Игорь Чубайс: Произойдет ли в России оранжевая революция, или К какому кризису мы пришли

Когда начался кризис

Нынешняя протестная ситуация, которую власти, “жаждущие диалога”, сквозь зубы, но публично называют “нормальным проявлением демократии”, в действительности является острейшим проявлением политического кризиса. И, чтобы разобраться в его природе, необходимо понять, когда он начался. Я убежден, что начало было не вчера и не позавчера, а за несколько десятилетий до пресловутого 17-го года, и разрешение проблем также происходило на рубеже двух столетий, причем проходило оно вполне успешно. Но большевистско-октябрьский переворот перечеркнул найденные решения и направил ход событий в тупиковое русло. С этого времени под звучные лозунги “Мир — народам”, “Земля — крестьянам” и “Победа коммунизма неизбежна” власть перешла в руки узкого слоя “профессиональных революционеров”, превратившихся позднее в номенклатуру и поставивших себе в услужение всю страну и весь народ. С этого времени началась история российского Сопротивления и история подавления России советской политбюрократией.

За семь красных десятилетий режим не раз и не два висел на волоске, но, прибегая к неограниченному насилию, власти удавалось себя сохранить. Большевизм победил в Гражданской войне, в войне с крестьянством, организовав Голодомор, справился с бунтами в ГУЛАГе... Беспрецедентной была гражданская война во время войны Отечественной — 1 миллион 250 тысяч советских граждан воевало против Сталина (ничего подобного не было во всей тысячелетней российской истории)... После двух мощнейших восстаний в ГУЛАГе в 1953 году власти были вынуждены распустить систему лагерей и главным механизмом сохранения режима стало подавление свободы слова и тотальное цензурирование информации, которое официально называлось “коммунистической идеологией”. Систему дезинформации разрушало диссидентство, самиздат, всенародное распространение антисоветских анекдотов... Наконец, провал “путча” 91-го года показал, что ни силой, ни цензурой народ уже не сломать. Произошло долгожданное саморазрушение режима.

Благодаря пропаганде и советским учебникам все перечисленное воспринималось многими людьми как нечто фоновое, второстепенное, но именно эти события, а не “пятилетки” и пресловутые съезды КПСС составляли суть российской истории и российской Катастрофы ХХ века. В результате, как сказал Солженицын, ХХ век Россия проиграла, но появился шанс на наше возрождение в веке ХХ!

И вот, после принуждения власти к изменениям, получившем название Перестройка, после провала путча, после отмены цензуры, комидеологии и роспуска КПСС в обществе возникло ощущение, что мы, наконец, добились желанных прав и свобод и что государство номенклатурных узурпаторов трансформируется в нормальное, правовое Российское государство. Однако довольно скоро оказалось, что эти ощущения иллюзорны.

Что произошло после 1991 года

Государство, в которое мы попали после распада СССР, — это не Россия, а постсоветская система, это новый извод номенклатурно-тоталитарного режима. Это неоСССР. Бюрократия была и осталась хозяином страны, и этот результат достигнут и поддерживается разными способами. Чиновников здесь, как в 2003 году писала газета “Известия”, стало в 14 раз больше, чем в Советском Союзе. (В СССР прием в Компартию искусственно ограничивался, сейчас ряды бюрократии непрерывно искусственно расширяются.) Социальное неравенство запредельно усилилось, четыре миллиона бомжей сосуществуют параллельно с ежегодно увеличивающимся количеством миллиардеров. В стране целенаправленно разрушается система здравоохранения и система образования. Демографическая катастрофа дополняется политикой “этнического перемешивания”, вместо сталинских депортаций народов происходит целенаправленная “гастарбайтеризация” страны, в крупных городах нарушены традиционные межэтнические пропорции. И сегодня, после отделения союзных республик, как отмечают социологи, в отличие от года 91-го, русских в России значительно меньше 80%, а среди активного мужского населения русских меньше 50%!

Если советский период квазиистории — это десятки миллионов незаконно уничтоженных и репрессированных властью соотечественников, то постсоветский период — это гайдаровские реформы, обошедшиеся народу и государству потерей триллионов долларов. Эти колоссальные ресурсы, украденные чиновниками, либо перекочевали за рубеж, либо продолжают функционировать и обслуживать их собственные интересы внутри страны.

И вот теперь, после очередной фальсификации итогов голосования, после “псевдовыборов-2011”, несмотря на весь “телеопиум для народа”, не узкий слой политически активных граждан, но “критическая масса” россиян, численно достаточная для демонтажа сохраняющейся более 90 лет ленинско-сталинско-путинской системы, громко заявила о своем непринятии власти.

Что происходит сейчас

Особенность нынешней ситуации заключается в совпадении сразу нескольких взаимодополняющих процессов.

1. С одной стороны, состояние России в целом, состояние народа и государства продолжает существенно ухудшаться. По данным Всемирного банка, каждый американец добавляет к произведенному им товару 99 тысяч долларов — это результат эффективного управления страной. А у нас за то же время, по подсчетам того же банка, каждый россиянин теряет 343 тысячи долларов из-за неправильной работы госсистемы, из-за контрпродуктивного поведения полиции, органов финансового контроля, таможни, правительства, президента...

2. Именно сейчас абсурдность ситуации, как уже было сказано, осознана критически значимой частью общества. Земля всегда вращалась вокруг Солнца, но, когда это стало ясно Копернику, произошел переворот в науке и общественном сознании. Подобно этому в России на уровне общественного мнения произошло осознание масштабов и глубины социального кризиса, и одновременно с ним — переход от лозунга “Путин — национальный лидер” к формуле “Россия без Путина”. Именно этот призыв повторяют сотни тысяч участников митингов на Сахарова и Болотной в Москве, и в десятках других российских городов.

3. Неожиданно для всех сработала и третья тенденция — в авторитарной системе, где даже митинги в защиту собственной Конституции объявлялись экстремизмом, начала ломаться машина подавления, капли разрушили камень, и теперь, в 20-градусный мороз, колонны демонстрантов, поддерживаемые выходящими на балконы москвичами, дружно скандируют: “Путина — в отставку!”. Иначе говоря, в единый сплав слились глубина социальных проблем, осознание происходящего широкой частью общества и животный страх коррумпированной бюрократии перед запретом митингов — эффективного механизм давления на нелегитимную номенклатуру.

Говоря точнее, зрелость граждан проявилась еще до митингов. Кремлевские политологи, как всегда, лгут, пытаясь объяснить протест недовольством узкого слоя “норковых шуб” и капризами не существующего среднего класса. Когда за несколько недель до думских выборов в спорткомплексе “Олимпийский” обычные болельщики, любители бокса, освистали премьера, стало очевидно — доверие к власти утрачено повсеместно, Рубикон перейден, преобразования неизбежны.

Надежды номенклатуры на то, что недовольство “рассосется”, и вскоре люди устанут митинговать, построено на иллюзиях. Во-первых, сложившееся понимание широкой частью общества смысла проводимых властями контрреформ не может смениться возвратом к прежнему непониманию. (Здесь видна аналогия с концом ХIХ века, с кризисом православия, формировавшего основу и мощь Российского государства — “Если Бога нет — все дозволено”, с которого все началось и о котором я писал в самом начале. Реформы Витте и Столыпина не возвращали и не могли вернуть прежнюю религию, но находили новые, адекватные формы взаимодействия светского и церковного.)

Кроме того, общество не просто на своей шкуре ощутило всю беспредельность коррупции, бессмысленность цензуры и ЕГЭ, закрытость власти... Оно приступило к активным гражданским действиям, в одной лишь Москве возникло и продолжает формироваться множество новых гражданских структур, среди которых — Лига избирателей “За честные выборы”, Белая лента, Круглый стол 12 декабря, оргкомитет митингов и др.

Новая реальность заставляет власти искать и предлагать обществу свои ответы, но потуги столоначальников носят догоняющий и имитационный характер. Еще за неделю до печально знаменитого сентябрьского съезда ЕдРа, объявившего стране имя ново-старого вождя, секретарь Совбеза и доверенное лицо премьера — Н.Патрушев — публично объяснил, что демографическая ситуация у нас тяжелая, и к 2025 году в Россию придется привезти еще 10 миллионов работников из бывших Центрально-Азиатских республик. В переводе на русский это означает, что до конца нового второго срока Путина никаких позитивных реформ и изменений в стране не будет.

Мы ежедневно убеждаемся, что, несмотря на всю официальную демагогию, никакой программы, никаких лозунгов и никаких отчетов о трех прошедших впустую президентских сроках у власти нет. Бессодержательные статьи премьера попадают в усиливающийся вакуум, не вызывая никакой реакции в обществе, не считая легкого раздражения экспертов. Участники организуемых Кремлем митингов, и это невозможно скрыть, приезжают на место акции на автобусах и получают за это отгулы. Организация “честных выборов” с помощью предложенных Путиным видеокамер обошлась стране в 15 миллиардов рублей (стоимость упавшей станции Фобос-грунт — 5 миллиардов рублей, и в ближайшие годы эксперимент повторить не удастся, поскольку у Роскосмоса нет таких денег). При этом и кандидаты в президенты, и обычные эксперты в один голос объясняют, что фальсификация протоколов УИКов (участковых избирательных комиссий) происходит под выключенные камеры, и значит, 15 миллиардов выброшены на ветер. Власти подкинули тему о переходе к упрощенной регистрации политических партий, но этот пиар-ход не только напоминает никогда не выполняемые предвыборные обещания, но и, по сути, ничего не меняет. Ведь главное — не регистрация, а свободный доступ к массовым каналам, точнее, — к четырем основным телеканалам, а этого не только никто не гарантирует, этот вопрос вообще не обсуждается, значит, партии, если их и зарегистрируют, останутся “вещью в себе”, а не частью механизма политической конкуренции. Почти экстремистской смелостью веет от предложения президента обсуждать (?) в Госдуме инициативы, которые собирают в Интернете сто тысяч подписей. При этом ни одно требование ста тысяч демонстрантов (не виртуальных, а реальных) власти не услышали.

Что будет дальше. Возможный сценарий

Независимо от того, как реально пройдет голосование, главный кандидат, с вероятностью 99%, объявит о своей победе уже по итогам первого тура. Существующая политическая система действует по советской методике — “выборы есть, но выбора нет”, или, говоря точнее, номенклатура играет только в такие игры, в которых заранее гарантирована ее победа. Суть сохраняемой 90 лет госмашины заключается в том, что она изменяема только внешне, поверхностно, а в своей основе она не реформируема, ее можно только демонтировать. Поэтому после объявления “официальных итогов голосования” жесткое недовольство и гражданский протест усилятся в Москве, Питере и многих других городах страны. И именно поэтому самым страшным жупелом официальные СМИ с утра до ночи объявляют оранжевую революцию, т.е. всенародные выступления против фальсификации выборов в Украине и произошедшее там под мирным гражданским давлением смещение самозванца. Это значит, что именно оранжевую революцию Кремль с ужасом готовит и с не меньшим ужасом ожидает.

Если власть решится на применение силы, это приведет к перерастанию холодной гражданской войны в горячую, которая не может закончиться победой номенклатуры. Ну, а мирное противостояние режима и народа будет приводить к учащающимся перебежкам нервных чиновников на сторону общества (хотя уже сейчас выход из ЕдРа его руководителям запрещен), утратой правителями критически минимальной поддержки и к их вынужденному отказу от власти, к мирному уходу правящего слоя. Чем быстрее это произойдет, тем меньше потерь понесет наша страна, тем быстрее мы встанем на путь преемственности с исторической Россией. Тем скорее начнется запоздавшее почти на столетие возрождение, и мы поймем, что советско-постсоветские десятилетия — это самая продолжительная, после монгольского ига, и самая глубокая цивилизационная катастрофа в истории Отечества.

И подобно тому, как Эстония и Венгрия, Польша и Словакия достаточно успешно вышли из краснототалитарного прошлого через восстановление связи, через правовую, ценностную, историческую преемственность с собственной докоммунистической государственностью, также и нашей стране предстоит осуществить преемственность, насколько это еще возможно, с исторической Россией, с учетом опыта западных соседей, с учетом своего собственного негативного и позитивного опыта ХХ века...

Игорь ЧУБАЙС, доктор философских наук