Может ли пролиться “кровь на Днестре”?

“Кровь на Днестре” — именно так переводиться новое произведение Кристиана Негреа. Написано оно по образцу многочисленных скандальных романов последнего времени о войнах между соседними державами (достаточно вспомнить “Поле боя — Украина” или “Украинский гамбит” о гипотетической российско-украинской войне). И могло бы не вызвать столько эмоций в Румынии, Молдове, Украине, России и в непризнанной Приднестровской республике, если бы все участники конфликта не осознавали: описан один из сценариев разрешения застарелого территориального конфликта. Причем этот сценарий — не плод воображения эпатажного автора, а один из вероятных вариантов радикального решения проблемы постсоветских границ в отдельно взятом случае.

Призыв к “духам войны”

Возможный конфликт между румынской и украинской армиями и составляет суть романа, написанного с истинно милитаристским пафосом. Хотя Румыния в книге воюет не сама — ей помогают союзники по НАТО: вначале болгары, турки и венгры, а затем и западные европейцы — французы, англичане и немцы. США помогают вооружением. И все эти силы брошены против Украины, несогласной с присоединением Бессарабии к Румынии. Причем события этой войны происходят уже в 2014 году.

Конечно, автор “Крови на Днестре” мог иметь цель лишь эпатировать читателя и тем самым повысить продажи своего романа. Но такого рода настроения неизменно высказывает часть политического истеблишмента Румынии, вплоть до нынешнего президента Траяна Бэсеску. Последний называл даже дату аннексии Бессарабии — 2025 год. На 15 лет позже, чем в романе Негря, но тоже в обозримом историческом будущем.

“Хорошо забытое старое”

В ситуации, сложившейся вокруг Молдовы и Приднестровья, нет ничего необычного, если изучать хотя бы последние сто лет существования восточноевропейских и балканских стран. Следует посмотреть правде в глаза: многие национальные вопросы в Восточной Европе до сих пор не урегулированы. Нынешние границы этих стран — плод тоталитарной эпохи и неоднократной кровавой перекройки в течение первой половины ХХ века. В годы между двумя мировыми войнами границы восточноевропейских государств рассматривались в Европе как временные, процесс нациообразования в этих странах не был завершен, и принцип нерушимости границ не являлся священной коровой. У каждой из стран региона было по несколько претензий к соседям. Эти претензии были одной из причин, почему некоторые из стран региона, в частности Румыния, выступили в 1940-х на стороне Германии. Отобрав часть румынской территории в пользу Венгрии (Трансильвания), Гитлер дал румынам возможность компенсировать свои потери за счет Бессарабии, Буковины и Транснистрии. С поражением Германии границы вернулись на уровень 1940 года — но это спорная точка отсчета, учитывая, что она узаконивает советские аннексии по пакту Молотова-Риббентропа.

Распад коммунистической системы в Восточной Европе обострил территориальные претензии в особо “узких” местах, апофеозом чего стали войны при распаде Югославии и приднестровский конфликт. Новыми гарантами восстановления статус-кво стали США, ЕС и НАТО, запретив методом кнута и пряника бывшим соцстранам предъявлять территориальные претензии друг к другу. Однако из всякого правила есть исключения. Во всяком случае в теории. И тем более, мечтать не вредно в художественной литературе.

Уязвимая Украина

Несмотря на подписание и Украиной, и ее соседями всех договоров о территориальной целостности, наши границы не являются нерушимыми с психологической точки зрения: большая часть этих самых соседей не прочь была бы эти границы изменить, представься такая возможность. Возможностей, правда, в нынешней Европе для этого мало. К тому же, не только Украина является потенциальным объектом территориальных вожделений. Молдова и Приднестровье в этом плане не менее уязвимы и привлекательны. Замороженный уже 10 лет конфликт на Днестре каким-то образом должен быть решен. И в Румынии много тех, кто не прочь увидеть его решение военным путем.

Украина может быть вовлеченной в военный конфликт не только из-за посягательств на свои территории, но и в случае территориальных конфликтов у ближайших соседей. И самым актуальным из приграничных конфликтов является как раз приднестровская проблема — наследница, как и большинство подобных конфликтов, иезуитской сталинской национальной политики.

Искусственные границы, в которых существуют бывшие республики СССР, делают их внутренне и внешне уязвимыми и во многом служат причиной проблем с национальной самоидентификацией у граждан этих государств. Украина — одно из государств, страдающе от подобной ситуации, но на ее территории слава Богу не было вооруженных конфликтов и этнических стычек. Иное дело — Молдова и Приднестровье. Конфликт этот не может быть разрешен без радикальных мер, предусматривающих инкорпорацию Приднестровья либо в Украину, либо в Молдову, либо в единое румыно-молдавское государство.

Воссоединение Молдовы (“бессарабской Молдовы”) и Румынии не столь уж нереально. Румыния в последние годы значительно усилила свой военный потенциал, поэтому идеи “Великой Румынии” никуда не делись.

Румыния “раздает карты”

“Сегодня Бессарабия по-прежнему страдает от влияния 200-летнего российского господства, в ходе которого на шкуре бессарабских румын проводились всевозможные опыты, начиная с массовой ликвидации, голода и заканчивая депортациями и манкуртизацией”, — заявил не так давно государственный секретарь МИД Румынии по делам диаспоры Е. Томак. С одной стороны, возразить нечего — да, проводились. С другой, в советский период Молдова по уровню жизни опережала Румынию времен Чаушеску. Все изменилось после курса, взятого Румынией на ЕС. Уровень жизни за Прутом стал возрастать, а одновременная раздача в Молдове “карт румына” фактически лишила смысла молдавское гражданство. “Карты” эти жителями Молдовы воспринимаются как возможность свободного передвижения по Евросоюзу. Грех не воспользоваться таким подарком! Тем более, что Бухарест устами официальных чиновников только поощряет румынизацию Молдовы. Тот же господин Томак утверждает, что со вступлением Румынии в 2007 году в Европейский Союз все румынские граждане, в том числе обладатели румынского гражданства, из Бессарабии могут свободно передвигаться по территории ЕС, а румынский язык является официальным языком в Евросоюзе. “Объединение румын как народа, таким образом, уже произошло в результате свободного передвижения, а глубокое чувство общности находит отклик в душах всех румын”, — заявляет он.

Причем в самой Румынии признают, что инкорпорация Бессарабии обойдется Румынии дороже, чем ФРГ обошлось поглощение ГДР. Без огромных финансовых вливаний со стороны ЕС и США тут не обойтись, однако у Европы и Америки в ближайшие годы есть более насущные экономические и политические проблемы мирового масштаба, чем локальный, по сути, территориальный спор на Пруте и Днестре.

Слабость Украины

Румыния и Молдова давно действуют сообща, а Румыния претендует на роль экономического лидера восточных Балкан. В военном плане Молдова усиливает свои вооруженные силы, в том числе самолетами-перехватчиками. В экономическом — старается избавиться от газовой зависимости “Газпрома”, завершив строительство магистрального газопровода Унгены-Яссы, который позволит Молдове диверсифицировать источники поставок природного газа и получить доступ к альтернативным поставкам газа в рамках “Южного транспортного коридора”, призванного ЕС альтернативой газпромовским маршрутам. Но самое главное — Румыния полна решимости стать ведущей нефтеносной державой в рамках ЕС, восстановив тем самым свой статус нефтяного сердца Европы, как было в 1930—1940-х. Новые нефтяные залежи открыты Румынией не где-нибудь, а на шельфе острова Змеиный, отсуженного у Украины в 2009 году. Компании ExxonMobil и OMV Petrom уже объявили об открытии на этом участке шельфа месторождения газа объемом от 42 до 84 млрд куб. м.

Фактически подарила Украина Молдове и участок под дунайский порт Джурджулешты, где построены и уже успешно работают нефтяной, зерновой, контейнерный терминалы, терминал для генеральных грузов и пассажирский порт. Джурджулешты отбирают часть украинского транзита по Дунаю, в то время как наша страна в обмен на такие преференции не получила желаемого — части Новоднестровской ГАЭС-2 — и лишь недавно урегулировала вопрос о части автомобильной дороги Одесса—Рени в районе населенного пункта Паланка протяженностью в 7,7 км.

Нарастив за последние годы свою военную мощь и имея за спиной поддержку США и НАТО, Румыния может и далее вести себя залихватски в отношении Украины. Ей многое удается — и во многом из-за действий или бездействия украинской стороны: как в случаях со Змеиным и Джурджулештами. Другое дело — поддержат ли европейцы и американцы прямую военную агрессию Румынии. Пока что такое развитие событий кажется сомнительным. Ставки не столь велики, чтобы поощрять румынский реваншизм до критического уровня. Тем более, если это может привести к войне не только с Украиной, но и Россией, реши та выступить в защиту Приднестровья.

Конечно, Россия тоже вряд ли готова к войне с Румынией (то есть с НАТО) за Приднестровье. И вряд ли готова Украина. Однако в таких крайних ситуациях есть очень много обстоятельств, просчитать которые невозможно (от мировой геополитической ситуации до персональных качеств лидеров вовлеченных в конфликт стран), и потому они дают повод для фантазий романистов.

Комментарии

Оана ПОПЕСКУ, директор Центра предупреждения конфликтов, Бухарест:

— Что касается книги Кристиана Негреа, то на своем блоге он определяет ее как “военно-политический триллер” — фантастический роман, в котором подается сценарий войны в 2014 году. Я сомневаюсь, что это получит какую-то поддержку в румынском обществе. У меня даже нет представления, почему автор видит такую возможность. Если быть честной, я даже не представляю этого в осязаемом будущем. Эта книга — не политическая и не научная, это фантастический роман. Поэтому, так как это фикция, можно себе представить все что угодно — в том числе войну между Швейцарией и Люксембургом или между Австралией и Канадой!

Книга Негреа не отражает никакого “конфликтного настроения” в румынском обществе. Никто не хочет находиться в конфликте с любым соседом через политический и социальный диапазон, напротив, мы с озабоченностью наблюдаем происходящее на Балканах, где снова возникают некоторые межэтнические насилия. Мы вовсе не рады этой нестабильности в нашем регионе. Именно поэтому Румыния поддерживает евроатлантическую интеграцию всего региона: так, чтобы он смог стать пространством твердого и прочного мира и процветания.

Что касается заявления Бэсеску о том, что Молдова может в следующие 25 лет вернуться в пределы Румынии, а граница Европейского Союза пройдет по Днестру, которое было процитировано РИА-Новости, — это очень неточная цитата заявления президента Румынии. Бэсеску отметил, что через 25 лет Румыния и Республика Молдова будут снова вместе в качестве членов ЕС, где границы не имеют значения. Он сказал, что как только Республика Молдова и балканские страны станут членами ЕС, это также даст мощный стимул для других соседей, таких как Украина, сделать то же самое.

Румыния всегда решительно поддерживала стремления своих соседей стать членами ЕС и НАТО. И снова-таки, речь идет не об объединении с Республикой Молдова, а о том, чтобы быть вместе в ЕС.

Григорий ПЕРЕПЕЛИЦА, доктор политических наук, профессор Киевского национального университета им. Т.Г. Шевченко:

 

— Это фантастическая футурология, которая базируется, с одной стороны, на некоторых достаточно радикальных и провокационных заявлениях президента Бесеску. Пока что, к счастью, никаких шагов после этих заявлений не было сделано. С другой стороны, этот миф давно раскручивается левыми силами в Украине для того, чтобы сориентировать народ на внутреннего врага в лице Румынии и отвлечь внимание общественной мысли от посягательств со стороны российских сепаратистов. Более того, выдвижение такой “румынской угрозы” призвано подтолкнуть Украину к объединению с Россией в определенные оборонные союзы и усилить эти интеграционные процессы в Украине. Ведь когда будет “общий” враг, тогда можно оправдать любые шаги, связанные с военно-политической интеграцией двух стран.

Думаю, что сценарий, о котором идет речь в книге, является маловероятным. Во-первых, нельзя сказать, что сегодня при власти в Румынии пребывают радикальные силы, которые стремятся реализовать мечту, — Romania Mare, то есть “Большой Румынии”. Это уже является залогом того, что такой сценарий нереален. С другой стороны, Румыния — член НАТО, и конечно, решения относительно завершения конфликта с Украиной будут блокироваться руководством Североатлантического альянса. Без согласования с ним Румыния не может предпринимать такие агрессивные шаги. Будет ли с нашей стороны такая провокация? Вряд ли кто-то в высших кругах государственной власти заинтересован в этом.

Павел КОВАЛЕВ