Плохо и еще хуже. Сможет ли Украина выбраться из долговой ямы без МВФ

В экспертной, да и не только экспертной среде не утихают споры о выгоде и перспективах сотрудничества с МВФ. Обосновываются разные мнения о том, когда будут новые транши и насколько они нам помогут. Один из самых неутешительных и популярных прогнозов сводится к тому, что если МВФ не даст денег, то Украина объявит дефолт, то есть откажется платить по государственному долгу.

Попробуем собрать необходимые данные и посмотреть на ситуацию с разных сторон.

Для начала о цене вопроса. Прежде всего речь идет о новой, рассчитанной на три года программе расширенного финансирования (EFF) на $5,5 млрд. Но продолжаются переговоры об увеличении общего объема кредитования до $8 млрд. Правда, у фонда есть два условия: принятие закона о рынке земли (уже выполнено) и законодательный запрет на возвращение бывшим собственникам банков, признанных неплатежеспособными (так называемый “антиколомойский закон” принят в первом чтении и может быть проголосован в начале мая). По оптимистичному сценарию, озвученному президентом Владимиром Зеленским в марте и главой налогового Комитета ВРУ Даниилом Гетманцевым на прошлой неделе, Украина сможет получить первый транш в размере $1,5-2 млрд уже до конца мая. Важно, что сам факт продолжения сотрудничества с МВФ откроет двери и для финансирования от других международных доноров, в частности, Всемирного банка, Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР), США. По оценкам экспертов, это может быть еще около $2 млрд. А в худшем случае, если договориться с МВФ не удастся, Украине, скорее всего, “светит” лишь $1,5 млрд кредита от фонда как помощь в связи с эпидемией коронавируса.

Однако в контексте разразившегося кризиса и увеличения дефицита бюджета, а также угрозы дефолта важна не столько общая сумма по кредитным программам, сколько финансирование, которое Украина может получить в ближайшее время. По прогнозу Гетманцева, если все пойдет хорошо, то в этом году мы можем рассчитывать на $4 млрд от МВФ. Важно, что на этот раз деньги можно будет направить сразу в бюджет, то есть использовать по усмотрению парламента и правительства (обычно они отправляются в золотовалютные резервы НБУ). Если добавить сюда возможные транши от других доноров, то, согласно позитивному сценарию, можно получить приблизительно $6 млрд кредитной помощи до конца 2020 г. Повторимся, согласно негативному — всего $1,5 млрд, и то не факт.

Разница существенна, но критична ли? И теперь попытаемся ответить на главные вопросы статьи — насколько необходимо для Украины внешнее финансирование и как получение / неполучение кредитов от МВФ отразится на жизни простого украинца?

Ужасы дефолта

Начнем с угрозы суверенного дефолта. Если государство действительно откажется погашать долги, то последствия не заставят себя долго ждать: резкое падение гривни, скачок цен (особенно на импортные товары), утечка капиталов за рубеж, сокращение и так небольших иностранных инвестиций, разрыв связей украинских компаний с зарубежными контрагентами, увеличение безработицы и еще больше сокращение зарплат, налоговых отчислений, ужесточение бюджетного кризиса и очередное падение соцстандартов. Если же власти попытаются накачать экономику деньгами, включив “печатный станок”, цены могут вовсе выйти из-под контроля. Здесь, правда, стоит отметить, что дефолт не всегда так страшен, ведь не обязательно объявляется по всему долгу, как правило, останавливаются текущие выплаты и открываются возможности договориться о реструктуризации с кредиторами (которые не хотят потерять все). В любом случае ощутимого негатива не избежать, и напрашивается быстрый вывод, что кредиты МВФ спасуют украинцев от нового витка “эпохи бедности”.

Долговые перспективы

Но неизбежен ли дефолт, если Украине придется “выруливать” без достаточной помощи от международных кредиторов? Если МВФ не даст денег или выделит лишь $1,5 млрд — придется ли государству отказываться от долгов? Попытаемся оценить ситуацию по имеющимся данным. Для упрощения расчетов до определенной меры произвольно возьмем курс 28 грн/$ (для нашего изложения это не столь принципиально).

Сначала рассмотрим госдолг по действующим соглашениям. По данным Минфина, с апреля по январь 2020 г. выплаты Украины по госдолгу и его обслуживанию составляют 356,1 млрд грн, или в эквиваленте. Из них большая часть — 200,3 млрд грн — это внутренний долг (почти весь виде облигаций внутреннего госзайма, ОВГЗ). Остальные 156 млрд грн — внешние долги, в основном коммерческим кредиторам и международным финансовым организациям (МФО).

Но это не окончательные цифры, поскольку правительство решило в этом году взять больше, чем планировало, новых долгов, прежде всего для покрытия прогнозируемого дефицита госбюджета в большее чем 290 млрд грн. По расчетам придется занять у внутренних и внешних кредиторов эквивалент 643 млрд грн — так много, потому что приходится не просто финансировать дефицит, но еще и параллельно погашать растущий долг. Отметим, что в этой сумме учтены обязательства по действующим соглашениям, выплачиваемые за счет госбюджета. Таким образом, чтобы справиться с бюджетным дефицитом и погашением текущих долгов Украине в этом году понадобиться дополнительно $23 млрд в эквиваленте. Причем большинство данной суммы в этом году уйдет именно на погашение внешнего и внутреннего долга — 346 млрд грн, или $12,4 млрд. Остальное, по планам правительства, покроет бюджетный дефицит. Сверх того, часть долга (перед МВФ) выплачивает Нацбанк — но у него дела получше: на этот год планировалось погасить с процентами $860 млн, из них около $380 млн уже выплачены (при объеме международных резервов в $25 млрд).

Итак, в грубом приближении, чтобы пройти 2020 г. нужно взять в займы эквивалент $23 млрд, отдав за долги порядка $13 млрд (без учета $5 млрд на обслуживание имеющегося госдолга, “зашитого” в бюджетные расходы). Причем эти показатели неразрывно связаны — если меньше брать текущих долгов, то чуть меньше и придется отдавать. Конечно, на этом фоне даже $6 млрд от МВФ и другим международных кредиторов выглядят блекло. Но не спешим с выводами.

Вспомним, что долги в собственной и в иностранной валюте принципиально по-разному сказываются на платежеспособности государства. Строго говоря, “банкротство” возможно только во втором случае.

Посмотрим на эти долги по отдельности.

Итак, по действующим соглашениям госдолг в иностранной и национальной валюте можно размежевать точно. Для периода апрель-декабрь 2020 г., с учетом погашения и обслуживания, валютный долг составлял 253,82 млрд грн в эквиваленте (155,97 млрд грн — внешний, 97,85 млрд грн — внутренний), а гривневый — 103,36 млрд грн (весь — внутренний). То есть 71% против 29% в пользу валютного долга на этот год. Это данные Минфина на 1 апреля по текущему на тот момент курсу. В пересчете это было около $9 млрд. Приблизительно $9-10 млрд валюты и потребуется, так как правительство, хоть и собирается наращивать долг, но не ожидает значительного увеличения выплат по внешним обязательствам в этом году. Погашение внутреннего долга возрастет, по плану, на 54 млрд грн, и, скорее всего, это будут в основном гривни.

Однако правительству даже с “оптимистической” помощью МВФ и международных партнеров в $6 млрд придется занять еще несколько миллиардов долларов, пусть и с погашением в следующие годы. Об этом, кстати, свидетельствует заложенное в новый бюджет резкое увеличение ожидаемых внешних заимствований на 131 млрд грн — до 265 грн в эквиваленте. Как видим, те же 9 с “лишним” миллиардов долларов (и это без учета возможных валютных займов на внутреннем рынке). А вот по худшему сценарию, если МВФ даст лишь “коронавирусный” кредит, понадобится где-то достать порядка $8 млрд. Где? Варианта два. Либо перезанять на коммерческих условиях — придется выпустить евробонды под высокий процент. Либо частично опустошить международные резервы НБУ, хотя в этом случае правительству придется нелегко договариваться с независимым регулятором (ведь его “личный” долг на этот год пока что исчисляется в сотнях миллионов долларов). Впрочем, если перед угрозой дефолта выплаты все же будут возможны. Конечно, остается еще и вариант договариваться о реструктуризации долга.

Таким образом, большинство, $13-14 млрд планируемых займов понадобятся правительству для погашения внутреннего долга в нацвалюте и финансирования дефицита бюджета (свыше $10 млрд). Откуда взять такие деньги? Можно, конечно, использовать кредиты МВФ (которые на этот раз пойдут в бюджет) и других международных доноров (если будут), а внешний долг отдавать с помощью резервов НБУ. Но основной вариант, как и с валютным долгом, выпустить облигации, только в гривне. Им, судя по плану заимствований, и собирается воспользоваться правительство. Если ценные бумаги не будут продаваться в достаточном количестве, то чтобы увеличить спрос на ОВГЗ, Нацбанк может начать выкупать эти активы у коммерческих банков. Еще один вариант, который у государства с суверенной валютой припасен “на черный случай” — прямо выкупать облигации у правительства. В обоих случаях речь идет о “печатании” денег. Так возможен ли в таком случае дефолт? И да и нет. Почему? Лучше всего здесь уместна метафора.

Чтобы не загубить пассажиров

Представим водителя пусть не лучшего (без кондиционера), но исправного автобуса. Он замечает, что во время рейса из Одессы в Ужгород некоторым пассажиром то ли из-за долгой дороги, которая сошла на камни, то ли из-за палящего солнца за окном и духоты в салоне стало плохо. И чем дальше — тем хуже. Наконец шоферу приходится принимать решение — выполнить рейс до конца и по графику или остановиться в ближайшем поселке, где есть возможность оказать медпомощь. От чего зависит этот выбор? Объективно — от состояния пассажиров, субъективно — от приоритетов и понимания происходящего водителем. Но не от состояния транспортного средства: автобус исправен, да и бак полный. Сам водитель крепко держит руль. Решение за ним.

Государство (при конструктивном сотрудничестве правительства и центробанка) не теряет управление долгом в своей валюте, но может сознательно ударить по тормозам — объявить о дефолте, упреждая возможно худшие последствия для своих граждан, связанных со стремительным обесценением денег. И этот выбор всегда субъективен, хотя и обусловлен экономической и политической ситуацией в стране. Решение принимают конкретные люди во власти со своими интересами и пониманием происходящего.

Иными словами, государство может “допечатать” денег (провести допэмиссию гривни), чтобы рассчитаться в срок по всем внутренним (номинированным в гривне) долгам. Как бы сейчас топ-чиновники и эксперты не выступали против таких действий, подрывающих веру в национальную денежную единицу, в случае крайней необходимости “печатный станок”, скорее всего, запустят до тех пор, пока негативные последствия от обесценивающейся гривни для экономики и граждан, по мнению правительства и НБУ, будут меньшими, чем описанные выше ужасы дефолта, или пока денег не окажется достаточно, чтобы расплатиться с гривневым долгом. Впрочем, напомним, что это решение всегда субъективно. А применительно к нашей ситуации — гривневый долг на этот год все же не настолько огромен, чтобы частичная эмиссия под него полностью “завалила” экономику...

Таким образом, без “расширенного финансирования” МВФ и кредитов международных партнеров Украине будет действительно тяжело пройти этот кризисный год. Долги велики. Если объявят дефолт — состояние украинцев резко ухудшится. Но инструментов и резервов у государства достаточно, чтобы этого не допустить. Правда, “ценой цен” — несомненным следствием долговой политики станет раскрутка инфляции, по плану правительства — “всего лишь” до 8,7% по итогам года, но в худшем случае на уровне 2014-2015 гг. А вот насколько сильной она будет, во многом зависит от решений международных кредиторов по траншам для Украины и действий наших монетарных властей.

Алексей ШЕВНИН