Как Польша создала себе собственную “Единую Россию”

Путин и Туск не зря побили исторические рекорды по количеству встреч между лидерами России и Польши. Благодаря общей любви к немецкому языку премьерам удалось наладить такой успешный обмен опытом, что политические системы двух стран незаметно стали функционировать в едином ритме, эволюционируя в одну и ту же сторону.

Этой осенью в Польше, как и в России, пройдут парламентские выборы, но впервые в польской новейшей истории в них не будет вообще никакой интриги. Так же, как и в российских, и даже хуже. Потому что русских избирателей хотя бы побалуют разными кремлевскими проектами типа “Правого дела” и “Справедливой России”. А вот у поляков этой осенью не будет никакого реального выбора, кроме как продлить еще на 4 года срок полномочий правящей партии “Гражданская платформа” и ее лидера Дональда Туска.

Так же, как и “Единая Россия”, “Платформа” изначально создавалась как идеальная партия власти. Ее аккуратно поместили в центр политического спектра: левее консервативных националистов из “Права и справедливости” Качиньских, но правее социал-демократов. Получилась партия взвешенных подходов без идеологических перегибов. Ей чужды и патриотическое мракобесие правых, и излишняя прогрессивность левых. Главные ценности — стабильность и спокойное развитие без резких движений.

Большинству поляков этот незатейливый набор идей понравился настолько, что “Платформе” удалось совершить невозможное. Впервые со времен распада соцлагеря политическая партия за 4 года пребывания у власти смогла не просто сохранить, но даже преумножить свою популярность. На парламентских выборах 2007 г. “Платформа” победила с результатом 41%, а последние пару лет ее популярность держится районе 45—50%, иногда подскакивая до 55%. Еще немного и на горизонте покажутся единороссовские 65—70%.

Проиграть осенние выборы у “Платформы” уже не получится при всем желании. Ее ближайший конкурент “Право и справедливость” Качиньского отстает на 20, а то и на 25 процентных пунктов. К тому же, Качиньский проиграл пять избирательных кампаний подряд, и победе в шестой взяться просто неоткуда. А все остальные политические партии “Платформа” предусмотрительно нейтрализовала вполне единороссовским способом: предложила оппозиционерам хорошие места в своих обреченных на победу списках.

Даже лексика, использованная при скупке оппозиционеров, в точности совпадала с едроссовской. За несколько месяцев до выборов вдруг выяснилось, что “Платформе”, которая первоначально претендовала на статус правоцентристской партии, для устойчивости срочно необходима “левая нога”. Да-да, она самая. “Linker Fuss”, — наверное, втолковывал Путин Туску на встрече в Сопоте.

Туск быстро оценил все преимущества, которые сулит идея с ногами, и теперь в “Платформе” видных социал-демократов стало больше, чем в самих левых партиях, которые отчаянно борются за выживание на периферии польской политики. Левых перебежчиков нетрудно понять. У социал-демократов нет никаких шансов выиграть, поэтому зачем добровольно обрекать себя на прозябание в карликовой оппозиционной фракции, когда можно получить правительственные посты с реальными полномочиями.

Как известно, когда у партии власти появляется “левая нога”, то без “правого крыла” ей тоже не обойтись. Вот и “Платформа” занялась строительством “широкой центристской формации с сильными правым и левым крыльями”. Чтобы после присоединения целой пачки известных социал-демократов, польским избирателям не показалось, что партия власти стала какой-то слишком левой, руководство “Платформы” тут же совершило еще одно расширение своих рядов. На это раз в правом направлении.

В торжественной обстановке десятого дня рождения “Платформы” на ее сторону перешла группа раскольников-однопартийцев Качиньского. Несколько месяцев назад они покинули “Право и справедливость”, чтобы организовать альтернативную консервативную партию. Но дело не заладилось, и они решили, что в рядах “Платформы” смогут добиться большего. Проблем с приемом не возникло. В “Платформе” были рады даже Йоанне Клюжик-Ростовской, которая меньше года назад кляла Туска последними словами, руководя президентской кампанией Ярослава Качиньского.

В результате, широта взглядов у деятелей “Платформы” получилась необъятная. Там есть место всем: от ближайших сподвижников консервативного католического духовенства до леваков, которые не мыслят Польши без искусственного оплодотворения и женщин-священников. Если вы противник однополых браков — голосуйте за “Платформу”. Ведь это ее набожные депутаты недавно пообещали лечь костьми, но не пропустить через сейм законопроект о легализации однополых союзов. А если вам для счастья как раз однополых барков и не хватает, то голосовать все равно нужно за “Платформу”. Потому что это ее прогрессивные депутаты проталкивают в сейме законопроект об однополых союзах.

Сам Туск такое идеологическое разнообразие объясняет очень просто. Разница во взглядах — это неважно. Потому что “Платформа” — “это место для всех, кто хочет быть полезным Польше”. Прям как “Народный фронт”, необходимый для того, чтобы “все люди, которые объединены стремлением укреплять нашу страну, могли действовать в рамках единой платформы”.

Само собой, в таких крылатых и ногастых формациях на базе широкого центризма не обойтись без настоящих доверенных лиц народа: звезд и спортсменов. Поэтому от “Платформы” в сейм баллотируется целая плеяда заслуженных деятелей искусств и спорта. Например, Олимпийский чемпион по спортивной гимнастике Лешек Бланик. Такой кандидат стоит как минимум трех Хоркиных, потому что в Польше Олимпийских чемпионов намного меньше, чем в России, и поэтому ценятся они гораздо выше.

Еще в списках “Платформы” есть чемпионка мира по сноуборду, капитанша женской сборной по волейболу, несколько футболистов, театральные и кинорежиссеры, актеры и даже победитель польской версии “Большого брата”. Видимо, после следующей встречи Туска и Путина в “Общероссийский народный фронт” вступят Бузова и Ирина Александровна с обеими дочерьми.

Объединить такую разнообразную компанию в одну партию с помощью позитивной политической программы невозможно. Нет таких идей, чтобы понравились одновременно футбольным фанатам, церковным бабушкам и участникам гей-парада. Поэтому лидеры “Платформы” после рассказов о том, что они — за все хорошее, всегда ненавязчиво добавляют, что другого выбора у нормальных избирателей просто нет. Если не победит “Платформа”, то власть достанется монстру Качиньскому, а это никому не нужно.

Когда-то опасный конкурент в борьбе за власть, сейчас Ярослав Качиньский превратился в польский вариант Зюганова. Победить никогда не сможет, но звание главного оппозиционера тоже никому не уступит. Будет мелькать на дебатах и митингах, создавая у избирателей ложное ощущение угрозы националистического реванша, чтобы те сами побежали голосовать за “Платформу” по единственной причине — она не Качиньский.

Конечно, “Платформе” еще далеко до “Едра” в области админресурса или цензуры в СМИ. Тут мешает и Евросоюз, и национальные традиции. Но такого жесткого контроля пока и не требуется. Так же, как и русские в начале 2000-х, поляки пока опьянены непривычным им чувством стабильности, поэтому готовы голосовать за свою партию власти добровольно, не особенно задумываясь о ценностях многопартийности.

Максим САМОРУКОВ