Готовность к обострению. Зачем “гибридам” на Донбассе секретная российская “Тирада”

Причем если от некоторых реальных угроз россияне приняли просто меры ограничительного характера — как, например, отведение танков от линии соприкосновения после появления на вооружении ВСУ американского противотанкового комплекса “Джавелин” — то на другие угрозы они ответитли более решительными мерами.

Речь идет прежде всего об усилении такого важного в современной войне компонента как средства радиоэлектронной борьбы. Их усиление вызвано, во-первых, увеличением количества и качества беспилотников, с другой стороны — относительно полигонные условия, в которых можно “обкатать” новую технику без вероятности ее потерять — даже в той же Сирии вероятность ответного огня гораздо больше, чем на нынешнем Донбассе.

Особенно “донбасский полигон” важен для систем радиоэлектронной борьбы, так как за последние годы наша армия получила достаточное количество разнообразных образцов как радиостанций, так и радиолокационных станций контрбатарейной борьбы западного производства. Достаточно много появилось образцов и отечественного производства, но опять-таки на западной элементной базе. И такой опыт противодействия, к тому же приобретенный в боевых условиях, критически важен для России, которая ныне готовится воевать с НАТО на всех фронтах.

Кроме того, судя по всему, особенно россиян беспокоит появление на вооружении нашей армии ударных беспилотников — сначала польских дронов-камикадзе типа Warmate, а теперь и турецких Bayraktar TB2. И хотя их возможности пока не очень впечатляют, тем не менее на вооружении российской армии нет даже таких. А все новое россиян пугает. Кроме того, в частях группировки сейчас внедрена полностью иностранная система цифровой радио и спутниковой связи.

Поэтому в последние несколько недель на Донбассе появилось достаточно большое количество современных средств РЭБ, которые либо находятся на вооружении в единичных экземплярах, либо вообще еще в опытной эксплуатации. Причем их настолько много, что они даже попадают время от времени в сводки ОБСЕ — миссия которой славится тем, что не замечает военную технику “гибридов” даже если проезжает мимо нее впритык.

А тут в сводке от 16 марта читаем: “БПЛА СММ малого радиуса действия обнаружил автоматизированную станцию постановки помех (Р-330Ж “Житель”), установленную на автомобиль “КамАЗ-4310” и комплекс радиоэлектронной борьбы (”Тирада-2”) возле н. п. Южная Ломоватка (60 км к западу от Луганска)”.

И если “Житель”, к сожалению, уже привычный “гость” на дорогах оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей, то вот “Тирада-2” если ОБСЕшники ничего не напутали означает переход на новый уровень борьбы.

Дело в том, что “Тирада-2” (а вернее “Тирада-2С”) является одной из самой секретных разработок российского военно-промышленного комплекса и представляет собой как пишет российская же пресса мобильную автоматизированную станцию постановки помех спутниковой связи. То есть фактически российское командование всерьез рассматривает вопрос полного выключения спутниковой связи на определенной территории.

По всей видимости, это только одно из звеньев системы радиоэлектронной борьбы, так как ранее (в конце июля прошлого года) примерно в этом же районе все тоже СММ ОБСЕ в Украине на основе данных, полученных с помощью беспилотника малой дальности заявляло о присутствии других систем — “Леер-3” РБ-341В, 1Л269 “Красуха-2”, РБ-109A “Былина” и “Репеллент-1”.

Опять-таки нельзя не отметить, что все эти системы были приняты на вооружение российской армии относительно недавно — та же система борьбы с БПЛА “Репеллент-1” разработана в 2016 г. и способна отражать массовые атаки беспилотников на расстоянии 30-35 км. А “Былина” вообще представлена широкой публике только на учениях “Запад-2017” и неизвестно принята ли на вооружение российской армии вообще. По обрывочным данным, “Былина” будет использовать “возможности искусственного интеллекта на основе машинного обучения” для расстановки приоритетов и подавления электронных сигналов.

Сравнительно старше система “Красуха-2”, которая состоит на вооружении России с 2014 г. Эта система может глушить различные цели, в том числе беспилотники, ракеты и радары самолетов, на расстоянии в сотни километров.

Стоит сказать, что бороться с этими комплексами даже при наличии западных технологий в виде РЛС на вооружении ВСУ достаточно сложно. На сегодня практически единственным реальным вариантом является обнаружение комплексов тем или иным способом — либо с помощью беспилотника, или агентурным путем — такого объекта в прифронтовой зоне (а радиус эффективного применения по-прежнему невелик и составляет от 20 до 35 км) и нанесение огневого поражения.

И кстати, таким способом на Донбассе в 2016-2018 гг. было уничтожено несколько российских комплексов РЭБ. Так, например, 12 октября 2016 г. артиллеристы 26-й артиллерийской бригады уничтожили вражескую станцию РЭБ “Житель”, что было подтверждено как агентурными данными, так и данными разведки с помощью беспилотника.

В целом же появление такого количества новейших комплексов РЭБ российского производства на Донбассе как минимум настораживает и может свидетельствовать о том, что россияне все-таки не оставляют планов локального обострения в ближайшее время. Об этом говорят и угрожающие масштабы переброски топлива и боеприпасов на оккупированную территорию Донецкой и Луганской области, которую отмечают некоторые наблюдатели. Правда, проверить эти сведения довольно сложно, так как сведения от местных жителей приходят крайне дозировано.

Понятно, что наше оперативное командование имеет полную картину, в том числе и благодаря регулярным рейдам стратегических беспилотников ВВС США. По всей видимости, имеется и конкретный план противодействия вражеской агрессии. Недаром ведь за очень короткое время были проведены впечатляющие учения с разворачиванием ракетных комплексов “Точка-У”, расчетов дальнобойной артиллерии и полетами штурмовой авиации над Азовским морем.

С другой стороны, есть большая доля вероятности, что мы просто наблюдаем очередной этап испытаний новинок российского военпрома и ни о каком обострении (по крайней мере, до выборов) речи не идет.

Михаил ЖИРОХОВ