Все последние годы население вопрошает — “что есть истина”, то есть какой будет курс в грядущем году, а Нацбанк тем временем безмолвствует. В последнее время у нас в стране сформировалась даже целая система зарабатывания пассивных доходов за счет курсовых качелей и разницы в ставках на банковские депозиты. Особо прозорливые смекнули, что гривня укрепляется с весны до осени, именно тот в тот период, когда в стране зреет тучный урожай, а затем девальвирует с осени по зиму. Значит, весной и летом можно вполне безопасно размещать гривневые депозиты в сумме до 200 тыс. грн, причем надежность банка роли не играет: главное, чтобы процент по вкладу был побольше, ведь в случае банкротства государство все равно все компенсирует. Срок депозита — до полугода, процентная ставка может достигать 14-15% годовых, то есть за шесть месяцев на депозите в 200 тыс. зарабатываем 7%, или 14 тыс. грн. Уже ранней осенью депозит по истечении срока забираем из банка и меняем гривню на доллары. Учитывая, что у нас на руках уже 214 тыс., получаем по курсу 25,5 грн/$ примерно 8,4 тыс. “зеленых”. Эти деньги можно также положить на “зимний” депозит в банк (не на новогодней же елке купюры хранить), но уже валютный.
Процент там будет уже не очень “сладкий”, к примеру, 4% годовых. Через полгода, весной, забираем валюту. У нас уже $8,56 тыс.
Какой тогда будет курс (о прогнозах ниже), пока не известно, но предположим, что 28 грн/$. В таком случае у нас в активе уже 240 тыс. грн. За год, с весны по весну, мы заработали на этом виртуальном активе примерно 40 тыс. грн, или 20% годовых. С таким уровнем пассивных доходов и работать не обязательно. Если бы в нашей стране жили люди с философией известного пропагандиста системы пассивных доходов Роберта Кийосаки, который написал мировой бестселлер “Богатый папа, бедный папа”, то все украинские “папы”, а вместе с ними и “мамы” (уж простите за этот невольный сексизм), были бы если не богатыми, то вполне обеспеченными и довольными собой. Но дело в том, что Кийосаки, как это ни парадоксально звучит, не смог бы появиться в такой экономической системе, которая на сегодняшний день сложилась в Украине. Ведь если большая часть населения будет массово пользоваться такими выгодами, как девальвация национальной валюты или высокие банковские ставки по депозитам на фоне более низкой инфляции, то все эти стартовые условия для быстрого заработка очень скоро будут исчерпаны. Поэтому такая система может существовать лишь при условии, что: а) большинство населения ничего не знает о грядущих курсовых “качелях”, как это было в 2008 и 2014-2015 гг.; б) население уже все знает, но у него не осталось денег, чтобы воспользоваться упавшим с неба знанием.
То, что делает один, приносит вред или пользу другим. Это явление применительно к экономике называется экстерналиями (воздействие рыночной транзакции на третьих лиц, не опосредованное рынком). В обществах, где велик уровень неравенства, экстерналии проявляют себя следующим образом: а) действия небольшой группы людей влияют на большинство, которое никак не может противостоять этому; б) реальной информацией владеет ограниченный круг лиц; в) большинство никак не может захеджировать большую часть рисков, которые присутствуют в данном типе экономики.
Применительно к Украине это звучит следующим образом: а) решение о том, каким будет курс, принимает узкий круг управленцев и повлиять на них практически невозможно, даже если объявить под НБУ голодовку с плакатом “верните доллар по восемь”; б) будущий курс знают управляющие нескольких ФПГ, которые экспортируют металл и сырье; в) все попытки населения спасти свои сбережения будут заканчиваться перманентными обвалами: банковского сектора, рынка недвижимости и т.д. (в будущем это может быть пирамида, например, на рынке земли).
Тем не менее пока есть наличный оборот и трехлитровые банки, действия злодейских “экстерналий” на простых украинцев можно будет успешно ограничить. Но для этого все-таки важно знать прогноз обменного курса, во всяком случае, на ближайшие несколько месяцев.
Учитывая все сказанное выше, подобное прогнозирование напоминает тыканье пальцем в туманное киевское небо, но мы попробуем.
Начиная с ноября прошлого года курс гривни к доллару напоминал движение на американских горках или кардиограмму больного сердца. Курсовая аритмия началась с показателя 25,5 в ноябре 2016-го, после чего курс достиг максимума в 27,7 в середине января этого года. Затем последовал период стабилизации и курсового отката, когда курс к концу августа скатился к тем же 25,5. За период с ноября 2016-го по август 2017-го на курсовом графике образовалась, как говорят валютные дилеры, “плечи” и “голова”, а затем все начало повторяться по схожему сценарию: рост с 25,5 в августе до 27,1 в начале текущего декабря.
Отсюда можно сделать несколько выводов. Вывод первый: курс гривни представляет собой зеркальное отражение модели нынешней украинской экономики. Простые сырьевые циклы (посеял, вырастил, собрал, продал) породили примерно такую же курсовую модель, когда в периоды делового затишья или/и притока валютной выручки — курс укрепляется, а в период начала нового цикла деловой активности — девальвирует. Вывод второй: при всей этой “цикличности” есть и ряд особенностей, так, с каждым годом пиковая точка девальвации гривни будет “застывать” на более худших позициях. Если в прошлом цикле девальвации минимум был достигнут в январе и составил 27,7, то сейчас уже в начале декабря курс достиг отметки в 27,1 (годом ранее было 26). Вывод третий: “выпрямителя” этого переменного “курсового тока” в виде промышленного производства у нас уже практически нет, если раньше промпроизводство сглаживало курсовые колебания, связанные с продажей продукции сельского хозяйства, сырья и металла, то сейчас, в условиях деиндустриализации экономики, такие возможности исчерпаны.
Среди сезонных факторов девальвации можно назвать следующие: выплаты налогов (ежемесячно и квартально), суммы возмещения НДС и репатриация дивидендов иностранным акционерам. Ежемесячно предприятия осуществляют уплату НДС и ежеквартально — налога на прибыль.
Выплата налогов приводит к увеличению спроса на гривневые ресурсы и, соответственно, к укреплению национальной валюты на межбанке.
Противоположное влияние на курс оказывает выплата бюджетного возмещения НДС компаниям-экспортерам. В данном случае оборотные средства предприятий растут и, как следствие, — растет и предложение гривни на рынке капитала. А это уже чревато девальвацией. Таким образом, действующая система администрирования НДС для компаний-экспортеров является ключевым девальвационным фактором. По различным оценкам, объем средств, выплаченных с казначейских счетов нашим экспортерам в качестве возмещения НДС, составит в нынешнем году более 100 млрд грн, или по 8-9 млрд в месяц.
Важным фактором выступает перечисление так называемой прибыли НБУ в доходы госбюджета: данная сумма колеблется в пределах 44-48 млрд грн в год. В случае равномерного перечисления (ежемесячными траншами), девальвационный эффект данного фактора минимизируется, в случае концентрированных транзакций (как это было осенью прошлого года) — усиливается.
Закупки природного газа уже практически перестали играть сколько-нибудь важную роль при формировании курсовых трендов: большая часть импортного газа оплачивается либо за счет доходов от транзита (также валютных), либо с помощью кредитов международных финансовых организаций и стран-доноров.
Возможности НБУ относительно проведения курсовых интервенций для поддержание курса гривни не стоит переоценивать.
За последние десять месяцев 2017 г. уровень резервов Нацбанка увеличился с $15,4 млрд до $18,7 млрд, что вроде бы неплохо, в основном за счет летних покупок валюты на межбанке, когда курс гривни мог укрепиться значительно больше.
Но не все так просто: размер валюты и депозитов, то есть средств с мгновенной ликвидностью, за этот же период уменьшился с $1,5 до $0,9 млрд. Большая часть прироста ЗВР ушла в портфель ценных бумаг (увеличение на $3,8 млрд). Таким образом, наблюдаем уникальную ситуацию: Нацбанк изымает валюту с внутреннего рынка капитала, препятствует существенному укреплению национальной валюты и в то же время вкладывает аккумулированные ресурсы в ценные бумаги иностранных эмитентов, то есть в экономики чужих государств. О качестве и эффективности этих инвестиций говорить не будем, тем более что данные о них в публичном доступе отсутствуют.
Учитывая, что дефицит счета текущих операций составил по итогам января-октября текущего года $3,3 млрд (за весь прошлый год было $3,45 млрд), уровень девальвации ближайшего курсового цикла мало чем будет отличаться от предыдущего (с учетом особенностей курсообразования, описанных выше).
Реперная курсовая точка на зимний период декабрь 2017-го — февраль 2018-го составляет 28 грн/$. Когда она будет “материализована”, вопрос из разряда генерации случайных чисел: скорее всего, это случится уже после Нового года.
При достижении реперной точки будет сформирован новый курсовой коридор. Здесь возможны два варианта: пессимистический и базовый.
В первом случае предполагаются ухудшение внешнеэкономических условий экспорта сырьевых товаров или/и внутриполитическая дестабилизация. В таком случае, после достижения реперной точки в 28, курс продолжает девальвировать в поисках новой равновесной величины. Коридор такого “блуждания”: 28-30.
В базовом сценарии все макроэкономические условия рассматриваются в контексте достигнутого на конец года консенсуса. В таком случае после достижения реперной точки курс переходит в новый коридор в пределах 27-28, то есть укрепляется в период весны-лета 2018 г., с тем чтобы уже осенью следующего года возобновить девальвацию к новой реперной точке, которая, судя по всему, будет находиться в коридоре 29-30 грн/$. Если, конечно, очередные “экстерналии” не вмешаются...
Алексей КУЩ
