Кто и что стоит за беспорядками в Казахстане?

Конфликт в городе Жанаозене, за один день унесший жизни десятков человек, начался вовсе не вчера. Еще в мае рабочие-нефтяники вышли на центральную площадь города с требованием повышения заработной платы. Рабочим показалось, что владелец нефтяной компании — казахско-китайское СП — платит им не по совести.

Повышать оклады рабочих капиталисты не захотели ни в какую. Тогда, не найдя понимания у хозяина, нефтяники просто не вышли на работу. И их уволили: полторы тысячи человек оказались на улице без средств к существованию. Вместо них наняли других, более сговорчивых, благо свободных рук в стране — масса.

Более полугода уволенные выходили на площадь, сидели на площади, жгли на площади костры, спасаясь от подступающих холодов и требуя теперь уже восстановления на рабочем месте, наказания бывшего работодателя, а затем — как бы ради приличия — и отставки правительства, не желающего принимать участие в их судьбе. В самом деле — переговоров с рабочими никто не вел, из “центра” за эти семь месяцев никто к ним так и не приехал. Митинг пару раз пытались разогнать, пошли аресты профсоюзных лидеров, затем — странные и до сих пор нерасследованные убийства активистов забастовочного движения...

Приезжала солидная оппозиция из Алматы — хотела примазаться, да не получилось. Может быть, потому, что большинство протестующих — из “оралманов”, переселенцев из соседнего Узбекистана, не слишком озабоченных политикой — им кусок хлеба подавай. Главным союзником и “информационным партнером” бастующих стало полумаргинальное и незарегистрированное движение “Социалистическое сопротивление”, декларирующее “революционное уничтожение капитализма”.

Появился заступник и из-за рубежа — несколько левых депутатов Европарламента. Впрочем, проявление сочувствия с Запада не прибавило бастующим шансов на победу. Более того, в патриотичных блогах их тут же назвали “проводниками американских интересов”. Более того: вчерашние бурильщики превратились в участников игры, якобы затеянной из-за рубежа опальными врагами Назарбаева Аблязовым и Алиевым. Последние, как написал один местный политолог, достаточно близки к Борису Березовскому, а все вместе — к тем британским и американским олигархическим кругам, у которых в моде “планы переформатирования границ на постсоветском пространстве”. Так невыплаченная добавка за вредность стала фактором “геополитической борьбы за евразийскую дестабилизацию”.

Кровавая развязка наступила тогда, когда у какой-то стороны сдали нервы. Пока непонятно, у кого — у нефтяников или у властей. Судя по официальной позиции, митингующие в одночасье превратились в хулиганствующую толпу, против которой были применены самые жесткие меры. По словам же самих рабочих, именно милиция спровоцировала конфликт, прямо как во время волнений в Каире, с разгону въехав в толпу протестующих на автомобиле.

Такое развитие событий напоминает мне о совсем другой истории, случившейся в узбекском Андижане шесть с половиной лет назад. Тогда многодневный митинг мусульман, требующих от суда оправдания своих собратьев, за несколько часов превратился в террористический акт с освобождением тюрьмы и захватом местной администрации.

И в том, и в другом случае насилие со стороны оппонентов оказывалось чрезвычайно выгодным власти. Власть либо спокойно ждет этого насилия, своим бездействием вынуждая мирную толпу превращаться со временем в озверевшее стадо, либо активно разжигает огонь ненависти, провоцируя на себя настоящую атаку. В ответ на преступные действия толпы для защиты “общественного порядка” власть вольна “мочить” противников по полной. Кровь развязывает ей руки. В ответ на брошенный из толпы камень летят боевые пули. Эффект оказывается двойным, или даже тройным. Власть получает оправдание своим жестким действиям — это раз. Бунт подавлен, да так, что мало не покажется — это два.

Когда народ себе тихо чего-то там требует, можно не обращать никакого внимания. Если люди возмущаются слишком активно, нужно умело превратить их в террористов. Именно такую тактику противодействия акциям протеста населения избрало правительство Казахстана. Если нельзя утихомирить восставших — ну, мозгов не хватает, или желания, не важно — надо их демонизировать, а потом расстрелять и растоптать. Напоследок неплохо бы найти дома у арестованных активистов пару патронов и листовки запрещенной религиозной партии. В эпоху тотальной исламофобии и борьбы с терроризмом это будет хорошей “отмазкой” и перед влиятельными партнерами в Европе — это три.

Жесткое, но “справедливое” подавление “вылазки бурильщиков-хулиганов и нефтяников-террористов”, о которой в понедельник наверняка сообщат официальные газеты Казахстана, позволит Назарбаеву достичь и еще одной цели — закрутить гайки перед досрочными выборами парламента. В ход пойдет и вынужденная “антитеррористическая” блокировка Интернета, под шумок можно будет прижать и “несистемную оппозицию”, замеченную в симпатиях к строптивым работягам из Жанаозена.

Вот только работает это все лишь в краткосрочной перспективе. Особенно сегодня, в эпоху Интернета, как бы его ни блокировали. Это как с российскими выборами: новости приходят не из телевизора, а распространяются в новых, более оперативных, медиа — социальных сетях и блогосфере. Рано или поздно правда о случившемся выйдет на свет.

Но уже сегодня сарафанное радио разносит по Казахстану факты о подавлении мирного протеста жанаозенцев, превращенного властями в акт насилия. И уже зреет в Жанаозене гнев на милицию, чиновников, хозяев-капиталистов, качающих кровные бабки из отчей земли. И теперь смотрите, как бы сопротивление властям не подхватило и самое настоящее террористическое подполье, в наличии которого в Казахстане сегодня уже никто не сомневается.

Даниил КИСЛОВ, главный редактор информагентства “Фергана”

“Фергана.ру”, Россия, 17 декабря 2011

Комментарий

Досым САТПАЕВ, политолог, директор консалтинговой организации “Группа оценки рисков” (Алматы):

— Сейчас появляется большое количество версий, в том числе и фантастических. Например, меня очень смешат комментарии российских политологов, которые везде видят происки Запада — США, Европы и третьих сил; между тем они также пытаются все это списать на казахстанскую оппозицию за рубежом. При этом не каждый хочет побывать в Казахстане, пожить здесь и понять, что внутри страны за эти годы сформировалось протестное настроение. Оно есть во всех регионах Казахстана. Конечно, уровень таких настроений разный: где-то выше, а где-то ниже.

Что касается запада Казахстана. Во-первых, давайте вспомним, что в течение этого года прошли длительные забастовки работников нефтегазовых компаний не только в Жанаозене, но и в других регионах запада страны. Там в основном работают нефтегазовые компании, которые входят в Национальную компанию “КазМунайГаз”. Требования, которые звучали на последней забастовке (она длилась в течение нескольких месяцев), были в основном социально-экономическими. Однако власти, официальные профсоюзы и руководители этих компаний сделали ставку на силовые методы. Вместо того чтобы уступить и повысить зарплату, улучшить условия труда, они арестовали некоторых организаторов этих волнений и уволили часть рабочих. Хотя даже до этого уровень напряжения в регионе был довольно высок. А то, что мы наблюдали в последнее время, — продолжение социальных конфликтов, которые появились в течение этого года. Наши власти заявляют, что за всем этим стоят только внешние силы, которые заинтересованы в дестабилизации обстановки нефтегазовой отрасли Казахстана для того, чтобы захватить нефтегазовые месторождения либо купить их по дешевке. Это абсурд! Ведь они не учитывают версии бомб замедленного действия, которые в течение 20 лет накопились в Казахстане. Сейчас они постепенно срабатывают. Так называемые “эксперты” не учли и того, что до событий в Жанаозене и беспорядков, которые также произошли в поселке Шетпе, несколько лет назад состоялись аналогичные массовые выступления и столкновения с правоохранительными структурами в более-менее стабильном и небедном городе Алматы. Конечно, там были иные причины — люди боролись за землю. Впрочем, даже здесь тот социальный взрыв, который произошел в Алматы, был первой ласточкой, которая показала, что в Казахстане есть люди, считающие, что их права ущемлены, и поэтому они требуют социальной справедливости.