Циничная правда о невыплатах пенсий на Донбассе. Без соплей

А человеческий ресурс, во-первых, самовоспроизводящийся, во-вторых, он, как правило, избыточен. В конце концов, человеку нужна территория, а не территории — человек. Поэтому изначально, во все времена, люди погибали за территорию.

Гуманистическое, но, по сути, неверное утверждение, что люди важнее территорий — демагогия. Поскольку для государства люди — это лишь инструмент завоевания, удержания или возвращения территории. Поэтому, любое государство предпочитает бороться не за людей, а за их умы. Люди как таковые — государству не нужны. Ему нужны люди, думающие так, как нужно государству для возвращения, завоевания или удержания территорий. Остальные люди для государства — враги и оно применяет “своих” людей для их уничтожения.

Теперь, что мы видим на Востоке? — Попытку создания нового государственного образования. Уберем эмоциональные и политические оценки, — марионеточное оно, террористическое, — в данном случае это не важно. Как факт — есть попытка создания государства. Государству нужна территория. Где ее взять? — Только забрать у другого государства. Поэтому начинается война людей (человеческого ресурса) за территорию и те ресурсы, которые на ней находятся.

Во взаимоотношениях государств понятие личности отсутствует, потому что та же армия состоит из личностей, но в государственной политике она рассматривается исключительно как инструмент сохранения или завоевания территории. Поэтому гибель солдат хоть и трагична для личностей (друзей, знакомых, семей этих солдат), но для государства она естественна. Если бы государство рассматривало армию как совокупность личностей и относилось к военным как к личностям, то есть по правилам гуманизма (главная ценность которого — жизнь), то оно изначально не могло бы создать армию, предназначение которой, по сути — умереть за Родину, то есть, за территорию.

Поэтому отбросим сейчас красивые, но лишь вносящие путаницу в понимание происходящего, вопросы гуманизма, поскольку они априори не могут быть решающим фактором в политике государства во время войны.

Цена жизни во время войны резко и очень низко падает. Я не говорю, что на войне нет места гуманизму — есть, поскольку человек остается человеком в любых условиях, — но гуманизм во время войны становится категорией исключительно межличностной.

Конечно, люди гибнут не за территории, а за свои, личностные ценности, которые они с ними связывают — и эти ценности как раз гуманитарные. Но для государства ценностью является сама территория. Поэтому, в масштабах государства, когда идет борьба за территорию, в любом случае гибнут люди: либо военные, либо мирные жители, либо и те и другие. Избежать этих смертей нельзя. Говорить обратное — это лицемерие. Их можно было избежать лишь не допустив войны, но в нашем случае, этот момент уже утерян.

Не допустить войну можно было либо путем пресечения попыток создания нового государства, что, также, означало бы, негуманное подавление личностей; либо отдать территорию без боя, — что является угрозой для существования всего государства. То есть, события на Донбассе, где государство не подавило попытки создания другого государства в зародыше, не могли развиваться иначе, чем по военному сценарию, иначе это стало бы предпосылкой для развала всего государства (вряд ли кто-то будет оспаривать, что война в Донбассе была бы невозможна, если бы не было примера Крыма).

То есть, военный сценарий стал естественным и единственно возможным ответом на попытку создания нового государства на территории уже существующего государства Украина. Военный — этим все сказано. Поэтому когда говорят о мирном решении военного конфликта или невозможности военного решения военного конфликта — это снова лицемерие, от лукавого, запутывание самих себя и людей красивыми словами, уход от сути проблемы.

В борьбе за территорию невозможен сценарий, когда обе противоборствующие стороны могут быть удовлетворены. Территория — одна и достанется она только одному. Либо ее можно разделить на несколько территорий и перестать бороться за какие-то из них, но для одной из сторон конфликта это все равно будет означать потерю территории, то есть, станет предпосылкой к потере других территорий. Поэтому, можно, конечно, отдать ДНР\ЛНР захваченные ими территории, но тогда на территории Украины начнут возникать ХерНР, СуНР, ОНР, и другие, которые с помощью соседнего вражеского государства просто порвут государство Украина и уничтожат его.

И это тоже не будет бескровно, поскольку они, как уже происходит в Донецке и Луганске, начнут убивать тех, кто будет считать своей Родиной Украину. И, как показывает мировой опыт, часто такие чистки несут не меньше жертв, чем военные действия, поскольку в них одна сторона конфликта является пассивной, не организованной, то есть, просто жертвой.

Это схема того, что происходит, когда идет война. А теперь, где место в этой схеме стариков, детей, больных, пенсионеров?

О них, как и в мирное время, должны заботиться: в первую очередь они сами, во вторую — их родные и ближние, в третью — государство. Ведь так и есть в мирное время. Когда все эти факторы заботы присутствуют, у ребенка есть счастливое детство, а у старика — спокойная старость. Если какой-то из факторов по какой-то причине выпадает, качество жизни человека ухудшается и нагрузка по его обеспечению ложится на остальные факторы — те, которые сохраняются. То есть, если ребенок или старик не могут защитить и обеспечить себя, то эта функция ложится на родных, ближних и государство. Если эту функцию не обеспечивает государство (как это было, например, в 90-е годы, когда не платили пенсии), его компенсировали, насколько могли, родные пенсионеров и их ближние (соседи, благотворители и т.д.). Если родные отказывались от стариков, то ими должно было заниматься государство и ближние.

Во время войны эта схема факторов обеспечения качества жизни не меняется: сам человек, его родные и ближние, государство. Если сам человек не может обеспечить себе условия для жизни, то эта функция автоматически ложится на родных и государство. Но специфика военного времени заключается в том, что на спорных территориях физически нет присутствия государственных институтов и механизмов. Либо, как в случае с Донбассом, там, по сути, присутствует одно государство, а обязательства по обеспечению качества жизни люди по привычке возлагают на другое, которого там нет физически. Но по логике, — разве мне должны выставлять счет за обед в ресторане, в который меня не пустили официанты, даже если я хожу в этот ресторан каждый день в течение многих лет? Наверное, счет должен быть выставлен тому, кто съел мой обед.

Так и в ситуации с пенсиями и социальными выплатами. Конечно, государство несет ответственность за них, но какое государство? На захваченных территориях провозглашены государства ДНР-ЛНР, фактически, юрисдикции государства Украина там нет. Физического присутствия его государственных институтов там тоже нет. Зато есть институты и механизмы квази-государств ДНР-ЛНР, которые захватили территории и государственную власть. Значит, ответственность за социальные выплаты и пенсии должны нести они!

К тому же, у нас не накопительная пенсионная система, а солидарная. То есть, работающие сейчас делают пенсионные отчисления из которых платятся опять же, сейчас, пенсии. Если отчислений сейчас нет, то и пенсий нет. Сколько предприятий Донбасса сейчас остановлены? — Из 95 госшахт — работают только 24, затоплены безвозвратно — 9, без работы 70 000 шахтеров... А сколько ресурсов, как материальных, так и человеческих расходует Украина в войне за свою территорию?...

Поэтому, вина Украины не в том, что она не платит пенсии, а в том, что она не признает официально территории, которые она не контролирует — оккупированными. То есть, люди не понимают статуса территорий, соответственно своего статуса в государстве Украина и своих перспектив. Да они — граждане Украины, но их обязательства перед Украиной не выполняются также как и Украиной перед ними: они не платят налоги, они не выполняют законов Украины, не подчиняются ее государственным органам и т.д. Пусть это происходит по независящей от них причине, но государство Украина тоже не может осуществлять свою юрисдикцию по независящей от него причине. Причина эта — захватившие власть террористические квази-государства ДНР/ЛНР. Они мешают гражданам быть гражданами, и государству быть государством на этих территориях. Соответственно, обе стороны заинтересованы в устранении этой причины. Хотя это устранение, в любой его форме, будет означать гибель людей. К сожалению, это неизбежно — за все нужно платить…

Итак, государство Украина не будет бороться за людей, поскольку борясь за людей, перечисляя им пенсии, оно практически, будет способствовать усилению квази-государства которое заняло его территорию, то есть, способствовать саморазрушению. Но как же решать проблему нетрудоспособных стариков и детей, которые оказались на захваченных территориях?

Единственное, что государство Украина может для них сделать без угрозы для своего существования — это вывозить их на свою территорию и создавать им условия для такого выезда. Тем, кто не может, по каким-то причинам, выехать оно может помогать, но так, чтоб это не поддерживало захватчиков. То есть, оказывать адресную помощь. Для этого могут быть привлечены международные организации, тот же Красный крест. Можно специально создать организацию, которая бы по ее договоренности с ДНР/ЛНР (если они в этом заинтересованы) сделала учет таких больных и незащищенных и обеспечивала их. Но опять же — это будет не пенсия — это будет благотворительная помощь от организации или от Украины, которая такую организацию учредит и будет вкладывать в нее деньги.

Во время войны не бывает такого, чтоб всем было хорошо. Всегда кому-то плохо, всегда кто-то гибнет. Но нужно объяснять людям причины этого, объяснять, кто виноват в возникновении войны и главное — давать перспективу, чтоб люди понимали, чего ждать и к чему готовиться. То есть, нужно воевать не за людей (террористы — тоже люди), а за их мозги. Ведь Крым Путин выиграл именно потому, что дал крымчанам перспективу быстрого присоединения к России, высоких пенсий и зарплат. А какую перспективу дает Украина? — То непонятный “особый” статус, то невозможность решения конфликта (то есть, его консервация)… Людям не дают перспективы, поэтому у них нет цели, зато, как всегда, когда нет цели, — есть паника, которая не позволяет принять адекватное решение.

Людям, важно понимать, а государству иметь — стратегию разрешения конфликта. И любые действия государства, соответственно, нужно оценивать с точки зрения соответствия этой стратегии, а не их гуманистического (читай — эмоционального) окраса.

Какая стратегия сейчас у нашего правительства?

Анализируя метания украинского руководства от особого статуса, до экономической блокады, можно сделать вывод, что у государства на сегодняшний день нет никакой стратегии относительно разрешения кризиса на Востоке. Поэтому факт невыплаты пенсий и резонансного намерения блокировки банковских карт, выданных в зоне АТО, мы можем оценивать с точки зрения их вреда или пользы людям, но не государству. А польза людей и государства в существующей политической системе — понятия не всегда равнозначные.

Попробуем рассмотреть варианты возможных стратегий руководства страны по отношению к Донбассу.

Вероятными можно назвать три сценария:

1. Киев, по секретным договоренностям, либо по неверию в собственные силы, просто сливает захваченные территории.

В этот сценарий умещается и отказ от социальных выплат, и заявления об отсутствии намерений воевать, и эвакуация госучреждений, и пограничники на прифронтовых территориях, и мантра власти о невозможности военного решения проблемы.

Если избрана эта стратегия, то, действительно, нет смысла тратить деньги на поддержание лояльности населения, живущего на “чужой территории”. Но в таком случае придется забыть и о налоговых отчислениях предприятий, которые там работают, распрощаться с необходимыми стране ресурсами (прежде всего уголь). А это потери для бюджета. И стопроцентный рассадник терроризма, который никогда не даст Украине покоя. Готовы мы к этому? — вряд ли. Политически это тоже весьма рискованно. Хотя, если нынешняя власть живет по принципу прежней: “успеть урвать” то её действия с пенсиями и банками вполне логичны, хоть и разрушительны для государства.

2. Киев не видит решения этой проблемы в ближайшей перспективе, но не собирается отказываться от этих территорий. То есть, консервирует проблему.

В таком случае украинскому государству нет смысла тратиться на социальные выплаты на территориях, которые оно не контролирует. Но оно должно быть заинтересовано в сохранении лояльности населения. И либо не допустить гуманитарной катастрофы путем создания специального фонда и адресной работы с теми, кто объективно не может выехать, либо указать мировому сообществу и прежде всего самому населению захваченных территорий, кто реально в этом виноват. Для этого государство должно объявить эти территории временно оккупированными, и заявить, что поскольку там нет юрисдикции Украины то пусть функции государства, в том числе и социальные выплаты, осуществляют те, кто захватил там государственную власть.

В этой стратегии есть высокая опасность того, что она, в конце концов, приведет к потере территории, как это было в Приднестровье. Там за 20 лет консервации проблемы уже выросло целое поколение людей, не знающих другой родины, кроме Приднестровья. За это время там сформировалась полноценная система госвласти, экономическая система, своя элита, видение которой на развитие территорий априори не может совпадать с видением элиты Молдавии. Отличие Приднестровского конфликта от Донбасского (не в пользу Донбасского) в том, что там государственную власть захватили реальные политические и административные лидеры региона, а в Донбассе — уголовные элементы, авантюристы и агенты ФСБ. То есть, консервация Приднестровского конфликта позволяла Молдове обрести мир, а консервация конфликта на Донбассе (нынешнее “перемирие” это показало) будет означать перманентную войну и жертвы, как среди военных, так и мирного населения.

3. Киев намерен отвоевать захваченные земли.

Прекращение социальных выплат и экономическая блокада региона вписываются и в эту стратегию. Нужно сказать, что подобная тактика оправдала себя в Славянске. Невыплата пенсий подготовила социальную базу для ведения там освободительных боевых действий и позитивного восприятия населением украинской армии. Но в таком случае, эта блокада должна носить кратковременный характер, чтоб не вызвать обратного эффекта.

Честно говоря, в то, что именно этой стратегией продиктованы непопулярные действия нашей власти, верится меньше всего. Первый и главный фактор для таких сомнений — священный страх Порошенко и Яценюка перед Западом. А Запад прямо запрещает нам отвоевывать захваченные территории, поскольку боится, что это спровоцирует Путина и развяжет полноценную войну, которую Западу очень трудно будет игнорировать.

И второй фактор — Украина объективно не готова к полномасштабной войне с Россией силами Армии, а вести ее силами всего населения наша власть боится, поскольку имеет заслуженное опасение, что оружие, розданное народу, повернется против нее.

Резюмируем: рассмотрев факт невыплаты пенсий на Донбассе в рамках возможных стратегий украинской власти по решению конфликта, можно прийти к выводу, что либо Киев не имеет четкой стратегии, либо взял курс на консервацию проблемы, что со временем ее только усугубит. Ни первое, ни второе не несет ничего хорошего ни для людей, ни для государства, поскольку приведет и к жертвам и к потере территории. В этой системе координат факт прекращения выплаты пенсий и блокирования банковских счетов работает не на государство, а на чиновников, которые распределяют бюджет.

Более того, продолжая действовать в этом русле, президент и правительство все больше погружают себя в трясину беззаконных действий (та же бессрочная АТО с участием армии; или отказ от демобилизации срочников; не говоря уже о невыплате пенсий) за которые, в случае смены власти, есть большая вероятность ответить по закону.

Самый конструктивный вариант, в рамках которого имел бы смысл отказ от социальных выплат — это, как минимум, — объявление военного положения и обозначение захваченных территорий, как “оккупированные”. Как максимум — перестать бояться и начать честно отвоевывать свою законную территорию. Это даст людям понимание временности социальных трудностей, наполнит эти действия ясным смыслом. Разговоры о страхах создать Путину повод для войны — абсурдны, поскольку, если Путину нужна война, то он этот повод сам создаст. Правда, тогда можно потерять заводики в Липецке и Крыму… Ну так — миллионы людей сейчас теряют заводики, дома, работу, а кто-то и жизни. И чем дольше это длится, тем больше этих потерь. И для людей, и для государства.

Вряд ли наша власть настолько глупа, чтоб не понимать этого, но она продолжает действовать во вред и первым и второму. Тогда в чьих интересах она действует? Вопрос, кажется, риторический…

Сергей ГАРМАШ