Кому и чем мешает ответственность за незаконное обогащение

О коррупционной проблеме в Украине говорят все: президент в своих ежегодных посланиях; депутаты едва ли не на каждом телеэфире; инвесторы и общественность в различных опросах называют коррупцию одной из двух самых больших проблем государства. Бесспорно, проблема такого масштаба требует реагирования.

Законодательство напрямую запрещает должностным лицам использовать свое служебное положение для получения неправомерной выгоды. Однако обеспечить соблюдение этого требования непросто. Важными элементами механизма контроля является осуществление электронного декларирования, контроль над своевременным и правдивым декларированием чиновников, уголовная ответственность за ложное декларирование и незаконное обогащение.

Уголовная ответственность за незаконное обогащение впервые была предусмотрена Уголовным кодексом в 2011 году. В феврале 2015-го в эту статью внесли изменения, чтобы приблизить ее к международным стандартам (всего изменения в эту статью за ​​последние 7 лет вносили пять раз). С тех пор незаконным обогащением считается приобретение лицом, уполномоченным на выполнение функций государства или местного самоуправления, в собственность активов в значительном размере, законность оснований приобретения которых не подтверждена доказательствами, а также передача им таких активов любому другому лицу. На международном уровне идея криминализации незаконного обогащения отражена в Конвенции ООН против коррупции, но украинскую редакцию этой статьи сделали несколько отличной от конвенциональной — таким образом удалось избежать нарушения презумпции невиновности лица и сохранить возложение бремени доказывания на сторону обвинения.

Открытию уголовных производств по возможному незаконному обогащению дал запуск электронного декларирования и обнародование первых деклараций об активах и доходах должностных лиц по новой форме. Сегодня только в производстве НАБУ и САП находится более 40 дел о незаконном обогащении чиновников разного уровня, из которых 8 — в отношении народных депутатов Украины.

К сожалению, взгляды как на действенность, так и на конституционность этой статьи УК разнятся. Критики новой редакции статьи о незаконном обогащении повторяют, как мантру, тезис о ее несоответствии положениям Конституции. Это несоответствие, по их мнению, сводится к:

— якобы нарушению этой статьей презумпции невиновности лица;

— якобы возможности привлечь лицо к юридической ответственности одного вида дважды за одно и то же деяние;

— якобы установление обязанности доказывать свою невиновность в совершении этого преступления.

Но сторонники этих аргументов допускают ошибку: расследование всех без исключения уголовных производств осуществляется в соответствии с положениями Уголовно-процессуального кодекса Украины.

Определяет ли УПК какой-то особый порядок досудебного расследования или судебного рассмотрения производств о незаконном обогащении? Ответ однозначен и очевиден — нет! В УПК отсутствует какое-либо положение, согласно которому общая основа уголовного производства может не распространяться на производство по статье 368-2 УК Украины. Так что следователи и прокуроры должны чтить принципы законности, презумпции невиновности, обеспечения доказанности вины, запрета дважды привлекать к уголовной ответственности за одно и то же правонарушение, состязательности сторон, свободы в предоставлении сторонами своих доказательств суду и в доказывании перед судом их убедительности.

Должен ли доказывать свою невиновность подозреваемый или обвиняемый в незаконном обогащении? Нет. Лицо не обязано этого делать: положения Конституции и УПК дают ему возможность хранить молчание, и задача обвинения — опровергнуть наличие законных источников получения актива. Верховный суд в одном из своих постановлений определил, что “обвинение должно доказать... что существует единственная версия, которой разумный и беспристрастный человек может объяснить факты, установленные в суде, а именно — виновность лица в совершении уголовного преступления, по которому ему предъявлено обвинение”. Все сомнения относительно доказанности вины должны толковаться в пользу обвиняемого лица.

Не стоит забывать и о том, что незаконным обогащением считается необоснованное приобретение довольно недешевых, по украинским меркам, активов — сейчас они должны стоить около 920 500 грн. К тому же чиновники, в отношении которых ведется расследование незаконного обогащения, не ограничены в представлении доказательств в свое оправдание. Очевидно, что сам владелец имущества лучше любого другого владеет информацией, откуда у него тот или иной актив и каким образом, за какие средства он был приобретен.

Практика других государств показывает, что статью о незаконном обогащении признают соответствующей Конституции. Например, в Литве в прошлом году Конституционный суд признал соответствующей Конституции этого государства, статью 189-1 УК Литовской Республики.

Несмотря на все эти аргументы, наличие уголовной ответственности за незаконное обогащение, очевидно, не дает покоя украинским депутатам. Внимание к этой статье чрезмерно.

Сначала 59 депутатов обратились в Конституционный суд Украины с требованием признать неконституционным положение УК об уголовной ответственности за незаконное обогащение. Впоследствии депутаты решили скорректировать статью Уголовного кодекса. Еще в январе этого года четыре депутата хотели свести на нет эту статью, сменив диспозицию на “Незаконное приобретение активов... в значительном размере”. Только реакция общественности и СМИ тогда способствовали отзыву законопроекта. Летом в парламенте появился очередной законопроект, направленный на ослабление этой статьи. По мнению инициатора, начать уголовное производство за незаконное обогащение правоохранители должны только на основании заключения НАПК, которым будет установлено наличие признаков незаконного обогащения в декларации конкретного должностного лица. Неясно, чем преступление незаконного обогащения настолько отличается от сотен других преступлений, что только его расследование должно начинаться не с заявления какого-либо лица, а именно с заключения НАПК.

Не учтено, что НАПК не имеет достаточных возможностей для выявления признаков этого преступления, ведь часто их можно установить только с применением следственных действий при расследовании, и невозможно — на основании анализа декларации. Также не учтено, что НАПК не в состоянии производить необходимое количество заключений (по нашим подсчетам, речь идет о 500 заключениях каждый час — фантастическая скорость, недостижимая для института, который за полтора года завершил всего 331 полную проверку деклараций).

Едва ли не ключевым аргументом инициатора таких изменений в УК является отсутствие обвинительных приговоров по обновленной редакции этой статьи. Впрочем, объяснить их можно другими факторами, главный из которых — длительность судебного разбирательства производств по этой статье, уже переданных в суд. Например, вскоре исполнится два года, как идет судебное разбирательство дела о незаконном обогащении экс-прокурора сил АТО Константина Кулика. Тормозят процесс отсутствие сложившейся судебной практики по этому преступлению, недоработанные действенные методики досудебного расследования, а также, конечно, резонансность и политизированность дел об этих преступлениях.

Впрочем, трудно ожидать формирования единой судебной практики и эффективной методики расследований, когда постоянно меняется редакция статьи. Трудно ожидать оперативности от судей, когда свое слово еще не сказал Конституционный суд. Очевидно, следователи, прокуроры и судьи весьма осторожно подходят к расследованию и рассмотрению соответствующих производств.

Известный итальянский прокурор Джованни Кесслер во время одной из дискуссий справедливо заметил, что в условиях “эндемичной” коррупции (а ситуацию в Украине следует считать таковой) нужны все возможные законные инструменты, которые помогут обеспечить лучший уровень контроля коррупции. Удивительно будет нивелировать институт ответственности за незаконное обогащение в условиях, когда граждане считают проблему коррупции одной из двух наиболее актуальных для Украины.

Все точки над “і” в дискуссиях о соответствии Конституции статьи о незаконном обогащении должны поставить судьи КСУ. Похоже, рассмотрение соответствующего конституционного представления близко́ к завершению. Считая действующую редакцию ст. 368-2 УК соответствующей положениям Основного Закона, мы надеемся, что долгожданное решение органа положит конец многолетнему спору и будет способствовать оздоровлению государственного управления. 

Николай ХАВРОНЮК, эксперт Центра политико-правовых реформ и реанимационного пакета реформ

Антон МАРЧУК, эксперт Центра политико-правовых реформ и реанимационного пакета реформ