Приднестровский “каунтдаун”

И пусть эта встреча не привела к подписанию каких-либо прорывных документов, как это было, например, во время памятной киевской встречи 2001 года, Украина в очередной раз продемонстрировала способность быть активным игроком в процессе урегулирования.

Примечательно, что киевские переговоры прошли накануне саммита Украина — ЕС (22 ноября в Брюсселе) и саммита ОБСЕ (1—2 декабря в Астане), который, кстати, впервые за последние 11 лет пройдет с участием лидеров ведущих стран-участниц Организации. В дипломатических кругах поговаривают, что приднестровская проблема может стать одним из ключевых вопросов обсуждения во время встречи в рамках саммита ОБСЕ главы украинской державы Виктора Януковича и федерального канцлера Германии Ангелы Меркель, уделяющей в последнее время особое внимание этому “замороженному” конфликту. Помимо прочего, вопрос приднестровского урегулирования, очевидно, будет одним из “коньков” Украины в ходе ее предполагаемого председательства в ОБСЕ в 2012 году.

Еще одним примечательным моментом, безусловно, добавившим пикантности киевским переговорам в формате “5+2”, стало то, что они проходили на фоне финального этапа предвыборной кампании в Молдове. Ожидается, что досрочные парламентские (которые пройдут 28 ноября), а затем и президентские выборы приведут к существенным изменениям на властном олимпе Кишинева. Что говорить, если политический представитель в переговорном процессе от Молдовы Виктор Осипов сам является активным участником избирательной гонки и даже вынужден был сложить с себя полномочия вице-премьер-министра перед началом электоральной кампании. К сожалению, этот политик, несмотря на его очевидную динамичность и прогрессивность, не сохранит свой пост в молдавском правительстве в силу того, что его партии вряд ли удастся преодолеть планку проходного барьера.

По неофициальным оценкам непосредственных участников киевского действа, предвыборное дыхание оказало магическое воздействие на атмосферу мероприятия, заставляя переговорщиков концентрироваться скорее на возможных вариантах будущего раздела властного пирога в Молдове, нежели на повестке последней перед молдавскими выборами встречи в формате “5+2”. В этих условиях серия обвинений представителей Кишинева и Тирасполя в несоблюдении прав и свобод человека одной стороной и продолжении попыток экономического давления другой конфликтующей стороной выглядели для остальных участников переговоров как спектакль с заранее известным концом.

Уже не секрет, что с недавних пор тема приднестровского урегулирования является одной из топовых в дискуссиях европейских и российских полисимейкеров, выступая одной из “разменных карт” в рамках более широких вопросов европейской безопасности.

Не будем сейчас вдаваться в подробности, кто и в обмен на что попытался разменять Приднестровье: получила ли Москва возможность разрешить приднестровский конфликт в удобном ей ключе взамен на какие-то уступки со стороны Германии или же, наоборот, Россия должна продемонстрировать конструктив на приднестровском направлении (в европейском понимании этого слова) для того, чтобы продвинуться в диалоге с ЕС по вопросам внешней политики и безопасности. Для Киева важно совершенно другое — насколько реальны какие-либо сдвиги в процессе приднестровского урегулирования и по каким возможным сценариям может развиваться ситуация в регионе, если российско-европейские попытки урегулирования конфликта не увенчаются успехом.

На сегодняшний день ясно одно — относительно быстрое политическое разрешение конфликта возможно только путем принуждения обеих его сторон к диалогу за счет ресурсов внешних игроков (в первую очередь России, а также ЕС и Украины). Берлин уже сделал первый шаг в контексте приднестровского урегулирования, надавив на руководство Румынии в вопросе подписания договора о границе с Республикой Молдова, что существенно сузит простор для спекуляций относительно возможного объединения Молдовы с Румынией.

Дальнейшие шаги внешних игроков на приднестровском направлении зависят от результатов избирательной кампании в Молдове и последующего формирования властной вертикали. Если в рамках новоизбранного состава парламента Молдовы не будет сформирована коалиция с соответствующим количеством голосов, конституционный кризис в стране может продолжиться, а о каких-либо перспективах реинтеграции даже при деятельном участии внешних сил даже говорить не придется.

Почему-то сложилось впечатление, что теперь все участники переговорного процесса ожидают чуда (каждый, правда, какого-то своего). Приднестровье мечтает “сбить волну” и поскорее уйти из топов повестки России и ЕС, понимая, что в случае запуска реинтеграционного проекта “мнение приднестровского народа” не будет решающим для российских и европейских политиков и дипломатов (последнее интервью спецпредставителя ЕС в Молдове Калмана Мижея российскому изданию “Коммерсант” является тому подтверждением). Молдавским политикам хочется верить в то, что Кремль все сделает сам и Кишиневу не придется ни о чем договариваться с руководством Приднестровья (наивные люди, честное слово...). Западные дипломаты, по крайней мере на уровне деклараций, верят, что Москва, осознавая необходимость нормализации отношений с ЕС, в скором времени выведет свои войска с территории Приднестровья. Однако, как показывает опыт, чудес ждать не приходится.

Всем понятно, что если России не удастся решить приднестровскую проблему в приемлемом для нее ключе (т.е. на основе воссоздания территориально целостной Молдовы, которая бы входила в политическую орбиту Кремля), конфликт будет законсервирован на долгие годы. Может, это банальное совпадение, но Сергей Губарев, представляющий сейчас Россию в переговорном процессе по приднестровскому урегулированию, до этого занимался в МИД РФ вопросами взаимодействия с Тайванем.

В любом случае молдавские выборы и определенные конституцией Молдовы сроки формирования властной вертикали могут стать точкой обратного отсчета процесса приднестровского урегулирования (по какому бы сценарию оно ни пошло). На Михайловской площади понимают, что по мере приближения условного момента “Ч” в приднестровском урегулировании Киеву необходимо усиление активности на этом направлении, иначе “приднестровскую карту” могут начать кроить без учета интересов Украины.

Виталий КУЛИК