Как Александр Лукашенко свою подпись продавал

Даже общие решения лидеров пяти стран сегодня приходится принимать с большим трудом, поскольку в их основе не согласование общих интересов государств, а шантаж Кремля и давление на болевые точки партнеров.

Республика Беларусь в числе этих стран занимает особое место, так как 20 лет назад согласилась на союзнические отношения с Москвой. О сложностях отношений субъектов в этом союзном государстве сказано много, как и об их предсказуемости — потепления сменяются кризисами и конфликтами, и так по кругу (подробнее см. ZN.UA №5 от 11 февраля 2017 г. “Брат мой, враг мой”).

В начале апреля Александр Лукашенко и Владимир Путин, казалось, решили все вопросы, которые с конца 2016 г. портили отношениях двух братских народов. Лидеры сняли проблему просроченной дебиторской задолженности перед “Газпромом” в сумме 726,2 млн долл. за поставки российского газа в Беларусь в 2016—2017 гг. Москва и Минск договорились о том, что Беларусь сможет зачислять в свой бюджет экспортные пошлины за 6 млн т нефти в год из 24 млн т, которые Россия ежегодно обязалась поставлять Минску до 2024-го. Общий эффект этих мер белорусская сторона оценивает в 2 млрд долл. в 2017—2019 гг. Также Москва сняла с Минска обязательство поставлять на российский рынок около 1 млн т бензина ежегодно. Это позволит Минску еще сэкономить 150—180 млн долл.

Цена на российский природный газ для Беларуси в текущем году подтверждена на уровне 130 долл. за тысячу кубометров. Ранее российский монополист угрожал повысить цену до 141,1 долл. Александр Лукашенко же настаивал, что цена газа должна быть ниже 100 долл. (или даже такой, как на внутреннем рынке РФ), поскольку это ставит в неравные условия российских и белорусских производителей. В следующем году цена составит 129 долл., заявил вице-премьер Беларуси Владимир Семашко. “Газпром” предоставит скидку в виде понижающего коэффициента к формуле цены на газ в 2018—2019 гг., а также стороны, видимо, перейдут на расчеты за нефть и газ в рублях. 

Также благодаря договоренностям с Россией, в конце апреля Минск получил 300 млн долл. кредита от Евразийского фонда стабилизации и развития (ЕФСР) на поддержку реформ. Полгода, пока длился конфликт с Минском, Москва блокировала финансовую подпитку соседки из этого источника. До конца июня в Беларуси рассчитывают получить российский кредит в 700 млн долл., из которого, по-видимому, будет погашен долг перед “Газпромом”. Также Беларусь сможет реструктуризировать свою задолженность по платежам в адрес Евразийского фонда стабилизации и развития. Всего же в нынешнем году Минск должен выплатить по внешним долгам около 1 млрд долл. и может уповать только на помощь Москвы.

После всех этих договоренностей и личной встречи лидеров РФ и Беларуси 3 апреля в Стрельне под Санкт-Петербургом Владимиру Путину удалось убедить белорусского лидера поставить свою подпись под Договором о таможенном кодексе ЕАЭС. Сообщают, что договор был подписан 11 апреля 2017 г.

Однако лишь через несколько дней после того, как Александр Лукашенко подписал договор, стало известно, что вступление в силу Таможенного кодекса затягивается. Вместо 1 июля 2017 г. в Евразийской экономической комиссии его решили активировать с 1 января 2018-го, мотивировав это необходимостью синхронизировать процедуры его ратификации и подготовить еще ряд дополнительных актов. “Одновременно с кодексом начнут действовать первоочередные решения комиссии по 25 вопросам, отнесенным на наднациональный уровень. Они касаются регулирования деятельности уполномоченных экономических операторов (надежные поставщики смогут получить дополнительные привилегии на границе), правил перемещения товаров физическими лицами”, — сообщила Евразийская экономическая комиссия.

Заметим, что, отказываясь подписывать Таможенный кодекс, белорусский президент Александр Лукашенко не высказывал никаких возражений по сути документа, который, как известно, был согласован премьерами стран ЕАЭС еще 16 ноября прошлого года и подписан главами стран — членов ЕАЭС (кроме Лукашенко) в декабре. Очевидно, что Минск просто использовал его для своих торгов с Россией по нефти, газу и долгам. Хотя еще в апреле с.г. белорусский лидер жестко критиковал ЕАЭС за неэффективность и бездеятельность. В ходе заседания Высшего евразийского экономического совета он говорил о том, что необходимо ввести мораторий на принятие новых правовых актов, носящих дискриминационный характер по отношению к партнерам по союзу. В частности, он отметил, что партнеры по ЕАЭС не обращают внимания на белорусскую инициативу выработать механизм разрешения противоречий, когда один из участников союза принимает односторонние меры по защите рынка в отношении третьих государств. Это был прозрачный намек на односторонние действия России в отношении блокирования торговли с Украиной, которые не стали поддерживать ни Беларусь, ни Казахстан. Именно слабость российской экономики сегодня влияет на снижение эффективности ЕАЭС, а вредит союзу то, что Россия пытается выбраться из своих проблем в одиночку, считает А.Лукашенко.

Об этом свидетельствует и тот факт, что российская таможня в одностороннем порядке отказалась принимать сертификаты стран ЕАЭС при автоматической регистрации таможенных деклараций. Эта проблема впервые дала о себе знать на белорусско-российской границе в феврале с.г., когда грузы (в основном электроника), соответствие которых требованиям единых технических регламентов, подтвержденных сертификатами четырех стран ЕАЭС (Беларуси, Казахстана, Армении, Кыргызстана), отправлялись Федеральной таможенной службой РФ (ФТС) “на другую форму таможенного оформления”. Такая форма включает в себя прохождение дополнительных процедур и получение дополнительных документов. В частности, речь идет об уставных документах юридического лица-заявителя, договоре с органом по сертификации, документах на ввоз образцов для прохождения испытаний, протоколах испытаний, документах по оплате за выданный сертификат, полном таможенном досмотре. Однако ряд этих документов носят конфиденциальный характер и не должны предоставляться и оцениваться в ФТС.

Российские таможенники явно превысили свои полномочия и компетентность, ведь никто из них не может оценивать протоколы сертификационных испытаний. Все это было сделано лишь для того, чтобы импортеры получали сертификаты ЕАЭС в российских структурах, которые оперативно направили своих представителей на границу с Беларусью. Российская сторона заявляла, что проблема чисто техническая: нет единой базы, которая бы позволяла автоматически проверить подлинность сертификатов, выданных в странах ЕАЭС. А новое программное обеспечение для таможни было разработано с учетом российских стандартов. Однако белорусская сторона жестко поставила этот вопрос перед Евразийской экономической комиссией. В Минске отметили, что многие компании предпочитают получать сертификаты ЕАЭС именно в Беларуси, потому что эта процедура там качественнее и дешевле. К слову, в России в 2016 г. по некоторым товарам даже не было аккредитованных лабораторий. Цены на услуги по сертификации в РФ не регулируются, цена
за один сертификат может достигать 25000 рублей, а сроки оформления — до полутора месяцев. Более того, качество выданных российских сертификатов поставили под сомнение в Минске. Их выписывали “на коленях под любой заказ”, заявили в Госстандарте Беларуси. 

В результате совместных усилий Беларуси и Армении Совет Евразийской экономической комиссии 17 мая 2017 г. принял решение о том, что ФТС РФ и другие таможенные органы стран — членов ЕАЭС обеспечивают прием “единых документов об оценке соответствия, которые выданы в любых государствах ЕАЭС, и выпуск в обращение на территорию союза товаров третьих стран с такими документами”. Это требование договора о ЕАЭС, подчеркнули в ЕЭК.

Россия была вынуждена признать, что пока сама не готова к переходу на новые правила работы в рамках ЕАЭС. Российская таможня не комментирует решения ЕЭК и не говорит о том, как собирается исправить создавшееся положение. ФТС лишь настаивает, что проверка сертификатов была выборочной, и острота проблемы явно завышена в Минске. В России говорят о необходимости создания интегрированного единого реестра выданных сертификатов и зарегистрированных деклараций Таможенного союза в электронном виде. Но когда он может быть создан, никто в ЕАЭС не знает.

Москва ранее объясняла свои действия тем, что Казахстан с 2015 г., после вступления в ВТО, начал снижать ввозные пошлины на многие товары третьих стран, средняя ставка таможенного тарифа там сократилась до 6,5% по сравнению с 10,4% в ЕАЭС. Но белорусские власти усматривают в действиях Москвы попытку закрыть свой рынок для белорусских товаров, которые в условиях действия взаимных санкций России и ЕС активно завоевывают российский рынок. Речь идет, прежде всего, о белорусской молочной и мясной продукции.

Кроме того, Россия не раз обвиняла Беларусь и в том, что та за последние годы превратилась крупнейшую перевалочную базу для товаров из европейских стран, которые находятся под санкциями в России. Но Минск отвергает эти обвинения. Как заявил Александр Лукашенко, он сам лично на встрече с Владимиром Путиным в апреле доказал, что торговлю “санкционкой” через Беларусь ведут российские бизнесмены — “российские бандиты с большой дороги”, как назвал их Лукашенко.

По словам белорусского лидера, его страна хотела бы оставаться воротами для России на Запад. Но очевидно, что пока Минску не совсем удается играть роль такого посредника в силу его большой зависимости от Москвы. В этих условиях попытки Александра Лукашенко вести собственную игру с Европой и одновременно отстаивать национальные интересы в отношениях с РФ не находят поддержки на Западе, в ЕС. Там продолжают рассматривать Минск как верного партнера РФ, и это обстоятельство скорее пугает западных соседей Беларуси, чем делает их более предрасположенными к диалогу с Минском.

Алексей КОВАЛЬ