Политическое течение повернуло против любимого газопровода Путина

Он имел в виду еще один газопровод из России, проходящий через Черное море — более амбициозный проект большей протяженности. Соединив Россию с Болгарией, он должен был стать удобным южным трубопроводом, поставляющим российский газ на Балканы и в Восточную Европу в обход проблемной Украины. Так родился “Южный поток”.

На фоне поддержки Кремля этот проект на € 15 млрд всегда воспринимался как абсолютно решенное дело. Однако его будущее кажется все более туманным. “Южный поток” стал одной из самых крупных жертв противостояния Востока и Запада из‑за Украины. Возможна отсрочка проекта на длительное время, а скептики сомневаются, будет ли он вообще реализован. “Южный поток” во многом стал символом осложнения отношений между Москвой и Брюсселем с началом украинского кризиса. Осторожное, но искреннее сближение сменилось ответными санкциями, замораживанием активов и запретами на въезд. Российско-европейское сотрудничество в энергетической сфере стало несбыточной мечтой.

Критики Кремля усматривают в этой истории тонкую иронию. Запад давно обвинял Москву в использовании экспорта энергоресурсов как политического оружия. Когда один из любимых проектов Белокаменной оказался в ловушке бюрократии ЕС, она наконец получила по заслугам.

Излишние экспортные возможности “Газпрома” уже составляют 100 млрд кубометров в год, и этот показатель может вырасти до 160 млрд, если “Южный поток” будет построен

Когда‑то считалось, что “Южный поток” безупречно логичен. После того как споры с Киевом вокруг цены на газ в 2006 и 2009 г. привели к прекращению поставок европейским потребителям, “Газпром” жаждал снизить свою зависимость от украинской газотранспортной системы. “Южный поток” полностью обходит Украину. Однако даже до того, как Россия в марте аннексировала Крым, многие в Брюсселе опасались, что этот газопровод укрепит господство “Газпрома” на газовом рынке Европы. Другие побаивались, что он сделает Украину опасно уязвимой. Если бы “Южный поток” был построен, “Газпром” мог бы прекратить поставки газа своему западному соседу, не причиняя не­удобств другим европейским потребителям.

Эти опасения Брюсселя переросли в прямую оппозицию. Европейская комиссия настаивает на том, чтобы к “Южному потоку” получили доступ другие поставщики газа. Она говорит, что идея проекта, согласно которой “Газпром” и поставляет газ, и владеет газопроводом, по которому этот газ поставляется, противоречит Третьему энергетическому пакету ЕС, — и на сей раз Брюссель не в настроении делать для “Газпрома” исключения.

Попытки найти решение провалились. Еврокомиссия недавно прекратила переговоры, направленные на приведение “Южного потока” в соответствие с закона­­ми ЕС. Она вынудила Болгарию заморозить работы по строительству своей секции трубопровода и проводит расследование, не нарушила ли София конкурентное законодательство ЕС, распределяя контракты, связанные с “Южным потоком”. “Стройтрансгаз”, один из бенефициаров “Южного потока”, был вынужден оказаться от участия в проекте после того, как его владелец Геннадий Тимченко подпал под санкции Запада.

“Газпром” настаивает на продолжении реализации проекта. Он прибег к своим коммерческим возможностям, чтобы сыграть на противоречиях между регуляторами и энергетическими компаниями, которые стремятся сохранить тесные связи с Россией. С компаниями Allseas Group и Saipem были подписаны контракты о строительстве частей трубопровода, пролегающих в открытом море, а с австрийской OMV — о строительстве ответвления от венгерской границы до газотранспортного узла возле Вены.

Однако отсрочка реализации “Южного потока”, похоже, неизбежна. Брюссельские эксперты говорят, что переговоры относительно отказа от третьей стороны (позволяющего “Газпрому” всецело управлять газопроводом) могут занять годы, несмотря на серьезное лоббирование со стороны компаний, имеющих долю в проекте (например Eni). Еврокомиссия уже расследует вероятное применение “Газпромом” антиконкурентных практик.

В то же время есть большие сомнения насчет коммерческой целесообразности “Южного потока”. Движущей силой этого проекта всегда выступали скорее политики, чем бизнес. А в условиях по‑прежнему слабого спроса на газ в Европе (частично благодаря значительному росту использования энергии из возобновляемых источников и из дешевого угля из США), возможно, “Газпрому” этот трубопровод даже не нужен. Илья Заславский из аналитического центра Chatham House говорит, что излишние экспортные возможности компании уже составляют 100 млрд кубометров в год и этот показатель может вырасти до 160 млрд, если “Южный поток” будет построен. По его словам, это будет “коммерческой катастрофой для российского бюджета”. Поэтому если Брюссель заблокирует строительство газопровода, он тем самым окажет “Газпрому” услугу. Компания будет вынуждена действовать, исходя больше из коммерческих факторов: отказаться от дорогих пустых планов, которым есть альтернатива (украинская газотранспортная система), и переориентировать средства на более неотложные проекты — например, внутреннюю инфраструктуру и трубопровод для экспорта газа в Китай. Если любимый газопровод Путина так и не будет построен, это, возможно, будет не так уж плохо для России.

Гай ХАЗАН