Половина этнических русских Донбасса не поддержала агрессию России — экс-мэр Дебальцево

В сети активно обсуждают бывшего мэра города Дебальцево АНДРЕЯ БОНДАРЧУКА, который сейчас работает таксистом в Киеве. Он избирался мэром от “Партии регионов” в 2006-2010 годах. Как пишут пользователи соцсетей, сейчас он общается со своими пассажирами на политические темы и рассказывает о российских оккупантах на Донбассе.

“Апостроф” связался с Бондарчуком и поговорил с ним о его новой работе, а также о его отношении к войне на Донбассе.

- Андрей, как давно вы работаете в Uber?

— С первого дня работы этого агрегатора в Украине — с 30 июня 2016 года.

- Чем вы занимались после того, как ушли с должности городского головы?

— Дебальцево я возглавлял до 18 ноября 2010 года. Затем работал в Донецке — имел различную занятость, некоторое время работал в Государственной архитектурно-строительной инспекции.

- На оккупированной территории?

— На оккупированной территории я никогда не работал — только до войны. Когда война началась — я сразу покинул оккупированную территорию. Выехал из Донецка 10 июня 2014 года.

- И чем занимались, пока не стали таксистом?

— Немножко политконсалтингом. Мне 50 лет, 30 из них я занимаюсь выборами. А поскольку в Украине постоянно происходят выборы, то без дела я не сижу.

- Говорят, что вы проводите своим пассажирам “политинформацию”, рассказываете, кто на самом деле воюет против Украины на Донбассе.

— Я сначала узнаю, хочет ли этого человек. Если он хочет просто отдохнуть и помолчать, я это чувствую и не перегружаю его. Если пассажир поддерживает разговор, то он происходит. Соглашаются разговаривать более 80%, может, и 90% человек.

- Какие люди с вами ездят?

— Абсолютно разные. Очень часто ездят айтишники, люди, которые занимают определенные должности. Я, например, возил Тимофея Милованова зимой, когда он был министром экономики. Месяц назад возил Ульяну Супрун. Возил Давида Арахамию, нескольких народных депутатов прошлого и нынешнего созывов, работников прокуратуры, людей из ГБР, НАПК. Были известные люди — Виктор Павлик, Дзидзьо, alyona alyona, Леся Никитюк, Mad Heads XL.

- С Миловановым и Арахамией общались?

— У нас не было ни одной минуты, чтобы мы молчали. Это было общение на равных. Тимофей Милованов рассказывал, как трудно побороть коррупцию. Давид Арахамия рассказывал о составе большинства, насколько непросто работать с таким количеством народных избранников. Я рассказывал им свои определенные видения.

Я дважды возил Алену Шкрум — это народный депутат прошлого созыва от “Батькивщины”. Я ей рассказывал, как люди стоят в очередях в управлениях соцзащиты — буквально утром того же дня видел, как бабушки на кулаках бились за место в очереди. Надеюсь, это доходит до тех, кто принимает решения.

- Какой был ваш самый странный пассажир?

— Запомнилась одна россиянка, которая сказала: “Вы знаете, а я гражданка России. И мне так стыдно за свою страну. Я все понимаю — и то, кто на самом деле в Донецке находится. Простите нас за эту войну”. Когда вспоминаю об этом, у меня аж мурашки по телу бегут.

Я очень люблю ездить с африканцами — из Нигерии, из Ганы. Они веселые, непосредственные, с ними хорошо шутить — я немного английский знаю.

- Как настроены россияне, которые сюда приезжают?

— По разному. Большинство из тех, кто к нам приезжает, — это визовые туристы.

Россияне странные. Тех, кто сожалеет о войне и агрессии — подавляющее меньшинство, где-то 7-10%. Большинство рассказывают, что это все политики, а сами они ни при чем. А когда я спрашиваю, за кого вы голосовали на последних президентских выборах в России — ответ отгадать не трудно.

- Среди наших много тех, кого называют “ватниками”?

— Ну, видите ли, это слово некрасивое. Скажем так, с пророссийскими взглядами. Я думаю, есть такая категория людей, потому что Украина от Москвы зависела 350 лет. Поэтому сложился определенный слой людей, которые сюда переезжали. Не только этнические русские, но есть и этнические украинцы, которые имеют такое мнение. Таких в Украине где-то 20%.

- Воспитательные беседы с такими пассажирами проводите?

— Есть люди, которые твердо настроены — они никогда не передумают. Есть те, кто в “лайт” варианте. У меня все-таки историческое и юридическое образование, магистратура госуправления и аспирантура по истории Украины.

У меня сегодня был один “мальчик”, рассказывал мне удивительные вещи. Что он отождествляет себя с Россией, с “русским миром”. Я ему ответил — вы основываетесь на вере, а я на знаниях. Хорошо, что наша страна демократическая, и вы имеете право на свое мнение, но воспринимайте мнение большинства украинцев.

- Вы видели подготовку к войне в регионе. Почему стала возможной такая ситуация на Донбассе, которую мы имеем сейчас?

— Потому что произошла агрессия вооруженных сил Российской Федерации. Вот такие “качания”, скажем, были в разных регионах. Они были и после Оранжевой революции. Но все затухло, потому что не было прямой агрессии РФ. Поэтому это никакая не “гражданская война”.

- Но местные ведь тоже поддержали ...

— Я разбираюсь в выборах, в работе избирательных комиссий. В самом Донецке явка на референдум 11 мая 2014 составляла 10%. То, что сказали 34% — это неправда. Я могу в любом экспертном сообществе доказать, что в Донецке было 10%, а в Мариуполе — только 2%. По моим подсчетам, даже половина этнических русских Донбасса не поддержала агрессию России и оккупацию. Если бы не было вооруженной агрессии РФ, то все бы и закончилось, как после Оранжевой революции — повыступали бы пророссийские силы и разошлись.

- То, что сейчас по всей территории Донецкой и Луганской областей не будут проводиться местные выборы — это правильно?

— На территориях, контролируемых украинской властью, обязательно должны быть проведены выборы. К сожалению, на большинстве территорий Донецкой и части Луганской областей решили этого не делать. Хотя в прошлом году на этих территориях трижды проходило голосование, участки были в 100 метрах от оккупированной территории — и все прошло нормально.

- По вашему мнению, почему в этом году отказались?

— Есть предположение, что не хотят дать определенной политической силе, которая может получить там поддержку, проявиться полностью. Это первая моя версия. А вторая — местные чиновники хотят получить “запасной аэродром” в виде должностей в военно-гражданских администрациях. Там же выбора нет, тебя “тупо” назначают и ты “при делах” без выборов. Это ненормально, потому что источником власти является народ. В Беларуси вот люди восстали, потому что власть должна спрашивать у избирателей, чего они хотят.

А на оккупированных территориях ни в коем случае нельзя соглашаться на проведение выборов, так как никаких выборов по московским лекалам быть не может. В Москве вообще не знают, что такое выборы по международным стандартам.

Знаете, после того, как в США была гражданская война, там на Юге еще долго не проводили выборы, пока люди не успокоились. Людей в оккупации — я сравниваю с изнасилованными людьми, у которых нельзя спрашивать о политике. Их мозги изнасилованы, понимаете? Даже когда Украина будет полностью контролировать эту территорию, ситуация должна “отстояться” несколько лет, должно все успокоиться. Это во-первых.

Во-вторых, на этих территориях до войны жили 4 млн человек. Сейчас половина уехала: 1,5 млн уехали в Украину, большинство из них — проукраинские. Выборы могут быть без нас? Я вот не поеду в оккупацию голосовать. А люди, которые остались, скажут лишь то, что от них хотят услышать. 90% любого общества — это приспособленцы. Они скажут сегодня одно, завтра другое, а на третий день откажутся от того, и от другого.

- Есть такой нарратив, что мы не знаем, что происходит на оккупированных территориях.

— Абсолютно все знаем. Во время карантина, линию разграничения пересекали десятки тысяч человек. Я думаю, что наша разведка отлично знает, что там происходит.

- Какие там настроения? Счастливо ли местное население?

— Они несчастны. Для них магазин АТБ в Мариуполе, после выезда из Донецка, кажется просто раем. Как можно у заключенного спрашивать его настроение? Конечно, он скажет то, что хочет услышать администрация тюрьмы. А администрация тюрьмы сидит в Кремле.

- Вы сами в политику возвращаться не собираетесь?

— Пока не собираюсь. Должны быть определенные обстоятельства. Нельзя появиться ниоткуда и кем-то стать. В любой момент, как только будет окно возможностей, я вернусь. Но возможностей пока нет.

Дмитрий МАЛЫШКО