“Дело Навального” окончательно превращает Россию из оппонента, а в чем-то даже партнера Запада в мирового изгоя. И здесь важно не только отравление само по себе, но и реакция власти на него, и все дальнейшие события. Режим, политическая полиция которого следила за Алексеем Навальным, в том числе и в момент покушения на него, отказывается проводить расследование. Режим одновременно заставляет своих пропагандистов сообщать унизительную для собственных спецслужб версию безнаказанной деятельности под их носом, в Сибири западных, шпионов-провокаторов.
Сам по себе факт покушения на жизнь действующего политика для нынешней России, увы, не нов, но политик первого эшелона, каковым, несомненно, является Алексей Навальный, оказывается очевидной и беззаконной жертвой государственной машины впервые. Действуя так, режим расписался не только в своем преступном характере, но и в своей слабости, неспособности решать политические проблемы политическими методами.
Навальный, которому запрещено участвовать в выборах, и поддерживаемые им кандидаты представляют для Кремля многоплановую угрозу. Это и вероятные проигрыши кандидатов власти на выборах в Госдуму, и протесты в случае массовых фальсификаций, и углубление раскола между федеральной верхушкой партий системной оппозиции, договаривающейся с Кремлем, и региональным их активом, которыми Зюганов и Жириновский жертвуют в силу высших партийных интересов. В этом смысле достаточно посмотреть на Мосгордуму, где работает депутат Елена Шувалова. Ее избранию помогло “умное голосование”, политическая инициатива Алексея Навального, она выступила в Мосгордуме с критикой городского бюджета, не поддержала поправок в Конституцию — и была исключена из КПРФ.
Если до отравления Путин примеривал на себя судьбу Муаммара Каддафи, приходя от этого в бешенство, то теперь референтной группой для него стал Александр Лукашенко. Несложно представить себе, как ситуация с протестами могла бы развиваться при наличии в белорусской оппозиции авторитетных лидеров. Мало того что Навальный и его “умное голосование” способны поломать Кремлю игру в одномандатных округах на предстоящих выборах в Госдуму, а именно на них в отсутствие популярной партии власти делается ставка, так он еще и может возглавить протест после выборов. Непосредственную связь отравления Навального с белорусскими протестами подчеркивает странное в своей безыскусной наивности заявление Лукашенко о перехваченном белорусскими спецслужбами забавном телефонном разговоре польских и германских спецслужбистов.
Характерен контраст между моментальной и резкой реакцией на отравление Навального в мире, подхваченной всеми влиятельными западными лидерами, и пассивностью и российского политического класса, и российского общества. Что касается политического класса, то это свидетельство его отсутствия как субъекта политики. Что же касается общества, то не стоит, мне кажется, делать скоропалительных выводов. Да, оно в массе своей поддерживает власть, причем и свою, и чужую, как в Белоруссии, а не тех, кто против нее выступает. Да, мы не видим многотысячных демонстраций, призывающих Кремль к ответу. Но это только потому, что в сегодняшней ситуации требования, с которыми можно выступить, не очень ясны, в отличие, скажем, от того, что было в 2013 г. в связи с арестом Навального перед выборами мэра Москвы. А известный лозунг “не забудем, не простим” никто не отменял. Тем, кто хотел убрать Навального с политической сцены, стоит молиться за то, чтобы он выжил и восстановился.
Отравление Навального и разрастающийся скандал, с ним связанный, — это и удар по союзникам России на Западе и путинферштеерам, как искренним, так и мотивированным Кремлем. Это начало нового витка резкого ухудшения отношений и с Германией, и со всем Евросоюзом, где Германия сегодня председательствует. Это удар по Макрону и его недавним инициативам восстановления отношений с Россией. Когда-то сторонником пересмотра отношений с Россией выступал и нынешний британский премьер Борис Джонсон, впрочем, разочаровавшийся в ней и превратившегося в жесткого критика России в связи с предыдущим громким отравлением — Скрипалей в 2018 г. Про США и говорить не приходится: и так все плохо, а будет еще хуже, о чем не только прямо заявляет лидирующий в президентской гонке Джо Байден, но и идут дискуссии в Конгрессе.
Попытка убийства Навального — это геймчейнджер во внешней политике, причем действующий многовекторно и приводящий не столько к быстрым драматическим одномоментным изменениям, сколько закрывающий всякие перспективы улучшения отношений.
Трудно предположить, что башни Кремля, и особенно те, что связаны с внешней политикой, на это закладывались. Поставлен крест на много раз обнародованных планах о нормализации отношений с Западом и на новой Ялте.
На кону, однако, вопрос о сохранении власти, что для Кремля куда важнее.
