Грузинский прорыв

По словам грузинских банкиров, успешным преодолением последствий войны и финансового кризиса они обязаны оперативным и адекватным действиям центрального банка, а также скромным размерам банковской системы. В то же время в работе с украинскими клиентами они предпочитают “высший средний класс”.

Грузинским банкирам в каком-то смысле повезло — в мировой кризис они вошли подготовленными. “До того, как нас коснулся финансовый кризис, в Грузии были августовские события 2008 г. (грузино-южноосетинский и грузино-абхазский вооруженные конфликты.— Авт.), когда за четыре недели банковская система потеряла 13% депозитов,— рассказывает президент Национального банка Грузии Георгий Кадагидзе.— Тогда Нацбанк пошел по опасному пути и не стал вводить никаких мораториев на снятие депозитов, чтобы не подрывать доверия к банковской системе”. Ограничения были введены только на интернет-банкинг и оплату банковскими картами через интернет-сайты.

Тогда и позже перед регулятором стояли две задачи: избежание паники среди населения и обеспечение полноценной работы банков. “Вместе с кризисом мы импортировали и хакерские атаки определенного направления,— рассказал глава ЦБ.— Так, один из взломов нашего сайта закончился тем, что курс лари к доллару был изменен с 1:1,43 на 1:7, а на главной странице хакеры вывесили пресс-релиз, в котором говорилось, что Нацбанк прекращает свое существование, поскольку денег в стране нет”.

“К счастью, сайт Нацбанка не читает никто, кроме его сотрудников, поэтому паники эти действия не спровоцировали”,— пошутил господин Кадагидзе. Правда, отметил он, воздушная блокада создавала определенные сложности для притока в страну наличных денег, хотя золотовалютные резервы вдвое превышали денежную массу, поэтому для обеспечения возможности вкладчиков в любой момент получить свои сбережения деньги приходилось завозить через границу автомашинами. “Но каждый человек мог в любой момент забрать свой депозит”,— подчеркнул глава Нацбанка Грузии.

Кроме того, регулятору пришлось в течение пяти недель удерживать фиксированный курс национальной валюты, а также провести 17%-ную девальвацию. “Мы первыми в регионе прибегли к непопулярным мерам (потом то же самое сделали Турция и Азербайджан), что позволило нам удержать падение ВВП на уровне 3,9% за 2009 г. Это в несколько раз меньше, чем у соседей”,— уточнил Георгий Кадагидзе. По прогнозам МВФ, в 2010 г. рост этого показателя составит 2%, тогда как сами грузины оценивают темпы роста ВВП на уровне 4-5%, а инфляцию — на уровне не более 6%. К тому же банки уже возобновили кредитование экономики.

Основным вкладом Нацбанка в поддержку стабильности банковского сектора Грузии господин Кадагидзе считает снижение нормы резервирования с 13% до 5%, уменьшение норматива ликвидности с 30% до 20% (что все равно вдвое больше, чем в Украине.— Авт.) и изменение схемы расчета адекватности капитала.

Участники грузинского финансового рынка считают действия своего центробанка своевременными и адекватными. По словам Ираклия Гилаури, гендиректора Банка Грузии, существовавшие во время кризиса требования к ликвидности и адекватности капитала действительно помогли удержать систему на плаву. “Доля проблемных кредитов в среднем по системе составляет около 7%”,— сказал он.

Кроме того, по мнению банкира, большим плюсом для грузинских банков оказалось их небольшое количество (19.— Авт.) и небольшие размеры, что позволило избежать ценовой конкуренции и других методов, угрожавших стабильности финучреждений. “В нашем банке 85% кредитов обеспечены залогами, а авансовые взносы составляли около 40%. Это позволяет банку вернуть свои деньги в случае реализации залогового имущества,— иллюстрирует господин Гилаури.— Если бы банков было больше, то конкуренция заставила бы от этого отказаться и сейчас ситуация была бы более сложной”.

С должниками грузинские банкиры обходятся достаточно жестко: процедура конфискации недвижимости занимает не более двух месяцев, а лишиться автомобиля можно за двое суток после передачи банком соответствующих документов в полицию. “Если заемщик не согласен, то он должен подать на нас в суд и выиграть дело”,— рассказал банкир. К тому же, грузинские банки, в отличие от украинских, не реструктуризируют кредиты. “Адекватность капитала по системе сейчас составляет около 30%, нам нет смысла заниматься реструктуризацией долгов. Проще конфисковать залог, продать его и не морочить себе голову”,— отметил глава Банка Грузии.

Как показывает практика, такой подход оправдал себя. Премьер Грузии Ника Гилаури назвал банковский сектор наименее пострадавшим от кризиса среди всех отраслей экономики Грузии. “Банковский сектор сейчас дает 40% роста ВВП,— отметил он.— Более того, объем депозитов в системе достиг рекордного показателя за всю историю”. Поэтому финансовый сектор Украины является для Грузии одним из наиболее привлекательных с точки зрения инвестиций.

Как сообщали “Экономические известия”, сегодня грузинский финансовый сектор представлен в Украине двумя структурами — “БГ Банком” и инвестиционной компанией BG Capital. Несмотря на недавний отказ от развития розничного бизнеса и переориентацию на корпоративных и VIP-клиентов, “БГ Банк” по состоянию на 28 февраля текущего года обслуживал 37,7 тыс. клиентов-физлиц и 3,6 тыс. юридических лиц, а его депозитный портфель составил 575,5 млн. грн. При этом, как сообщил советник предправления “БГ Банка” по работе с корпоративными клиентами Ник Пиацца, с момента запуска направления private banking в октябре 2009 г. в этом сегменте банковского бизнеса работает около 120 млн. грн.

“По результатам нашего исследования, в 2010 г. розничный сегмент не будет прибыльным, поэтому мы еще в четвертом квартале 2009 г. начали активное кредитование корпоративных клиентов и активизировали сотрудничество с BG Capital”,— рассказал он. В частности, сейчас в режиме тестирования находится своего рода “гибридный” инвестиционный продукт, уже успешно работающий на грузинском рынке. Продукт представляет из себя депозит, доходность которого формируется за счет фиксированной процентной ставки и спекулятивного заработка на колебаниях цены на нефть или на золото. “В Грузии мы предлагаем 3-4% ставки по депозиту, но в результате можно заработать около 18-20% годовых”,— признался Ираклий Гилаури.

По словам господина Пиаццы, в Украине фиксированная ставка может составлять около 8% в валюте, а доходность — 18%, но выходить с этим продуктом на рынок имеет смысл не раньше, чем среднерыночные ставки по депозитам в долларах опустятся ниже 10%. “Пока банки предлагают по обычному депозиту 12-13% в валюте, инвестиционный продукт может привлечь только самых рискованных инвесторов, а их в Украине гораздо меньше, чем в Грузии в процентном соотношении”,— считает он.

Следующим грузинским “ноу-хау” на банковском рынке Украины будут специальные банковские продукты для “высшего среднего класса”, которые Банк Грузии сейчас обкатывает на рынке Беларуси, где, по словам Ираклия Гилаури, к этому сегменту они относят клиентов с годовым доходом $75 тыс. “В Беларуси примерно 120 тыс. потенциальных потребителей этого продукта,— отмечает он.— Мы претендуем на 20-25 тыс. из них в течение ближайших трех лет”. На охоту за “высшим средним классом” в Украине Банк Грузии рассчитывает выйти несколько позже.

Ольга ГАЛИЦКАЯ