Игра в прятки

Двух месяцев расследования прокурорам не хватило, чтобы выяснить реальных собственников. По документам владеют “Домодедово” два юриста — граждане о. Мэн.

Возможностей для выяснения этой информации было предостаточно: по уголовному делу, возбужденному после теракта в “Домодедово”, прокуратура могла бы без ограничений проводить оперативно-розыскные мероприятия, запросить информацию у коллег с о. Мэн и из стран, где есть счета тех самых офшорных компаний, даже названия которых в сообщении прокуратуры не указаны. Наконец, прокуроры не догадались пойти самым простым путем — официально спросить “Домодедово”, чье же оно.

Похоже, что власти и так прекрасно знают владельцев “Домодедово”. В конце декабря 2010 г. во время авиаколлапса министр транспорта Игорь Левитин заявил, что вызвал акционеров аэропорта, которые были не в России. А на вопрос, кто они, министр пояснил, что просил приехать Дмитрия Каменщика, об этом сообщил тогда же “Коммерсантъ”.

Так что возмущение Генпрокуратуры (вчера к ней присоединилась и Счетная палата, давшая больше конкретики, а именно — название офшора) скорее всего понадобилось для других целей. Не найдя владельцев “Домодедово”, прокуроры потребовали запретить участие иностранцев в управлении стратегическими транспортными предприятиями. Иначе органы власти не могут за ними эффективно надзирать, требовать от них соблюдения федерального законодательства, а это создает опасность для обороны и безопасности страны, аргументирует предложение Генпрокуратура.

Представляется леденящая душу картина: на страну напали враги, а самолеты противника свободно приземляются в “Домодедово”!

Но возникает вопрос: как же при такой страшной угрозе безопасности наше государство спокойно отпускает в офшорное плавание почти все частные стратегические предприятия страны?

Через зарегистрированные за рубежом компании ведет бизнес верхушка российского бизнеса. Алексей Мордашов контролирует “Северсталь” через кипрскую Frontdeal Ltd. Виктор Рашников держит 87% акций Магнитогорского металлургического комбината через две компании с Кипра — Mintha Holding Ltd. и Fulnek Enterprises Ltd. Владимир Лисин владеет 77% акций Новолипецкого металлургического комбината через Fletcher Holding Ltd.

Главная компания Виктора Вексельберга Renova Holding зарегистрирована на Багамских островах. В бизнесе Олега Дерипаски наверху пирамиды, судя по данным регистрационных палат, — две компании с Британских Виргинских островов: A-Finance и B-Finance; Basic Element, En+ и даже крупнейшая алюминиевая UC Rusal зарегистрированы на Джерси.

Через офшорные структуры владеют компаниями Владимир Потанин и Алишер Усманов.

Evraz Group, крупнейший производитель стали в стране, зарегистрирована в Люксембурге, а контролируют ее Роман Абрамович, Александр Абрамов и их партнеры через кипрскую Lanebrook. Михаил Прохоров головную компанию своего нового холдинга — Onexim зарегистрировал на Кипре.

На Кайманах “прописана” Eurasia Drilling Александра Джапаридзе — крупнейшая российская нефтесервисная компания. Там же зарегистрирован ее ближайший конкурент — Integra. Самый большой частный перевозчик грузов по железной дороге в России — кипрская Globaltrans Investment Plc. А крупнейшая российская розничная сеть супермаркетов — Х5 Retail Group N. V., зарегистрированная в Нидерландах.

Один из лидеров “новой экономики” — IT-компания IBS Анатолия Карачинского ведет бизнес через IBS Group Holding Ltd. с о. Мэн. Наконец, машиностроительный холдинг “Тракторные заводы”, объединяющий около 20 заводов, выпускающих тракторы, экскаваторы, дорожную технику и даже танки (более чем стратегический товар!), управляется через голландскую Machinery & Industrial Group N. V.

В общей сложности более 70% активов, контролируемых 30 крупнейшими российскими компаниями, — собственность офшоров, подсчитал главный редактор журнала “Свободная мысль” Владислав Иноземцев. Но тогда становится непонятно, почему аэропорт в руках офшорной компании — это опасно, а когда таким же образом управляются металлургическая промышленность, перевозка грузов, торговля нефтью, углем, машиностроение, телекоммуникационный сектор, розничная торговля и все остальное — это не угроза.