Принесет ли 2016-й долгожданный мир?

Вот и наступил 2016 год. Каким он будет в украинской политике? Представляю свою версию политического прогноза-2016 исходя из тех задач и проблем, которые предстоит решать украинским политикам в наступившем году, и тех факторов и тенденций в отечественной и международной политике, которые будут влиять на политические процессы в нашей стране.

Ирония нынешней политической ситуации состоит в том, что в 2016 году предстоит решать те же задачи, что и в 2015-м, необходимо будет выполнять работу, не сделанную или сделанную не до конца в прошлом году. Речь идет о реформах, борьбе с коррупцией, установлении мира в зоне военно-политического конфликта на востоке Украины.

Целый ряд реформ либо начат, либо законодательно определен, но решающим периодом их реализации станет 2016 год: реформирование системы МВД, прокуратуры, судебной системы, государственной службы, запуск новых антикоррупционных институтов и т.д. Фактически, в 2016 году предстоит сформировать качественно новую правоохранительную систему страны. Более активно придется заниматься экономическими реформами. Прежде всего, необходимо определиться с содержанием налоговой реформы. Но нельзя надеяться только на налоговую либерализацию. Целесообразно уже в 2016 году начинать работу над формированием новых драйверов экономического роста. Падение отечественной экономики прекратилось.

Но в 2016 году мы будем не выходить, а выползать из экономического кризиса последних двух лет. По прогнозам экономистов, рост экономики составит 1,5-2%. Это, конечно, лучше, чем продолжение экономической рецессии, но очень мало для того, чтобы наши люди ощутили улучшение своего социального положения. В социальном секторе, в частности, в сфере здравоохранения, также надо определяться с направлением и содержанием реформ.

Но в проведении реформ мы будем идти традиционной траекторией украинской политики — шаг вперед, шаг в сторону, топтание на месте, потом опять движение вперед. Периодически возможны и шаги назад. Такая вот “загогулина” украинских реформ.

Вперед в направлении реформ нас будут подталкивать давление наших международных партнеров, назревшие и перезревшие внутренние проблемы, отчасти — общественное мнение (точнее, публичная позиция наиболее активной части общественных организаций и экспертной среды), а также усилия отдельных реформаторов в руководстве страны (которых, к сожалению, крайне мало).

Факторы сдерживания реформ традиционны: инерция и заскорузлость бюрократической системы, боязнь непредсказуемых последствий реформ и критической реакции консервативно настроенной части общества, доминирование социально-патерналистских установок у относительного большинства украинских граждан, махровый популизм значительной части политического класса страны и ряда ведущих политиков страны, острый дефицит реальных реформаторов в системе государственного управления, и, конечно же, огромные масштабы коррупции.

Борьба с коррупцией (где-то показушная, где-то реальная, но в обоих случаях — скандально-противоречивая) станет одним из главных трендов 2016 г. в Украине. И дело не в громкой антикоррупционной риторике Михеила Саакашвили и его форумов (хотя и они сыграют заметную роль в качестве фактора общественного давления). Гораздо больше надежд я возлагаю на новые антикоррупционные институты и антикоррупционные последствия обострения политической и межведомственной борьбы в правоохранительной системе.

Руководству Национального Антикоррупционного Бюро Украины (НАБУ) и его детективам придется показывать “товар лицом”, оправдывать высокие общественные ожидания. Вряд ли они оправдаются полностью. Но я все-таки надеюсь на амбиции некоторых из молодых руководителей НАБУ и Антикоррупционной прокуратуры и отдельных детективов НАБУ. Для интересующихся (прежде всего в самом НАБУ) приведу один очень показательный исторически пример. В 1930-е гг. молодой нью-йоркский прокурор Томас Эдмунд Дьюи прославился на ниве борьбы с организованной преступностью и коррупцией. В 1943 г. он был избран губернатором штата Нью-Йорк и проработал в этой должности 12 лет. Дважды баллотировался на пост президента США от Республиканской партии. Но тогда была эпоха демократов, и в первый раз он проиграл самому Франклину Делано Рузвельту. Тем не менее, Дьюи оставил огромный след в американской истории, в том числе став героем целого ряда книг и кинофильмов. Так что, ребята из НАБУ, дерзайте. Антикоррупционным расследованиям наверняка будут препятствовать “дяди из больших кабинетов”. В этом случае следует предавать конфликты огласке в качестве самозащиты и продвижения следствия.

Вероятно,  в 2016 году мы увидим цепную реакцию встречных антикоррупционных ударов, например, МВД против Генпрокуратуры, на аресты людей из команды Яценюка может последовать удар по некоторым из спонсоров Саакашвили и так далее. Попутно, могут зацепить и кого-то из Блока Порошенко, а также из других политических сил, как коалиционных, так и оппозиционных. Руководство страны вынуждено будет в таком случае кого-то приносить в жертву “Антикоррупционому Молоху”. Неизбежно будут возникать проблемы в судебной фазе антикоррупционных дел, но это станет дополнительным стимулом в продвижении судебной реформы и люстрации судейского корпуса.

Чего я опасаюсь, так это политического забалтывания борьбы с коррупцией, политической девальвации данной проблемы. Конечно, можно ударить по коррупции “антикоррупционными форумами”. Кто-то политически поднимется на этой волне (и мы догадываемся кто), будет общественное давление на руководство страны и правоохранительные органы. Но взаимные громкие обвинения в коррупции могут сформировать у большинства наших сограждан устойчивый негативный стереотип по отношению ко всем политикам — “воры они все”.

И все-таки, сумбурно, хаотично, недостаточно эффективно, но мы постепенно будем двигаться вперед и в борьбе с коррупцией, и в проведении реформ. В 2016 г. не стоит ждать кардинального перелома на этих направлениях государственной политики, но ощутимый прогресс будет.

Принесет ли нам 2016 год долгожданный мир? Хотелось бы дать на этот вопрос положительный ответ. Но боюсь, что и в 2016 году ситуация на военных и дипломатических фронтах будет примерно такой же, что и в 2015-м. Скорее всего, продолжится и тенденция к постепенному замораживанию конфликта на территории Донбасса. Полноценного мира не будет, но, возможно, войны станет еще меньше.

Ситуация с мирным урегулированием этого конфликта может развиваться по самым разным сценариям.

Франция и, особенно, Германия, которая в 2016 г. будет председательствовать в ОБСЕ, приложат максимум усилий для того, чтобы в 2016 г. в “отдельных районах Донецкой и Луганской областей” состоялись местные выборы по украинскому закону (в компромиссной версии, разработанной в Минске) и стандартам ОБСЕ. Возможность этого сценария зависит от готовности России и сепаратистов к серьезным уступкам по вопросу об условиях проведения выборов и выводе российских военных из зоны конфликта. Кто знает, может экономический кризис в России подтолкнет Путина к подобным уступкам? Но даже если дело и дойдет до выборов в зоне конфликта, этот процесс может быть сорван в любой его фазе из-за провокаций и нарушения ранее взятых обязательств со стороны России и сепаратистов.

Могут возникнуть проблемы и со стороны Украины. С высокой вероятностью депутаты парламента могут не утвердить во втором чтении конституционный законопроект о децентрализации. Это не прервет минский переговорный процесс, но усилит критику в адрес Украины и даже может привести к решению ЕС о коррекции (некоторому смягчению) санкций по отношению к России. Но тогда и в Украине резко возрастет неприятие Минских соглашений. Если в Минске будут наработаны некие компромиссы по местным выборам в Донбассе и амнистии для сепаратистов, то соответствующие законодательные инициативы могут быть не поддержаны Верховной Радой Украины. Тогда возможны стагнация и даже тупик в минском переговорном процессе.

Возможен ли Минск-3 или другие новые соглашения об урегулировании конфликта на востоке Украины? Теоретически да, но только в случае полного и окончательного провала Минска-2 (например, в случае новой эскалации конфликта или полного провала политической формулы его урегулирования) и, если Меркель на это согласится. Пока более вероятен сценарий “ползучей реализации Минских соглашений” — медленного, с постоянными сбоями и задержками, выполнения отдельных пунктов вторых Минских соглашений. Германия и Франция постараются выдавить из Минска-2 все, что только возможно.

На чем основан мой относительный пессимизм относительно полноценной реализации Минских соглашений? Украина не пойдет на реинтеграцию Донбасса на российских условиях (т.е. при сохранении ДНР и ЛНР). А Россия не сдаст сепаратистские республики просто так. Самое главное — Путину невыгодно полное прекращение этого конфликта. С помощью “тлеющего конфликта” на Донбассе Россия будет и далее осуществлять давление на Украину и вести переговорную игру с Западом. Полностью урегулированный конфликт в Донбассе лишает Путина этих козырей. Но и начинать новую большую войну в Донбассе для России также не выгодно. Это полностью сломает всю дипломатическую игру с Западом, которую Путин ведет уже более года. К тому же легкой и быстрой победы в новой войне не получится. Обороноспособность Украины за последний год существенно возросла. Поэтому велика вероятность сохранения военно-политического статус-кво в зоне конфликта на востоке Украины и в 2016 году.

Две главных внутриполитических интриги 2016 года — произойдет ли смена правительства и будут ли досрочные парламентские выборы? Опять отложенные вопросы.

Рискну предположить, что с высокой степенью вероятности уже в первой половине 2016 года у нас будет новое правительство с новым премьер-министром. Хотя, возможно, в конце января — феврале 2016 г. произойдет частичное обновление правительства. Но Яценюк на посту премьера стал таким балластом для нынешней власти и таким острым политическим раздражителем для общественного мнения, что его придется менять. Вопрос только во времени и обстоятельствах замены правительства. Наверняка это будет сопряжено с некоторым переформатированием парламентской коалиции и даже определенным изменением политической структуры Верховной Рады.

Вероятность досрочных парламентских выборов относительно невысока. Если они и состоятся, то не раньше осени 2016 г. и только в том случае, если на это согласится Президент Порошенко (или не сможет этому противостоять).

Весьма вероятно, что 2016—й станет для украинской политики годом Саакашвили. Вот только оценка его политической деятельности будет очень неоднозначной. Не исключено, что Саакашвили окажется в составе нового правительства, но только в том случае, если его главой не будет Арсений Яценюк. Премьерство Саакашвили пока представляется маловероятным. Слишком это рискованно и для президента и для многих политических сил в парламенте. Надо учитывать, что темпераментный и конфликтный Михеил Саакашвили на посту премьер-министра — это прямой путь к острому политическому кризису в Украине. Но широкий, очень пестрый и внутренне противоречивый набор политических сил начнет в игру на премьерство Саакашвили. Не менее широкий и неоднородный круг противников Саакашвили начнет кампанию по его дискредитации, в частности через выявление его спонсоров с сомнительной репутацией. Что точно можно прогнозировать, так это многочисленные скандалы.

Владимир ФЕСЕНКО, политолог, директор Центра политических исследований “Пента”