поэтому и начинают “играть” сегодня транснациональные компании и другие силы.

Еще пример. В Америке сфера услуг составляет 80—80,2%. В Украине аграрный сектор ВВП — 9,8%, промышленность — 36,4%. Если мы к этому добавим строительство, транспорт, связь (ведь все это тоже реальный сектор), то по всем классическим правилам у нас и экономика вполне нормальная, сбалансированная, она — не виртуальная. Вырастили урожай зерна, с него можно и хлеб выпечь, и текстиль произвести.

Чего же нам не хватает? Чтобы мы могли проводить полноценную эмиссионную политику, балансировать потоки товаров и денег, как я уже сказал. Надо переходить на инновационные модели — устаревшие технологии, на которых промышленность пока еще работает, подходят к своему пределу, национальную экономику пора модернизировать и использовать реальные рычаги, а не ждать у моря погоды. Только так можно обеспечить нашу конкурентоспособность в мире.

Для этого, кто бы что ни говорил, у нас многое есть и остается. Известно, что для старта полноценной модернизации и создания более инновационной экономики нужны знания. Украина и в международных рейтингах на сегодня по уровню знаний, качеству образования входит в 50 ведущих стран мира — мы занимаем 47-е место по глобальному индексу из 137 стран. Неплохая позиция. Кроме того, нужно иметь интеллектуальный потенциал, который мы по-прежнему имеем.

Следующее — емкость рынка. Мы занимаем 26-е место в мире по емкости, потенциалу рынка. Такой рынок вообще-то было бы разумно закрыть, а не открывать, иначе сюда забегут все кому не лень. Своего товаропроизводителя надо сохранять. Ныне в кризис нам предлагают обменять собственные универсальные ресурсы на некие бумажки, которые, извините, утрачивают свою функцию, используются лишь по инерции в качестве некой эталонной, а в действительности давно необеспеченной меры стоимости.

А что это за универсальные ресурсы, которые нужно сохранять? Это наша чистая вода, чистый воздух, территории, уникальные земли. Мы все еще держим первое место в Европе по пахотным землям — 60 млн., т. е. около 37,5% пахотных земель всего Евросоюза. Кто завтра этот 501 млн. жителей ЕС сможет накормить? Вот они и боятся Украины, потому что мы потенциально сильное государство. И при нашем положении украинские продукты — одни из чистейших в мире, наиболее безопасны. Нынче в тех же Штатах 90% реализуемой продукции — ГМО. В Канаде, с ее 37 млн. населения, генно-модифицированных продуктов на продовольственном рынке — 64%. И что, нам открывать рынки, допускать весь этот яд в нашу страну?

— Миллионы украинцев сейчас работают за границей. Но не только на неквалифицированных работах, есть и те, кто сделал там карьеру. Как считаете, их когда-нибудь можно возвратить в Украину?

— Мое мнение таково: если и не вернуть тех, кто уехал, то “утечку мозгов” из числа новых поколений можно остановить. Когда-то мы жили в стране, которая по интеллектуальному потенциалу была действительно на первых позициях в мире. А по объему ВВП еще в не таком уж далеком 1970 г. одна УССР находилась на 10-м месте. Весь Китай тогда занимал 8-е, Индия — 9-е.

Авиапромышленность, в том числе космические технологии, — это те сегменты, где, я считаю, несмотря на все процессы деградации сохранился реальный потенциал. И при разумной политике мы можем застолбить свое место в развитом мире.

Важно понимать главное. В мире существует неэквивалентный обмен, в котором мы находимся в роли подчиненного. Не так страшен доллар или евро. Главное — это неэквивалентный обмен, при котором за некие бумажки страну вынуждают отдавать свой труд и свои универсальные ресурсы. Этот кризис имеет искусственную составляющую. Цель — реальную стоимость, которую имеют страны, обменять на виртуальную. Вот здесь как раз нам нужно проявить мудрость, понимать, что оставаться все-таки патриотами своей страны — это уже вопрос нашего же выживания в этом жестоком, конкурентном мире.

Справка

Валерий Мунтиян

Валерий Мунтиян родился в 1960 г. В 1982-м окончил Пушкинское высшее военное инженерно-строительное училище. В 1988 г. — Высшую школу хозяйственного управления по специальности “Работа предприятий в условиях хозрасчета”. В 1994 г. — аспирантуру при Одесском государственном экономическом университете по специальности “Экономика предприятий и формы хозяйствования”.

В его образовательном списке — колледж стратегических исследований и оборонной экономики по специальности “Оборонная экономика”, Германия (1996); Украинская академия госуправления при президенте (1999); Национальная академия обороны по специальности “Организация тылового обеспечения войск” (2005). Повышение квалификации: в Гарвардском университете в рамках программы “Национальная безопасность Украины” (1997); курсы для высшего командного состава в колледже по вопросам изучения проблем международной безопасности им. Дж. Маршалла, Германия (2001).

Доктор экономических наук (1998).

Трудовая деятельность:

1982 — 1991 гг. — служба в строительных организациях при Одесском военном округе Минобороны СССР;

1992 — 2011 гг. — старший офицер управления экономики и планирования строительно-квартирных органов Минобороны Украины; начальник отдела планирования и анализа (экономики строительства), начальник Главного управления экономики Минобороны, помощник министра обороны;

2003 — 2007 гг. — замминистра обороны.

С марта 2007 г. — замминистра экономики.

Максим МИХАЙЛЕНКО