В Украине ухудшилось отношение к переселенцам. Такие данные приводит Министерство социальной политики. Конфликты возникают во всех областях, но чаще всего — в Донецкой, Луганской, Киевской и Харьковской. Переселенцам отказывают в аренде жилья, они испытывают сложности в социальных учреждениях и попадают в проблемные ситуации с местными жителями. “Апостроф” разобрался, почему на третьем годе войны внутренне перемещенные лица до сих пор сталкиваются с дискриминацией и как в этом виновато государство.
Детский буллинг и отказы арендодателей
Летом прошлого года СМИ писали об истории луганского мальчика с ДЦП, которого избили в одесском санатории. Мать мальчика Ирина рассказала, что ее ребенка повалили на пол несколько человек со словами “дебил”, “вата” и “сепаратист”. Истории тут же попытались придать политическую окраску — например, пророссийские сайты тут же назвали нападавших детей “западенцами”. Но сама мама мальчика настоятельно попросила — не вмешивайте сюда политику.
Таких историй, которые получили огласку в прессе, на самом деле немного. Иногда можно встретить новости о том, что переселенцу повредили машину с “неправильными” номерами, или прочитать пост в Facebook, как кого-то назвали “сепаратистом”. Несмотря на то, что проблема не кажется масштабной, переселенцы продолжают сталкиваться с дискриминацией.
Как рассказывала на пресс-конференции представитель Минсоцполитики Валерия Вершинина, внутренне перемещенные лица часто получают отказы в приеме на работу, обслуживании в государственных учреждениях и аренде жилья. В последнем убедился корреспондент “Апострофа”, который пытался снять квартиру в Киеве под видом переселенца из Донецка. В нескольких случаях арендодатели вежливо отказывали, а риелторы предлагали не лучшие варианты — поскольку там людям было все равно, откуда приехал клиент. В некоторых объявлениях на OLX сразу указывают, что не селят людей из временно оккупированных областей.
В правозащитной организации “Ла страда” “Апострофу” рассказали, что им на горячую линию часто поступают звонки от переселенцев, которые столкнулись с дискриминацией и конфликтами. Особенно сейчас, когда в центре открыли дополнительную ночную линию.
Координатор ночной горячей линии Ольга Краснова говорит, что чаще всего переселенцы рассказывают о детской жестокости.
“Детский буллинг — одна из самых распространенных проблем. В школах детей из Донбасса травят, называют нецензурными словами — типа “лугандон”, — говорит Краснова.
Конфликтные ситуации возникают с арендодателями, которые не хотят сдавать квартиры переселенцам, и с работодателями, которые оценивают будущего сотрудника не по рабочим качествам, а по месту прописки. Все это усложняет положение переселенцев в обществе. Особенно этот тренд распространен в крупных городах.
“Люди приехали в чужой город, и попадают в общество, где к ним не всегда доброжелательно настроены. Все это приводит к проблемам, в том числе и в семье, например, к домашнему насилию”, — рассказывает Краснова.
Виноваты война и кризис
Волонтер Леся Литвинова с переселенцами работает с самого начала АТО. Она рассказывает, что поначалу у них почти не возникало проблем с местными жителями — большинство людей, наоборот, хотели оказать помощь. Тогда, во время острой фазы войны, общество мобилизовалось. Сейчас же, когда конфликт перешел в вялотекущую стадию, к переселенцам все чаще относятся, как к родственникам, которые приехали погостить, а в итоге остались навсегда.
“У нас в целом тяжелая экономическая ситуация в стране. И когда переселенцы получают какие-то льготы, это вызывает неприятие: “почему им все, а мы должны страдать?” — объясняет Литвинова еще одну из причин негативного отношения к переселенцам.
Психолог Алевтина Шевченко тоже не видит ничего удивительного в ухудшении отношения к внутренне перемещенным лицам. По ее словам, из-за падения уровня жизни, люди ищут виноватого, на которого можно повесить свои проблемы. А переселенцы, как один из самых беззащитных слоев населения, ожидаемо оказываются под ударом.
“Агрессию порождают совершенно определенные люди и обстоятельства, но они недоступны по тем или иным причинам, поэтому канализировать ее удобнее и проще на тех, кто под рукой и беззащитен”, — говорит эксперт.
С другой стороны, по словам Шевченко, и сами переселенцы тоже испытывают страх и агрессию на тяжелые и несправедливые обстоятельства, порожденные войной, и так или иначе проявляют ее.
“Когда их обвиняют в пособничестве оккупантам, возникает обида — мы и так отказались от многого, с потерями переехали, а здесь смотрят с упреком. Это порождает взаимное напряжение”, — поясняет психолог.
Государство только мешает
Но в предвзятом отношении к переселенцам виноваты не только бытовые и человеческие факторы. Литвинова уверена, что во многом подобную ситуацию смоделировало государство — а, в частности, Минсоцполитики.
“Вы же помните, как там рассказывали про “липовых” переселенцев, про пенсионеров, которые получают двойную пенсию. Вот теперь и общество так же думает. Думает, что все переселенцы плохие”, — возмущается Литвинова.
В прошлом году для внутренне перемещенных лиц ввели новые правила. Как объясняли в Минсоцполитики, там хотели предотвратить ситуацию, когда переселенцы получали пенсию на территории Украины, а сами проживали в оккупированных областях. Чиновники считали, что так они спонсировали бюджет сепаратистов. Для того, чтобы внутренне перемещенным лицам получали все социальные выплаты (а это не только пенсии, а еще, например, пособия на ребенка), они должны, во-первых, получить справку ВПЛ, а, во-вторых, проживать по новому месту регистрации. Для проверок было решено организовать комиссии из социальных инспекторов, которые могут в любой момент прийти по указанному фактическому адресу переселенца. И если он там не проживает — выплат он лишится.
Идея Минсоцполитики была раскритикована волонтерскими организациями. Ожидаемо, она усложнила жизнь тем переселенцам, которые вообще не хотели получать справку ВПЛ. Поскольку к ней теперь привязаны все выплаты, выхода у них не осталось. А это необходимость стоять в очередях и очередное потерянное время.
“Вот вы говорите, что не хотят сдавать квартиры переселенцам. Это ведь не потому, что люди плохие. Просто они знают, что к переселенцу будет ходить инспектор, может прийти СБУ, а зачем оно им надо? Вот поэтому и не сдают”, — говорит Литвинова.
Юрист “Ла Страды” Анна Саенко говорит, что большая часть звонков в службу связана с просьбами о юридической помощи. Переселенцам сложно получить нужные справки или выплаты. В итоге они сталкиваются с дискриминацией во всем — даже в том, каким банком пользоваться (только Ощадбанком). Поэтому многие вынуждены возвращаться обратно в “республики”. Литвинова рассказала историю молодой мамы из Горловки с тремя детьми, которую уже в столице бросил муж. Несмотря на помощь волонтеров, она вернулась домой, как только там перестали стрелять.
“Нужно системно менять подход не только к переселенцам, а вообще, ко всем льготникам. Например, создать программу “Социальное жилье”. И дать его тем, кто в нем нуждается — то есть и переселенцам, которым это необходимо, и людям с инвалидностью”, — рассуждает Литвинова.
Но в целом, прогнозы неутешительны. Пока нет ощущения, что конфликт разрешится в скором времени — хотя бы через пять или десять лет. А, значит, взаимное напряжение между местными и переселенцами будет расти. И остановить этот процесс очень сложно, заключает Литвинова.
Юлиана СКИБИЦКАЯ
