Стратегия — эвакуация

Только что состоялись выборы в Госдуму, избиратели голосовали за власть. А вот крупный бизнес давно уже проголосовал за российскую власть ногами: он убежал из страны. Собственность почти на все крупные российские компании находится за рубежом.

Голосование ногами

Сначала просто посмотрим на “картину маслом”. Конечно, все факты, о которых пойдет речь ниже, общеизвестны. Соберем их вместе. Есть несколько основных форм владения крупным российским бизнесом:

1. Офшорные компании. Это самая распространенная схема.

Олег Дерипаска владеет “Русалом” и другими своими активами через компанию En+, зарегистрированную на острове Джерси — типичная офшорная зона.

Нефтяная компания ТНК-BP является дочерней компанией TNK-BP International, зарегистрированной на Британских Виргинских островах.

Михаил Фридман контролирует Альфа-банк через “Альфа-групп”, которая, в свою очередь, через цепочку офшоров контролируется гибралтарской CTF Holdings Ltd.

Виктор Вексельберг контролирует свои активы через российскую бизнес-группу “Ренова”. Головная компания группы Renova Holding Limited зарегистрирована на Багамских островах, её акциями управляет траст TZ Columbus Services Ltd c Виргинских островов.

Список можно продолжать бесконечно.

Наберите интересующего вас олигарха в русской “Википедии” или зайдите на сайт его компании — и найдете офшоры.

Иногда особо крупные бизнесмены регистрируют свои компании совсем не в офшорах, однако получая привилегированный налоговый статус. Так, крупнейший российский нефтетрейдер Геннадий Тимченко, гражданин Финляндии, зарегистрировал свою компанию Gunvor international B.V. в Швейцарии и переехал туда жить из-за высоких финских налогов. А в Швейцарии, по его словам, богатым экспатам в качестве налога можно ежегодно платить крупную сумму вне зависимости от доходов.

Роман Абрамович владеет своими активами, в том числе и российскими, через зарегистрированный в Англии фонд Millhouse Capital (под управлением фонда находятся 36% Evraz Group, 33% “Евроцемента” и другие общей стоимостью $19 млрд, по оценке журнала Forbes). Конечно, Англия — не офшор, но, по некоторым сведениям, Абрамович пользуется там очень большими налоговыми льготами.

С некоторых пор (нулевые годы) в мире началась борьба с офшорами, когда США и европейские страны вдруг обнаружили, что теряют значительные суммы налогов. Это не отменило офшоры, просто усложнило работу с ними.

Теперь для обезличивания владельца активов надо использовать не один офшор, а цепочку офшоров, в числе которых есть обязательно территория, где регистрируют компании с номинальными директорами и собственниками, а реальные собственники не фигурируют ни в одном из документов.

Очень удобно, например, для коррумпированных чиновников.

2. Номинальные держатели акций. Есть официальный институт номинальных держателей акций — в крупнейших мировых банках и ведущих странах мира, совсем не офшорах. Однако номинальные держатели не раскрывают, кто является действительным держателем акций, — такую информацию можно получить только по запросу суда. Удобная форма спрятать свою собственность. Кроме того, осторожный акционер опять-таки не фиксирует себя реальным держателем акций, а использует для этого офшоры или цепочку офшоров.

Держатели 97% акций “ЛУКойла” номинальные. Три четверти акций находятся в номинальном держании у нидерландского ИНГ-банка (“Евразия”), остальные у чисто российских номинальных держателей. Физлицам официально принадлежат 3% акций, хотя считается, что крупнейший пакет акций “ЛУКойла” принадлежит его менеджерам — Вагиту Алекперову (21%) и Леониду Федуну (9%). Однако проверить эту информацию невозможно.

По недавним сообщениям, у 27% акций государственного “Газпрома” номинальные держатели.

Совсем недавно в Думу был представлен закон, предусматривающий, в частности, раскрытие информации номинальными держателями (если они хотят получать дивиденды). Именно Алексей Миллер, руководитель “Газпрома”, обратился к депутатам с просьбой снять эту норму, так как она может привести к провалу рынка акций “Газпрома”, то есть массированной распродаже акций теми, кто не желает себя афишировать. Норма была снята...

Свыше 50% акций ГМК “Норильский никель” у иностранных номинальных держателей или в офшорах. Еще 25% акций у “Русала”, который также контролируется из офшора.

3. Сильный иностранный партнер. Этот способ не часто применяется, так как связан с передачей значительной части контроля над компанией в руки иностранцев.

По этому пути пошла ТНК-BP, одновременно зарегистрировавшись в офшоре.

По этому пути собирался двинуться ЮКОС перед его разгромом.

“ЛУКойл” имел сильного иностранного партнера — ConocoPhillips, правда, впоследствии выкупил свои акции у него.

Контрольный пакет ОАО “Вымпелком” (владеет маркой “Билайн”) находится в руках египетского миллиардера Нагиба Савириса и норвежской Telenor. В общем-то, это редкий случай, когда иностранные партнеры получают реальное большинство в российской компании.

4. Уникальные схемы. Есть схемы владения компаниями, которые редко встречаются.

ЮКОС до своего разгрома использовал трастовую схему, когда акции находятся во владении трастов, зарегистрированных в офшорных зонах. Впрочем, это ему не помогло защитить компанию. Акции не отняли, но компанию обанкротили.

“Сургутнефтегазом” фактически владеют (примерно на две трети) ее многочисленные дочерние структуры (включая пенсионный фонд и некоммерческие организации, у которых забрать собственность почти нереально). Это означает, что собственность компании “растворена”. Но эта чисто российская и теоретически недоступная для враждебного поглощения схема, похоже, не помогла менеджменту сохранить контроль за компанией. В феврале 2004 года экс-спикер Госдумы Иван Рыбкин заявил, что Владимир Путин принимал участие в теневой бизнес-деятельности вместе с Геннадием Тимченко и что Тимченко фактически имел контроль над “Сургутнефтегазом”. Политолог Станислав Белковский утверждал, что Путин контролирует 37% акций “Сургутнефтегаза”. Однако позднее Белковский был обвинен в клевете, доказать правоту его слов не удалось. Как бы то ни было, но именно Тимченко экспортирует значительную часть нефти “Сургутнефтегаза” и получает от этого большие доходы.

5. Обременение долгами. Мало увести собственность на компанию. Надо еще сделать ее не интересной для враждебного поглощения. Для этого она обременяется долгами перед своими материнской и/или дочерними структурами за рубежом. Вакханалия кредитования частного сектора России в нулевые годы (до кризиса) в несколько сотен миллиардов долларов во многом была связана с такого рода долгами. И именно поэтому многие российские должники относительно неплохо пережили время кризиса — продлить кредиты было несложно.

6. Исключения.

Жена Юрия Лужкова Елена Батурина лично владела 99% акций инвестиционно-строительной корпорации ЗАО “Интеко”, став самой богатой женщиной в России (согласно “Форбсу”).

Еще один московский бизнесмен Владимир Евтушенков (женатый, по слухам, на близкой родственнице Батуриной) лично владеет 64% АФК “Система”, которая контролирует МТС, “Башнефть” и другие компании.

Аналогичные истории есть во многих регионах, когда жены, дети губернаторов или крупных чиновников лично владеют большим региональным бизнесом (Санкт-Петербург, Краснодар и т. д.). Они уверены в том, что их высокопоставленные родственники всегда прикроют, поэтому не боятся выстраивать схемы личного владения. Что, в общем, весьма недальновидно: что станет с ними, если мужа/папу/маму снимут или даже просто переведут на другую работу?

После отставки Лужкова Батурина вынуждена была продать “Интеко”, по слухам, за совсем небольшие деньги (с учетом долгов), а Андрей Бородин вынужден был продать Банк Москвы...

Почему?

Почему бизнес бежит из России?

Все схемы владения бизнесом, описанные выше, хорошо известны в мировой практике борьбы с враждебными поглощениями.

Вывод собственности на компании из страны означает, что бизнесмены боятся враждебного поглощения не просто конкурентами, а именно с помощью государства и/или его силовых структур.

И нельзя сказать, что все эти меры безопасности излишни. Вспомните Гусинского, Березовского, владельцев и менеджеров ЮКОСа, Батурину, Бородина, Чичваркина... Эти люди поссорились с властью и лишились своего бизнеса (а иногда и свободы) в России.

Помимо описанных превентивных мер защиты бизнеса крупные бизнесмены принимают также меры личной безопасности — держат свои собственные службы безопасности, имеют недвижимость за границей, счета в иностранных банках и загранактивы, а также, как правило, второе гражданство или резидентство (вид на жительство) в другой стране, с тем чтобы можно было покинуть Россию буквально в течение дня, если припечет, и жить в избранной стране, не отказывая себе ни в чем.

Российский бизнес хорошо понимает свою неустойчивость. Менталитет прост: уязвимы все — и большие, и маленькие. Если у тебя есть стоящий актив — ты потенциальная жертва. И должен принять превентивные меры защиты бизнеса.

Такой вот в России “инвестиционный климат”.

Алексей МИХАЙЛОВ, эксперт Центра экономических и политических исследований