Почему Украине надо готовиться к пакостям

В четверг восточноевропейские сторонники военного сдерживания России получили сразу два подарка. Первый — от Пентагона, второй — формально от НАТО, но по сути тоже от Пентагона.

Итак, на румынской авиабазе Девеселу прошла церемония подтверждения оперативной готовности комплекса ПРО Aegis наземного базирования и передача его под контроль НАТО, а в Грузии стартовали совместные с альянсом учения Noble Partner-2016. В пятницу последует третий подарок — закладка в польском городе Редзиково первого камня для комплекса, аналогичного румынскому.

Россия, разумеется, негодует по всем этим поводам. Развитие ЕвроПРО в МИДе РФ назвали “решением вредным и ошибочным”, поскольку оно “может нарушить стратегическую стабильность”, а “последовательное “освоение” натовскими военными грузинской территории” — и вовсе провокация, нацеленная на “сознательное раскачивание военно-политической обстановки в Закавказском регионе”.

В общем, ничего нового в этом нет, такая реакция Кремля — дело обычное, а заявления со стороны Вашингтона (”система ПРО, создаваемая в Европе, не направлена против России — и не способна подорвать ее стратегический потенциал”) и Тбилиси (”Грузия — суверенное государство”) во внимание, естественно, приниматься не будут.

Кремль одержим архаичной концепцией буферных зон, и продолжит делать то, что в его понимании называется “обороняться”. И поскольку ресурсов на симметричный ответ объективно нет, с большой долей вероятности он опять начнет строить козни, не превышающие порога повышения санкций, но оттого не менее опасные.

Вопрос — какие? И связанный с ним — просчитали ли эти риски Вашингтон и его европейские союзники? Несколько месяцев назад британский военный эксперт Джеймс Шерр сетовал на то, что Запад разучился понимать стиль мышления Кремля и, соответственно, предвидеть рамки и степень его реакций на раздражители. В качестве примера, кстати, он приводил прошлогодние натовские учения в Грузии.

Напомню в чем суть: в разгар маневров российские пограничники передвинули “границу” Южной Осетии на 450 м вглубь неоккупированной грузинской территории. И дело здесь не только в очевидных имиджевых потерях для Альянса, который никак не сумел этому помешать, но и в вещах, куда более осязаемых. Новая линия границы прошла всего в 450 м от автодороги общекавказского значения.

Хуже того, на территории, формально оказавшейся под контролем Южной Осетии, оказался участок нефтепровода Баку-Супса, принадлежащий британской компании BP, с ежедневной пропускной способностью в 100 тысяч баррелей.

Что может предпринять Москва сейчас? На уровне мотиваций она всегда действует в очень узком коридоре возможностей. Но конкретные шаги в рамках этого коридора могут быть весьма разнообразны. В частности, “угрозу дестабилизации Закавказского региона” можно истолковать вполне буквально — как в силу недавней “маленькой победоносной войны” Азербайджана против карабахских сепаратистов, так и в силу подготовленной вскоре правительством Армении заготовки признания независимости Нагорно-Карабахской республики.

Впрочем, риски такого шага — включая и неизбежную опосредованную войну между РФ и НАТО — трудно контролировать, так что его можно считать крайней мерой. На случай, если скорое вступление в Альянс Грузии вдруг окажется неизбежным вопреки мнению европейских “миротворцев” (и даже умиротворителей) вроде Чехии, Кипра и, если уж на то пошло, той же Германии. Зато можно вспомнить о том, что в октябре в Грузии пройдут парламентские выборы. Избирательная кампания официально стартует 8 июня — то есть, фактически она уже началась. Распространяться о методах Москвы и аффилированных с ней политических сил на постсоветском пространстве смысла нет.

Что касается радара в Девеселу, то здесь необходимо отметить следующее. В четверг помощник госсекретаря США Фрэнк Роуз вновь заявил, что система ПРО, создаваемая в Европе, не способна подорвать стратегический потенциал России. Иными словами, Вашингтон прямым текстом заявил, что у Москвы остается возможность стращать США — и всех их союзников, в особенности, тех, на чьей территории размещены элементы ПРО, — “радиоактивным пеплом”. “Системы ПРО США и НАТО нацелены на угрозы баллистических ракет, размещенных за пределами Евроатлантического региона”, — сказал Роуз. Предположим, это все еще так. В конце концов, Иран отметил 9 мая очередным пуском баллистической ракеты (уже четвертым за неполный год) — хоть и средней дальности, но высокой точности. КНДР также отличилась целой серией испытаний, в том числе, проведя в конце апреля запуск с борта подводной лодки. И здесь стоит упомянуть, что россиян обвиняли в передаче комплектующих Пхеньяну.

Так что можно ожидать в рамках “асимметричного ответа” большего распространения старых ракетных ноу-хау — советских и российских — по не самым дружелюбным уголкам планеты.

Кроме того, в контексте усилий Румынии по укреплению своей зоны ответственности НАТО, то здесь необходимо взглянуть на соседнюю Молдову — там на осень запланированы президентские выборы, и республика с легкостью может сойти с “евроинтеграционной” орбиты.

Ввиду несовершенства избирательной системы и мощнейших “ватных” настроений, умело подогреваемых российскими агентами влияния, включая СМИ (о положении в республике “Деловая столица” писала неоднократно), Бухарест, а вместе с ним и Киев, рискуют получить пророссийский инклюз на своем заднем дворе. Собственно, у Киева он и так имеется, если вспомнить о Приднестровье. К слову, пикантная деталь: 9 мая в Тирасполе прошел совместный парад армии ПМР и российских “миротворцев”. Знаете, как отреагировал Кишинев? Министерство иностранных дел и европейской интеграции Молдовы по этому поводу выразило недоумение. И все. 

Наконец, очевидно, мерцающий конфликт на Донбассе будет оставаться в номенклатуре ответов Кремля.

Алексей КАФТАН