Угроза с земли. Почему Донбасс заминирован на 30 лет вперед

Отсутствие продвижения в переговорах по урегулированию ситуации на Донбассе в рамках минских договоренностей затягивает решение как минимум еще одной очень важной для жителей прифронтовых территорий проблемы — разминирования территории. Причем большая часть экспертов и политиков просто недооценивают эту опасность для мирного населения. Причем формально степень угрозы оценить очень сложно — не приходится говорить о картах минных полей, на которых были бы зафиксированы изменения начиная с лета 2014 г.

А кроме мин и фугасов, есть и другая, не менее серьезная проблема. Речь о неразорвавшихся артиллерийских снарядах, минометных минах, гранатометных выстрелах и прочих боеприпасах. Согласно некоторым оценкам, до 40% боеприпасов, которые использовались в ходе боевых действий на Донбассе, попросту не взрывались. Как наши армейцы, так и боевики, применяли боеприпасы, которые находились на хранении со времен Советского Союза, то есть им больше 30 лет. Мало того, Россия таким образом сознательно избавляется от боеприпасов, которые должны были пойти на утилизацию. Это процесс очень дорогой, например, для утилизации одного артиллерийского снаряда необходимо в среднем $200—300, поэтому гораздо дешевле вывезти их на Донбасс. А взорвется или нет — это уже не их проблемы, а украинских саперов.

По оценкам ООН, за шесть лет войны на Донбассе было заминировано 1,6 млн га земли, из них 700 тыс. на территории, ныне подконтрольной Украине. Согласно информации британской некоммерческой организации HALO Trust, которая специализируется на разминировании территорий (известна, в частности, своими операциями в Афганистане, бывшей Югославии и Чечне), сегодня наиболее опасными для мирного населения участками Донбасса в минном отношении является 15-километровая зона вблизи Славянска, Мариуполя, Краматорска и Станицы Луганской (то есть там, где шли бои весной и летом 2014 г.).

Сегодня нельзя точно оценить, сколько лет понадобится для того, чтобы это все разминировать. Общепринятой является формула “один год войны равен пяти годам операций по разминированию”. То есть если война закончится завтра, то в течение следующих 30 лет на Донбассе будет высокой угроза подрывов местных жителей.

За 2014-2019 гг. HALO Trust зафиксировала на Донбассе более 2000 жертв подрывов среди мирного населения. Большая часть погибших гражданских — результат подрывов автотранспорта на противотанковых минах и самодельных фугасах, а также вследствие подрывов на так называемых растяжках, когда стандартная армейская ручная граната (как правило, оборонительная Ф-1 с большим количеством осколков) привязывается к вбитому в землю колышку, а прикрепленная к кольцу чеки растяжка — к другому колышку.

Проблема таких самодельных устройств в том, что они устанавливались обеими воюющими сторонами хаотично. Хотя плотность такого минирования значительно ниже, чем при установке штатными инженерными подразделениями, однако это с лихвой компенсируется значительно более высоким риском при разминировании таких устройств.

Проблеме разминирования и ОБСЕ, и Украина уделяют достаточно много внимания во время переговоров в Минске. Так, осенью 2019 г. в рамках отведения вооруженных формирований в трех точках на линии соприкосновения были разминированы территории вокруг населенных пунктов Станица Луганская, Золотое и Петровское. Тут были обнаружены и обезврежены армейскими саперами около сотни взрывоопасных предметов.

При этом, несмотря на договоренности между Москвой и Киевом, со стороны незаконных вооруженных формирований такие работы не проводились. Мало того, сегодня в рамках переговоров, в угоду попыткам России легитимизировать оккупационные власти в политическом поле, заблокированы договоренности о разминировании 20 новых объектов.

В тоже время в Украине есть попытки как-то скоординировать международную помощь в вопросе разминирования. Так, в июне 2020 г. Верховная Рада наконец-то приняла закон №2618, который значительно упростил доступ международных организаций к таким операциям, и координацию с нашими ведомствами — прежде всего в полевых условиях. Сейчас пятикилометровая зона от линии соприкосновения находится в ведении саперов Министерства обороны, а все, что дальше, — ГСЧС. Причем у этих двух организаций разная разрешительная система и подходы к сотрудничеству с иностранцами.

В последние пару лет как ОБСЕ, так и другие неправительственные организации, такие как ЮНИСЕФ и Международный комитет Красного Креста, сосредоточили свои усилия прежде всего на информационной программе — ознакомлении детей и подростков на прифронтовых территориях с правилами минной безопасности.

В любом случае необходимо понимать, что даже после окончания активных боевых действий территория Донбасса на долгие годы останется проблемной и опасной для жизни из-за минной угрозы. И эту проблему Украина также не сможет эффективно решить самостоятельно — нам понадобится помощь международного сообщества.