Испытание для Турции

Международная звезда Турции неуклонно восходит в течение последних нескольких лет: премьер-министра Реджепа Тайипа Эрдогана прославляют во многих ближневосточных и североафриканских странах, а министр иностранных дел Ахмет Давутоглу путешествует по миру в качестве представителя все более влиятельной державы. Турция и Индонезия даже присоединилась к странам БРИК (Бразилии, России, Индии и Китаю) в списке наиболее важных возвышающихся глобальных игроков.

Теперь, во время сирийской бойни, Турции предстоит решающее испытание ее региональных и глобальных устремлений. Для ее лидеров настало время перестать говорить и начать действовать.

Впервые Давутоглу подал идею создания буферной зоны для сирийской оппозиции на сирийско-турецкой границе три месяца назад, когда количество убитых в Сирии было примерно вдвое меньше сегодняшнего. К середине ноября Эрдоган стал вторым региональным лидером (после короля Иордании Абдуллы), открыто призывавшим президента Сирии Башара аль-Асада уйти в отставку. В конце ноября Давутоглу вновь подтвердил, что турецкое правительство обсуждало различные планы разрешения ситуации, в том числе возможность создания буферной зоны.

Тем не менее единственные реальные действия с тех пор были осуществлены не Турцией, а Лигой арабских государств, которая отправила в Сирию наблюдателей и сформулировала для нее план политических преобразований. После того как Россия и Китай наложили вето на данный план в Организации Объединенных Наций, а сирийские войска, стоявшие вокруг Хомса (и Забадани), дали ясно понять, что готовы сровнять с землей все, стоящее у них на пути, Давутоглу предложил “как можно скорее” провести конференцию для “содействия международному взаимопониманию со всеми заинтересованными странами”.

Конференцию? По сути, Турция предлагает очередные разговоры, вновь откладывая реальные действия, способные изменить текущую ситуацию.

Убийства никогда не следует совершать легкомысленно. У турок есть много причин для беспокойства по поводу последствий отправки своих солдат в Сирию даже в наиболее очевидных гуманитарных целях. У Турции и Сирии по-прежнему имеются пограничные споры, и для многих сирийцев зрелище переходящих границу турецких войск, пусть даже в тылу сирийских бойцов оппозиции, приведет к всплеску национальной гордости и укрепит веру в тезисы Асада о спонсировании террористов и повстанцев иностранными государствами.

Тем не менее Турция сегодня находится в наилучшем положении для того, чтобы показать Асаду: международное сообщество серьезно намерено остановить убийства. Работая в тесном сотрудничестве с местными координационными комитетами, она должна предоставить помощь в тыловом обеспечении, разведке, вооружениях, подготовке, связи и даже в поддержке с воздуха, чтобы помочь Свободной сирийской армии установить мирные зоны вдоль северо-западной границы Сирии.

В частности, Турция могла бы помочь Свободной сирийской армии нарушать линии связи сирийской армии и перекрыть доступ правительственным войскам к целым территориям путем согласованного использования разведывательных систем раннего предупреждения, а также противотанковых и зенитных вооружений. Тогда Свободная сирийская армия, возможно, сможет изолировать местных командующих сирийской армией и попытаться договориться о перемириях и переходе солдат на свою сторону, в конечном счете создав крепкую цепь народных центров. Если данная стратегия окажется безуспешной, Турции и Лиге арабских государств придется рассматривать вариант отправки в Сирию сухопутных войск при обширной тыловой и разведывательной поддержке со стороны НАТО.

В настоящее время Турция бездействует, боясь потерпеть неудачу, но важнейший урок данной ситуации распространяется далеко за пределы Сирии и даже Ближнего Востока. Могущество происходит не только от размера, стратегического местоположения, сильной экономики, искусной дипломатии и военной мощи. Оно также требует воли к действиям — понимания того, что истинное лидерство означает мужество принимать и осуществлять даже решения, крайне непопулярные в некоторых кругах.

США иногда применяют силу слишком поспешно. Вторжение в Ирак без убедительных доказательств наличия там оружия массового поражения, без международной легитимности и достаточной подготовки к последующей ответственности является суровым напоминанием о человеческом и материальном ущербе втягивания в войну.

С другой стороны, решительные действия президента Билла Клинтона в отношении Косово в 1999 г. спасли страну, точно так же, как вторжение НАТО в Боснию четырьмя годами ранее привело к началу переговоров между враждующими сторонами и к прекращению убийств. Аналогично готовность Великобритании разместить свои войска у берегов Сьерра-Леоне в 1999 г. помогла положить конец ужасному конфликту в течение нескольких недель, а вторжение Франции в Кот-д’Ивуар весной прошлого года, согласно поручению ООН, остановило начавшуюся там после выборов гражданскую войну, которая быстро выходила из-под контроля.

Готовность Австралии послать войска в Восточный Тимор в 1999 г., опять же согласно поручению ООН, возможно, не только спасла эту страну, но и способствовала преобразованию Индонезии. Вообще одним из признаков растущего влияния Индонезии является то, что ее армию (терроризировавшую Восточный Тимор и устроившую там массовую резню) сегодня можно призвать к поддержанию прав человека в своем регионе. Аналогично решение Бразилии послать войска на Гаити в 2004 г. в рамках Стабилизационных сил ООН укрепило ее имидж как ответственной державы региона.

Сирия — это, конечно, гораздо более опасная задача, чем Гаити, но если бы, скажем, правительство Парагвая или Уругвая жестоко обращалось со своими гражданами в массовом масштабе, мир бы справедливо ждал ответных действий от Бразилии. В Африке нигерийские войска часто играют решающую роль по поручению либо Африканского союза, либо Экономического сообщества западноафриканских государств.

Государства, желающие пользоваться преимуществами статуса великой державы (особое уважение к их дипломатам, высокие глобальные ставки за рубежом и важные дипломатические конференции внутри страны, а также мнение о том, что с ними необходимо консультироваться по важным событиям или кризисам в их регионах), должны принять на себя тяготы, сопровождающие подобный статус. Они должны быть готовы не только говорить, но и действовать.

Проект Синдикат, 2012

Анн-Мари СЛОТЕР, бывший директор по вопросам политического планирования в госдепартаменте США (2009 — 2011 гг.)