Почему гибнут наши дети

Трагедия в детском санатории “Юность” в крымском поселке Симеиз, где в результате обрушения балкона погибла десятилетняя девочка, всколыхнула страну. В который раз эта беда подтвердила: страна охвачена эпидемией бесчеловечности, нравственного разложения и дефицита совести. Вспомним трагедию 2010 года на железнодорожном переезде в Марганце, унесшую 47 жизней. Если бы не она, местная больница, наверное, до сих пор ждала бы капитальной реконструкции. Если бы не смерть ребенка в Симеизе, чиновники не удосужились бы проверить, в каких условиях оздоровляются наши дети. И что с того, что стрелочники, допустившие трагедию, как водится, будут найдены и привлечены к ответственности? Отравившее все сферы нашей жизни пренебрежение человеческим достоинством, которое привычно списывают на бедность, никуда от этого не денется. Ни слезы ребенка, ни даже его жизнь не помешают одним и дальше лицемерно вещать о реформах и “покращеннях”, другим — кощунствовать, снимаясь на фоне истекающей кровью девочки ради пиара.

Санатории-убийцы

В день, когда случилась трагедия в Симеизе, министр здравоохранения Раиса Богатырева принимала участие в Национальном экспертном форуме в Киеве. “Реформа медицинской отрасли — центр и приоритет модернизации страны, — провозглашала она с трибуны. — Например, экстренную скорую медицинскую помощь невозможно создать без дорог, без связи, без современного оборудования, без коммуникаций и без новых знаний. Поэтому мы сегодня говорим: Министерство здравоохранения — это лоббист многих инфраструктурных проектов, которые можно и нужно развивать в государстве”.

Увы, этот лоббизм не распространяется на поддержание человеческих условий в уже имеющейся инфраструктуре. Ветхое здание находящегося в ведомстве Минздрава санатория “Юность”, которое за свою почти столетнюю историю знавало всего один ремонт, да и то косметический, активно рекламировалось в Интернете как “прекрасная недорогая” здравница для детей, страдающих заболеваниями дыхательных путей. Если бы не нынешнее происшествие, аварийный корпус “Юности” и дальше использовали бы по назначению.

Самая большая беда в том, что преступная безответственность администрации санатория порождена причинами системного характера. Первая — в том, что, пока подобная халатность не становится топ-скандалом в медиа, сама система не особо спешит с ней бороться. Даже если дело касается святого — учреждений, где учатся, лечатся и оздоровляются наши дети. Пример — череда скандалов вокруг Детской инфекционной клинической больницы Симферополя, разразившихся в начале нынешнего года. Первый был связан со смертью полугодовалого малыша. Благодаря настойчивости его родителей, считавших, что виной всему небрежность врачей, была создана следственная комиссия Минздрава. Та подтвердила, что в гибели мальчика виноваты педиатр, поздно направивший ребенка в инфекционную больницу, и сотрудники этого учреждения, недооценившие тяжесть состояния ребенка. Как писала крымская пресса, виновного врача наказали оригинально: объявили выговор и направили на курсы переаттестации. Второй скандал разразился в больнице буквально через месяц. Двухлетнюю девочку, страдавшую кишечной инфекцией, поместили на сутки в реанимацию, запретив ее матери находиться с нею рядом — все, мол, под контролем. При этом дежурные сотрудники отделения не меняли девочке подгузники, из-за чего у той развилось сильнейшее раздражение. Опубликованный в Интернете фотофакт, запечатлевший результат халатности медперсонала, вызвал скандал. Прибывшие в больницу за комментариями тележурналисты были поражены антисанитарией, царящей практически у порога учреждения: кучами мусора, валяющимися на газонах памперсами. Для уборки организовали специальный субботник...

Вторая системная причина трагедии в Симеизе — до сих пор не искорененная установка выжимать из старых оздоровительных учреждений Крыма все что можно, не особо вкладываясь в их развитие. На полуострове работает немало санаториев, где все починено принципу “простота и скромность”: от оснащения санузлов до характерного совкового меню в столовых. До сих пор считается, что “нашим людям” в Крыму важнее всего море, а условиями проживания можно пренебречь. Чем еще можно объяснить то, что в корпус “Юности”, один вид которого шокирует нормального человека, поселяют детей, а сопровождающие их взрослые никак этому не препятствуют?

“Люди с киноаппаратами”

От этого становится по-настоящему страшно — когда случается несчастье, медики могут забыть о клятве Гиппократа, а у окружающих вместо реакции “помочь пострадавшему” срабатывает рефлекс “включить фотокамеру”. Вспомним случай месячной давности, когда на пороге частной клиники в Киеве умирал раненый человек, и медики соизволили выйти к нему только после того, как прохожие пригрозили вызвать журналистов с камерами. Минздрав, разбиравшийся в происшествии, не нашел вины в действиях персонала клиники, а лишь… нарушения в ее хозяйственной деятельности. Вспомним прошлогодний случай, когда журналистка, принимавшая участие в голодовке под Украинским домом против языкового закона, обратилась в Киевскую областную больницу за помощью и услышала от доктора хамское предложение “купить булочку”. Врач сменил тон на более учтивый, лишь когда понял, что пациентка — журналистка. Не слишком ли много фотокамер и диктофонов требуется, чтобы медработники честно исполняли свой долг?

“Сегодня стоит вопрос о необходимости разработки и внедрения закона о юридических аспектах деятельности медицинского работника. Профессиональным врачебным ассоциациям следует наполнить обновленным содержанием Этический кодекс врача Украины”, — заявила Раиса Богатырева в открытой лекции, которую она недавно прочитала в Национальном медицинском университете им. А. Богомольца. Безусловно, такие документы необходимы. Но вряд ли только их отсутствием объясняется порой вопиющее равнодушие, с которым вся медицинская система относится к жизни, здоровью и достоинству пациента. Естественный для медицинского работника порыв помочь человеку лучше всего действует у нас, если пациент способен, не вставая с койки, оплатить эту помощь. Поэтому кареты частной скорой помощи находят способ быстро доехать до пациента даже в сильный снегопад.

К сожалению, готовность прийти на помощь ближнему сами граждане, привыкшие жить в государстве, где надо всего бояться и со всеми проблемами справляться самому, тоже проявляют редко. “Мы ее (пострадавшую девочку. — Ред.) боялись трогать”, — рассказывала журналистам свидетельница происшествия в Симеизе. Этот страх — не только естественная психологическая реакция, возникающая при виде окровавленного тела. Он свидетельствует, что система обучения населения основам первой медицинской помощи у нас не работает. Зато прекрасно прижилась система, формирующая у населения “комплекс очевидца”. Телевидение, видеосервисы и социальные сети, паразитирующие на желтизне и чернухе, уже давно показали украинцу, какую ценность имеет любительская фото- и видеосъемка для укрепления социального статуса. Ростовчане снимают корчащуюся после ужасного ДТП женщину, приморские зеваки бегают с камерами вокруг окровавленных мертвых тел, придавленных машинами, британские автомобилисты проезжают мимо лежащей в луже крови маленькой девочки, не забывая “щелкнуть” увиденное. Таких роликов становится все больше, и они собирают сотни тысяч, а иногда и миллионы просмотров. Ведь снимать — не спасать. Страха при виде крови в этом случае не возникает.

Божена СТОЛЯРЧУК, Григорий НИКОНОВ