Починить Нобелевку. Почему премией мира не наградили Рудольфа Гесса

Президента США Дональда Трампа вновь выдвинули на Нобелевскую премию мира. Только в этом году ему компанию составил еще и глава Северной Кореи Ким Чен Ын. Мало того, американский журнал Time, основываясь среди прочего на данных букмекерских контор, всерьез рассматривает обоих лидеров в качестве фаворитов из 331 номинанта (216 человек и 115 организаций). К возможным претендентам также отнесли президента Южной Кореи Мун Чжэ Ина. На самом деле Мун и Ким опережают Трампа. Но, как видим, ключевым маркером представляется текущий переговорный процесс вокруг Корейского полуострова. В шорт-лист также попал бывший глава женералитета Каталонии Карлес Пучдемон, де-факто ввергнувший Испанию в новый политический кризис. И этот список фаворитов вызывает вопросы.

Прежде всего к основополагающим принципам, от которых отталкивается международное сообщество, когда раздумывает о том, кого назвать радетелем мира. Причем тенденция относить к таковым персон со, мягко говоря, спорной репутацией, отнюдь не нова. Премию мира в свое время получали деятели с массой скелетов в шкафу и руками по локти в крови.

Например, экс-президент Египта Анвар ас-Садат. Так, ради освобождения от британского колониального правления он даже сотрудничал с агентами Третьего рейха и Италии времен Бенито Муссолини. А еще начал Войну Судного дня, которую фактически проиграл и решил мириться с Западом, в первую очередь с США, к вящему неудовольствию СССР. За что, по сути, и получил свою нобелевскую плюшку в 1978 г.

А в 1994 г. премию мира наряду с Шимоном Пересом, Ицхаком Рабином получил лидер палестинской ФАТХ Ясир Арафат. Он был фронтменом борьбы с Израилем, в том числе участником Шестидневной войны; чуть не лишил власти короля Иордании, которую использовал в качестве плацдарма для атак; отдавал приказы о проведении терактов, жертвами которых стали до тысячи израильтян. В общем, послужной список Арафата или аль-Хусейни, впечатляющий. Но стоило “раскаяться” и согласиться на мир, все все запамятовали.

Неужели считается, что премия мира может помочь перевоспитать таких людей? Но это, со всей очевидностью, не так. Скорее статус лауреата легитимирует их, делая в глазах всего мира рукоподаваемыми. И уже даже номинация тому способствует. Ведь независимо от того, станут ли Трамп или Ким лауреатами, сам факт того, что всерьез обсуждают их — в особенности второго — присутствие в шорт-листе означает, что с премией мира что-то вообще не то.

Где грань, перешагивание которой лишает номинанта шанса стать лауреатом? И существует ли эта грань вообще? Объективно ли жюри, взвешивая успех и угрозу? Потому как даже сама дискуссия, в ходе которой определяется степень “полезности” вклада в мировую безопасность, может быть ситуативной, заангажированной, в том числе текущим медиаклиматом. Проще говоря, утром тот же Трамп — молодец, а после уже, например, заявляет, что черногорцы слишком горячие парни и могут втянуть НАТО в Третью мировую. И наоборот.

Перевешивает ли тот же показательно безрезультатный саммит в Сингапуре грубую дипломатию президента США или расстрел Кимом из зенитки своего министра обороны? Тем более что денуклеаризация еще не состоялась. На деле были декларативные переговоры, пара-тройка писем с расшаркиваниями, да и все. Лидер КНДР в любой момент может развернуться на 180 градусов, как и Трамп допустить какое-нибудь новое оскорбление в адрес Кима. Неужели для официального признания миротворцем — с дипломом, медалью и деньгами — достаточно простой демонстрации доброй воли? Если исходить из таких предпосылок, то заместитель Адольфа Гитлера по партии Рудольф Гесс куда более достоин стать лауреатом, ведь он даже всем рискнул ради установления мира между Третьим рейхом и Великобританией, что позволило бы сберечь обеим странам миллионы жизней...

Во внешнюю политику, заметим, и Трампа, и Кима вмонтированы элементы шантажа. Первый как бизнесмен полагается на финансовые рычаги и лишь изредка на военные. Второй может позволить себе только милитаризм. Но эффект тот же. Да, шантаж — действенная политика для достижения целей, но способствует ли она миру на голубом шарике? Скорее нет, чем да. Достаточно вспомнить о требованиях того же Трампа к НАТО или к NAFTA. Или вот новый эпизод: Трамп словами “я люблю короля Салмана, но он и двух недель без США не продержится”, требует от саудовского монарха самостоятельно “платить за своих военных”, добиваясь таким грубым методом снижения цен на нефть. 

Повторимся, его политика эффективна. Было бы глупо отрицать. Но нужно четко разделять политику эгоцентризма и политику мира. Хотя это, конечно, очень сложная материя со многим исключениями и оговорками. Вероятно, имеет смысл тогда вообще отказаться от премии мира или применить математический подход, устанавливая: соизмеримы ли действия ради мира с действиями, прямо противоположными по своей сути.

В противном случае тенденция такого нобелевского поощрения может приобрести опасный и откровенно манипуляционный характер. Когда премию мира будут давать фактически за покаяние, забывая о злодеяниях. Как говорил Барт Симпсон: “Я планирую прожить греховную жизнь, а перед смертью покаяться”. Если такой подход станет ключевым, то не долго ждать, когда Владимир Путин также станет лауреатом. Если вдруг завтра объявит: “Что я наделал?! Ухожу из Сирии и Украины, возвращаю Крым, грузинские территории. Из своего кармана выплачиваю щедрую компенсацию, остальное отдаю на благотворительность, а сам пройду постриг в монахи”. Европа вздыхает с облегчением, мир рукоплещет и, испытывая эйфорию от окончания кошмара, предлагает вознаградить автократа за жест доброй воли. И плевать на то, сколько человек погибли, остались калеками, лишились близких, крыши над головой.

Владислав ГИРМАН