Пример для Новороссии

Боевые действия на востоке Украины больно ударили и по самопровозглашенной Приднестровской Молдавской Республике, хрупкая экономика которой плотно завязана на импорте украинских товаров, а также поставках в Россию, идущих через украинскую границу. Сама же новейшая история Приднестровья — это пример того, что бывает, когда региону все-таки удается добиться фактической независимости.

Июльский Тирасполь похож не на столицу никем не признанного крохотного государства, находящегося в недружественном окружении, а на обычный тихий южнороссийский город с маленькими увитыми плющом домиками. Выдержанные в провинциальном сталинском ампире, покрытые желтой и белой штукатуркой, казенные учреждения только подчеркивают эту атмосферу курортной безмятежности. Дополнительное очарование ему сообщает некоторая запущенность большей части строений, дорог и зеленых насаждений, которыми не занимались, кажется, со времен Союза.

За безмятежностью ландшафта скрывается гамма сложных проблем, с которыми ежедневно приходится сталкиваться непризнанной республике, где среднемесячная зарплата, по официальным данным, эквивалента $300.

С началом конфликта на востоке Украины ситуация здесь еще более осложнилась.

Политическое противостояние Киева и пророссийских повстанцев подрывает торговые связи русской республики на Днестре.

“Мы всегда зависели от импорта Украины, и сегодня мы столкнулись с тем, что некоторые наши контрагенты отказались от прямых контрактов. При этом подчас предоплата была совершена, однако товары не были поставлены, импорт снизился примерно на 30%”, — говорит глава правительства ПМР Татьяна Туранская.

Недосчитались приднестровцы доходов и по экспортным статьям. Продукция местных машиностроительных предприятий, идущая в Россию, тормозится на украинской границе. “С апреля мы видим недопоступления в бюджеты всех уровней, сегодня правительство принимает ряд непопулярных решений, которые должны стабилизировать экономическую ситуацию в республике”, — отмечает Туранская.

С июля власти были вынуждены на 15% урезать зарплаты бюджетников, их переводят на неполный рабочий день.

С августа сокращение составит уже 20%.

Интересно, что нынешние события в восточных областях Украины то и дело сравнивают с приднестровским конфликтом четвертьвековой давности. И там, и там часть русскоязычного населения поднялась против дрейфа страны на Запад: на Украине речь шла о евроинтеграции, в Молдавии — о возможном присоединении к Румынии. Даже формальный повод один — попытка центральных властей лишить русский язык официального статуса.

До известной степени можно сказать, что пример Приднестровья — это то, что могло бы произойти в самопровозглашенной Новороссии при благоприятном для нее сценарии фактического отделения от Украины.

“Население республики озабочено прежде всего уровнем жизни, который все двадцать лет (ПМР провозглашена в сентябре 1990 года. — “Газета.Ru”) неуклонно ухудшается, — сетует председатель верховного совета ПМР Михаил Бурла. — Сокращается количество предприятий: если в 1990 году в промышленности было занято 90 тыс. человек, то в июне этого года — 26 тыс. Если в 1991 году работающих было всего 271 тыс. на 680 тыс. населения, то сейчас занято около 140 тыс. У нас количество пенсионеров превысило число занятых, отсюда целый клубок проблем”.

Без помощи из Москвы самопровозглашенное государство существовать бы не смогло.

“Бесспорно, Россия оказывает нам колоссальную поддержку. Это и механизмы гуманитарной помощи, когда пенсионерам делают доплаты к пенсии, это и инвестиционные проекты в социальной сфере, общий объем которых составляет $120 млн. Это и отсрочка оплаты за природный газ, который мы получаем: мы не подвергаемся штрафам или ограничениям”.

Однако парадокс в том, что в неменьшей степени ПМР зависит и от Молдавии, от которой она отделилась почти четверть века назад.

“Несмотря на то что в 1997 году принят меморандум об основах нормализации отношений с Молдавией, в котором написано четко, что Приднестровье имеет право осуществлять самостоятельную внешнеэкономическую деятельность, практика этой деятельности показывает, что никакой самостоятельности нет. На внешние рынки мы вынуждены ходить с атрибутами и необходимыми документами, которые выдают компетентные органы Молдавии, то есть как таковой самостоятельности не существует”, — говорит Бурла.

На этом фоне усиливается политическое давление Кишинева на Тирасполь.

В последнее время участились конфликты с участием молдавских и приднестровских силовиков, особенно в приграничном городе Бендеры. На большей части города действуют органы власти ПМР, но есть микрорайон Варница, который с 1992 года остается под контролем полиции Республики Молдова. Четкой границы между двумя зонами нет.

“И вот они приезжают на нашу территорию, забирают нашего гражданина и увозят к себе”, — рассказывают приднестровские члены Объединенной контрольной комиссии (ОКК) — руководящего органа миротворческой операции в Приднестровье, в состав которой помимо них входят также представители Молдавии и России.

Причем от подобных действий не ограждены и должностные лица ПМР.

“В отношении главы администрации города Дубоссары, главы администрации города Бендеры, в отношении министра внутренних дел ПМР возбуждены уголовные дела, в связи с чем они намерены обеспечить их доставку в Республику Молдова. Сами понимаете, как это влияет на восприятие ситуации”, — отмечают члены комиссии.

При этом официальный Кишинев то и дело ставит под сомнение правомочность самой ОКК, ее способность контролировать ситуацию в зоне безопасности между двумя сторонами молдавского конфликта. В частности, регулярно срывается принятие основного документа комиссии — протокола ее заседаний. В ПМР уверены, что конечная цель Молдавии — заменить российских миротворцев на европейский полицейский контингент.

Впрочем, приднестровцы не верят, что Кишинев может решиться на разморозку конфликта, глядя на события в соседней Украине.

“Продолжаются переговоры формате 5+2 (Молдавия, Приднестровье, Россия, Украина, ОБСЕ, а также наблюдатели от ЕС и США. — “Газета.Ru”), пусть и вялотекущие, — говорит спикер парламента ПМР Михаил Бурла. — Но если они будут прерваны, то потеряется весь смысл всего, что уже было достигнуто. Кроме того, все жесткие меры, которые уже пытались вводить, они не давали положительного эффекта”.

Сергей ПОДОСЕНОВ