Путин научит украинцев любить Януковича

4 декабря россияне в очередной раз подтвердят, что главной партией страны является “Единая Россия”. Предсказуемость — вполне в духе управляемой демократии. Российская система выборов просто не предусматривает возможности проигрыша партии власти. Но рейтинги ЕдРа столь низки, что легитимация ее победы обещает стать трудной задачей для организаторов волеизъявления. Так что ее опыт в решении этой проблемы может оказаться крайне полезным для “регионалов”. Тем более что проблема перед украинской партией стоит аналогичная, а сама ПР неоднократно заимствовала приемы из арсенала российских стратегических партнеров.

Народ и партия. Раздельно

Первые электоральные неприятности у единороссов начались еще в марте. По результатам местных выборов, которые считаются репетицией выборов думских, отмечался почти повсеместный рост поддержки всех иных сил на фоне снижения доверия к ЕР. В Кировской, Тверской, Оренбургской, Нижегородской, Курской и Калининградской областях единороссы потеряли от 12 до 20% голосов по сравнению с 2007 годом. Причем во всех этих регионах они даже недотянули до “порога комфорта” — 50%. Примечательно, что те же 12% недобора зафиксированы и в зависимом от нефтегазовых корпоративных вертикалей Ханты-Мансийском округе. С тех пор положение не выправилось. Более того, после сентябрьского съезда ЕР, на котором Дмитрий Медведев возглавил партию и заявил об отказе баллотироваться на второй срок, рейтинг ЕдРа лишь понизился. Отсутствия амбиций у пока еще президента электорат явно не оценил.

В конце октября в прессу просочились данные из закрытого исследования об отношении населения к единороссам, которое фонд “Общественное мнение” (ФОМ) провел по заказу руководства партии. Результаты оказались неутешительны: в ряде ключевых регионов “Единая Россия” пользуется поддержкой максимум трети избирателей. Причем в Москве партия власти может претендовать на 20—22% голосов. Не любят единороссов ни в северной столице, ни в других городах-миллионниках. Хуже всего ситуация в Калининграде: там рейтинг ЕР не достигает даже психологического барьера в 20%. Впрочем, и Москве и миллионникам всегда было свойственно фрондерство, обусловленное как вынужденной публичностью чиновников, так и наличием информационных альтернатив. Нейтрализация этой фронды — задача кремлевских проектов вроде “Патриотов России” и “Правого дела”. Они проходят в парламент, оттягивая голоса “легальных несогласных” (прежде всего, КПРФ и “Яблока”). Однако их задача — формировать негативный образ оппозиции вообще, тем самым подталкивая не особо осведомленных избирателей поближе к партии власти. В Украине та же роль отводится ВО “Свобода”, и, вероятно, это бремя с ней разделит еще пара аналогичных проектов (в первую очередь Анатолий Гриценко).

Таджики и НАТО

Но вернемся к РФ. Партия власти традиционно демонстрирует высокие результаты на национальных окраинах. Так что если Мордовия повторит свой рекорд 2007 года — 102% проголосовавших за “Единую Россию”, а в Чечне на участки придет 99,5% зарегистрированных избирателей, удивляться не стоит. Но в масштабах федерации они погоды, разумеется, не сделают. Поэтому электоральной базой ЕР остается глубинка — средние и малые города, села. Пример тому — приведенная журналом The New Times внутренняя статистика единороссов: в проблемном Екатеринбурге они рассчитывают на 31% голосов, но в области ожидают 55%. Причины этого феномена те же, что и в Украине: безальтернативные источники информации, пассивность избирателей, зависимость от руководителей на местах. Кстати, показательно, что социологи прочили единороссам 53—58% голосов в целом по стране.

Разница между реальными настроениями и предполагаемым итогом выборов объясняется несколькими факторами. Во-первых, значительное число недругов ЕР систематически не ходит на выборы. Во-вторых, русская интеллигенция, как всегда, не сумела договориться между собой. В Рунете развернулись нешуточные баталии между сторонниками идеи Алексея Навального (голосуй за всех, кроме ЕР) и приверженцами стратегии, предложенной Борисом Немцовым (“нах-нах” — портить бюллетени в знак протеста или вовсе бойкотировать выборы). Причем без участия кремлевских “троллей” здесь, по-видимому, не обошлось.

Значительная часть колеблющихся избирателей определяется со своими предпочтениями незадолго до голосования. Пиковая активность, которую демонстрировал тандем в последний месяц, во многом объясняется стремлением помочь им сделать выбор. В частности, ссора с Таджикистаном из-за суда над летчиками российской компании Rolkan Investmens Ltd стала блестящей пиар-акцией. История с арестом в аэропорту Курган-Тюбе двух самолетов, доставлявших гуманитарные грузы в Афганистан, тянулась еще с марта. Но лишь в последние недели Россия всей мощью встала на защиту своего гражданина (а заодно и этнического русского с эстонским паспортом). Здесь было все. Сюжеты о страданиях невинно осужденных пилотов на федеральных каналах. Высылка сотен гастарбайтеров, рассказы о страшных недугах таджиков-мигрантов. Отзыв посла “для консультаций”. Слухи о визовом режиме и угроза закрыть рынок. В общем, полномасштабный асимметричный ответ — на радость националистам радикалам, чьи голоса в Думе обычно достаются ЛДПР.

Разговоры о развертывании ударной группировки против НАТО, торжественное открытие нового радара в Калининграде, отсылка авианосной группы к берегам Сирии и прочие обещания показать Западу кузькину мать — это уже сигнал разного рода государственникам. Не в последнюю очередь тем, кто симпатизирует, но не любит КПРФ. Ну и в качестве главного калибра — съезд 27 ноября, на котором кандидатом в президенты от ЕР становится (теперь уже официально) Владимир Путин. При этом лично для нынешнего премьера выдвижение от партии позволяет избежать сбора 2 млн. подписей. Это, конечно, нетрудно, но столь масштабное мероприятие неизбежно станет фоном для всевозможных протестных выступлений. Причем к этому времени идея Евразийского союза, которую продвигает Путин, уже успела получить первое практическое наполнение. И очень маловероятно, что смысловая связка ЕАС — СССР ускользнула от внимания избирателей, независимо от того, как ее трактовали те или иные СМИ. Более того, с учетом расплывчатых формулировок ее можно считать крючком и для правых, и для левых. Состряпать подобную кампанию у нас несложно: добиться от Ливии освобождения украинских пленников, снова отправить “Сагайдачного” к побережью Сомали, опять уличить ЕС во вмешательстве во внутренние дела. Главное — правильно расставить акценты.

Рисовать или рисоваться?

Реальный эффект от всех этих акций оценить трудно, тем более что их финал пришелся на “тихую неделю” перед выборами. Однако они могут стать хорошим прикрытием для работы админресурса. На который возложены две стратегические задачи: обеспечение явки и подсчет. С первым трудностей нет: по различным оценкам, всевозможные “государевы люди” — от студентов и пенсионеров до чиновников и зэков — в принципе обеспечивают явку порядка 40% (особенно с учетом “каруселей”, открепительных талонов и тому подобных уловок). “Мертвые души”, которых можно найти в списках на каждом участке, могут добавить еще 10—15% (к слову, единый реестр избирателей в России так и не создан).

Что же до подсчета голосов, то особенностью всех российских выборов последних лет была странная корреляция между числом проголосовавших и результатами голосования. Еще в 2008 году физик и программист Сергей Шпилькин обратил внимание на то, что с ростом явки растет количество голосов за партию власти, хотя поддержка других сил остается постоянной и снижается по мере приближения явки к максимальному значению. Из его расчетов следует, что на думских выборах 2007 года явка была дорисована почти на 13%, а ЕР получила чуть менее 9% “левых” голосов. Сопоставимые цифры получились и по результатам анализа выборов президента в 2008-м и в Мосгордуму в 2009 годах. Можно ожидать, что и в нынешнем году будут внесены аналогичные “поправки”.

Характерно, что, по мнению экспертов, потолок возможностей админресурса — это как раз 10% в пользу правящей партии. Стратегия Навального тоже строится на этом расчете. Но реальных предпосылок придерживаться этого неписаного правила у ЕР нет — за исключением, пожалуй, риска окончательно уронить показатели реальной поддержки. Поэтому интрига заключается в том, будет ли преодолен этот рубеж. И если да, то как. И — что особенно важно для нас — применим ли этот опыт в Украине.

Без этого шага ЕР лишается конституционного большинства, которое она сохраняла в течение двух сроков. Вместо нынешних 315 ей светит порядка 250—270 мандатов. Утрата монополии на законотворчество чревата “кошмаром коалиций”. Чисто психологически это, конечно, некомфортно. В то же время все партии, допущенные в Думу, более или менее лояльны Кремлю. Это открывает широкое пространство для ситуативных союзов и кулуарных договоренностей.

С другой стороны, электоральную потерю можно завернуть в имиджевый успех: демократ Медведев не позволил “дорисовывать” лишние проценты. Наконец, не исключен вариант с банальной скупкой “тушек”. Правда, он зависит от того, насколько велик будет недобор мандатов. Однако и это необязательно: при голосовании по чувствительным для Путина вопросам и ЛДПР, и КПРФ демонстрируют редкостное единомыслие с ЕР.

Смена пропорций на качественном составе Думы не отразится никак. А это открывает еще одну возможность для преодоления последствий электоральной неудачи. На одной из встреч с избирателями Дмитрий Медведев вдруг заявил, что можно было бы и вернуть смешанную избирательную систему. Нынешнюю модель голосования по партийным спискам продавила как раз “Единая Россия”. Так с чего вдруг такие разговоры?

DISCOVERY

Кремль испугался женщины

“Первые выборы в условиях политического признания” Южной Осетии обернулись конфузом. Не сумев навязать осетинам своего ставленника, администрация президента России пошла на срыв выборов в Южной Осетии. Москва популярно объяснила осетинам цену их “независимости”. Верховный суд Южной Осетии признал недействительными результаты второго тура президентских выборов, прошедшего 27 ноября.

Судебное разбирательство было инициировано партией “Единство”, выдвинувшей кандидатуру главы МЧС ЮО Анатолия Бибилова, поддержанную Кремлем. Иск о незаконной агитации, якобы имевшей место в день выборов, и о попытках подкупа избирателей был подан, когда поражение Бибилова стало очевидным. В ходе выборов никаких жалоб в ЦИК не поступало.

По данным ЦИК РЮО, по результатам обработки данных с 74 из 85 участков экс-министр образования Южной Осетии Алла Джиоева набрала 56,7% голосов, Бибилов — 40%. По количеству голосов разница составила около 5 тыс.

Суд не только удовлетворил иск “Единства”, но и лишил Джиоеву возможности участвовать в повторных выборах. Но затем, видя возмущение граждан, председатель ВС ОЮ Ацамаз Биченов поспешил отыграть назад, заявив, что допуск Джиоевой к выборам в компетенции ЦИК и в решении суда не отражен. Первый тур повторных выборов назначен на 25 марта 2012 года. Эдуард Кокойты продолжит исполнять обязанности президента.

Обстановка в Южной Осетии балансирует на грани взрыва. В пресс-центре ЦИК отключен Интернет, абоненты единственного мобильного оператора получили СМС с уведомлением о возможных перебоях со связью. В Цхинвали и его окрестности переброшено около 500 спецназовцев из Северной Осетии — что, к слову, подтверждает обоснованность решения Европарламента, закрепившего за ЮО статус оккупированной территории.

Россия поспешила откреститься от происходящего. Зампредседателя комитета ГД РФ по международным делам Андрей Климов заявил, что “Южная Осетия — суверенное государство. Никто не может навязывать югоосетинскому народу какую-либо кандидатуру. Если же идут попытки насильно провести конкретную кандидатуру, это может привести к дестабилизации”.

Между тем такие попытки уже были — и дестабилизация стала фактом. Председатель комитета ГД по международным делам Константин Косачев, продвигавший Бибилова, лично зачитывал с трибуны форума “Осетинский прорыв: единство, порядок, развитие” приветствие Владимира Путина. Дмитрий Медведев за неделю до второго тура встретился с Бибиловым, заявив, что “Южная Осетия нуждается в эффективном руководстве”.

В итоге Москва не сумела навязать своего кандидата полностью зависящей от нее республике, а Южная Осетия продемонстрировала миру эфемерность своей “независимости”.

Алексей КАФТАН