Конец советской промышленности и наплыв секонд-хенда

Таковы наиболее реальные риски вступления в Зону свободной торговли с ЕС. Выгоды тоже есть. И немало. Но чтобы ими воспользоваться, нам нужны крупные финансовые вливания. Кто-то должен оплатить евроремонт Украины

“Да что я об этом знаю? Мало чего. Мы вот недавно внесли изменение в Таможенный тариф, где прописана новая версия классификации товаров для внешнеэкономической деятельности. И все, больше пока ничего”, — сказал “Репортеру” председатель комитета по вопросам налоговой и таможенной политики, депутат от Партии регионов Виталий Хомутынник.

Популярное нынче словосочетание “ассоциация с Европейским Союзом” для многих народных депутатов, не говоря о простых обывателях, — сложная и непонятная конструкция, за которой скрывается еще более невнятная перспектива развития взаимоотношений с Евросоюзом. А между тем через пару месяцев на саммите ЕС в Вильнюсе планируется Соглашение подписать. Депутаты от власти и оппозиции дружно принимают требуемые Брюсселем законы. Они набирают, как правило, более 300 голосов. А текста самого проекта Соглашения почти никто из депутатов даже не читал.

“Репортер” собрался с духом и изучил этот документ в 2 тысячи страниц, состоящий из 7 разделов, 486 статей и 43 дополнений, протоколов и деклараций. От того, насколько украинская власть и бизнес сумеют внимательно вчитаться в текст Соглашения, а экономика — адаптироваться к его требованиям, зависит будущее нашей страны. Соглашение действительно открывает немалые возможности для Украины. Но вопрос в том, насколько нам удастся ими правильно распорядиться.

Колбасное наступление

Ключевая норма соглашения о зоне свободной торговли — отмена пошлин. Ни украинские товары в ЕС, ни европейские в Украине, за редкими исключениями, не будут облагаться ввозными или вывозными пошлинами. Эта норма более значима для наших, нежели для европейских экспортеров. Дело в том, что многие пошлины мы отменили или снизили еще в 2008 году в ходе вступления во ВТО. “На сегодняшний день налоги на экспорт и импорт у нас невысокие, за исключением отдельных групп товаров. Грянул кризис, импорт и экспорт “накрылись”, поэтому украинцы не почувствовали на себе членство Украины во Всемирной торговой организации”, — говорит руководитель Института экономических исследований и политических консультаций Игорь Бураковский.

Наиболее серьезные изменения произойдут на рынке продуктов питания. В Украину хлынут дешевая и беспошлинная польская, чешская и немецкая колбаса, сыр, яблоки, вино и пиво. Уже сейчас в приграничных с Польшей городках Западной Украины доминируют польские продукты. С нового года их превосходство станет тотальным, поскольку они дешевле украинских аналогов. Это естественно, поскольку кредиты для селян там втрое дешевле и государственные дотации в несколько раз больше.

А это явный признак протекционизма. Украине, очевидно, следует поставить этот вопрос перед европейскими партнерами в процессе подписания и ратификации соглашения.

В свою очередь Евросоюз допустил на свои рынки украинскую курятину и яйца, кондитерские изделия и мучные продукты. Впрочем, новыми возможностями могут воспользоваться только предприятия, которые внедрили европейскую систему контроля качества продуктов питания HАAСP, — это несколько сотен заводов. Также европейцы допускают на свои рынки наших производителей бытовой техники и электроники, одежды и обуви.

“В отличие от других товаропроизводителей, которым еще собирать и собирать различные сертификаты и лицензии, у нас давно все есть. Мы уже поставляем товар во Францию и Германию. Но проблема в другом: наши холодильники по качеству часто сравнивают с китайскими.

Я бы хотел быть Bosch или Electrolux, но я — “Норд”. И я не из тех, кто сдается. Будем бороться”, — заявил “Репортеру” Валентин Ландик, депутат от Партии регионов, совладелец ЗАО “Группа “Норд””.

Красный свет для автопрома

Беспошлинный ввоз европейских автомобилей, предусмотренный соглашением о Зоне свободной торговли, представляет смертельную угрозу для отечественных производителей. Украина может попробовать ввести антидемпинговые пошлины на европейские машины, но это вряд ли поможет. С европейцами такие штуки не проходят. Хорошо это или плохо? В Украине на этот счет есть два диаметрально противоположных мнения.

“В нынешнем виде украинский автопром нежизнеспособен, — говорит Игорь Бураковский. — Лоббирование интересов отечественного автопрома — яркий пример коррупции. И где вы вообще видели украинский автомобиль? У нас есть только иностранные машины нашей сборки. Вот я езжу на украинской “Шкоде”, а, например, руководитель “УкрАвто” Тариэл Васадзе — на “Рендж Ровере”.

Народный депутат от Партии регионов, член комитета Верховной Рады по вопросам налоговой и таможенной политики Дмитрий Святаш имеет другую точку зрения. “Производственные мощности украинских заводов превышают полмиллиона автомобилей в год, в основных и смежных производствах заняты более 100 тысяч человек. Объем налогов, которые обеспечивал для госбюджета украинский автопром до кризиса, — несколько миллиардов гривен ежегодно. В автомобильное производство внутренними инвесторами на протяжении последнего десятка лет вложено более $700 млн. К примеру, в строительство завода “Богдан” инвестировано $330 млн. ЗАО “Еврокар” построило завод с нуля, вложив в проект $250 млн”, — говорит Дмитрий Святаш, прогнозируя, что отмена спецпошлины на импортные авто приведет к невосполнимым потерям для бюджета, утрате многих тысяч рабочих мест.

Бывшие в употреблении

Вслед за автомобильной могут умереть и другие под-отрасли машиностроения. Сейчас украинские предприятия вынуждены покупать новое оборудование из ЕС на условиях предоплаты. После создания зоны свободной торговли на Украину будут распространяться многочисленные программы поддержки машиностроительного экспорта. Например, оборудование можно будет взять в лизинг или в кредит на очень выгодных условиях. Если сейчас отечественные промышленники могут рассчитывать на кредит минимум в 5,5% годовых в евро под покупку оборудования, то в следующем году оборудование можно будет покупать в кредит под 3—4% годовых в евро. А это значит, что украинское оборудование перестанет быть альтернативой импортному.

Более важно, что после отмены сертификации на Украину хлынет поток бэушного оборудования, начиная от пекарного и заканчивая типографским. Бывший в употреблении станок может стоить на порядок дешевле нового. Более того, в целом ряде случаев технику можно будет получить фактически даром. Дело в том, что в ЕС распространена практика ее эксплуатации на условиях оперативного лизинга. Предприятие, к примеру, пять лет пользуется станком, а потом отдает его обратно лизинговой компании, как правило, в обмен на новый. Зачастую продать такой станок некому, а утилизировать дорого. Поэтому в ЕС существует целый ряд программ, направленных на вывоз промышленного оборудования в слаборазвитые страны фактически по цене транспортировки и монтажа. Таким образом Винница получила себе не новые, но качественные трамваи из Швейцарии, а Полтава — городские автобусы из Швеции. Сотни мусоровозов, печей, прессов, котлов и прочих редукторов ждут подписания соглашения, чтобы наконец-то быть вывезенными в Украину.

Именно это является ключевым фактором риска для украинских машиностроителей. Их продукция дешевле и не менее качественна, нежели продукция европейских коллег, однако они не смогут конкурировать с европейской бэушной техникой. Причина проста: неразвитость финансового сектора. В ЕС практически никто и никогда не покупает оборудование на условиях предоплаты. Действуют сотни лизинговых программ на 5—10 лет под 3—4% годовых. У наших машиностроителей продавать свою продукцию на таких условиях возможностей нет. Поэтому они будут вынуждены в лучшем случае кооперироваться, а в худшем — продаваться своим европейским конкурентам. Именно это произошло с польской, венгерской или восточнонемецкой промышленностью: бывшие постсоветские заводы превратились в промплощадки для транснациональных компаний.

Потенциально интересным для отечественных компаний является допуск к европейским тендерам. Это касается как инфраструктурных проектов, вроде строительства дорог, аэропортов, стадионов и линий электропередач, так и закупки рядовых товаров и услуг. Как минимум украинские компании должны быть конкурентны в сфере IT-услуг. В качестве ответной меры мы допускаем к нашим закупкам европейские компании. При этом у нас до сих пор не действует законодательство о защите отечественного товаропроизводителя. В частности, в ЕС на законодательном уровне в ходе госзакупок получает преференции малый и средний бизнес, а также компании, которые создают или сохраняют рабочие места и защищают экологию. У нас этих преференций нет. И можно предположить, что многие тендеры будут выигрывать европейцы, как это сейчас происходит в дорожном строительстве: украинские дороги делают турки и македонцы.

Зато потребители останутся в выигрыше. Будет больше хороших товаров, а цены снизятся. И, что не менее важно, изменится законодательство о защите прав потребителей. Десятки директив еврокомиссий по регулированию тех или иных рынков — будь то бытовая электроника или детское питание — станут частью отечественного законодательства. Штрафы и ответственность продавцов и производителей некачественных продуктов резко вырастут. Введется уголовная ответственность за продажу продуктов питания, потенциально опасных для здоровья. При этом сажать будут как продавца, так и производителя и импортера. Украинцам придется отвыкать от целого ряда неприемлемых для Европы практик. К примеру, нельзя будет резать свиней на заднем дворе — только на сертифицированных бойнях, которые вскоре появятся в каждом райцентре. И, кстати, на каждую корову или свинью нужно будет иметь паспорт с родословной и ветеринарной карточкой. Без этих документов животных на бойню никто не примет. Соответственно, уже через год-два на рынках может исчезнуть парное мясо, а в сельских подворьях станет в разы меньше хрюшек и коров.

Украинцы получат возможность покупать бывшую в употреблении мебель, посуду, бытовую технику и прочие товары, которые по тем или иным причинам не нужны европейцам. За символическую цену люди смогут приобрести подержанный шкаф или стол, а также вилки и ложки, которыми пользовались француженки и немки. Приблизительно так сегодня происходит в Боснии и Албании.

Можно ожидать скорого открытия больших торговых центров, которые будут специализироваться на торговле бытовой техникой, велосипедами, колясками и прочими товарами, которые вышли из моды и не нашли покупателей в странах ЕС, — по примеру стоковых магазинов одежды. Именно это, а не появление дешевых товаров европейских производителей, чем пугают противники евроинтеграции, является самым серьезным вызовом для отечественных предприятий. Украинские производители мебели или посуды могут конкурировать со своими европейскими коллегами, но они окажутся беспомощны перед засильем подержанных или стоковых товаров.

Дело техники, или Почему 7-й километр будет обречен

Стандарты качества, которые изменятся после подписания соглашения, дают большое пространство для спекуляций. В прессе, например, мелькают предположения, что Украине придется перешивать железнодорожное полотно под более узкий европейский стандарт.

— Это неправда, — говорит Игорь Бураковский. — Ведь даже страны Прибалтики не меняли колеи после вступления в ЕС. Более того, только в пределах одной Швейцарии расположено два типа путей. А в Европейском союзе этих типов шесть.

В целом европейская система технического регулирования очень сложна. Европейцы стараются контролировать риски на всех этапах технологической цепочки — от закупки сырья до выкладки товаров на витрине. В СССР контролировалось только качество поставляемого товара. Именно поэтому не признаются постсоветские стандарты. Впрочем, европейские стандарты не противоречат по многим позициям украинским или российским. К примеру, на одной и той же шоколадке или банке сока можно увидеть знаки качества двух или трех систем технического регулирования. Кроме того, та же отечественная фармация уже полностью перешла на стандарты GMP.

Однако по значительной части позиций стандарты придется менять, а этот процесс будет недешевый.

“Украинский бизнес уже имеет практику перехода на европейские стандарты технического регулирования, — сказал “Репортеру” заместитель председателя Федерации работодателей Украины Дмитрий Олейник. — В частности, шесть лет назад была внедрена система REACH,

которая регулирует производство и оборот всех химических веществ, включая их обязательную регистрацию. Она призвана обеспечить защиту здоровья людей и окружающей среды. И все украинские экспортеры в Европу вынуждены были внедрить дорогостоящие процедуры по анализу и документированию продукции. Сертификация предприятий по европейским стандартам стоит несколько десятков тысяч евро, а для крупного завода это может быть и сотни тысяч, плюс к этому — регулярные аудиты и платежи за подтверждение сертификатов. Для крупных предприятий с многомиллиардным оборотом это сущие мелочи. Мелкие же и средние — каждый для себя должен взвешивать, что для него важнее — заплатить 20 тысяч евро или отказаться от европейского рынка”.

Кроме того, что еще более важно, для многих отечественных товаров (прежде всего пищевой продукции) даже доступ на внутренний украинский рынок будет со временем закрыт, если они не перейдут на евростандарты.

А это также дополнительные инвестиции (в том числе и в переоборудование), которые роизводители могут и не потянуть. Кстати, переход на европейскую систему технического регулирования даст еще один важный (и в целом положительный) побочный эффект — фактически будет запрещена продажа на территории страны импортных товаров, как правило, азиатского производства, которые не имеют соответствующих сертификатов качества. Европейцы не хотят, чтобы Украина стала базой для реэкспорта в ЕС азиатского ширпотреба. А синхронизация таможенного законодательства Украины и ЕС может нанести серьезный удар по каналам поставки в Украину “серого” импорта. Помимо всего прочего это означает, что пресловутый рынок на 7-м километре под Одессой будет обречен.

Внешнее управление

После подписания Соглашения об ассоциации у украинских чиновников и депутатов станет намного меньше работы. Министрам не нужно будет каждый год выдумывать перечень приоритетных законотворческих инициатив. Президенту — корпеть над ежегодным планом реформ: все соответствующие планы законотворческих работ будут определяться Советом Ассоциации, а точнее диктоваться профильными чиновниками Брюсселя.

Более того, работникам министерских департаментов не нужно будет писать законодательство с нуля: достаточно простого, но грамотного перевода соответствующей директивы ЕС на украинский язык. К слову, именно таким образом написан новый Таможенный тариф. Депутатам не понадобится много думать: к каждому законопроекту будет прилагаться справка о том, отвечает он или нет обязательствам Украины перед ЕС. Если да, то нужно голосовать, ели не отвечает — на доработку. Именно по такой схеме было трансформировано законодательство восточноевропейских стран после подписания ими Соглашений об ассоциации. Именно так работают в последнее десятилетие парламенты тех стран, которые стремятся в ЕС: Хорватии, Сербии, Македонии.

Единственное, что мы можем выбирать, — какой закон принять раньше, а какой можно отложить на конец года. При этом над депутатами и министрами будет висеть дамоклов меч возможных санкций со стороны ЕС за срыв обязательств. К примеру, депутаты еще два года назад приняли новый закон о государственной службе, который запрещает принимать на работу и увольнять госслужащих по политическим мотивам. Срок его вступления в силу уже два раза переносился. Последний сдвиг дедлайна — на 1 января 2014 года. В результате ЕС заморозил Украине программу помощи на сумму около сотни миллионов евро.

Аналогичная ситуация и с законом о госзакупках. В 2010 году парламент принял документ, который полностью удовлетворил ЕС, в обмен на обещание предоставить финансовую помощь. Спустя некоторое время депутаты внесли в закон целый ряд поправок, фактически выхолостив документ. В результате европейцы так и не предоставили помощь. Словом, попытки обмануть Брюссель тщетны, европейцы внимательно отслеживают все решения украинского правительства и парламента.

Существенным неудобством для чиновников станет необходимость изучения английского языка. Впрочем, ЕС готов выделять деньги на оплату репетиторов для украинских политиков и чиновников.

Больших выгод ждут муниципалы. На органах местного самоуправления европейцы делают особый акцент. Разработаны программы помощи, которые включают гранты на ремонт теплосетей, закупку городского транспорта или медицинского оборудования, обмен опытом и стажировки, курсы английского языка.

Возможности есть, с деньгами сложнее

“Соглашение привлечет инвестиции, позволит создать новые рабочие места в высокооплачиваемых и высокотехнологичных отраслях. Пострадают только те отрасли, которые в течение десятков лет не модернизировались и остались от Советского Союза. И это мощный стимул для их модернизации, — сказал “Репортеру” известный политик и владелец кондитерской компании Roshen Петр Порошенко. — Меня не пугает конкуренция и необходимость соответствовать европейским стандартам при выпуске продукции. Наша компания намерена активно идти на европейский рынок”.

“Вне сомнения, обнуление таможенных ставок в случае подписания Соглашения об ассоциации с ЕС больно ударит по многим отраслям, потому что качество многих товаров европейских производителей выше, а цены ниже, — говорит Дмитрий Олейник. — Потребитель однозначно выиграет. Производителю будет сложно. По многим позициям мы не будем соответствовать уровню ЕС, и украинская продукция станет попросту невостребованной”.

— Соглашение об ассоциации не следует ни идеализировать, ни демонизировать. Это исключительно юридический инструмент, никаких необратимых действий он не предполагает, — говорит Игорь Бураковский. — Скажем, вам подарили компьютер. Вы можете пользоваться программой Word, а можете освоить программы сложнее, которые позволят вам создавать графику, новые программы, рисовать картины. Кто будет виноват в том, что вы будете пользоваться только примитивным набором функций? Создатель компьютера или все-таки лично вы?

В целом, определенный шанс для роста своего бизнеса украинские компании действительно получат. Но вот воспользуются им, к сожалению, далеко не все. Возможность потратить немалые деньги на переформатирование производства под новые стандарты есть лишь у немногих компаний. Но и у тех, у кого такие средства имеются, мало возможностей конкурировать с более мощным европейским бизнесом (пользующимся зачастую господдержкой) даже на внутреннем рынке.

Для того чтобы с выгодой воспользоваться Зоной свободной торговли с ЕС, нужно как минимум сделать четыре вещи. Во-первых, четко и понятно разъяснить украинским компаниям, как поменяется их жизнь после подписания соглашения с ЕС, чтобы каждый хотя бы понимал, что его ждет. Во-вторых, проработать (возможно, вместе с Евросоюзом) механизмы льготного финансирования модернизации украинского производства под евростандарты. В-третьих, добиться от ЕС смягчения наиболее тяжелых для выполнения Украиной норм (например, по стандартам) или максимально отсрочить их введение. В-четвертых, оказать поддержку отраслям экономики, которые потенциально могут хорошо вписаться в европейский рынок (IT-индустрия, услуги по автоперевозке и прочее).

Короче говоря, возможности для развития будут, но стоят они дорого. Поэтому финансирование европеизации экономики является ключевым вопросом. Без ответа на него наша страна рискует стать похожей на квартиру внезапно разорившегося бизнесмена, который старые советские обои со стен уже сорвал, а на евроремонт денег нет.

Светлана КРЮКОВА, Василий ЯЦЕНКО