Сколько осталось жить российской путиномике

Как следствие, РФ опустится в списке крупнейших экономик мира с девятого места на 15-е, пропустив вперед Индию, Бразилию, Ко­рею, Австралию, Мексику и Испанию.

Конечно, ни о каком возрождении “Большой восьмерки” с участием РФ уже не может быть и речи.

Подтверждают прогноз МВФ свежие данные официальной российской статистики. Объем ВВП за первый квартал 2015 г. оказался равным $262 млрд — это лишь 54,7% от уровня первого квартала 2013 г., когда он составил $479 млрд. Причиной столь глубокого падения стал кумулятивный эффект от санкций, снижения мировых цен на нефть и от вызванного обоими этими факторами обвала руб­ля. Однако Путин, глава его ад­ми­нистрации Иванов, ми­нистр финансов РФ Силуанов вещают в телеэфире, что санкции “не являются никакой ката­с­трофой” и что текущие курс рубля и цена на нефть на мировом рынке “абсолютно иде­альны” для российской эко­номики, которая, дескать, наконец-то начнет структурно перестраиваться и развиваться в высокотехнологичном на­­прав­­лении.

Структурная перестройка в российской экономике действительно уже происходит, причем все более быстрыми темпами. Но только направление этого процесса противоположно тому, о котором заявляет российское руководство. И чем больше Кремль уверяет, что “происки Запада” ему ни­по­чем, тем яснее, что он банально блефует. На самом деле у него вообще нет никакого плана предотвращения экономического краха. Путин рассчитывает на то, что ЕС поверит Москве, испугается собственных убытков от своих санкций и российских антисанкций, сочтет Украину недостойной таких жертв и пошлет гонца в Кремль с предложением о восстановлении былых отношений.

Однако ожиданиям Путина, судя по всему, не сбыться. За­пад­­ное давление, а с ним и отрицательные тенденции в российской экономике будут только усугубляться. Уже к началу 2016 г. можно ожидать нарастания дополнительных потерь России из-за сокращения экспорта, падения промпроизводства и снижения потребительского спроса. В условиях резкого роста военных расходов это неизбежно приведет к сворачиванию социальных программ.

Впрочем, хотя путиномика обречена, но режим Путина на какое-то время лишь укрепится. И это чревато большими проблемами не только для Украины.

Кремль использовал предпоследний козырь

Продлив встречные санкции против западных стран не на полгода, а сразу на год, Путин попытался продемонстрировать, что идет ва-банк

Многомесячные попытки Кремля сорвать продление Евросоюзом санкций обернулись новым унижением Путина. Лидеры стран ЕС, вместо того чтобы обсуждать вопрос о санкциях на своем саммите 25-26 июня в Брюсселе, еще до него согласовали их продление. 19 июня Совет ЕС продлил на год (до 23 июня 2016 г.) санкции, принятые в прошлом году в ответ на аннексию Крыма и Севастополя. Затем 22 июня Совет ЕС продлил на полгода (до 31 января 2016 г.) санкции, принятые в ответ на “дестабилизирующую роль России на востоке Украины”. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини в очередной раз подтвердила, что их снятие зависит от выполнения минских договоренностей.

 

Было ожидаемым, что Кремль отреагирует на это продлением своих антисанкций, то есть эмбарго на ввоз сельхозпродукции и продовольствия из стран ЕС, а также из США, Канады, Австралии и Норвегии. 22 июня глава правительства РФ Медведев сообщил, что действие антисанкций будет продолжено на полгода. Однако 24 июня Путин на заседании правительства к удивлению присутствующих объявил о своем указе, продлевающем их не на полгода, а на год (до 6 августа 2016 г.), и подчеркнул: “Я думаю, что это будет хорошим ориентиром и для отечественных сельхозпроизводителей”.

Таким образом, Путин попытался поставить Запад перед фактом, что до конца нынешнего года минские соглашения выполнены не будут — и, следует понимать, они не будут выполнены вообще никогда. Никаких торгов по этому вопросу Кремль не хочет. Пересматривать антисанкции и срок их действия он не собирается. А хочет, чтобы ЕС заставил Киев принять российские условия, в том числе согласиться на фактическую федерализацию, отказаться от Крыма и Севастополя и от каких-либо финансово-имущественных претензий к РФ. Если через год украинская страница будет перевернута, Кремль милостиво согласится не продлевать антисанкции.

Очевидно, Путин повышает ставки в расчете на то, что 28 стран ЕС не смогут достичь единодушного согласия ни о продлении своих санкций через полгода, ни об ужесточении их в ближайшие месяцы. Особенно важно для него не допустить четвертой волны западных санкций, которая уже подготовлена.

Новость о том, что США и ЕС разработали несколько вариантов дополнительных санкций в отношении России, сообщил 12 июня американский телеканал CNN со ссылкой на высокопоставленных американских чиновников и европейских дипломатов. Речь идет как о расширении санкционных списков, так и о секторальных мерах в отношении финансовых, энергетических и оборонных отраслей России. Спуско­вым крючком для новых санкций послужит возобновление боев. “Это может быть любое крупное наступление в любом месте по всей линии соприкосновения, — объяснил CNN представитель администрации США. — Существует целый ряд различных вариантов, которые лидеры будут иметь в своем распоряжении, чтобы ответить на любую новую российскую агрессию довольно быстро и энергично”.
Четвертая волна санкций (если в нее будут входить радикальные меры типа отключения от системы SWIFT) — это, подобно ядерному арсеналу, оружие сдерживания. Путин может надеяться, но никак не может быть уверен, что Запад им не воспользуется. За последние полтора года США уже не раз доказывали, что умеют убеждать своих европейских союзников.

Если же Путин не начнет нового наступления, а будет лишь шантажировать им, то Западу вовсе не обязательно прибегать к официальным санкциям. У него есть другие способы, что уже весьма эффектно продемонстрировали мировые цены на нефть. Кстати, Путин свои надежды расколоть ЕС основывает на цифрах потерь экономик стран Евросоюза от санкций и антисанкций, но в этих расчетах абсолютно не учитывается выгода (не в последнюю очередь — тех же аграриев) от снижения цен на нефть, которая нивелирует или даже перевешивает потери из-за войны санкций.

Потеряли от низких цен на нефть США и Норвегия, но у них своя компенсирующая выгода: они получили на растерзание российскую долю на европейском газовом рынке. По данным Росстата, в 2014 г. экспорт природного газа из РФ (измеряемый в физическом объеме) упал на 22,1% по сравнению с 2013-м, в первом квартале 2015 г. — на 19,7% по сравнению с январем-мартом 2014 г. Сокращается именно европейское потребление (включая украинское). В то же время из совместных проектов с “Газпромом” один за другим уходят западные инвесторы: немецкие E.on и BASF, норвежская Statoil, французский Total. На днях газета Financial Times опубликовала очередной годовой рейтинг 500 крупнейших компаний мира. В 2013 г. “Газпром” был 57-м с рыночной капитализацией $101,4 млрд, в 2014 г. опустился на 83-е место — $91,3 млрд, а в 2015 г. скатился на 170-ю позицию — $56,6 млрд.

Еще есть долг России перед компанией Yukos Universal Ltd в размере свыше $50 млрд. Отказ выплачивать его уже вылился в аресты российского госимущества в Бельгии, Австрии, Франции и поставил под угрозу европейские активы “Газ­прома”.
Чем больше будет блефовать российский президент, тем сильнее искушение у Запада задействовать все имеющиеся у него экономические и юридические козыри. А у Кремля подобных козырей не осталось, кроме последнего, — перекрыть газ Европе. Путин может его использовать, если ищет изощренный способ самоубийства.

Путин ждет, когда обвал станет необратимым

Никаких мер для спасения экономики Кремль не ищет. Он делает вид, что дно кризиса уже пройдено, хотя на самом деле в апреле-мае падение резко ускорилось

Прогнозируя перспективы российской экономики, нельзя не учитывать фактор Путина. Без его указаний правительство не будет предпринимать каких-либо экстренных мер, даже если они чрезвычайно необходимы.

Но Путин — существо, не умеющее и категорически не желающее признавать свои ошибки. В начале июня вышло его интервью итальянской газете Il Corriere della Sera. Завершающим был вопрос: “О чем вы сожалеете больше всего в своей жизни, что вы считаете ошибкой, которую не хотели бы никогда больше повторить?” Путин ответил: “Буду совершенно откровенным с вами, я не могу ничего такого сейчас воспроизвести. Видимо, Господь так выстроил мою жизнь, что мне не о чем сожалеть”.

Неважно, действительно ли он верит в свою непогрешимость. Важно то, что он ни за что не станет исправлять собственные ошибки, если для этого придется признать свою неправоту.

Роковое хвастовство

За все годы премьерства и президентства Путин не удосужился обрести хоть какие-то познания в экономике. Говоря языком айтишников, он только юзер, но не программист. Единственные экономические категории, которыми он владеет, — это показатели сводок Росстата, минпромторга и Центробанка. Очень долго этого было вполне достаточно, поскольку позитивные показатели типа объема ВВП почти всегда шли вверх, а негативные типа уровня безработицы — вниз. В то время не было нужды заниматься экономикой в смысле ее реформирования, зато можно было заниматься экономикой в смысле дележа сверхприбылей, полученных на торговле углеводородами.

И даже когда случался кризис, как осенью 2008-го, у Путина не возникала потребность в каких-либо более глубоких преобразованиях, чем перераспределение финансовых потоков и резервов. Этого хватало, чтобы дождаться конца кризиса и начала нового экономического подъема.

Точно той же методы придерживался Путин и осенью-зимой 2014-2015 гг., когда российская экономика стала проседать из-за западных санкций и снижения цен на нефть. В декабре, когда возникла паника из-за обвала рубля, кремлевский властитель тоже пережил испуг и на встрече с правительством предложил вернуться к ручному управлению экономикой, “как в кризис 2008-2009 годов”.

Однако уже в апреле к Путину вернулась былая уверенность. Он даже почувствовал себя обманутым: Обама грозил ему экономическим крахом, а все обошлось кратковременным спадом. 17 апреля Росстат обнародовал сводку за первый квартал, которая свидетельствовала о том, что ситуация начинает выравниваться. Например, в январе промышленное производство еще показывало рост на 0,9% (по отношению к тому же месяцу предыдущего года), в феврале оно упало на 1,6%, но уже в марте спад сократился до 0,6%, так что по итогам первого квартала получилось едва заметное падение — на 0,4%.

28 апреля Путин побывал на медиафоруме региональных и местных СМИ в Санкт-Петербурге и высказался “по поводу этих так называемых кризисных явлений”. “Я бы даже кризисом это не назвал — явления есть определенные, сложности определенные, заявил он и похвастался: — В целом уже понятно, что никакого коллапса нет и не будет... Фунда­мен­тальные основы российской экономики укрепились, а стабильность не может быть разрушена абсолютно”. Естественно, журналисты (а их там было более трехсот) растиражировали это путинское хвастовство на всю страну.

Расплата россиян

Свое хвастовство Путин повторил 19 июня на заседании Петер­бургского международного экономического форума: “Еще в конце прошлого года нам предрекали глубокий кризис. Этого не произошло, мы стабилизировали ситуацию”. Буквально днем ранее, 18 июня, Росстат опубликовал данные за пять месяцев, прямо противоречащие путинским заявлениям об отсутствии глубокого кризиса. Но вместо того чтобы переписать заново свое выступление, Путин попросту проигнорировал плохие цифры.

В частности, он упомянул, что промпроизводство в январе-апреле сократилось на 1,5% (это еще вписывалось в понятие “неглубокого кризиса”), но не рассказал, что в апреле промышленный спад достиг 4,5%, а в мае — 5,5%. Хуже того, перерабатывающая промышленность показала за эти два месяца падение на 7,2 и 8,3% соответственно. А в ряде важнейших отраслей случился подлинный обвал: в металлургии — на 9,3 и 11,2%, в производстве машин и оборудования — на 14,9 и 24,9%, в транспортном машиностроении — на 22,2 и 17,8%. Эти цифры Путин, конечно же, не озвучил.

Не упомянул он и фактов, свидетельствующих о все более мрачных перспективах российской экономики. Например, инвестиции в основной капитал в первом квартале сократились на 6%, в апреле — на 4,8%, в мае — уже на 7,6%. Строительство упало на 4,7, 5,2 и 10,3% соответственно. Зато просроченная кредиторская задолженность к концу апреля выросла на 32,6% по сравнению с той, что имелась годом ранее.

Вместо реальной картины усиления негативной динамики Путин описывал собственное видение, где худшее осталось позади. По его словам, потребительский спрос “начинает восстанавливаться”. Вот только оборот розничной торговли в первом квартале уменьшился на 6,7%, а в апреле и мае — уже на 9,6 и 9,2%. Объем платных услуг населению упал на 0,8, 2,6 и 3,5% соответственно. Да и откуда взяться “восстановлению” потребительского спроса, если реальные располагаемые денежные доходы россиян в первом квартале сократились на 1,4%, в апреле — на 3,9%, в мае — на 6,4%. Реальная зарплата просела на 8,3, 9,6 и 7,3% соответственно, тогда как задолженность по зарплате к началу июня увеличилась на 20,5% по сравнению с имевшейся годом ранее. А число безработных в мае превысило уровень мая прошлого года на 13,5%. Путин обо всем этом умолчал, но заявил: “Мы не допустили скачка безработицы”.

Отсутствие кризиса — это теперь официальная версия Кремля. Впрочем, можно было бы предположить, что втихаря российское руководство все же будет предпринимать какие-то спасительные меры. Но Путин не знает, как выйти из кризиса, да это ему, в общем-то, и не нужно. Когда обвал станет необратимым, хозяин Кремля сможет воспользоваться этим как поводом для введения чрезвычайного режима в экономике и политике. Если доживет, конечно.

Инвесторы покидают Россию

18 июня, завершая программу первого дня работы Петер­бург­ского международного экономического форума, Путин отобедал с представителями зарубежных инвестиционных и суверенных фондов. В своей застольной речи он убеждал гостей, что интерес к новым проектам в России “по-прежнему очень высокий”. Однако доказательство у него получилось сомнительным: “По итогам прошлого года чистый приток прямых иностранных инвес­тиций в российскую экономику составил почти $21 млрд, по данным нашего Центрального банка, а за три последних года приток капитала от иностранных стратегических инвесторов превысил $140 млрд”. Действитель­но, по подсчетам ЦБ РФ, приток прямых инвестиций в РФ составил $50,6 млрд в 2012 г., $69,2 млрд в 2013 г. и только $21 млрд в 2014 г. — в 3,3 раза меньше, чем в 2013-м. Это явно противоречит словам Путина о “по-прежнему очень высоком” интересе к Рос­сии. Но еще непригляднее данные за вторую половину 2014 г., когда начали действовать западные санкции. Если в первом квартале приток инвестиций составил $12,87 млрд, во втором — $12,13 млрд, то в третьем вместо притока случился отток в объеме $0,61 млрд, а в четвертом квартале от­ток инвестиций достиг $3,43 млрд.

Миф о китайских миллиардах развенчан

Американский внутренний рынок для банков КНР — весьма перспективное направление, доступ к которому они получили совсем недавно. И вовсе не стремятся его лишиться

Итак, западные финансовые рынки останутся закрытыми для России как минимум до 31 января 2016 г. Европейским и американским инвесторам запрещено выдавать “длинные” кредиты пяти крупнейшим российским финансовым институтам — ВТБ, Сбербанку, Газпромбанку, Россельхозбанку и Внешэкономбанку. Им также не разрешается приобретать их акции и облигации из новых выпусков со сроком обращения более 30 дней. Доступ к европейским рынкам капитала закрыт и для ряда российских компаний — “Роснефти”, “Транснефти”, “Газпром нефти” и др. В настоящее время в черный список входят 37 организаций и 150 физических лиц. К слову, российские банкиры уже не стесняются строить публичные прогнозы относительно продолжительности санкций, усиливающие пессимистические ожидания. Так, на прошлой неделе глава ВТБ Андрей Костин объяснял, что банк не будет работать в Крыму, чтобы не спровоцировать еще более жесткие санкции, включающие замораживание средств на долларовых счетах. А попутно отметил, что не ожидает отмены санкций в ближайшие два-три года.

Здесь важно отметить, что попытки россиян найти другие источники привлечения капиталов потерпели фиаско. “Никакой альтернативы западным рынкам капитала нет и не будет. Во всяком случае, в ближайшие годы точно”, — заявил в одном из недавних интервью глава Сбербанка Герман Греф. Ожидания, что китайские миллиарды потоком хлынут на российский рынок, не оправдались. Госбанки Поднебесной весьма скрупулезно просчитывают риски. Они сдержанно финансируют операции компаний из страны, экономика которой задыхается от санкций, а курс валюты то и дело скачет. К тому же китайцам совсем ни к чему осложнять отношения с США. Американский внутренний рынок для их банков — весьма перспективное направление, доступ к которому они получили совсем недавно. Поэтому банкиры Подне­бесной не собираются действовать вопреки рекомендациям ФРС, чтобы не быть выдворенными с аме­риканского рынка. То же касается и требований Евросоюза, где китайские банки занимаются скупкой подешевевших в кризис активов.

Впрочем, единичные случаи удачных заимствований еще встречаются, но их число будет уменьшаться и впредь. “Далеко не все европейские и американские банки отказались работать с российскими юрлицами. Например, совсем недавно “Газпром” и UniCredit Bank Austria AG заключили соглашение о предоставлении кредитных средств в размере 300 млн евро сроком на четыре года”, — отмечает аналитик Альпари банка Анна Кокорева. Однако на прошлой неде­ле в США вступили в силу нормы закона, позволяющие применять санкции к любым иностранным банкам, если те будут проводить финансовые операции с российскими гражданами и юрлицами, фигурирующими в санкционных списках. Так, иностранному банку-нарушителю могут запретить открывать корреспондентские счета в США, а на уже существующие корсчета могут быть наложены жесткие ограничения.

Ограниченный доступ к валюте неизбежно аукнется россиянам трудностями в расчетах с внешними кредиторами. В этом году самые масштабные выплаты российских банков по внешним долгам пришлись на март — более $5,1 млрд. “Но сложными также будут август и октябрь, когда банкам нужно отдать $4,5 млрд и $3,9 млрд соответственно. В эти периоды может формироваться дополнительное давление на финансовый сектор”, — прогнозирует ведущий эксперт информационно-аналитического центра FOREX CLUB в Украине Андрей Шевчишин. До конца года компаниям и банкам предстоит погасить порядка $65 млрд внешней задолженности, из них $28 млрд приходится на долю финучреждений. Чтобы справиться с задачей, Центробанку РФ придется рефинансировать кредиты, пожертвовав существенной толикой золотовалютных резервов.

“Российская банковская система на грани вымирания, в результате экономического кризиса в РФ закроются сотни банков”, — пишет Bloomberg. Действительно, в первые четыре месяца 2015 г. 30 крупнейших финучреждений РФ получили убыток в размере 57,5 млрд руб., тогда как в январе-апреле 2014 г. их совокупная прибыль составила 237 млрд руб. Эксперты прогнозируют, что уже в этом году в России могут не выжить 200 коммерческих банков — то есть каждый пятый. А в следующем году такая же участь ждет еще 160 финучреждений.

Рост проблемных кредитов заставляет банки формировать огромные резервы и наращивать капиталы. Свою лепту вносит и жесткая денежно-кредитная политика Центробанка, удерживающего ключевую ставку на высоких отметках (в середине июня она была снижена с 12,5 до 11,5% годовых). Денег на финансирование реального сектора остро не хватает, но и те, что есть, очень дорогие. За январь-май кредитование экономики уже сократилось на 3%. В Центробанке говорят, что не станут печатать рубли для поддержки предприятий. А “кормить” госбанки и компании, которые лишились возможности одалживать деньги на Западе, планируют за счет резервных фондов. Чтобы средства слишком быстро не исчерпались, экономить решили на населении. Не далее как на прошлой неделе российский минфин предложил правительству отказаться от индексации пенсий и социальных выплат в ближайшие три года, сэкономив 2,5 трлн руб.

Центробанк РФ играет против рубля

Изоляция от западных рынков негативно сказывается на рубле, препятствуя его укреплению. В Центробанке России заявляют, что повторение финансового кризиса декабря 2014 г., когда рубль обесценился почти в два раза, уже невозможно. Даже в случае наихудшего сценария — резкого падения цен на нефть или оттока капитала с развивающихся рынков, — регулятор найдет инструменты, чтобы поддержать финансовый сектор. “У ЦБ достаточно рычагов и международных резервов для контроля ситуации на валютном рынке. Но в конце прошлого года в аналогичных условиях Центробанк с ней тем не менее не справился”, — отмечает директор аналитического департамента Аль­па­ри банка Александр Разуваев.

Поддерживать курс рубля, тратя валюту из резервов, регулятор явно не собирается. Еще недавно в Москве заявляли, что в случае введения санкций РФ будет вынуждена уходить в другие валюты, создавать свою расчетно-платежную систему и обнулять зависимость от доллара. Но события развиваются с точностью до наоборот: вместо того чтобы поддерживать рубль, ЦБ играет против собственной валюты. Он скупает доллар для пополнения резервов, не давая рублю возможности укрепиться. “Экономике придется адаптироваться к новым реалиям, когда будут происходить и колебания цен на нефть, и курсов валют и в ту и другую сторону”, — говорит глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина. Но даже если нефть подорожает, Центробанк не допустит серьезного укрепления рубля. “Вложения в доллар автоматически будут альтернативой любым инвестиционным проектам. Дешевый рубль значительно сузит доступ российских компаний к импортным технологиям, а рядовых россиян — к качественным импортным товарам и поездкам за рубеж”, — прогнозирует Александр Разуваев. О проекте создания на базе рубля валюты для стран Евразийского Союза, который активно обсуждался еще в марте, теперь также придется забыть.

Чем займется РФ внутри нового железного занавеса

Итогом почти недельного европейского турне шефа Пентагона Эштона Картера, которое завершилось брюссельским саммитом НАТО 24-–25 июня, стало фактическое начало строительства в Европе нового железного занавеса. Организация, созданная с целью военного сдерживания экспансионизма Москвы, в полной мере вернулась к истокам

Решения об увеличении численности сил реагирования, а также развертывании сил быстрого реагирования, о создании командных штабов и баз хранения для перебрасываемых из США тяжелых вооружений в шести восточноевропейских странах — членах альянса свидетельствуют о возвращении к формату холодной войны в отношениях Запада и РФ. Но — и это стоит отметить особо — речь идет не о ее возобновлении, а скорее об имитации. С одной стороны, нынешняя Россия в отличие от СССР на государственном уровне вынуждена обходиться без союзников и может себе позволить очень ограниченное число миньонов. С другой — потенциал опоры на собственные силы страны, до недавнего времени имевшей относительно высокий уровень интеграции в мировые экономические процессы, весьма ограничен. В том числе и в области ВПК.

Остается разобраться, как это коррелирует с воинственной риторикой Кремля и в особенности с чередой скрытых угроз, звучавших на протяжении последних двух недель в заявлениях чиновников различного ранга вплоть до президента РФ.
Вот наиболее яркие из них. По словам гендиректора Петербург­с­кого морского бюро машиностроения “Малахит” Владимира Доро­феева, предприятие приступило к работе над проектом атомных подводных лодок пятого поколения — его реализуют, когда завершат строительство серии субмарин типа “Ясень”. Главком ВВС Вик­тор Бондарев заявил о намерении закупить не менее полусотни стратегических бомбардировщиков Ту-160М, производство которых сейчас возобновляется. Причем, как сказал на авиасалоне в Ле-Бур­­же гендиректор Объеди­ненной двигателестроительной корпорации Владислав Масалов, это не помешает работам над созданием двигателя для нового бомбардировщика по программе ПАК ДА (Перспективный авиационный комплекс дальней авиации). Наконец, много шуму наделало заявление Владимира Путина на открытии военно-технического форума “Армия-2015” о том, что уже в текущем году стратегические ядерные силы РФ пополнятся сорока с лишним баллистическими ракетами, способными преодолеть любую систему ПРО.

В общем, все выглядит так, будто Россия по собственной воле ввязывается в новую гонку вооружений, то ли напрочь забыв, что предыдущая завершилась коллапсом СССР, то ли, наоборот, надеясь, что в этот раз все будет иначе. Но это не более чем игра в имитацию. Гонка вооружений, то есть не только качественное, но и количественное наращивание военной мощи в конкуренции с вероятным противником, для России является непозволительной роскошью. Если отбросить пропагандистскую мишуру, то на поверку окажется, что имеет место лишь имитация гонки. В Москве прекрасно осознают, что по ряду ключевых позиций российский ВПК отстает от американского, а тем более консолидированного натовского чуть больше, чем безнадежно. И речь даже не о перспективных типах вооружений вроде боевых лазеров и рельсотронов. Элементная база для производства электроники, интеллектуальные бортовые системы, беспилотная техника, средства связи, системы наведения и управления огнем, высокоточные боеприпасы, двигатели, композитные материалы — список можно продолжать долго.

Но РФ не изолирована в полной мере. Поэтому в некотором смысле она может повторить опыт Германии между мировыми войнами, развивая свои ВС в кооперации с невраждебными режимами и выжимая все возможное из сотрудничества с Индией, КНР, Пакистаном и рядом других государств. Хотя они, разумеется, не входят в число наиболее технологически продвинутых, порой такое сотрудничество дает интересные результаты. Иное дело, что возможности для такой кооперации сводятся к довольно узкому кругу проектов, который, очевидно, не в состоянии покрыть весь спектр потребностей ВС РФ. Отсюда и мощный рост промышленного шпионажа.

В целом же речь идет лишь о модернизации российских вооруженных сил, причем модернизации в большинстве случаев догоняющей. Так, о чудовищно дорогом, но сомнительно эффективном и опирающемся на западные наработки 30-летней давности танке “Армата” экспертное сообщество в последнее время говорило много. Т-50 еще проходит испытания, а его американский аналог F-22, начавший поступать в войска в 2005 г., уже может усилить НАТО в Европе. Полсотни “белых лебедей”, которые, к слову, неизвестно, когда появятся, должны заменить имеющийся парк “дедушек” Ту-95СМ (31 единица в строю) и, вероятно, более ранние Ту-160 (16 единиц). А пока россияне думают над пилотируемым ПАК ДА и борются, по словам Масалова, с дефицитом финансирования по этой программе, американцы уже тестируют гиперзвуковые страто­сферные ударные беспилотники.

Что касается лодочной программы, то прежде чем дойдет до пятого поколения, “Ясени” должны заменить субмарины советской постройки, а с этим большие проблемы. В частности, из запланированных шести лодок Северный флот получил лишь одну и вряд ли получит остальные к 2020 г., как это предусмотрено госпрограммой перевооружения.

Примеры можно приводить долго, но факт очевиден: о паритете говорить не приходится. А потому путинский режим делает ставку на другое: дешевые локальные конфликты и опосредованные войны в комбинации с намеренным понижением порога возможного применения ядерного оружия (что, кстати, отражено в пересмотренной впервые с 1962 г. военной доктрине). Это, с одной стороны, позволяет частично нивелировать технологическое и качественное отставание в обычных вооружениях, а с другой — повышает значимость единственного оставшегося у РФ козыря. Путинский блеф о 40 новых ракетах — это для обывателя, поднятия патриотизма у своего и насаждения паники у западного. Таким образом, ядерный щит не просто вновь обретает значение политического инструмента сдерживания, но и ставит Запад в положение неопределенности, подобное тому, которое закончилось Карибским кризисом. Между тем на фоне полутора тысяч развернутых боеголовок они погоды не делают.

Тем не менее Россия тратит на вооружения колоссальные сум-мы, несмотря на кризис. За пять месяцев текущего года ее оборонные расходы достигли 1,85 трлн руб. (59,4% годового плана). Их удельный вес в общем объеме расходов федерального бюджета на 2015 г. составит 20,5% и достигнет 4,3% ВВП. И хотя из-за прогрессирующего дефицита бюджета ассигнования на оборону планируется уменьшить, гособоронзаказ пересматриваться не будет. Зачем же, имея дефицит бюджета, достигающий 2,1% ВВП, вбухивать деньги в столь сомнительное предприятие? Отчасти такова цена лояльности — как приближенного к Кремлю чиновничье-олигархического конгломерата (который благополучно распилит две трети выделяемых сумм), так и граждан, получающих осязаемый повод для гордости военной мощью. Кроме того, стимулирование экономики за счет стимулирования оборонки — излюбленный прием режимов, переживающих кризис, причем не только диктаторских. И наконец, можно предположить, что Москва прорабатывает возможности для частичного возврата к плановой экономике. ВПК в этом смысле не просто удобная тестовая площадка, а основа всего. Кремлевские реконструкторы СССР прекрасно об этом помнят.

“Искандеры” — универсальная страшилка

Любопытна психологическая операция с применением ракет, которую РФ проводит несколько лет на Балтике. В 2008 г. США заговорили о планах разворачивания элементов системы ПРО в Польше. Россия ответила угрозой размещения оперативно-тактических ракетных комплексов “Искандер” в Кали­нин­­граде. В 2011-м и 2013-м этот диалог повторялся. В 2015 г. в ответ на планы размещения бронетехники и тяжелых артиллерийских систем в странах Балтии и Польше Москва ответила тем же. Реакцией на переброску бомбардировщиков В-2 в Британию и воздушные патрули над Балтикой стала все та же угроза. Причем “Искандеров” в Кали­нинграде по-прежнему нет. Дело в том, что, хотя они и могут “пере­крыть” всю Литву и большую часть Польши, сами в кениг­с­бергском мешке практически обречены.

Алексей КАФТАН, Ирина ШЕВЧУК, Мария КОЛЫВАНОВА, Юрий ВИШНЕВСКИЙ