Меня похитил придворный киллер Ахметова — Олег Семинский об истории Нефтегаздобычи

Вначале компанию приватизировали социалист Николай Рудковский и его коллега Олег Семинский. За это время в составе учредителей предприятия успели побывать Виктор Пинчук, Нестор Шуфрич, Петр Порошенко, Эдуард Ставицкий и Ринат Ахметов.

Закончилась вся эта история тем, что миноритарного акционера и генерального директора компании Олега Семинского похитили, несколько лет продержали в подвале и лишили акционерного участия в компании. Выиграли от происходившего Ахметов и Рудковский. 

Сейчас Семинский более жестко высказывается в отношении донецкого олигарха, прямо обвиняя его в случившемся с собой. Про то, что стояло за конфликтом вокруг компании, и о своем похищении он рассказал в интерв’ю LegalHub. 

— Расскажите, пожалуйста, кого вы считаете виновным в том, что вас выкрали?

О.С.: Однозначно то, что со мной произошло в начале 2012 года, напрямую связано с Нефтегаздобычей, с компанией, в которой я был с момента создания и до моего похищения третьего февраля 2012 года. С 2003 года и до того происшествия я ее возглавлял.

Также, в 1998 году я был исполняющим обязанности главы правления ЗАО “Укрнефтегазтехнология”, которая была создана под эгидой Украинской государственно-кредитно-инвестиционной компании АК “Держинвест Украины” в 1996 году.

В это время я заканчивал Киевский национальный экономический университет по специальности “магистр управления международным бизнесом”, меня привлекали крупные проекты. В то время я был автором постановления Кабинета министров Украины при премьер-министре Пустовойтенко, суть которого сводилась к тому, что из-за отсутствия бюджетного финансирования на геологическую разведку, государство передает основные стратегические нефтегазовые месторождения иностранным и украинским компаниям для проведения геолого-разведывательных работ. Тогда Укрнефтегазтехнология получила лицензии на разработку, геологическое изучение, в том числе, промышленную разработку Семиренковского газоконденсатного месторождения и Мачухского газового месторождения. Также, одновременно с ЗАО “Укрнефтегазтехнология” четыре лицензии получила и известное СП ПГНК (Полтавская газонефтяная компания).

В 2003 году я закончил Ивано-Франковский национальный технический университет нефти и газа по специальности “горный инженер по добыче нефти и газа сверхглубоких залежей природного газа”. В 2005 году трудовой коллектив ЗАО “Нефтегаздобычи” во главе со мной пробурили на Семиренковском газоконденсатном месторождении самую глубокую продуктивную скважину за 35 лет в Европе на глубину 6 километров 128 метров. Это был абсолютный рекорд. Мы получили приток газа. Также, хочется отметить, что на этом же месторождении была запроектирована и скважина №17 на 8,5 километров. Мы приступили к бурению и этой скважины. И если бы не те события, которые со мной произошли, я уверен, что мы бы получили природный газ с этой глубины. Это могла быть, без преувеличения, Нобелевская премия в области сверхглубокого недропользования. Я хочу заверить наших сограждан, что Украина обладает достаточными собственными залежами природного газа для обеспечения собственного потребления, как промышленности так и населения.

В 2019 году меня избрали народным депутатом от партии “Слуга народа” на 205 округе города Чернигов. И, когда стоял вопрос выбора комитета, я, конечно же, пошел в комитет Верховной рады по вопросам энергетики и жилищно-коммунальных услуг, где стал заместителем главы комитета.

Я не исключаю, что за моим похищением стоит нынешний бенефициар ЧАО “Нефтегаздобыча” компании ДТЭК Рината Ахметова.

— Почему вы так считаете?

О.С.: Среди соорганизаторов моего похищения и умышленного убийства есть некий Рафаил Тахирович Салаватов по прозвищу “Салават”, и это уже доказано следствием. Это мужчина преклонного возраста, ему около 70 лет. В 2014 году он покинул Украину и находится в Крыму. Говорят, что он был “придворным киллером” в структурах Ахметова. Мне кажется, он был “смотрящим” за происходящим со мной от Ахметова. Тут факты на лицо.

На сегодняшний день, ДТЭК владеет 75% Нефтегаздобычи. Остальными 25% владеет компания Salazie B.V., принадлежащая семье Рудковского. Последний не продал этот пакет акций.

— Если честно, то, что вас похитил Николай Рудковский, звучит несколько странно. Казалось бы, какой для него в этом смысл, что в результате он получил? 

О.С.: Ринат Ахметов воспользовался, я не могу сказать конфликтом внутри компании, но было некое напряжение с Рудковским. Оно было связано с неадекватностью совладельца компании. Это человек из категории, который вначале делает, а потом думает, что сделал. Это про Рудковского. Несмотря на то, что он был моим другом с 1992 года. Мы познакомились на бесплатных курсах немецкого языка в университете Шевченко. Он как раз вернулся из Вены, где якобы учился, но, как оказалось позже, он там просто мыл посуду в ресторане. У Рудковского все дипломы поддельные. Но, вопреки всему, он всегда нравился мне своим авантюризмом и прагматизмом. Например, не откладывать на завтра то, что нужно делать сегодня. Шуфрич появился, как партнер, в 2001 году.

Так как я провожу собственное расследование, не исключаю, что Ахметов сделал это руками Рудковского. Мне стало известно, что за 10 дней до моего похищения Рудковский буквально не выходил из кабинета тогдашнего главы Администрации президента Януковича Сергея Левочкина. Также, я не исключаю, что “добро” на мое похищение и умышленное убийство давало высшее руководство МВД Украины.

Левочкин с Шуфричем были в напряженных отношениях. Вы помните, когда Шуфрич выбил два зуба Левочкину в кинотеатре “Зоряный” за то, что тот фактически подставил его перед Януковичем? Левочкин это все держал в себе, а когда пришел момент, воспользовался этим против Шуфрича.

При создании ЗАО “Нефтегаздобыча” была жесткая договоренность про распределение долей партнеров Шуфрича, Рудковского и моя: Шуфрич — 60%, Рудковский — 30%, Семинский — 10%. Но, поскольку, ЗАО “Нефтегаздобыча” была в процессе становления (отсутствовала лицензия на геологическое изучение и разрешительная документация), мы с партнерами договорились о следующем: пока идут уголовные дела и становление компании, мы регистрируем доли 50/50 (50% — Шуфрич, 50% — Рудковский). И мои 10% состоят в 50% Рудковского, поскольку мы были друзьями с 1992 года. Суть напряжения между нами была в том, что он даже после становления нашей компании и получения всех документов не оформлял мою долю. 

В момент создания ЗАО “Нефтегаздобыча” было некое недоверие друг к другу. Но мы все же зарегистрировали компанию — 50% Шуфрич и 50% Рудковский. Так мы работали с 2003 года и до момента моего похищения 3 февраля 2012 года. Это был очень сложный период, как в компании, так и в стране; поменялось несколько президентов и парламентов, и произошло несколько майданов. Это была жесткая договоренность трех партнеров в момент создания компании. Шуфрич и Рудковский это подтверждают. 

— А почему вы допустили, чтобы ваша доля была оформлена на постороннего человека?

О.С.: События развивались стремительно и очень спонтанно. Нужно было принимать срочное решение: или мы договариваемся как партнеры и срочно регистрируем предприятие, или отступаем от этой затеи. 

Рудковский не отказывался от переоформления. Он все обещал, все откладывал на “потом”. Мешали ему видимо политические события в стране, а также, вручение ему подозрения ГПУ о растрате государственных средств на полеты в статусе министра транспорта Украины за счет государства с мисс Украины Александрой Николаенко.

Тем временем, несмотря на все политические сложности, я занимался становлением и развитием компании. Ситуация была очень сложная и напряженная.

— Имел место конфликт между Рудковским и Шуфричем?

О.С.: Между нами всеми. В последнее время я чувствовал неадекватность Рудковского. Шуфрич, как второй мажоритарный партнер, был более адекватен. Этим конфликтом и воспользовалась третья сторона.

И вот, 3 февраля 2012 года меня похищают с целью убийства. Так как “брали” меня, Альфа СБУ просто отдыхают. Это была очень серьезная, четко спланированная до мелочей бандитами, спецоперация. Кстати, она должна была осуществиться на несколько месяцев ранее.

После моего исчезновения возникает очень серьезный конфликт между Шуфричем и Рудковским. В процессе выяснения отношений между ними один утверждал одно, второй — другое, а третий, Семинский, отсутствовал, пребывая в статусе “пропавшего без вести”. Наблюдая за этим конфликтом, бывший министр энергетики и угольной промышленности Ставицкий, приостановил действие лицензий ЧАО “Нефтегаздобыча” и предъявил претензию на 30% доли компании в пользу семьи Януковича.

— Как он мог предъявить, он же не акционер?

О.С.: Вот так он решил. Как оказалось позже, “семья” об этом ничего не знала, и Александр Янукович может это подтвердить. Это была “хотелка” Ставицкого.

Приобретение 54% контрольного пакета ЧАО “Нефтегаздобыча” была осуществлена летом 2013 года, через 1,5 года после моего заточения. Ахметов спокойно наблюдал за тем, как Шуфрич и Рудковский пожирают друг друга, удерживая меня в заключении. Это совпало по времени с тем, когда меня перевезли из Киевского региона в Закарпатскую область. Следствие до сих пор не может установить места, где я пребывал. Первые полтора года заключения были очень тяжелые. Первый месяц моего плена меня жестоко избивали до потери сознания. Чтобы я не мог сопротивляться, мои руки и ноги сковывали наручниками. Так меня избивали около пяти раз подряд с перерывами в одну неделю. Били тяжелыми полицейскими дубинками, а также руками и ногами. Когда я терял сознание, они приостанавливали пытки.

Андрей Мельник, один из основных организаторов моего похищения (человек высокого роста, экс-президент федерации гандбола Украины с характерным грубым голосом) сказал: “Ты должен Рудковскому 200 миллионов долларов, теперь эти деньги ты должен нам. Мы даем тебе доступ к интернету, и ты должен эти деньги перевести на наш счет. Если ты этого не сделаешь, ты отправляешься на “тот свет”. 

Такой суммы прибыли в ЧАО “Нефтегаздобыча” не было никогда. Так мне объясняли причину моего похищения, что я якобы украл 200 миллионов долларов у Рудковского.

Около месяца меня избивали до потери сознания. Потом я просто лежал с закованными руками в маске. Тяжелейшие были условия, потому что фактически полтора года я пролежал на полу с закованной левой рукой в наручниках и маске. Мой вес упал где-то на 40 килограмм. Об этом уже много написано. Выжил, слава Богу.

Цепочка организаторов моего похищения была следующей: Рудковский — заказчик умышленного убийства, Ериняк (по прозвищу Молдаван) и Салаватов — основные организаторы умышленного убийства, Деркач, Ришко, Мельник, Шикора, Акимов, Бирюк — соорганизаторы (согласно решению Печерского районного суда Киева). 

Осенью 2019 года, когда меня избрали народным депутатом Ериняк как-то проник в кулуары Верховной рады. Как потом выяснилось, туда он попал по приглашению какого-то благотворительного фонда.

По моему глубокому убеждению, с точки зрения верховенства права, такие люди вообще не должны ходить по улице, а находится в местах заключения. Потому что нельзя исключать, что произошедшее со мной может повториться с кем-то еще.

Самое главное, почему меня не убили, по моему мнению, это, во-первых, то, что я не был никому ничего должен. Во-вторых — конфликт, возникший между бандитами и организатором: Рудковского с Ериняком, а самое главное — последнего с Мельником (по прозвищу Длинный).

Третья причина, как мне стало известно позже, что с Мельником просто не рассчитались за мое убийство. То есть, мою жизнь спасла банальная человеческая жадность. Это все есть в материалах уголовного дела, которое насчитывает 470 томов.

Некоторых соучастников попытки к покушению на меня нет в живых. Двоих преступников, имевших отношение к моему похищению “убрали”: водитель “Мазды”, таранивший мой автомобиль при инсценировке ДТП во время похищения, скончался от передозировки наркотиков в конце 2015 года. Второй член этой же банды Артем Бирюк, как установило следствие, застрелен в 2016 году на Борщаговке. Первая версия полиции сводилась к тому, что это был конфликт с АТОшниками. Да, там был конфликт, но я убежден, что Бирюка “зачистил” Молдован, как одного из важных свидетелей, члена банды.

Продолжая про ЗАО “Укрнефтегазтехнологию” хочу сказать, что я стоял у истоков создания в 1996 году. Затем, после кассетного скандала в 1999-м, мы поняли, что не сможем удержать этот актив и по рекомендации определенных политиков, мы с Рудковским временно передали его Порошенко на условиях 50/50.

— Акции были переписаны или устная договоренность?

О.С.: Были переписаны акции. Был переписан контроль, но существовала договоренность, что Порошенко вернет нам обратно 50%, и я иду на работу к Порошенко на должность генерального директора Укрнефтегазтехнологии. Потом Петр Алексеевич технично уклонился по поводу моего назначения на должность и заявил, что Семинский является фигурантом кассетного скандала и назначить он меня не может. Пленками Мельниченко я не занимался, просто у меня дома был проведен обыск как у друга Рудковского в рамках уголовного дела по кассетному скандалу.

Петр Алексеевич свое обещание так и не выполнил по поводу возврата 50% и моего назначения. При этом, я продолжал работать в ЗАО “Укрнефтегазтехнология”, поскольку на мне были “завязаны” все технологические процессы. Порошенко владел этим активом. Еще раз хочу подчеркнуть, что он не выполнил условия, по которым этот актив ему передавался временно. И в 2001 году актив законно вернулся, поскольку существовал договор залога имущества Укрнефтегазтехнологии, подписанный у государственного нотариуса.

— А какое отношение к этому имеет следователь Сус?

О.С.: Сус был следователем Генеральной прокуратуры Украины, старшим следователем по моему уголовному делу. Из-за того, что он затягивал с его расследованием, а также частично “зачищал”, ходили слухи, что ДТЭК Ахметова заплатил ему 1,5 миллиона долларов. По этому эпизоду НАБУ возбудило уголовное дело, Сус даже провел полтора месяца в СИЗО на Лукьяновке, потом оплатил залог и его освободили.

После инаугурации Порошенко в 2014-м, мое уголовное дело находилось где-то в МВД. И, фактически, меня тоже уже похоронили. Я был признан пропавшим без вести. Это беспрецедентная история в Украине. Я пропал, нет ни меня, ни трупа, ничего нет. Уже, по-моему, под конец 2014 года Сус делал следственный эксперимент и запустил дезинформацию среди бандитского сообщества, что мои останки откопали в Крыму и везут к моей матери на проведение экспертизы ДНК, чтобы понаблюдать, как на это отреагирует преступный мир.

Еще одна интересная деталь. На момент моего освобождения, 23 мая 2015 года, работа Нефтегаздобычи была заблокирована ГПУ, на основании судебного постановления касательно уголовного производства по факту умышленного убийства. Меня держат в плену до того момента, пока компанию не заблокируют, а потом Семинский появляется живым и ДТЭК Ахметова заявляет, что нет оснований для ареста компании на основе уголовного дела по моему убийству, ведь я жив.

Хочу отметить, что следователь Сус довольно хорошо расследовал уголовное дело. В момент, когда меня освобождали, оперативная группа во главе с ним находилась в Закарпатье. Видимо Сус вышел на след и определил регион моего местонахождения. Я совершенно не исключаю, что в ходе операции они могли бы найти здание, в подвале которого меня держали. Может быть, бандиты испугались и решили освободить меня. Они положили меня в багажник автомобиля Skoda Octavia, привезли и выбросили в лесу возле Макаровской авторазвязки в Киевской области. Одно дело, когда бандитов накрывают на горячем и при этом Семинский находится в подвале этого помещения, а другое дело — Семинский живой вышел на трассу. 

Бандиты выгрузили меня с багажника, положили меня в траву, расстегнули наручники. Они предупредили, если поднимаешься из травы раньше чем через 20 минут — контрольная пуля в голову.

Последнее место, где меня держали два года, был бетонный бункер, цокольное помещение, где я все равно был закован на метровую цепь, чтобы не было доступа к розетке для исключения суицида. Те, которые меня держали, ничего физически не применяли. Обещали, что скоро отпустят. И это скоро продлилось два года. Ни неба, ни солнца, ни одного человеческого лица за этот весь период я не видел. Все бандиты были в масках, лиц я их не видел. 

Первые полтора года заключения были невыносимыми. Спустя год плена я написал бандитам записку: “Я не понимаю, почему вы меня держите, за что держите. Я никого не убил и ничего не украл. Я объявляю голодовку”. Я продержался где-то два или три дня. Я понимал, что 10-12 дней и летальный исход. Даже в душе я не пил воду. Но на третий или четвертый день они меня заставили есть. Я понял, что они не хотят моей смерти. Вот в таком состоянии я находился. 

Перед переездом на Закарпатье, когда я лежал в маске с заклеенными ушами, мне положили на грудь барсетку с предметами похожими на рукоятку пистолета и рукоятку ножа. Я брал рукоятку пистолета, рукоятку ножа. Потом все пальцы пересняли. Мне сейчас следователь говорит: а ты не понимаешь, для чего они это делали? Это могло быть твое самоубийство. Мой первый допрос длился около 7 или 8 часов. Я это все в деталях рассказывал.

Осенью 2015-го Ериняка освободили из-под стражи. Все понимали, что он сидит не по моему уголовному делу. Он вымогал у какого-то гаишника деньги и в процессе разборок вспорол ему ногу, а потом пошел договорняк.

В 2014 году Порошенко избирают президентом страны. Сус начал активно заниматься расследованием этого дела. Он все расследовал, понял всю его цепочку.

Почему Порошенко это интересовало? Потому что Порошенко владел этим активом. А фактически с лета 2013 года контроль был уже у Ахметова.

На третий день после моего освобождения я попал к Генеральному прокурору Шокину. На этой встрече он сообщил, что Порошенко хочет меня увидеть. Он сказал, что за мной заедут сотрудники УДО. Приведешь себя в порядок, и где-то через недельку тебя заберут на встречу с Порошенко. Шокин сказал, что резонанс моего уголовного дела очень большой, что была проведена спецоперация по моему освобождению. Это были слова Шокина. Но прошла неделя и моя встреча с Порошенко так и не состоялась. Я прекрасно понимаю, что Порошенко имел виды на эту компанию. Даже назначили министром экологии господина Шевченко в то время. Я глубоко убежден, что это назначение было связано с интересом Петра Порошенко к Нефтегаздобыче, чтобы потом, как-то через Минэкологии лишить лицензии ЧАО “Нефтегаздобыча”, и таким образом “давить” на Ахметова. И следователю Сусу удалось это сделать, он полностью заблокировал компанию.

Затем, под конец 2015 года, произошел договорняк между Ахметовым и Порошенко. Ахметов компенсировал Порошенко от 180 до 210 миллионов долларов за то, что тот когда-то владел этим активом. Данный эпизод расследовало НАБУ, но мне не известно, чем история закончилась.

Этот договорняк по ЧАО “Нефтегаздобыча” стал началом “Роттердам+”, который был запущен к концу 2015 года.

После того как произошел этот “договорняк”, расследование моего уголовного производства, возбужденного по факту умышленного убийства, просто остановилось. Это меня очень злило. Я не мог даже ознакомиться с материалами уголовного дела как потерпевший. На сегодняшний день расследование уголовного дела активизировалось. Установлены заказчик, организаторы и исполнители моего похищения и покушения на мою жизнь. Но подозрения до сих пор никому не предъявлены. Рудковский в мае спокойно въехал в Украину и уже находится в стране.

— Этого года?

О.С.: Да. Чтобы ознакомится с материалами своего уголовного дела, следователь Булахов посоветовал мне обратится в суд, что я и сделал. Но на рассмотрение моего обращения суду понадобилось 8 месяцев. Потом была апелляция, после чего решение вступило в силу. Следователь Булахов меня ознакомил с первым и последним томами уголовного дела. Последний том — это фактически переписка с офисом генерального прокурора. Вот так меня ознакомили с материалами уголовного дела. Надо мной просто “посмеялись”, а бандиты в это время спокойно продолжают гулять на свободе.

Еще раз хочу сказать, что на данный момент расследование активизировалось. И, я надеюсь, что в скором времени будут предъявлены подозрения.

— А есть возможность разобраться в этой ситуации через международные суды? Попытаться доказать это все там, где никого не возможно купить.

О.С.: Я пробовал. Но международный арбитраж — это длинная история. Я все-таки надеюсь на украинское правосудие, что здесь будет вынесено подозрение в соответствии с законом и виновные будут наказаны.

Я просил персональной встречи с Ахметовым, но мне было отказано. Шуфрич мне передал, что я фигурант громкого уголовного дела и по этой причине Ринат Ахметов не может со мной встретиться. А я очень хотел увидеться с ним, рассказать историю компании с 1996 года. Вместо Ахметова меня принял руководитель его личной безопасности и человек, который отвечал за безопасность сделки по покупке ЧАО “Нефтегаздобыча”, донецкий генерал Купянский. Принимал он меня в офисе возле МИДа. Купянский слушал 4 часа историю создания компании с 96-го года, как это все было. Я очень надеялся, что меня возьмут на работу в ДТЭК. Потому, что у меня не было ни денег, ничего. Мне хотелось работать. Также, по просьбе Шуфрича, я подписал заявление об отсутствии претензий к Нефтегаздобыче о том, что я не подозреваю именно компанию к причастности к своему похищению и умышленному убийству. Как же я мог не подписать, это же мое детище. Но этот мой шаг не был оценен по достоинству.

Также я хочу отметить, что из материалов уголовного дела пропало много доказательств, но сейчас они восстанавливаются. 

Это и есть подтверждение того, что Сус качественно зачистил это дело.