Парижское эхо арабских революций

События на Ближнем Востоке привели к очередной — уже второй за последние четыре месяца и четвертой за последний год — перетасовке кадров французского кабинета, у руля которого по-прежнему остается Франсуа Фийон. На этот раз перемены коснулись ключевых ведомств (МИД, министерства обороны и МВД) и заставили президента Франции Николя Саркози пойти на радикальные меры. Их последствия скажутся не только на французской внешней политике и обороне, но и, возможно, на политической судьбе ключевых участников происходящих ныне в Париже событий, включая самого хозяина Елисейского дворца. Расстановка фигур на политической арене Франции все больше начинает зависеть от грядущих в следующем году выборов главы государства.

Но сегодня все внимание приковано к переменам во французской дипломатии, после того как пост главы МИДа 27 февраля покинула Мишель Аллио-Мари. Она проработала в должности министра иностранных и европейских дел лишь три месяца. И если в декабре ее называли “безукоризненным министром”, главной надеждой президента на „перелом“ во внешнеполитическом курсе Франции, то сегодня только ленивый не говорит о просчетах французской дипломатии в последние месяцы.

Дело в том, что Франция, одна из крупнейших держав Европы, глубоко вовлеченная в процессы в регионе Средиземного моря, не смогла распознать и адекватно отреагировать на волну политических кризисов, которые привели к падению режимов и кардинальным переменам в странах Северной Африки и Ближнем Востоке. Европейская пресса уже в конце декабря прошлого года, когда стихийные протесты только начинали набирать угрожающий размах для тунисских властей, трезво оценивала вероятные последствия „восстания“, которое „является результатом смертельного сочетания нищеты, безработицы и политических репрессий — трех характеристик большинства арабских стран“.

Но именно в эти дни глава французского МИДа пообещала поддержку президенту Туниса Зин эль-Абидину Бен Али, который был вынужден бежать из страны уже 14 января. Этот промах усугубила позиция, занятая позже в отношении нового тунисского руководства послом Франции в Тунисе Пьером Мена. Он не спешил признавать успехи демократического движения, свергнувшего Бен Али. В Париже, а именно в администрации президента, решили сделать ответственным за провал в Тунисе посла и так спасти голову министра. Дипломат был вынужден подать в отставку, но Аллио-Мари это не помогло.

В Тунис в последней декаде февраля были срочно направлены новый посол — бывший советник Саркози Борис Буайон (его называют выскочкой и человеком, далеким от дипломатии, молодым мачо), а также министр экономики Франции Кристин Лагард и заместитель министра иностранных дел по вопросам европейских отношений Лоран Вокье. Посланники пытались наладить диалог уже с новыми властями страны и обещали „поддержать демократические силы Туниса и подчеркнуть ответственность Франции в деле помощи преобразованиям в стране“. Правда, с новым послом Борисом Буайоном сразу же произошел конфуз: на своей первой же пресс-конференции в новом качестве он позволил себе назвать вопросы тунисских журналистов о своей шефине „дебильными“, что вызвало недовольство и даже демонстрацию протеста перед французским посольством.

Последним ударом по престижу главы МИДа оказались ее собственные „тунисские каникулы“. Как оказалось, на рождество прошлого года, когда в Тунисе уже буйным цветом расцветала жасминовая революция, Мишель Аллио-Мари и ее супруг Патрик Оливье (министр по связям с парламентом) и члены их семьи решили провести отдых в этой стране в курортном городке Табарка на побережье Средиземного моря. По сведениям газеты „Канар Аншене“, для перелета из столицы Туниса на курорт семья французского министра якобы воспользовалась частным самолетом, принадлежавшем семье Мабрук, один из членов которой является зятем семьи президента Бен Али. Мишель Аллио-Мари опровергла данную информацию, сказав, что использовала самолет другого человека, оплатила перелет, и вообще имеет в Тунисе давних друзей, которые пострадали от произвола режима Бен Али. Этого оказалось недостаточно, чтобы остановить нарастающую волну критики в адрес главы французского дипломатического ведомства, к которой охотно присоединилась французская оппозиция. Социалисты назвали поступок главы МИДа „позорным“ и потребовали ее отставки.

По ходу развития данного скандала выяснилось, что в пикантной ситуации оказался и сам французский премьер Франсуа Фийон, который гостил у бывшего президента Египта Хосни Мубарака буквально накануне его свержения. Как выяснили журналисты, Фийон с семьей пользовался в Египте самолетом, который ему предоставил лично президент страны, власти Египта также взяли на себя и расходы на экскурсию для французского премьера по Нилу.

Кстати, сам президент Николя Саркози с супругой Карлой Бруни провел Рождество в Северной Африке в компании марокканского короля Мохаммеда VI. К этой поездке претензий никто не высказывал, однако требования к Саркози наказать членов правительства стали звучать еще громче. 25 февраля парламент Франции принял по сути абсурдный, но, как говорят в Париже, „политкорректный“ закон, который впредь запрещает французским министрам проводить отпуск за пределами Евросоюза без согласия правительства республики и президентской администрации.

Однако и тут малой кровью обойтись не удалось. Уже спустя два дня, 27 февраля, Мишель Аллио-Мари сообщила о своей отставке. На пост министра иностранных дел назначен опытный французский политик Ален Жюппе. В последнее время в ранге государственного министра (вице-премьера) Жюппе руководил оборонным ведомством. Он возглавлял МИД Франции в 1993—1995 годах, а затем в течение двух лет был премьер-министром. Именно ему несколько лет назад было поручено готовить реформу МИД, и сегодня он получает карт-бланш поступить с внешнеполитическим ведомством так, как считает нужным, чтобы поднять престиж французской дипломатической службы. Впрочем, если Жюппе выполнит поставленные перед ним задачи, а в этом мало кто сомневается, для Саркози возникнет дилемма другого рода: как не допустить роста влияния этого маститого политика, которого пресса уже окрестила „вторым
премьер-министром“ страны. Наблюдатели отмечают, что к его помощи президент Саркози и премьер Фийон прибегают в том случае, когда у них самих дела из рук вон плохо.

В последние дни эти предположения были фактически подтверждены развернувшейся полемикой французских дипломатов, которые в открытых письмах (но в то же время анонимно) через СМИ спорят о том, как с новым руководителем реанимировать французский МИД, который в бытность министром Бернара Кушнера, но усилиями Саркози, утратил влияние на внешнюю политику страны, стал протокольным ведомством по организации официальных визитов. Французская дипломатия умерла, громко заявили они. В то же время полномочия принимать важнейшие решения перекочевали в Елисейский дворец и в „дипломатический комитет“ администрации главы государства. Есть подозрения, что, назначая Жюппе в МИД, Саркози пытается вывести себя и своих приближенных из-под ударов критики по поводу того, что не МИД, а именно он и его придворные дипломаты проморгали парад революций на Востоке. В то же время, блокируя реформы Жюппе, Елисейский дворец попытается минимизировать рост влияния этого политика. Впрочем, это будет сделать сложно, да и сам Жюппе в первые дни работы на новом посту дал понять, что не будет плясать под чужую дудку, даже если на ней играет президент Франции. Вторая группа дипломатов-спорщиков, напротив, называет последние усилия Саркози по укреплению МИДа искренними и считает, что ныне для французской дипломатии наступает наиболее благоприятный момент вернуть былое влияние. В то же время шансы Жюппе стать лидером правящей партии в преддверии выборов президента 2012 года, увеличиваются, и Саркози идет на такой шаг вполне осознано. Тем самым, однако, отодвигая на второе место Фийона.

Среди других важных решений французского президента были назначение на ставшую вакантной должность министра обороны Жерара Лонге. Кресло главы МВД занял Клод Геан, возглавлявший администрацию президента, но имеющий значительный опыт работы в правоохранительной сфере.

По мнению двух крупнейших французских газет — „Монд“ и „Либерасьон“ — именно внутренняя политика, а не внешняя, в большей степени определяет, и далее будет влиять на действия Николя Саркози. Первая говорит, что арабские революции лишь прикрытие. Президент просто не хочет больше допускать досадных промахов и скандалов, как в случае с назначением Аллио-Мари. Ведь до выборов остается мало времени, а популярность его и правящей партии падает. По мнению „Либерасьон“, именно низкая популярность президента (его деятельность не одобряют 66% французов) заставляет Саркози проводить частые перестановки в правительстве. Сам он уже потерял доверие членов своей собственной партии — UMP (“Союз за народное движение”), и ему сейчас нужно очень осторожно передвигать фигуры по полю французской внутренней политики в условиях, когда Жюппе, Фийон и еще несколько влиятельных во Франции персон из правого лагеря только и ждут момента, чтобы отобрать власть у обложенного со всех сторон президента.

Алексей КОВАЛЬ