Тревожная стабилизация: что влияет на украинскую финансовую систему

Дипломатическими усилиями на Донбассе установлен режим перемирия. Набрала обороты кампания по перевыборам в органы местного самоуправления. Все это вселяет надежду на реальную бюджетную децентрализацию и, соответственно, более гармоничное развитие регионов Украины.

Независимый банковский эксперт и экс-помощник Вадима Гетьмана Анатолий Дробязко проанализировал для Forbes ситуацию в финансовой системе страны и описывает основные факторы, оказывающие влияние, в частности, на банковский сектор.

После летнего традиционного снижения цен на продукты питания стабилизировались финансовые рынки. Когда политики решают свои задачи, меняется вектор движения валюты. Сейчас она перетекает из офшоров в партийные кассы и распределяется между PR-агентствами, партийными активистами, полиграфистами и прочими участниками процесса, что само по себе уже хорошо. 

Однако заочная дискуссия между Александром Дубилетом и Валерией Гонтаревой о капитализации Приватбанка по результатам стресс-тестирования не внушает долгосрочного оптимизма и веры в стабильность банковской системы.

Начнем с анализа статистики.

Экспертная оценка движения основных ресурсов в банковской системе в третьем квартале 2015 года

В сложившихся условиях можно долго спорить о методике оценки, но общие тенденции свидетельствуют о следующем.

Объем кредитов физическим лицам, выданных банками, сокращается как в валюте, так и в гривне. Это говорит о том, что падают возможности домохозяйств в покупке новых квартир (падение объемов строительной индустрии налицо), а также товаров массового потребления (падение объемов в торговле).

Продолжается отток валютных депозитов из банковской системы. Нынешние методы НБУ, когда можно принести в банк $10 000, а по завершении срока депозита пытаться их забрать почти месяц, ходя ежедневно в банк, даже если у того избыточная ликвидность, не внушают вкладчикам уверенности в завтрашнем дне.

При этом физические лица стали оставлять на текущих счетах больше остатков. Это, безусловно, является хорошим сигналом. Возобновился рост кредитования юридических лиц в гривне на фоне сворачивания портфеля в валюте. А также возобновился рост оборотных средств юридических лиц в банковской системе. Это говорит о том, что в стране возрождается деловая активность.

Это еще не бурный рост, но уже и не падение. Идет процесс перетока ресурсов из малых банков с частным украинским капиталом, а также из банков с временной администрацией в государственные банки и банки с иностранным капиталом. Хотя есть исключение — Приватбанк, который своей агрессивной рыночной политикой сосредоточил у себя почти треть срочных депозитов физических лиц и почти 30% — юридических лиц.

Все специалисты сходятся во мнении, что свой переизбыток ликвидности сильные банки в первую очередь вкладывают в гарантированные сертификаты НБУ, а не кредитуют реальный сектор. Характерный пример процентной политики можно увидеть на графике, который отражает процентные ставки привлечения валюты в короткие депозиты физических лиц.

Процентная политика банков в привлечении коротких депозитов физических лиц, $

Так, среди банков с иностранным капиталом у Укрсиббанка процентные ставки находятся на уровне 1%; Укрэксимбанк снизил привлечение почти до 6%; Ощадбанк, Сбербанк России, Укргазбанк привлекают ресурсы на уровне 8%, в то время как ставки Приватбанка растут к 14%.

Следует напомнить, что банковский кризис 2008 года начался с потери ликвидности крупнейшим на тот момент Проминвестбанком, который по эффекту домино уложил еще два десятка малых и крупных банков. В итоге “Проминвест” в режиме временной администрации передали россиянам, а банковский кризис перешел в системный кризис реального сектора, который за год снизил ВВП на 14% (больше, чем сейчас, во время вооруженного конфликта с потерей территорий и промышленности на ней).

При взгляде на нынешний банкопад и отчеты чиновников Фонда гарантирования вкладов о количестве открытых уголовных дел на топ-менеджеров банков невольно возникает вопрос: а откуда за такое короткое время появилось такое количество финансовых мошенников, которые совсем недавно утверждались НБУ на должности, и безупречная деловая репутация каждого из них подтверждалась регулятором? Ведь речь идет о тысячах людей.

Желающих покупать спорное имущество, за которым могут стоять сильные игроки — не очень много. Причина — в отечественной судебной системе, которая может пересмотреть любое решение в любой момент в любую сторону, и заблокировать использование объекта на многие годы. А ФГВ, вместо того чтобы привлекать топ-менеджмент “упавших” банков на свою сторону против бывших собственников, устраивает им прессинг.

В сложившихся условиях банковский бизнес убыточен. Убытки показывают как государственные банки, так и западные, и российские.

Как можно в нынешних условиях рассуждать о таргетировании инфляции, когда на поверку владелец банка и промышленного бизнеса в критический момент выбирает для себя промышленный бизнес, отправляя публичные финансы в банкротство? А без банков с украинским капиталом говорить о подъеме малого и среднего бизнеса не приходится: не получит он ресурсы от иностранного банка, который, согласно Базельским директивам, сразу должен создать под такой кредит почти 100% резервов.

Без роста кредитования падение ВВП не остановить. Надо искать новые пути — через программы поддержки экспортеров, через создание преференций социально значимым программам, включение в этот процесс структур фондового рынка.

А экономика по-прежнему живет своей жизнью. В 1990-е она выжила благодаря бартеру. Затем самые отчаянные игроки научились использовать институты фондового рынка для оптимизации своих финансовых потоков. Сейчас она прячется в тень.

Для примера рассмотрим процессы, происходящие на рынке наличной валюты согласно ежемесячным отчетам НБУ об объемах покупки-продажи наличной валюты банками.

Несложно увидеть, что доходы от работы с наличной валютой у банков уменьшились. Можно предположить, что, как показано на графике, жизнь в стране остановилась? Конечно, обороты частной торговли упали, возможно, в связи с этим уменьшились и потребности в валюте, но не в семь раз! Этот график говорит о том, что частный торговый бизнес и граждане в этой стране живут в другом измерении.

Перуанский экономист Эрнандо де Сото, философия которого ближе к пониманию процессов, происходящих в странах третьего мира, на многочисленных примерах показывает, почему капитализм работает в развитых странах и терпит поражение в развивающихся. Дело в том, что в обществе существуют писанные и неписаные законы. И если вторые идут от менталитета общества и меняются очень медленно, то первые, как у Салтыкова-Щедрина: “свирепость законов компенсируется необязательностью их исполнения”.

Анатолий ДРОБЯЗКО, независимый эксперт