Серебряными пулями надо стрелять очень аккуратно, — Демчишин о конфликте в Кабмине

Владимир Демчишин оценивает вероятность сохранения портфеля министра энергетики и угольной промышленности с вероятностью 50/50. Об этом он заявил в интервью главному редактору “Апостроф. Экономика” ЮРИЮ ДОЩАТОВУ. Министр рассказал, почему у него не складывались отношения с главой Минфина Натальей Яресько, и опроверг мнение, что его отставка связана с позицией США. Демчишин считает, что глав “Энергоатома” и “Нафтогаза” необходимо переизбрать по конкурсу, и опровергает информацию о зависимости от бизнесмена Константина Григоришина.

- Владимир Васильевич, какова перспектива того, что Вы останетесь на посту министра энергетики и угольной промышленности?

— Кто будет министром энергетики, если правительство поменяется, пока неизвестно. Нет понимания и с министром экономического развития и торговли. Я думаю, что незакрытые кадровые вопросы начнут более активно решаться после голосования за премьера. Вы же понимаете, что очень многие люди, которые могут быть кандидатами, не выходят из тени. Просто для того, чтобы не нарываться на ненужную критику.

Что касается меня, то вероятность, думаю, 50/50. Как в анекдоте. Какая вероятность встретить динозавра на улице? 50/50 — либо встретишь, либо нет.

- Почему Вас могут заменить? В чем причина? Я не раз слышал, что к Вам есть такие претензии от украинских партнеров, в частности из США?

— Я думаю, что причина на самом деле не в американских партнерах, ведь я с американцами буквально две недели назад общался, мы провели очень плодотворные встречи в Вашингтоне — и с министром энергетики Монизом, и со спецпредставителем по международным энергетическим вопросам Хогштайном.

Обсуждали и то, как мы прошли отопительный сезон, и новые законы, которые мы двигаем, например закон о рынке электроэнергии или закон по регулятору. Так что я могу заверить, что разговор был конструктивный. Я объяснял, что моя цель сейчас, в этом году, основные усилия направить на атомную энергетику — достичь дополнительного прогресса по этому сегменту. Вместе с углем это у меня два ключевых вопроса.

В атомной энергетике зазор прочности в плане выработки еще существенный, более того — это дешевый ресурс, который мы не используем в полной мере по разным причинам. Он может удерживать тарифы для населения и дать толчок для промышленности в течение ближайшего времени, и это правильное направление.

А по углю — сам Бог велел заниматься, потому что потребление угля уменьшается, и в любом случае придется принимать сложные решения по этому вопросу.

- А как Вы работали с министром финансов? Когда Наталья Яресько была претендентом на пост премьера, она тоже говорила (это, правда, неофициальная информация), что категорически не согласна работать с Вами как с министром энергетики. Почему?

— Я не знаю, категорично или не категорично она это говорила. С ней у меня действительно были споры из-за МВФ и реформирования угольных шахт. Прежде всего по поводу того, насколько быстро надо поднимать цены на газ. Я объяснял, что если мы будем монолитно вести украинскую позицию, то с МВФ можно вести переговоры. Я согласен с тем, что газ — это дорогой продукт и население должно платить полную цену. Вопрос — когда?

Мы не можем за один год поднять цену к рыночному уровню. Это то, о чем я в прошлом году говорил — необходимо время для адаптации. Восточноевропейские страны этот процесс проходили в течение 5-8 лет — выводили цену на рыночную. Это время нужно для того, чтобы люди успели отремонтировать крыши, утеплить стены, поменять окна. Для этого нужно время. А у нас без доступа к капиталу, без возможности получить дешевые кредиты, без зарплат, с программой субсидий, которая, на самом деле, честно говоря, не стимулирует потреблять меньше газа, повышаются тарифы практически сразу.

- Почему странно работают субсидии?

— Эти деньги, которых люди не видят. Они, по крайней мере, сейчас не могут использовать их на термомодернизацию. Все те, кто получает субсидию, никак не заинтересованы в том, чтобы уменьшать потребление газа. Мы проанализировали статистику: домохозяйства, получающие субсидии, потребляют на 100 кубометров в месяц в среднем больше, чем те, которые таких субсидий не получают.

- Переговоры с МВФ, надеюсь, продолжатся. Следует ли из сказанного, что если Вы останетесь министром, то будете предлагать серьезные корректировки графика повышения тарифов?

— Мне кажется, что это вопросы коалиции. Коалиция, действующая в прошлом году в своем соглашении, тоже зафиксировала, что тарифы мы будем повышать в течение трех лет, и я, как министр, этой позиции следую. Если сейчас сформируется коалиция, которая скажет, что для этого процесса нужно не три года, а четыре года или шесть лет, — мне кажется, что это тоже позиция. Это политическая позиция, не исполнительная.

- То есть Вы придерживаетесь точки зрения, что сроки повышения тарифов следует продлить?

— Я считаю, что цена в перспективе должна быть рыночной. Но вопрос “когда” все-таки должен быть открыт. Повторюсь, без доступа к капиталу и без возможности проводить реформы в направлении энергоэффективности так резко повышать тарифы неправильно. Для этого явно нужен не один и даже не три года, к сожалению.

- А как случилось, что на посту министра у Вас практически не было заместителей, которых Вы могли бы назвать людьми своей команды? У Вас же нет команды и сейчас...

— Я ее сформирую в течение месяца. У меня 30 человек здесь работает, которых я могу назвать своей командой.

- Это помощники, советники?

— Да.

- А почему нельзя было уволить заместителей, которые Вас не устраивали?

— Я вносил в Кабмин предложения, но их не одобрили. Ни Игоря Черкашина, ни Игоря Сибигу, который сейчас работает в консульстве Украины в США. Я предложил на увольнение своих Игоря Диденко и Игоря Мартыненкова. Но их не увольняют.

 

- А почему Вы не делали никаких громких заявлений, как Павло Шеремета и Айварас Абромавичус?

— Я не сторонник делать громкие заявления, обращать на себя чрезмерное внимание. У меня есть задачи, и я их выполняю,

- Скажите, что происходит с назначением руководства “Центрэнерго”? Почему, исходя из заявления главы МЭРТ, конкурс блокируется решением суда?

— Я не понимаю, почему считают, что тормозится процесс. Было 30 претендентов, из них выбрали 5. Заседание номинационного комитета по этому вопросу проведут в ближайшее время — уверен. В чем проблема?

- Связано ли это с изменением состава Кабмина?

— Я думаю, что нет.

- А с чем это связано?

— Если суд принял решение, то там, наверное, были какие-то процедурные нарушения. Мы должны понимать, что сейчас очень пристально следят за процедурами. Если мы, назначая директоров, вышли в публичную плоскость... Если говорим, что при выборе руководителя есть определенная процедура, то она должна соблюдаться.

- А что с приватизацией “Центрэнерго”?

— Мы давно передали акции Фонду госимущества. Они проводят подготовку, аудит за 2014 год уже проведен, подписан аудитором. За 2015 год — уже на выходе.

- А вот затягивание с конкурсом по назначению руководства и приватизация — связанные вещи?

— Я не вижу тут никакой связи. Выборы директора компании сейчас не настолько важны, потому что через полгода после приватизации появится новый руководитель. Соответственно, мы ищем руководителя на полгода — максимум.

 

- В текущем году у нас существенно сократилось потребление газа. Из-за чего все-таки это произошло? Кто-то говорит, что из-за снижения потребления населением, кто-то — из-за падения в промышленности.

— В основном из-за промышленности. Поднимите статистику, и все станет ясно. Но сокращение потребления населением также сыграло большую роль.

- У нас до сих пор не подписаны соглашения с “Газпромом” на второй квартал. Это дает возможность россиянам применять норму “бери или плати” даже в случае, если мы вообще не будем закупать газ. В итоге, исковые требования к “Нафтогазу” “Газпром” будет увеличивать.

— Да. Я сторонник того, чтобы такой документ подписать. Но для танго нужна пара. Пока партнера у меня нет для того, чтобы что-то подписывать.

- А как идет проверка “Энергоатома”? Я слышал, что она затормозилась.

— Проверка практически остановилась. Почему, я не знаю. Наверное, Госфининспекция считает, что такую проверку проводить не стоит.

- Почему?

— Я думаю, что они кого-то защищают.

- Кого?

— У них спросите. В министерстве достаточно информации о том, что в рамках анализа закупок по допороговым тендерам, которые проводит “Энергоатом”, идентифицированы нарушения. И мы обращались письменно к “Энергоатому”: пожалуйста, примите меры. Так что проверяющим в этой компании будет чем заняться — у меня нет в этом сомнений. Но по какой-то причине никто не хочет такую проверку проводить. Никого из моих людей туда не допускают, ГФИ туда не заходит. Вот вам вся история.

 

- То есть кто-то прикрывает это предприятие? Кто?

— Я не знаю. Я знаю, что ни разу не получил ответа, когда поднимал вопрос о конкурсе на руководителя. Ведь мы за прозрачный, понятный, проведенный через номинационный комитет конкурс на госпредприятия, правда? А мне говорят: “Спокойно, не спеши”.

По всем предприятиям мы проводим конкурсы, а по “Энергоатому” и “Нафтогазу” так и не провели. Мы считаем, что там самые лучшие руководители?

Возможно. Так пусть эти люди докажут всем на конкурсе, в нормальных условиях, что они заслуживают быть руководителями наших “чемпионов”.

Если говорить о главе “Энергоатома” Недашковском, то моя позиция не в том, чтоб его поменять, а в том, чтобы провести конкурс. Я, к примеру, считаю, что он самый лучший специалист, который должен занимать эту позицию. Но почему не провести конкурс?

- По поводу олигархов. Насколько велико влияние, к примеру, Рината Ахметова, Игоря Коломойского?

— Тут ситуация за год поменялась. Это раньше мы говорили о влиянии олигархов на министерство, а теперь наоборот.

ДТЭК (компания Рината Ахметова, — ред.) мы постоянно наступаем на мозоли по поводу тарифов, по поводу стоимости их углей, по поводу уровня расчетов их облэнерго. Они постоянно злоупотребляли этим — недоплачивали в рынок, завышали себестоимость электроэнергии, требовали более высокий тариф и так далее.

Если говорить о Коломойском, то “Транснефть” ушла из-под его управления. В прошлом году они погасила 400 миллионов дивидендов, в этом году забрали 2 млрд депозитов с “Привата”. Никто об этом не говорил, а это немаловажно. Это предприятие, которое в следующем году заработает, я думаю, как минимум миллиард гривен чистой прибыли. Деньги пойдут в бюджет, компания вовремя выплачивает зарплату, финансирует инвестпрограммы.

- Я не могу понять, как можно работать, когда ты в течение нескольких месяцев осознаешь, что вот-вот тебя могут уволить?

— Меня с февраля прошлого года Арсений Петрович увольняет. Я к этому уже привык. Люди привыкают ко всему.

- Хорошо, предположим, Вы остаетесь в министерстве. Что дальше?

— Я всегда говорю — серебряными пулями надо стрелять очень аккуратно. Ими нельзя стрелять просто в стеночку. А эти люди этого не понимают. Они думают, что запас серебряных пуль у них безграничный.

- Если Вы остаетесь, у Вас уже есть... (не дал договорить)

— Четкое понимание, что мы делаем дальше. Давление увеличиваем, темп ускоряем.

- А команда замов?

— Команду замов мы соберем очень быстро. Есть второй эшелон, рабочий, который разгреб уже очень много завалов в министерстве.

- Вы имеете в виду своих советников и помощников?

— Да, конечно. Возьмем ситуацию по углю. Сейчас мы вошли в ритм, нарастили добычу, минимизировали задолженность по зарплате. Фактически мы удержали ситуацию.

Вот Вы спрашивали, какие проблемы с Яресько? Министр финансов спрашивает: “А почему вы не закрыли 10 шахт, как обещали?”

Мы отвечаем: “Обладминистрация против, профсоюзы против. Как только мы начинаем говорить об оптимизации, сразу получаем серьезное противодействие на местах”.

Я вам больше скажу. Как закрывать или предлагать закрывать шахты, когда не выплачена зарплата? Это невозможно. Давайте сформируем бюджет на закрытие, выплатим зарплату, выплатим все пособия. Люди получат деньги и сами уйдут — такой прецедент был в 2003 году. Но позиция Минфина: “денег нет”.

Но даже при такой ситуации 4 шахты из 35 мы перевели в “третью группу”. Когда я пришел, работало на шахтах 54 тысячи человек, сейчас — 50. Почти на 10% оптимизирован сегмент.

Об этом тоже никто не говорит — непопулярная тема. Но я же не могу выйти и хвастаться тем, что я увольняю людей. Это неправильно. Я должен давать им работу.

- Если правительство сменится, то, наверно, будет реализована модель реформирования “Нафтогаза”, которую отстаивало Минэнерго?

— Когда мы встречаемся с европейцами, они говорят, что было бы правильно, если бы все три сегмента — добыча, транспортировка и торговля — были отдельно. Это же правило “Третьего энергопакета”, который мы подписали.

Мы понимаем, что это не должно произойти завтра, потому что есть судовая тяжба в Стокгольме, есть технологические процессы.

Но “Нафтогаз” в сегодняшнем виде — это монополист, который злоупотребляет своим положением. Потому что через “Укртрансгаз” он может влиять либо на добытчиков, либо на импортеров, которые не могут попасть в баланс. Либо через “Укргаздобычу” он получает доступ к газу, который, ну скажем так, не совсем эффективно используют. И я думаю, что после смены правительства будет взят за основу наш вариант, потому что нашу позицию поддерживают консультанты Всемирного банка.

- Какая вероятность смены руководства “Нафтогаза”?

— Я не знаю, но думаю, что идея провести конкурс на главу правления крайне правильная.

- Чья это идея?

— Это идея Арсения Петровича. Он ведь предложил провести конкурс по всем топ-50 украинских госпредприятий.

- Какова вероятность, что рента на добычу газа будет снижена?

— Для обычных коммерческих производителей, я думаю, что надо и дальше снижать ренту.

- До какого уровня?

— Я считаю, что 20% — это хорошая рента для украинских геологических условий.

- А можно ожидать снижение ренты для компаний, которые работают по договорам о совместной деятельности? Она сейчас на уровне 70%?

— Это маловероятно.

- И все-таки, Константин Григоришин к Вам в министерство приезжал?

— Ну, слушайте… Вся шумиха вокруг Григоришина — пиар-акция против меня. Чтобы связать меня с каким-то олигархом и рассказать, что я действую в его интересах.

- А Ющенко зачем приезжал? Я его лично видел заходящим во двор министерства.

— Он просто узнал, что я еду в Турцию, и говорит — “Я тебе принесу календарь, в котором ты покажешь им, что они произошли от нас”.

- Турки?

— Турки, да. Что все их султаны происходят от Владимира. А календарик я могу вам показать. Он привез мне сначала на русском языке. Я намекнул, что туркам сложно, наверно, будет… Тут же привез на английском.

- Виктор Ющенко? Я о нем говорю.

— Нет, Петр. А Виктор Ющенко у меня никогда не был.

- Ну тогда наверно он не к Вам лично приезжал.

Юрий ДОЩАТОВ