Последнее танго с Путиным. Почему Меркель уходит из большой политики

Три события, связанные друг с другом, стали главной новостью начала недели. И хотя крупнейшей сенсацией стала весть о том, что Ангела Меркель слагает с себя полномочия главы Христианско-демократического союза, не держится за канцлерское кресло и подумывает о политической пенсии, эта новость появилась отнюдь не вдруг. К ней мы еще вернемся, а пока немного откатимся назад.

Катастрофа в Гессене 

Итак, в воскресенье в Гессене прошли местные выборы, завершившиеся для Христианско-демократического союза и Социал-демократической партии, входящих в правящую коалицию, существенными потерями. Нет, полным провалом это не назовешь, но ХДС и СДПГ получили, по предварительным данным, 27% и 19,8% против 38,3% и 30,7% пять лет назад. Согласно опросам, потери вызваны тем, что избиратели недовольны работой правящей коалиции в Берлине — при том, что эта коалиция была с большим трудом сформирована только в марте 2018 года. Иными словами, политический кризис в Германии не закончен. Он просто ушел в низы и развивается на электоральном уровне.

Правда, в Гессене в правящую коалицию входят еще и “Зеленые”, набравшие 19,8%, так что смены власти не будет, но звонок очень тревожный. К тому же, “Зеленые” в силу своей политической растяжимости могут легко войти и в коалицию с конкурентами ХДС, если дела у них пойдут все лучше, а у ХДС — все хуже. А именно это сейчас и происходит: правые популисты из “Альтернативы для Германии” (АдГ) получили 13,1%, впервые в Гессене преодолев пятипроцентный барьер и войдя в последний из 16 земельных парламентов, в котором они еще не были представлены.

Рост популярности крайних партий — будь то крайне левые или крайне правые — всегда признак кризиса. Между тем, в самом Гессене дела обстоят совсем неплохо: это германский банковский и экономический центр, с самыми высокими зарплатами и стабильно снижающимся на протяжении многих лет уровнем безработицы.

Провал в Гессене — а для любого политика, который планирует хотя бы на среднестрочную перспективу, это именно он, — стал далеко не первым тревожным звонком. Две недели назад, на выборах в Баварии — первых региональных выборах после формирования четвертого правительства Меркель, партнер ХДС, Христианско-социальный Союз (ХСС) лишился абсолютного большинства в баварском ландтаге, набрав рекордно малое число голосов с 1950 года — 37,2%. Баварский премьер-министр Маркус Зёдер сохранит свой пост — но будет вынужден формировать коалицию. С кем — пока не ясно. Если говорить об идеологическом согласии — то лучше со “Свободными избирателями”, но получаемое при этом большинство с перевесом в восемь голосов будет неустойчивым. Если же исходить из практических соображений — то с “Зелеными”, которые вышли на второе место набрав 17,5%.

Потеря популярности коалиции не устраивает социал-демократов, справедливо полагающих, что их засасывает в воронку от тонущей ХДС. Демократы требуют от союзников позитивных результатов в работе правительства и роста рейтингов до конца года. В противном случае они могут и катапультироваться из гибнущей коалиции. Поднять же популярность коалиции в короткие сроки можно единственным способом — перехватить часть повестки у АдГ — или, по меньшей мере, лишить ее части аргументов, при помощи которых она повышает свои рейтинги. Наиболее очевидная область, в которой ХДС может — чисто технически может — предпринять что-то решительное и в короткие сроки — проблема беженцев, точнее, их асоциального поведения, изрядно раздражающая немцев.

Понятно, что миграционная политика Меркель и порожденная ей проблема беженцев возникли не на пустом месте. Германии объективно нужны мигранты, притом, не только политически, но и экономически, но их переваривание и социальная адаптация — очень длинная игра, растянутая, как минимум, на три поколения. Ситуация требует немедленного ответа. И Меркель, которая все еще остается самым популярным политиком Германии, начала действовать, не дожидаясь, когда ее запас прочности иссякнет. Тем более, что иссякает он очень быстро: в марте, на момент формирования нынешнего правительства, Меркель считали “хорошим канцлером” 57% немцев, но еще в сентябре 2017-го их было на 18% больше. Относительно нынешней популярности Меркель свежих данных нет, но едва ли ее рейтинг вырос. Иными словами, нужна смена курса, это было понятно еще до результатов выборов в Гессене. И многоопытная фрау Ангела энергично крутанула штурвал. Для начала — в Стамбуле.

Уступка Путину

На четырехстороннем саммите по Сирии Стамбуле лидеры Германии, Турции, Франции и России заявили о готовности продвигать политический процесс в этой стране, в частности, путем лучшей координации различных инициатив, и не прекращать борьбы с террористическими группами; отметили необходимость усиления координацию между всеми международными инициативами, направленными на содействие надежному и устойчивому урегулирования конфликта в Сирии; призвали поддержать инклюзивный и независимый политический процесса в Сирии под эгидой ООН, а стороны конфликта -принять активное участие в этом процессе. Была также отмечена необходимость до конца года созвать Конституционный комитет в Женеве, что должно проложит путь свободным, справедливым и прозрачным выборам, в которых смогут участвовать все сирийцы, включая членов диаспоры.

Члены саммита обратили внимание на необходимость гуманитарной помощи в Сирии и вновь подтвердили свою солидарность со странами, которые приняли беженцев, в частности Турцией, Ливаном и Иорданией. Политики отметили важность реализации мер по укреплению доверия и выразили свою поддержку освобождению задержанных и похищенных лиц, и идентификации пропавших без вести. “Беженцы и вынужденные переселенцы должны иметь право безопасного и добровольного возвращения в родные места, им должна быть гарантирована защита, в том числе, от политических преследований или произвольных задержаний”, — говорится в тексте совместной декларации. Что касается именно Меркель, то она особо подчеркнула, что Запад не потерпит применения химического оружия в Сирии, а договоренности между Москвой и Анкарой о создании буферной зоне должны перерасти в полноценное перемирие.

Поскольку эти формулировки могут показаться слишком уж витиеватыми, не лишним будет краткий пересказ их содержания. Итак: Европа умыла руки. Она де-факто признала право России силой оружия восстанавливать власть Асада над Сирией. Теперь, что бы ни творили в Сирии асадовские и российские военные, Европа в лучшем случае ограничится выражением обеспокоенности, а если это будет возможно — вообще ничего не заметит. Европейцы лишь попросили не травить сирийцев газом — ну, больная это тема в Европе, ужас газовых атак Первой Мировой все еще крепко сидит в генетической памяти. А если не газом — то вес нормально.

Взамен Россия пообещала не провоцировать новые потоки беженцев в Европу, а Турция — перекрыть ту часть потока, которая все-таки будет идти из Сирии, прикрыв Европу собой как щитом. Тех же беженцев, которые уже добежали до Европы, будут интенсивно выпихивать обратно в асадовскую Сирию. В Сирии — в той зоне, которую контролируют войска Асада, таких возвращенцев ничего хорошего не ждет. Их подвергнут проверке, лиц, признанных особо неблагонадежными — задержанию. Впрочем, все они в глазах Асада порченные, и рано или поздно до них до всех и доберутся. Просто с разной скоростью: до одних быстрее, до других через несколько лет.

Можно описать ситуацию и еще проще: вскоре на наших глазах повторится сюжет выдачи казаков, воевавших против Сталина, на расправу НКВД. Правда, масштабы выдачи будут побольше, но суть — ровно та же, как и трагизм исхода. Поистине, ни в Европе, ни в европейской демократии, ни в европейском христианстве ничего не меняется — бал правит реалполитик. Впрочем, рассмотрение последствий сдачи Сирии Путину — предмет отдельного разговора.

Путин уже почувствовал, что Европа прогнулась, и после саммита фактически выдвинул ультиматум по Сирии, заявив, что оставляет за собой право присоединиться к наступлению Асада против сил повстанцев, в случае, “если провокации со стороны вооруженных группировок в Идлибе продолжатся” и “оказать действенную поддержку сирийскому правительству по ликвидации этого очага террористической угрозы”. А поскольку Асаду необходимо дожать повстанцев, “провокации” точно продолжатся. В итоге таки дожмут, после чего беженцев — по крайней мере, большую их часть, вышвырнут в “мирную” и “безопасную” Сирию. Иными словами, Россия на глазах всего мира осуществила интервенцию в Сирию, вернув на трон свою марионетку — а мир смирился с этим. В частности, Германия смирилась с этим потому, что поток беженцев, интенсивность которого регулирует Путин, угрожает нахождению у власти ХДС.

Меркель хочет покоя

И, наконец, Меркель пообещала уйти с поста председателя партии на ближайшем съезде ХДС, а также не выступать кандидатом в канцлеры от ХДС/ХСС, и не баллотироваться в бундестаг на выборах 2021 года и не претендовать на другие политические посты в ходе формирования правительства по итогам этих выборов. Об этом она заявила в понедельник, 29 октября, на заседании президиума ХДС, подтвердив затем свое заявление для прессы. Общаясь с прессой Меркель подчеркнула, что, как лидер партии, несет ответственность и за ее успехи, и ее за неудачи.

Здесь тоже все понятно: Меркель, которой по возрасту пора думать о завершении карьеры, мудро решила уйти, не сопровождаемая свистом вслед, а оставаясь по-прежнему популярной, пусть и в меньшей степени, чем раньше, и проявив максимум лояльности по отношению к однопартийцам. Ее действия в последний период на посту канцлера будут, с одной стороны, жесткими по отношению к беженцам, с другой, что важнее, лояльными к России, поскольку кран от потока беженцев находится в руках у Путина. В плане сиюминутном они будут по максимуму отвечать ожиданиям многих немцев, ранее голосовавших за ХДС, но отошедших от нее в последние годы. На этой волне ХДС и пойдет на выборы, а затем, сформировав правительство уже без Меркель, спишет на нее все неловкие моменты, что возникнут в ходе при депортации беженцев и в тесных объятиях с Путиным. 

Во всяком случае, таков план — и, надо признать, что танго бывшего подполковника КГБ СССР и бывшей активистки ГДР-овского комсомола действительно может помочь христианским демократам на ближайших выборах. А то, что придется потом платить — так ведь это ж, пойми — потом.

Сергей ИЛЬЧЕНКО