Пальцем в небо. Почему Иран решился выпустить ракеты по американским базам

Ближний Восток — кипящий котел, в котором переплелись противоречия региональных и мировых игроков. Последние события вокруг ирано-американского конфликта ставят регион под угрозу масштабного взрыва, который, впрочем, не выльется в третью мировую.

7 января прошли похороны генерала Касема Сулеймани, ликвидированного США по личному приказу президента Трампа в ночь на пятницу 3 января. На похоронах присутствовал сам верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи. Траурные мероприятия проходили на фоне неутихающих народных выступлений в Иране и Ираке, сопровождающихся призывом отомстить США. Параллельно с этим между Тегераном и США набирала обороты словесная война и угрозы. Руководство Ирана неоднократно выражало намерение жестко ответить на американскую операцию, обвиняя последних в развязывании войны. По заявлениям иранской стороны на заседании Высшего совета национальной безопасности 7 января рассматривалось 13 сценариев ответных действий.

От слов к действиям

Ради “правильной картинки” внутри страны парламент Ирана внес Пентагон и армию США в список террористических организаций. Военный советник верховного лидера Ирана Хосейн Деган говорил о готовности Ирана нанести удар по военным объектам США в регионе. Американская сторона также озвучивает угрозы в адрес Ирана, если последний осмелится на эскалацию. Президент США Дональд Трамп заявил, что ответ на агрессивные действия Ирана может быть непропорционально жестким, акцентировав, что уже готов список из 52 объектов, по которым может прийтись американский удар. США приступили к переброске дополнительного военного контингента в составе более 3 тыс. десантников на базу в Кувейт. Вооруженные силы США, дислоцированные в регионе, переведены в состояние повышенной боевой готовности.

Стороны повышали ставки в обмене угрозами. И Тегеран очень споро перешел от слов к действиям, сохранив за собой первые полосы не только украинских СМИ из-за сегодняшнего крушения Boeing 737 близ Тегерана, но и мировых, поскольку спустя несколько часов после похорон Сулеймани иранские силы примерно после полуночи нанесли ракетные удары по двум иракским базам, где размещались войска США, коалиции и союзников-курдов — в Айн-аль-Асаде к западу от Багадада и Эрбиле, столице Иракского Курдистана.

Выбор целей Ираном неслучаен. Оба объекта помимо стратегического значения для США и союзников, ко всему являются идеальными мишенями для максимально оперативного, эффективного и эффектного донесения Тегераном американцам своего послания. Аль-Асад — одна из давнишних военных баз в Ираке, которую любят посещать первые лица Штатов: Трамп, вице-президент Майк Пенс и т.д. Эрбиль — столица автономии курдов, по-прежнему являющихся союзниками американцев и одними из фронтменов борьбы с ИГ, пусть сирийских курдов администрация Трампа и отдала на съедение Турции.

По этим объектам, как сообщали иранские государственные медиа, ссылаясь на КСИР, были выпущены “десятки баллистических ракет”, и количество жертв, уверяют в Тегеране, достигло 80 человек, а база аль-Асад, мол, вообще уничтожена. Однако информация, поступающая из США, Германии, Дании, в корне отличается от заявлений иранской стороны. Пентагон подтвердил факт проведения ударов по базам, но насчитал лишь дюжину ракет. В Багдаде заявляют о 17 ракетах, упавших на аль-Асад (включая две не взорвавшиеся), и о пяти в Эрбиле. Жертв среди иракцев, о которых сперва сообщил CNN, не было. Как и среди американских, датских, польских, немецких сил. В Пентагоне сообщили журналистам, что у военных было достаточно времени, чтобы укрыться в бункерах, после предупреждения о ракетном ударе. Уже через несколько часов на патрулирование возле баз вышли беспилотники и вертолеты.

Об ответных действиях США пока ничего неизвестно. Сразу после атаки в Белый дом съехались Эспер, Помпео, советники по нацбезопасности. По результатам совещания ожидалось заявление Трампа, однако уже ближе к пяти утра, когда все разъехались, стало известно, что президент выступит уже утром. Сам Трамп в Twitter излучал спокойствие и уверенность в американских военных.

Между тем, Тегеран, не дожидаясь того момента, когда в Вашингтоне детализируют их общее будущее, пригрозили ударами уже как по внутриамериканских объектам, так и Дубаю и Хайфе.

Какими же будут последствия нарастающей конфронтации? Прежде чем попытаться ответить на этот вопрос, необходимо разобраться, почему личность Сулеймани настолько важна для Ирана и почему США решились на такой рискованный шаг, повлекший за собой ракетные удары по двум базам.

Ирано-американский конфликт: причины

Новый этап ирано-американского конфликта связан с выходом США в 2018 году из “ядерной сделки” с Ираном, которая была достигнута в 2015, и введением жестких экономических санкций, что стало серьезным ударом по экономике Ирана. В ответ Иран поэтапно снимал с себя технические обязательства, предусмотренные соглашением, что привело к наращиванию его ядерных мощностей. В этом контексте активизировалась подрывная деятельность Ирана в регионе через усиление активности в прокси-войнах и атаки на американских союзников (нападение на ключевые нефтеперерабатывающие заводы в Саудовской Аравии со стороны хуситов, за которыми стоит Иран; атаки на танкеры в Ормузском проливе).

Поводом для нынешнего обострения стали события в Ираке. Американские силы и про-иранские шиитские группировки (основная — “Катаиб Хезболла”) совершали взаимные нападения. 31 декабря шиитские силы пытались штурмовать посольство США в Багдаде. Причины же более глубинные.

Ликвидация Сулеймани воспринимается Ираном как агрессия против самой страны. США пересекли негласные “красные линии”, действующие в международных отношениях, согласно которым в любых конфликтах государственные чиновники топ-уровня неприкосновенны. Очевидно, американское руководство было убеждено, что польза от проделанной операции превзойдет ее издержки.

Сулеймани, командир военного отряда “Аль-Кудс”, осуществляющего специальные операции за пределами Ирана, был одним из лидеров, отвечавших за внешнюю политику страны. Будучи теократией, основанной на шиизме (одно из основных течений ислама, раскол в котором активно эксплуатируется региональными игроками для достижения политических целей), Иран базирует свою внешнюю политику на идеологии “экспорта” исламской революции, как способе добиться регионального лидерства. В этом контексте, Сулейман курировал действия Ирана в отношении Ирака, Сирии, Ливана, Йемена и ХАМАС в Секторе Газа (Палестинские территории). Эти страны, а именно укрепление влияния Ирана там, важны в контексте практической реализации концепции создания так называемого “шиитского полумесяца”, усиление которого необходимо Ирану для достижения регионального лидерства. Имя генерала связано с масштабными кровопролитиями в региональных конфликтах и с гибелью большого числа американских военных. В связи с этим он был включен США в список террористов.

Не только сам генерал Сулеймани, но и вышеуказанная внешнеполитическая идеология, одним из архитекторов реализации которой он был, представляла угрозу для США и их союзников в регионе. С момента установления нынешнего режима в Иране в 1979 г. регулярно звучали призывы к уничтожению США и их главного союзника — Израиля. Еще один региональный союзник, Саудовская Аравия, находится в конфликтных отношениях с Ираном, в связи с борьбой за региональное лидерство.

Из этих соображений руководство США приняло решение о ликвидации К. Сулеймани. Кроме того, в Белом доме заявили, что операция была мерой самообороны, поскольку согласно разведданным, Сулеймани планировал серьезную атаку на американских дипломатов и военных.

Каковы последствия

Сценарии развития ситуации в регионе можно рассматривать в двух направлениях. Первое связано с началом открытой войны непосредственно между Ираном и США. Угрозы военного удара, уже реализованные Ираном, указывают на такие риски. Однако развитие событий по такому сценарию маловероятно. Ни одна из сторон не заинтересована в масштабном конфликте. В этом контексте именно Иран находится в наиболее уязвимом положении. Руководство страны осознает неспособность Ирана противостоять США в прямой военной конфронтации, учитывая свою экономическую слабость и военное превосходство американцев. И подтверждением тому является отсутствие жертв и ожидаемая своевременная эвакуация военных в бункеры. Иран создал свою субъективную медиареальность, где и база, и 80 “врагов” государства уничтожены. И продолжит навязывать ее соотечественникам.

Второе направление включает в себя сочетание нескольких возможных аспектов в один сценарий, что является наиболее вероятным вариантом.

Первая опция — ответ Ирана на ответ США на ракетную атаку посредством осуществления диверсионных действий в отношении американских военных и союзников США в регионе, причем с задействованием спонсируемых ими сил в разных странах региона (шиитские военизированные группировки в Ираке и Сирии, “Хезболла” Ливане, ХАМАС в Секторе Газа, Хуситы в Йемене).

Вторая опция — интенсификация прокси-войн, где Иран будет стараться усилить свое влияние, а также нанести максимальный ущерб американским силам или их союзникам.

Третья опция, которая может идти в комплекте с любой другой — кибер-война.

Четвертая опция — подрывные действия в Ормузском проливе, например, его блокирование или атаки на танкеры, что представляет угрозу не только интересам стран Персидского залива, но и мировой экономике.

Иракский фактор

В контексте нынешних событий наибольшие тревоги связаны с Ираком. Высока вероятность наиболее острого столкновения интересов конфликтующих сторон именно там в связи с нестабильной политической ситуацией и сильным влиянием обеих сторон на Ирак. Американцы присутствуют в стране с момента вторжения в 2003 г., активно участвовали в стабилизации Ирака после гражданской войны, выстраивая систему управления, а также внесли значительный вклад в борьбу с “Исламским государством” в составе коалиции. Иран же укрепляет свои позиции через влияние на шиитское население, составляющее большинство в Ираке, спонсируя про-иранские политические силы и военизированные группировки, также учувствовавшие в борьбе с ИГ.

Слабость иракских властей, неспособность защитить государственные интересы, тяжелая экономическая ситуация привели к политическому кризису и массовым народным волнениям с октября 2019. Политический кризис возник в связи с неспособностью президента Ирака Бархама Салеха назначить премьер-министра. Парламент оказывал давление, пытаясь продвинуть про-иранского кандидата, которого не мог утвердить президент в связи с оппозицией со стороны курдских и суннитских сил и народным возмущением. Президент самоустранился от событий, заявив об отставке, а страна осталась в руках и.о. премьер-министра Адиля Абдул-Махди. Население страны протестовало не только против неэффективности властей, но и против усиления влияния Ирана на Ирак, которое происходило в том числе и через парламент. Силовое подавление народных выступлений обостряло обстановку. Конфликтный потенциал в стране высок, что может быть использовано для разжигания гражданского конфликта, в котором Иран и США могут принять опосредованное участие.

Атака США усугубила ситуацию. Вместе с Сулеймани был убит заместитель командующего Силами народной мобилизации Ирака Абу Махди аль-Мухандис, представляющий про-иранские силы в стране. Власти страны посчитали американские действия нарушением суверенитета страны, поскольку использование силы со стороны США не было согласовано с ними. На фоне противодействия США в парламенте объединились долгое время конфликтующие между собой силы. 5 января принято решение о запрете пребывания иностранных войск на территории Ирака и разрыве соглашения о безопасности с США. И. о. премьер-министра Ирака также призвал американцев вывести войска. На то, чтобы реализовать это решение в правовых рамках нужно время и действующие институты власти. Но само решение говорит о потере позиций США в Ираке.

В сложившейся ситуации НАТО сворачивает свою тренировочную миссию в Ираке. Там заявили, что для безопасности военных выводят их часть из Ирака, остальных передислоцируют внутри страны. Кроме того, США заявили о временной остановке военной операции против ИГ. Ситуация с выводом американских войск неясна. Однако с большей долей вероятности Трамп даже не будет рассматривать такой сценарий после атаки. Да и демократы в Конгрессе, заметим, отложили на следующую неделю законопроект об урезании полномочий Трампа для военных действий в отношении Ирана.

Эти события представляют угрозу не только в связи с потенциальной возможностью начала гражданского конфликта, а и с возможностью возрождения ИГ, ячейки которого ведут подпольную деятельность в ожидании возможности восстановить полную мощь. Такая перспектива угрожает не только региону, но и международному сообществу в целом.

Выигрыш или проигрыш?

Принимая во внимание распространение анти-иранских настроений в Ираке, а также то, что в Иране происходили массовые протесты против режима и экономические проблемы там, США, вероятно, рассчитывали, что их операция подорвет ситуацию в Иране и ослабит его влияние на Ирак. Расчет оказался ошибочным. Парадоксально, но несмотря на угрозы обострение ситуации, Иран выиграл от американского шага больше, чем сами США.

Во-первых, ослаблены американские позиции в Ираке, архитектуру безопасности которого они так долго выстраивали. Долгое время конфликтовавшие силы в иракском парламенте объединились в вопросе противодействия США, а народный гнев обернулся теперь против американцев.

Во-вторых, иранские власти выиграли во внутриполитическом контексте. Народные протесты против власти сведены на нет, поскольку борьба с внешним врагом консолидирует иранское общество. Ракетный удар сразу после похорон Сулеймани — демонстрация силы и решительности. На предстоящих в феврале парламентских выборах консервативные силы получают практически стопроцентные шансы на победу, а позиции оппозиции будут еще более ослабленными.

Уничтожение важной фигуры в иранской системе значимый шаг. Однако, если целью США было ослабление иранского режима, это на первый взгляд не увенчалось успехом. С другой стороны, сам Трамп и его администрация аккумулируют аналогичное иранской консолидацию избирателя накануне выборов президента в этом году. По сути речь идет о небольшой победоносной войне, причем победоносной для обеих сторон, точнее об иллюзии такой войны. Повторимся: реальное военное противостояние не нужно ни Тегерану, ни Вашингтону. Однако даже в такой форме конфликт между ними приведет к вполне реальным и негативным последствиям, в том числе для мировой экономики, уже отреагировавшей падением цен на ту же нефть после атаки Ирана. В целом регион, в том числе и американские союзники, находятся под значительной угрозой усиления напряженности и эскалации уже имеющихся конфликтов.

 Анастасия ГЕРАСИМЧУК, Владислав ГИРМАН