Кроме того, Владимиру Путину пришлось потратить миллиарды долларов на поддержку экономики, что отвлекло средства от военной операции в Украине, добавил Нелсон: “Мы видим, насколько хрупка производственная цепочка <…> для оборонительных усилий на поле боя”.
Чтобы санкции — как новые против России, так и введенные ранее против Ирана, Венесуэлы и других стран — оставались действенными, Минфин США вводит должность главного экономиста по санкциям, рассказал Нелсон. Тот будет заниматься анализом экономических последствий ограничительных мер.
По итогам года российское правительство прогнозирует дефицит бюджета примерно в размере 1,26 трлн руб., тогда как в начале года бюджет был профицитным. В середине октября Министерство финансов вернулось на рынок заимствований и привлекло эту сумму. 16 ноября оно установило рекорд, разместив на одном аукционе бумаг сразу на 750 млрд руб., а всего — на 823 млрд.
Между тем, следить за исполнением санкций становится сложнее, так как попавшие под них страны и организации придумывают все новые способы обхода. Либо берут на вооружение те, что уже использовались другими, — например, для поставки товаров в Россию создаются подставные компании, как это научились делать Иран и КНДР, рассказали участники форума, обсуждавшие санкционные риски и меры по следованию санкциям.
“Сотрудникам программ по соблюдению санкций приходится быть детективами, чтобы искать и выявлять эти подставные компании и другие, пытающиеся обойти санкции, — сказал Брен Бенуа, заместитель главного юрисконсульта энергетической сервисной компании NOV. — В России мы видим некоторое воспроизведение схем [других подсанкционных стран], так как компании, отчаянно нуждающиеся в определенных видах продукции, креативно подходят к тому, чтобы их добыть и затем доставить в Россию”.
Хотя иранская санкционная программа была достаточно всеобъемлющей, появилась целая “кустарная промышленность” из подставных компаний, в частности, на Ближнем Востоке, которые в конечном итоге работают на иранские организации, пояснил Бенуа.
Об эффективности такой работы свидетельствует анализ иранских дронов, проведенный украинской разведкой. Ее выводы подтвердила некоммерческая организация Независимая антикоррупционная комиссия (НАКО), которая занимается оценкой в том числе оборонных госконтрактов и самих вооружений. Результатами НАКО поделилась с WSJ.
Украинские военные специалисты смогли хакнуть несколько иранских дронов, включая Mohajer-6, во время полета и посадить их на землю в целости и сохранности. В результате анализа более чем 200 компонентов, из которых состоят беспилотники, выяснилось, что около половины сделано компаниями, расположенными в США, и почти треть — расположенными в Японии. Часть электронных компонентов была выпущена подразделениями ведущих мировых производителей чипов — немецкой Infineon Technologies и американской Microchip Technology. А инфракрасные линзы высокого разрешения были идентичны модели, производимой израильской компанией Ophir Optronics Solutions.
Целью наложенных США и Евросоюзом запретов было, в частности, лишить Иран средств, необходимых для финансирования программы вооружений, и остановить экспорт коммерческих компонентов, которые могут быть использованы для изготовления оружия. Но многие из найденных в дронах деталей не подпадают под меры экспортного контроля и могут быть легко куплены через интернет и доставлены в Иран через третьи страны, рассказали WSJ представители компаний и западные чиновники, занимающиеся вопросами безопасности.
Анализ иранских дронов, проведенный вашингтонским Институтом науки и международной безопасности, показал, что часть компонентов могла поступать из Китая, где местные компании делали копии западных деталей (доклад института был опубликован в октябре).
Бюро промышленности и безопасности, которое отвечает в Министерстве торговли США за экспортный контроль, начало расследование по факту обнаружения американских компонентов в иранских дронах, рассказали WSJ люди, знакомые с ситуацией.
“Очень важно отслеживать поставки продукта по цепочке, — говорит Таймур Хан, ведущий специалист по Ирану британской компании Conflict Armament Research, расследующей контрабанду оружия в мире. — Каждый посредник в цепочке поставок должен знать своих клиентов и помогать следователям, чтобы раскрывать закупочные сети”.
