Принять прошлое

Россия пыталась, шантажируя президента Азербайджана Ильхама Алиева, заставить его не признавать Голодомор геноцидом украинского народа. Об этом говорится в документах, обнародованных Wikileaks. “Алиев получил документ от президента Медведева, в котором отмечалось: если Азербайджан признает Большевистский искусственный голодомор в Украине “геноцидом” в ООН, “то вы должны забыть о Нагорном Карабахе вообще”, — так, согласно документам, эту историю рассказал сам Алиев британскому принцу Эндрю. Принц также подтвердил, что и другие президенты получали от Москвы соответствующие “директивы”. Опровержений от официальной Москвы нет. Зато в Баку вчера под конец дня заявили, что высказывания, приписываемые сайтом Wikileaks президенту Азербайджана, не соответствуют действительности.

Позиция России относительно признания Голодомора 1932— 1933 гг. геноцидом украинского народа давно известна — для них это общая трагедия народов СССР. По словам украинского историка Людмилы Гриневич, Украина в этом плане ушла намного вперед. Наши научные работники, архивисты документально доказали геноцидную сущность Голодомора, а политики на законодательном уровне закрепили это в Законе. Есть также решение украинского суда, назвавшего преступников этой трагедии — Сталина и других союзных руководителей того времени. То есть вопрос, был Голодомор геноцидом или нет, снят.

Однако в нашем обществе эта дискуссия снова поднимается. Конечно, хотелось бы двигаться дальше и не возвращаться к этому вопросу, но реальность такова, что придется.

Как это было в передаче “Большая политика с Евгением Киселевым” на “Интере” в пятницу, где последняя часть программы была посвящена именно теме Голодомора. Опять же, благодаря таким представителям Партии регионов (возникает вопрос — зачем их приглашает продвинутый журналист Евгений Киселев) как Вадим Колесниченко, Василий Киселев, коммунист Валерий Солдатенко она была сведена к тому, что общество уже прошло: был Голодомор геноцидом или нет. Но были и другие— пытавшиеся достучаться языком агрументов до “железобетона”... О впечатлениях и размышлениях относительно программы, самой дискуссии и заданной темы говорим с одним из участников этой передачи — старшим научным сотрудником Института истории Украины НАН Украины Людмилой ГРИНЕВИЧ.

— Украина прошла длительный и болезненный путь, пока ей хватило мужества признать сущность сталинского преступления и назвать вещи своими именами. Мы прошли сквозь десятилетия советской политики “принудительной амнезии”, когда отрицался сам факт Голодомора и преследовались те, кто пытался сохранить и передать потомкам память о тех трагических событиях. Потом был достаточно длинный период так называемого “вялого игнорирования” голода-геноцида верховной властью уже современной Украины. Давайте вспомним, что в 1993 году 60-ю годовщину Голодомора Верховная Рада Украины просто не заметила. Лишь десятью годами позже — в 2003 году вопрос о голоде-геноциде в первый раз стал объектом рассмотрения наших депутатов, которые через несколько лет, после длительных дискуссий и оттягивания времени, наконец-то приняли такой долгожданный в обществе закон о голоде-геноциде. Наконец-то наши народные избранники проявили национальную гордость и ответственность за будущее Украины. Главный урок, который мы все должны сегодня вынести из трагедии голода-геноцида, это осознание того, что главная ценность человека — это право на жизнь, которое можно реализовать лишь при условии существования демократического общества и только при условии существования собственного государства.

Понятно, что за принятием закона стоял кропотливый, продолжительный труд многих людей, в том числе научных работников, архивистов. Огромное количество изданных материалов позволяет сделать вывод, что Голодомор был геноцидом, поскольку он стал орудием сознательного уничтожения союзным руководством украинской политической нации, формировавшейся в то время. Эта украинская политическая нация состояла не только из этнических украинцев и тех народов, которые проживали на территории Украины, но и тех украинских этнических групп, которые проживали за пределами Украины, — Северном Кавказе, Поволжье, Кубани. Они, между прочим, больше всего и пострадали от Голодомора.

Сама программа у Евгения Киселева, проведенный редакцией опрос общественного мнения засвидетельствовали, что в украинском обществе очевидной является тенденция к установлению консенсуса в восприятии голодомора-геноцида. 76% опрошенных телезрителей заявило, что они будут отмечать годовщину Голодомора. Правда, редакция телепрограммы не ставила вопрос: считают ли люди голод геноцидом? Но мы имеем результаты опроса социологической группы “Рейтинг”, проведенного в марте этого года, где Голодомор признали геноцидом 60% жителей Украины. Даже среди сторонников Партии регионов по этому опросу приблизительно 40% человек признают, что голод был геноцидом. Поэтому мы, очевидно, можем говорить о том, что в известной степени является искусственным “раскручивание темы” о наличии серьезного противостояния в украинском обществе по поводу признания или непризнания голода геноцидом. Думаю, что украинское общество уже определилось по этой проблеме. А потому я убеждена, что для нас всех, особенно политиков, не может быть приемлемой формула наподобие — память им никогда не изменяла, но они изменяли ей, когда считали нужным или когда это было им выгодно.

Программа на “Интере” меня убедила и в том, что на сегодня у нас есть политические силы, для которых эта формула работает. Но здесь не это важно. Как по мне, главное противостояние в вопросе о голоде-геноциде проходит как раз не по линии запада или востока, юга или севера Украины, а по межгосударственной линии российско-украинских взаимоотношений. Об этом нам нужно честно сказать. Много общих украинско-российских позитивных и негативных страниц исторического прошлого требуют огромного духовного труда для того, чтобы понять и просто принять это прошлое — спокойно, честно и ответственно. В первую очередь, это касается трагедии 1932—1933 годов. Украина предприняла важные шаги в этом направлении, потому что мы четко заявили, что не имеем никаких материальных претензий к Российской Федерации, что мы в любом случае не обвиняем русский народ в организации голода-геноцида. Виновниками этой беды мы считаем сталинское союзное руководство, которое с помощью искусственного голода-геноцида развернуло войну не только против крестьянства, но и против всего украинского народа, которая имела целью сделать невозможным проект под названием Украина.

Я убеждена, что Российская Федерация рано или поздно, как правопреемник СССР, признает голодомор-геноцид и принесет извинения Украине. Впрочем, мы в любом случае не можем предлагать это делать России, ведь извиняться или нет — это моральный выбор государства и каждого гражданина. Но надежда действительно есть, потому что в мае 2010 года аналитический центр “Левада” провел в России опрос и на вопрос: должна ли Россия принести извинения Украине за голодомор? 25% людей, причем в абсолютном большинстве это молодежь, ответили положительно. Думаю, что молодые россияне этим демонстрируют ответственное отношение к будущему через ответственное отношение к своему прошлому. Опять же, недавнее заявление Госдумы РФ об ответственности союзного руководства за Катыньскую трагедию. Это заявление имеет огромное значение не только для поляков, но и для украинцев. Оно ясно свидетельствует о том, что российская Дума способна на мужественные шаги и может пересматривать сложные страницы исторического прошлого...

— Может, но пока не пересмотрела по отношению к Украине. Как вы думаете, почему Россия признала Катынь, но не признает Голодомор?

— Польша — член НАТО и член Европейского Союза. Очевидно, ее голос звучит громче и убедительнее, чем голос Украины. К тому же, в Польше, в отличие от Украины, существует единодушие мыслей в оценке Катыньской трагедии — и в политикуме, и среди населения. Так что нам, гражданам и политикам Украины, очевидно, стоит подумать о более консолидированной позиции при отстаивании на международной арене принципиально важных вопросов, особенно таких, как голод-геноцид.

— А каким вообще является ваше отношение к телевидению, в частности к политическим шоу, которые именно таким образом освещают гуманитарные вопросы?

— Телевидение, электронные средства массовой информации оказывают колоссальное влияние на массовое сознание. Нужны они или нет? Считаю, что, бесспорно, нужны. Эффективны они или нет? Думаю, что эффективны. Здесь есть плюсы и минусы. Плюсы в том, что с помощью этих телепрограмм можно действительно донести мысль до миллионов людей. Минусы же в том, что такие программы — прекрасное поле для политтехнологических манипуляций. На программе с Евгением Киселевым я лично это почувствовала. Несмотря на то, что ведущий программы “Большая политика” — это объективный человек, профессиональный журналист, которого мы уважаем и помним еще со времен НТВ, все же гости, приходящие на эту программу, кое-где явно прибегают к спланированным манипуляциям общественным сознанием. Имею в виду депутата Колисниченко и попробую объяснить, почему я так считаю.

Во-первых, он активно пытался дискредитировать работу многих людей, украинских научных сотрудников, архивистов, которые в течение десятилетий готовили и издавали многочисленные документальные сборники, в комплексе доказывающие геноцидную сущность голодомора. “Документов нет”, “документов нет”, “где документы” постоянно повторял депутат, как будто он не знает о существовании десятков томов документов, изданных в Украине. Неужели пан Колисниченко не видел их, неужели не держал в руках, скажем, сборник документов и материалов о голодоморе 1932 — 1933 гг. на 1128 с., упорядоченный известным исследователем и архивистом Русланом Пырогом? Этот сборник вышел в свет еще в 2007 году, но после этого были и десятки других.

Конечно же, депутат-историк не мог не знать об этих документах, но отрицал их существование с целью рекламирования российского сборника документов с “опровержением” голода-геноцида. Того, который распространяла российская делегация в канун заседания в ПАСЕ, где должен был рассматриваться вопрос об украинском голодоморе. Почему рекламу депутатом этого сборника документов можно считать политически мотивированным делом? Потому, что выход этого сборника сопровождался громким скандалом, причем депутат-историк Колисниченко не мог об этом не знать. Так же, как и профессор Солдатенко — нынешний председатель Украинского института национальной памяти. Суть в том, что подготовка этого сборника осуществлялась по специальной инструкции, в которой буквально прямо предлагалось не отбирать документы, доказывающие “украинскую специфику”, а, следовательно, доказыващие геноцидную сущность голодомора. Депутат Колисниченко во время программы всеми силами пытался не дать мне зачитать выдержку из этой инструкции... Следовательно, имеем дело со специфическим видом, так сказать, двойной манипуляции: сначала — на уровне комплектования сборника документами “под определенный политический заказ”, а затем — на уровне популяризации определенными политиками этого издания как доказывающего “истину в последней инстанции”.

Другая манипулятивная технология со стороны депутата Колисниченко произвела на меня по-человечески горькое впечатление. Депутат достаточно цинично пытался дискредитировать восемнадцатитомную книгу памяти Украины, опорочить старания тысяч людей, которые буквально по каплям собирали имена погибших во время Голодомора. Нельзя забывать, что составляющей преступления-геноцида было его укрывательство. Медикам прямо запрещали фиксировать правдивую причину смерти несчастных. Есть немало свидетельств этого. К тому же, в условиях коллапса на селе смертей вообще не считали, людей тогда просто как мусор сбрасывали в общие ямы. Поэтому собрать точные сведения о причине смерти миллионов жертв — объективно невозможно. Но при подготовке Книги памяти часть имен все же удалось вернуть. Да, возможно, при этой масштабной работе были допущены какие-то технические ошибки, но из этого есть простой выход: обнаруживаем и исправляем их. Однако депутат Колисниченко выдергивает отдельные негативные факты, гиперболизирует их, пытаясь “похоронить” под ними все издание. Между прочим, как видно из сообщений прессы, и директор Института стран СНГ Корнилов сегодня пытается дискредитировать мартиролог. Насмехается над тем, что в Книгу памяти внесено свыше 800 тыс. имен жертв: “А почему до миллиона не дотянули?”. Вот бы и обратился к исследователям голода, то они бы ему и объяснили, почему и как.

В последнее время на наших каналах достаточно часто появляются уважаемые гости из России. Культурный взаимообмен — это очень хорошо. Но кое-где такие визиты проходят вроде бы под маркой культурного обмена, а в действительности являются выразительно политическими. Вот был, например, на этой передаче русский драматург и автор Гришковец. Человек пришел в футболке, которая рекламировала “Российский флот”. Я как научный сотрудник, который хорошо может читать такие сигналы, понимаю, что этот человек хотел этим донести до украинской публики. Она хотела послать меседж — “Слава российскому флоту!”, добавим — “в Украине!”. Конечно, каждый человек имеет право доносить до сообщества свое мнение. Однако, что меня лично настораживает и удивляет, то это то, что в Украине, например, присутствуют разные мнения относительно Голодомора, а вот в России — судя по нашим гостям — существует абсолютное единодушие мыслей в контексте неприятия голода-геноцида. Однако, это же не так. Я просто ради любопытства хотела бы увидеть кого-то на украинском телевидении — представителей из тех 25% россиян, которые высказались за то, чтобы Россией принесла извинения перед Украиной за Голодомор.

Работа нашего телевидения должна быть направлена не только на информирование общества, но и на то, чтобы воспитывать его, в частности воспитывать уважение к российским гражданам. Сделать это можно, в частности, и через демонстрацию украинцам людей, которые нас понимают и которые нам сочувствуют, — и в вопросе о государственном украинском языке, и в вопросе о голодоморе. В России они есть, их просто не может не быть.

— Но почему ведущий Евгений Киселев приглашает именно таких русских гостей? Кто, например, его заставляет в канун дня почтения памяти жертв Голодомора, когда есть закон и решение суда о голодоморе-геноциде, приглашать таких, как регионал Вадим Колисниченко?

— Я думаю, что Киселев не подбирает участников “с определенными политическими намерениями”. Как журналист, который внимательно наблюдает за событиями в Украине, он не может не увидеть и, соответственно, не отреагировать на мысли, достаточно громко пропагандируемые депутатом Колисниченко. Он, конечно, не мог также не отреагировать и на то, что наш Президент заявил в Страсбурге — Голодомор не является геноцидом. Именно с этого выступления Президента и началась программа. Но, кстати, буквально за несколько часов до этого Виктор Янукович выступил с заявлением, в котором он назвал Голодомор национальной трагедией. Это, конечно же, еще не признание геноцидной сути голода, но это уже и не декларирование историко-политической концепции о Голодоморе, как общем горе всех советских народов. Поэтому, здесь дело вовсе не в журналисте, а в нас и в нашем политикуме. О чем можно говорить, если тезка ведущего Евгения Киселева депутат Василий Киселев предлагает изменить закон о голодоморе-геноциде на голодомор-трагедию? Как я уже говорила, вместо того, чтобы двигаться вперед, отдельные депутаты пытаются вернуться назад, пытаются “повернуть течение Днепра в другую сторону”. Но этого никогда не будет. Все, в конце концов, закончится тем, что эти депутаты успокоятся, и мы будем продвигаться дальше.

— Относительно общества. Как далеко, с вашей точки зрения, пошло наше общество, историческая наука в понимании трагедии голодомора-геноцида?

— Посмотрите, сколько людей пришло в день почитания памяти жертв Голодомора к мемориалу — тысячи. Из года в год я наблюдаю за тем, как растет количество людей, которые в траурные дни выставляют на подоконник в своих квартирах поминальные свечи. Наше общество, конечно же, нуждается в дополнительной информации о Голодоморе, потому что много чего еще неизвестно, однако ему не нужно “готовиться” к восприятию этой трагедии. Возможно, мы бы и хотели забыть о ней, но память о Голодоморе нас не отпускает. Не отпускает потому, что еще остаются непохороненными должным образом жертвы трагедии, потому что много людей и до сих пор имеют на душе груз, с которым не могут справиться.

Что касается украинской исторической науки, то она продвинулась далеко вперед в исследованиях голода-геноцида сравнительно, скажем, с российской исторической наукой. Хотя в России много талантливых научных сотрудников, но тема эта долгое время почему-то не была приоритетной. У нас же традиция исследования Голодомора очень давняя, исследования ведутся много десятилетий, велись даже в советское время, хотя и в диаспоре. Мы имеем серьезные исследовательские труды на тему голода-геноцида. Работы Станислава Кульчицкого, например, который, кстати, еще в начале 90-х гг. привел более-менее точную цифру умерших от голода. С ней теперь соглашаются и солидные западные ученые. Из года в год все больше и западных ученых, имеющих мировые имена, авторитет, приходят к выводу, что украинский Голодомор следует квалифицировать как геноцид. Итальянский исследователь Андреас Грациози справедливо предлагает разводить понятия “общесоюзный голод в СССР” и “голод-геноцид в Украине”. Только в этом году вышли из печати две важных работы известных американских исследователей — Тимоти Снайдера и Нормана Наймарка. Необходимо эти книги перевести для широкого украинского читателя. Потому что, к сожалению, чуть ли не единственным “западным авторитетом” для определенных кругов по теме голода в Украине выступает профессор Марк Таугер, статьи которого с “опровержением” геноцида редакция газеты “2000” быстренько сколотила в книгу, перевела на русский язык и издала довольно большим тиражом.

Вообще-то, нашей академической науке все еще не хватает ни государственной поддержки, ни благотворителей, которые бы могли взять на себя системную поддержку важных научных проектов, посвященных теме голода-геноцида.

Иван КАПСАМУН