Тестирование “черным ящиком”

Многие граждане весьма скептически относятся к заявлениям кандидатов в президенты. Ну, а как еще прикажете относиться к иным перлам, например, Инны Богословской, которая на встрече с крымчанами, следуя принципу, позже провозглашенному Владимиром Литвином, что кандидатов “следует раздевать перед избирателями”, откровенно призналась, что не любит секс с презервативом, о чем многие СМИ и поведали миру. На билбордах Инна Германовна написала, что ради поддержки крымчан согласна отдать Севастополь “в двойное управление”, то есть пожертвовать куском государства, на которое она сама и претендует. Но против этого вовремя выступила Генеральная прокуратура, и билборды (а надо полагать, и сама идея Богословской!) были срочно сняты с улиц и с повестки дня. Также она заявила сгоряча, что намерена остановить репатриацию депортированных, против чего запротестовали уже крымские татары. И поэтому не случайно крымчане, согласно опросам социологов, не спешат оказывать поддержку столь импульсивной Инне Германовне, хотя она и позиционирует себя как “президент-защитник”. Интересно — от кого и от чего?

Но обратимся к программам — ведь только официальная программа, зарегистрированная избиркомом, остается единственным легитимным документом, подлежащим анализу на предмет адекватности участников избирательного процесса. В официальной программе кандидата Инны Богословской, опубликованной сейчас крымскими СМИ, нет ни слова ни о сексе, ни о Севастополе, ни об иммиграции. Вместо этого в пункте 4 раздела о местном самоуправлении Инна Германовна утверждает: “Автономия Крыма будет наполнена настоящим содержанием и обеспечена ресурсами”, — что никого ни к чему не обязывает. То ли нынешнюю автономию Инна Германовна считает “ненастоящей”, и “не обеспеченной ресурсами”, то ли наоборот — уже “настоящей” и уже “обеспеченной ресурсами” и обещает такой же ее и оставить, а не отнимать ресурсы? Но все это избиратели уже не воспринимают всерьез: они понимают, что и обещания на билбордах, и официальная программа — плод скороспелых выводов, сделанных без глубокого знания реальной обстановки.

Но многие из кандидатов даже такие куцые и двузначные упоминания о Крыме посчитали ненужными. Например, в широко рекламируемой программе “Украина для людей” Виктора Януковича, политической силой которого в Крыму сейчас представлено большинство органов власти, а также в программах основных кандидатов — Владимира Литвина, Сергея Тигипко, Петра Симоненко, Юрия Костенко, Александра Мороза, Михаила Бродского и многих других, Крым с его проблемами даже не упоминается.

Удивительно отсутствие положений по Крыму в программе кандидата в президенты Виктора Ющенко. Казалось бы, именно он должен осознавать всю глубину и важность (или опасность!) проблемы, — тем более, что на прошлых выборах именно ему отдали свое предпочтение крымские татары, за голоса которых на всех выборах шла острая борьба. Простая арифметика показывает, что преимущество Ющенко в голосах в ходе так называемого третьего тура выборов обеспечено в значительной степени голосами крымских репатриантов. Но Виктор Андреевич “достойно” “отблагодарил” их — за все пять лет провел единственную встречу с Советом представителей крымскотатарского народа при Президенте, на которой и предложил им отказаться от Декларации о национальном суверенитете. Для народа, который наконец-то обрел свою долгожданную родину на земле, где состоялся их этногенез, это было равносильно тому, как если бы самому Ющенко кто-то предложил отказаться от суверенитета Украины. Неудивительно, что крымские татары, при всех условиях сохранявшие верность политическим силам, поддерживавшим Президента, ныне изменили свои предпочтения и заявляют о своей поддержке программы Юлии Тимошенко.

Кстати, в программе Тимошенко также ни слова нет о проблемах Крымской автономии. Зато есть другие положения, сказывающиеся на ее статусе, поэтому меджлис крымских татар заявил, что он хоть и поддерживает программу БЮТ, но “без положений о русском языке и Черноморском флоте”. Что это значит — тоже никто понять не может. Если поддерживают, но без этих положений, то значит ли это, что крымские татары будут голосовать за Юлию Тимошенко только частично? То есть через одного? Ведь если проголосуют все — то в чем тогда смысл частичной поддержки?

С другой стороны, понятно, что расчет крымских татар продиктован (если уж совсем честно) не столько наличием или отсутствием у Юлии Тимошенко программы по Крыму, сколько необходимостью на следующих выборах Верховной Рады Украины вхождения хотя бы одного кандидата от крымских татар в проходную часть партийного списка, чтобы хоть таким образом его голос был слышен в государстве. Поэтому крымские татары, грубо говоря, именно из этих соображений “переметнулись” от ничего не сделавшего для них Виктора Ющенко к Юлии Тимошенко, в их представлении — также представительнице национально-демократической силы, и она поэтому пообещала им финансовую поддержку государственной программы репатриации и подала надежду на прохождение в будущий парламент.

Тем не менее, Крым — один из наиболее проблемных регионов страны, в нем сосредоточены сложные социальные, экономические и геополитические противоречия, без разрешения которых страна не сможет продуктивно и полноценно развиваться в будущем как суверенное государство. Провозглашенный в 1991—1992 годах территориальной(?) автономией в составе унитарной Украины, Крым до сих пор остается неким необъяснимым “черным ящиком”, находящимся в точке пересечения множества геополитических и экономических интересов, что грозит не только разворовыванием национального богатства — земли и курортных ресурсов, но и постоянными геополитическими притязаниями уже не только сильных, но и откровенно слабых государств мира.

Актуальность вопроса подтверждается также тем, что реформ автономии уже длительное время требуют практически все национальные общины Крыма. Так, русские (а точнее, пророссийские!) “национально-патриотические” силы недавно заявили, что ни один из кандидатов не является выразителем их интересов, поэтому на днях сход “Русского единства” выступил за создание русской автономии в Крыму. А крымские татары еще 18 лет назад приняли Декларацию о национальном суверенитете, где поставлена задача создания национально-территориальной автономии в Крыму. При этом обе эти силы требуют для своих языков статуса государственных, примерно так, как это было в конституции 1992 года. А украинские национально-культурные структуры и крымские организации украинских политический партий, со своей стороны, утверждают о неудовлетворенности: во-первых, недостаточным участием в органах власти; во-вторых, состоянием системы образования, до сих пор остающегося сплошь русскоязычным; в-третьих, недостатками языковой сферы, где доминирует русский язык. При всем этом никто до сих пор не объяснил, почему при столь радикальном недовольстве национальных структур автономия имеет статус территориальной автономии, при котором ни одна из национальностей не является ее субъектом? Понятно, при коммунистическом режиме правления, когда автономия воссоздавалась из явно национальной крымскотатарской, образца 1921—1944 годов, ее субъектом стал не крымскотатарский народ, а коммунистическая номенклатура. Но теперь, когда тот режим в прошлом, кто же сейчас является носителем (и пользователем) субъекта территориальной автономии в Крыму? Русские? Крымские татары? А может, украинцы? Ответ на этот вопрос не дает ни один из действующих в Украине документов — ни действующая Конституция, ни действующая концепция межнациональных отношений, ни даже проекты новых Конституций, предложенные несколькими кандидатами в президенты, как, например, проекты Виктора Ющенко или Анатолия Гриценко. Не знают, как решить этот вопрос, и все другие кандидаты...

Как бы там ни было, но кандидаты в президенты страны с такими взаимоисключающими противоречиями не могут в преддверии выборов не отвечать на столь серьезные вызовы времени и делать вид, что на Крымском полуострове ничего особенного не происходит. Между тем внимательное изучение программ приводит к выводу о том, что немногие кандидаты вообще понимают значение и важность межнациональных отношений и особенности государственного устройства в многонациональном государстве. Оно и понятно: теорию и историю межнациональных отношений не преподавали ни в финансовых, ни в технических вузах. Так может, глубоко прав Евгений Марчук, который утверждает, что прежде чем податься в президенты, нужно этому ремеслу серьезно научиться? И только когда кандидат сможет освоить все премудрости и сложности государственного управления из первого кресла страны, есть смысл браться за написание программ и участие в выборах... Пока же то, что предложено избирателям, — ученические конспекты на произвольные темы, либо очень далекие от реалий, либо содержащие пункты, которые невозможно, а то и вредно, реализовать. К тому же, большинство кандидатов, как и большинство наших многочисленных партий, посылающих своих представителей в парламент, не только в повседневной жизни, но на уровне программных и уставных документов не осознают, что не могут быть успешными ни президент, ни парламент страны, если они не смогут решить проблему Крыма.

И даже если провести эксперимент и синтезировать программы всех кандидатов в одну большую, то получим огромную, эклектическую и противоречивую программу модернизации Украины по всем ее параметрам — в экономике, экологии, борьбе с преступностью, коррупцией, в вопросах языка и даже внешней политики. Но удивительный случай: в ней будет полное молчание вокруг наиболее острой и опасной проблемы в государстве — проблеме статуса Крыма, характера единственной автономии и решения национального вопроса, статуса большой массы репатриантов, совершенно новой религиозной ситуации в стране, вызванной переселением в Украину большой массы мусульман. Как будто и нет в Украине Крыма с его массой проблем...

Что это значит? Это может означать только одно: как и нынешний Президент, так и все новые претенденты на главное кресло страны просто не представляют себе, что они будут делать с Крымом для нормализации ситуации в стране, если их вдруг изберут. Поэтому они либо будут предпринимать спонтанные, вынужденные и несистемные шаги по реформированию Крыма, что очень опасно как для внутренней обстановки, так и для международного положения, либо не будут ничего делать, и тогда ситуация будет опасно законсервирована и продолжит таить никому неведомые новые угрозы.

Пример таких шагов также можно отыскать в новациях претендентов. Так, программа Олега Тягнибока, в отличие от других кандидатов, содержит целый раздел по Крыму. Он предлагает: во-первых, провести Всеукраинский референдум об изменении статуса Крыма с автономного на областной и отмене специального статуса Севастополя; во-вторых, принять государственную программу интеграции Крыма в украинское общество. Но большинство крымских аналитиков сегодня уверены, что отмена статуса Севастополя как города общегосударственного подчинения и превращение его в обычный город местного самоуправления (пусть и порто-франко) может привести только к усилению в нем роли сепаратистских структур, которые широкой лавиной, управляемой извне, пойдут в городской совет и другие органы. Это значит — еще усилить нынешний скандально пророссийский горсовет и полностью ликвидировать любые стабилизирующие ситуацию элементы. По большему счету, это то же самое, что предлагает сделать и Инна Богословская, отдав город в двойное подчинение. Результат получаем один и тот же — глухую тайгу с полной властью не знающего тормозов в самоуправстве сибирского медведя! В любом случае решение многочисленных и сложных проблем Севастополя совсем не в лишении его особого статуса в государстве. Стоит просто подумать: сможет ли это возродить некогда мощную электронную промышленность, прикладную науку, обустроить флот и оборону страны с моря, дать новые рабочие места, реструктуризировать экономику? Конечно, все эти проблемы успешнее можно решить в условиях особого статуса, конечно, с максимальным привлечением местной инициативы, которая сегодня в большинстве случаев “уходит в свисток” сепаратистских настроений. Они там то памятник Екатерине ставят, то сами же забрасывают его краской и потом долго шумят на митингах. Нельзя забывать и о том, что госдума России в свое время приняла решение о российском статусе Севастополя, и нужно не допустить таких шагов, которые могли бы создать условия для его реализации.

Во-вторых, можно ли Крым превратить сегодня в рядовую область? Является ли областной статус оптимальным для Крыма? Нет, конечно. Крымская автономия была превращена из автономии в область в 1944 году, после выселения крымских татар. Но сегодня, когда они возвратились на свою родину и добиваются автономии, сегодня, когда вопрос о своей автономии ставят и другие национальные общества Крыма, он просто не может быть областью по определению. С другой стороны, программа интеграции нужна в том случае, если Крым будет иметь исключительный, а не обычный статус, то есть она нужна автономии, — но зачем она рядовой области, такой же как и 27 других? Что скажут другие регионы, которые в областном статусе представляют собой не меньшую сложность, чем Крым, но программы интеграции иметь не будут?

Уже скоро 20 лет остается неразрешенным и вопрос об унитарности Украины при наличии в нем автономии. Никто из теоретиков государственного строительства пока не объяснил, как это увязывается между собой. Те же, кто говорит о необходимости введения на этой основе федеративного устройства Украины, якобы для решения проблемы межнациональных и межрегиональных отношений, еще больше заблуждаются. Конечно, теоретизировать можно как угодно, но достаточно любую из предлагаемых схем федерализации приложить к практике, как станет понятно: реализовать федерализацию Украины на практике невозможно. Хорошо было в Крыму — автономия создавалась на базе одной области. Но дальше продолжать федерализацию таким путем невозможно. В самом деле, не будем же создавать 28 автономий? Некоторые “федералисты” предлагают создать четыре-пять автономий, но при этом умалчивают, что тогда делать с областями. Если их оставить, то в Украине придется поверх всей областной структуры создать еще четыре или пять Верховных Рад и четыре или пять Советов министров, наподобие крымских, хотя бюджет и так уже еле выдерживает содержание бюрократии. А если области ликвидировать, и, скажем, на базе Сумской, Черниговской, Харьковской, Донецкой, Луганской, Запорожской областей создать одну автономию (как в проекте с известным ПиСУаРом) со столицей в Донецке (или Северодонецке?), то люди из всех других областей, которым за любой справкой (например, из Харькова) нужно будет ездить в Донецк, быстро расскажут любому “федерасту”, что они думают о такой федерации! Не говоря уже о том, что проект федерализации Украины является не способом совершенствования управления, а планом ее откровенного расчленения и разделения не просто на удельные княжества, а на регионы для последующего присоединения к сопредельным государствам.

Следовательно, нынешние кандидаты в президенты страны оказались не в состоянии расколоть “орешек Крыма” и просто бессильно “ломают зубы” о него, не в силах предложить жизнеспособную схему его решения. Или же пытаются хитро обойти эту скользкую тему. Но Крым не может и дальше оставаться “черным ящиком”, в котором социально-экономические процессы идут сами собой и никем не контролируются и не направляются. Это слишком опасно не только для более двух миллионов граждан страны, живущих на полуострове, но и для всей страны... 

Николай СЕМЕНА