Гонконг: территория свободы под китайским колпаком

Массовые протесты, бурлящие на улицах Гонконга с минувших выходных, продолжились активными стычками участников акций с полицией в среду. Митингующие требуют от правительства отказаться от принятия закона об экстрадиции подозреваемых лиц, скрывающихся от правосудия. Из-за блокирования правительственного квартала второе слушание противоречивого законопроекта в Законодательном совете перенесли на неопределенный срок.

Однако руководство автономной территории не скрывает намерений его принять, несмотря на широкую оппозицию как внутри, так и за пределами региона, объясняя это нежеланием превратить Гонконг в прибежище международных преступников. Противники же предостерегают, что в руки жесткого китайского правосудия могут попасть диссиденты и общественные активисты: ведь закон позволит Гонконгу выдавать подозреваемых странам, с которыми у него нет соглашения об экстрадиции, например Тайваню, Макао, континентальному Китаю.

В более глубоком смысле этот закон рассматривается как наступление Китая на автономные права Гонконга (бывшей британской колонии, а ныне Специального административного региона КНР) и угроза потерять независимость его судебной системы. В последние годы это наступление усиливается из-за роста геополитического соперничества между КНР и США.

Соединенные Штаты все больше встревожены тем, что важный “форпост Свободного мира” в азиатском регионе, который должен был бы стать движителем демократических преобразований для самого Китая, постепенно может превратиться в его бастион. Китай, со своей стороны, предостерегает США от вмешательства в его внутренние дела. И с поддержкой одной стороной Гонконга в отстаивании его демократических свобод вторая будет расширять свое влияние под предлогом защиты “национальных интересов”.

Китайский город с британскими чертами

Гонконг стал образцовым, но уникальным случаем мирного решения территориального спора, когда Великобритания, после того как более ста пятидесяти шести лет владела этой территорией, в 1997-м добровольно передала ее Китаю. Полуостровная территория современного Гонконга досталась англичанам после Второй опиумной войны, а так называемые Новые территории они получили в аренду на сто лет. С истечением срока аренды Великобритания не стала подавать жалобу на право наследования между империей Цинь и КНР и передала Гонгонг Китаю согласно Китайско-британской общей декларации о будущем Гонконга, подписанной в 1984 г.

Модель отношений “Одна страна, две системы”, предложенная Китаем, не только предоставила городу “высшую степень автономии” на пятьдесят лет, но и в прямом смысле отразила контраст двух систем, мало того ― даже миров, которые начали общее сосуществование. Под британским правлением Гонконг стал одним из крупнейших финансовых центров, к преимуществам которого относятся не только благоприятные условия для ведения бизнеса с низким уровнем налогообложения и тарифов. Важными составляющими его успеха стали верховенство права, гарантированное независимой судебной системой, защита интеллектуальной и материальной собственности, свобода слова и собраний. Благодаря перечисленным особенностям Гонконг лидирует в рейтинге наиболее конкурентоспособных экономик мира, является третьим по величине финансовым центром, много лет держит первенство среди стран с наивысшим уровнем экономической свободы, второй в мире по плотности семей-миллионеров и занимает первое место по количеству долларовых миллиардеров.

После возвращения территории Китаю западные демократии, а особенно США, лелеяли надежды, что Гонконг станет “агентом перемен”, своеобразной демонстрационной силой, которая приведет к либерализации и институционным преобразованиям на материке. Тем временем у Пекина свое, более прагматичное восприятие роли Гонконга началось еще раньше. Так, в период холодной войны наличие Гонконга под отдельной юрисдикцией на основе британской правовой системы помогло коммунистическому режима пережить блокаду США. К тому времени Гонконг стал крупнейшим вкладчиком иностранной валюты в Китай и поставщиком санкционированных продуктов, среди которых западные технологии, оборудование, лекарства и т.п., а также транзитером китайского экспорта. На сегодняшний день Гонконг продолжает функционировать как важнейший поставщик капитала для Китая (и прямых инвестиций — 60—70% ), местоположение китайских компаний и важный источник банковских кредитов для банковских и небанковских клиентов материка. Статус Гонконга как отдельной таможенной территории и независимого судоходного реестра в нынешних условиях может стать для КНР важным элементом смягчения последствий торговой войны с США, а участие в отдельных международных организациях (таких как ВТО, АТЕС, Международный олимпийский комитет, Международная морская организация и т.п.) дают право дополнительного голоса при принятии важных для Китая решений.

Эрозия демократии

Правда, за более чем двадцать лет общего сосуществования Китай пытается взять под контроль внутреннее содержание автономии Гонконга, при этом не нарушая внешнюю обертку модели “Одна страна, две системы”. Это проявляется в значительной мере в стремлении влиять на руководящую верхушку региона, возглавляемую главой исполнительной власти. Его избирают 1200 членов Избирательного комитета, большинство которых считаются лояльными к “политической линии Китая”.

Администрация Гонконга в течение продолжительного времени балансировала между запросом общества на реализацию общего избирательного права и склонностью официального Пекина к косвенным выборам, однако в 2014 г. недовольство общества переросло в массовые выступления под названием “революция зонтиков”. Толчком стало решение Всекитайского собрания народных представителей в Пекине о введении нового избирательного законодательства, согласно которому главу администрации Гонконга следует избирать среди кандидатур, одобренных Коммунистической партией Китая. И хотя протестующим удалось добиться отказа от насаждаемых материком перемен, принцип проведения выборов остался прежним, а на выборах 2017 г. победила сторонница дальнейшей интеграции Гонконга с китайской политической системой Керри Лэм. Прийдя к власти, она заняла жесткую позицию по отношению к лидерам протеста за свободные выборы, которых заключили под стражу на 16 месяцев. Кроме того, правительство Гонконга усилило контроль над университетами и вузами (студенты были активными участниками “революции зонтиков”), основав университетские советы во главе с лояльными к себе представителями.

Несмотря на то, что в Гонконге, в отличие от Китая, ежегодно 4 июня свободно отмечают годовщину событий на площади Тяньаньмень, практикуют запрещенные на материке практики Фалуньгун, критикуют политику Китая и производят контроверсионные фильмы на запрещенные темы, сами жители отмечают усиление наступления на привычные для них свободы. Так, участились случаи привлечения критиков Пекина к уголовной ответственности по обвинению в общественном неповиновении, притеснения СМИ, наказания активистов, выступающих за независимость Гонконга от Китая. В сентябре прошлого года правительство автономной территории даже прибегло к запрету Гонконгской национальной партии, которая пропагандирует идеи независимости от Китая, по официальной версии, в интересах национальной безопасности, под которой, согласно Основному закону, следует понимать “защиту территориальной целостности и независимости КНР”. Также правительство Гонконга отказалось продлить визу репортеру Financial Times Виктору Милле после того, как он провел интервью с основателем этой партии Энди Чаном. До этого, в 2016 г., правительство дисквалифицировало шесть продемократических законодателей, которые получили места на выборах в Законодательный совет, поскольку во время принятия присяги они развернули флаг с надписью “Гонконг — это не Китай”. Чтобы оправдать основания для лишения мандата, перед самым вынесением приговора суда Китай внес изменения в Основной закон, что породило очередную волну недовольства сред гонконгцев незаконным вмешательством Китая во внутренние дела автономной территории. Однако едва ли не самый большой резонанс вызвала история с похищением офицерами безопасности материка пятерых гонконгских распространителей книг о китайских лидерах для осуществления правосудия над ними на территории Китая.

В своих стремлениях контролировать антикитайские настроения в регионе Пекин душит вольнодумство не только руками гонконгской администрации и запугиванием активистов, но и инициированием упомянутого закона об экстрадиции. Если этот закон примут, Гонконг не только потеряет весомую часть своих автономных прав, но и понесет урон как международный деловой центр, ведь кто угодно в Гонконге сможет попасть в руки жесткой системы китайского правосудия, которое позволяет смертную казнь, практикует пытки в тюрьмах и неаргументированные аресты.

Причем тут Соединенные Штаты?

Оппозиционные лидеры, чтобы повлиять на руководство региона в вопросе поддержки Закона об экстрадиции, поспешили призвать США к пересмотру и даже приостановлению закона о политике взаимодействия США и Гонконга от 1992 г., на котором базируются их двусторонние отношения. Этим законом Гонконг признается территорией, полностью автономной от КНР в вопросах экономики и торговли, со свободными портами и таможней и наделенной широкими возможностями сотрудничества в сфере торговли, финансов, транспорта, культуры, образования и т.п. с Соединенными Штатами. Именно благодаря предоставленному этим законом статусу отдельной таможенной территории Гонконг получил право вступить в ВТО под названием “Гонконг, Китай”. Однако США, хотя и пристально следят за ситуацией в Гонконге, пока что воздерживаются от резких шагов на территории, представляющей для них не только экономический, но и геополитический интерес.

История отношений США и Гонконга длится еще с 1843 г., однако весомое влияние Соединенных Штатов на город-страну началось после Второй мировой войны, с зарождением доминирования в Азии. Во время холодной войны Гонконг служил США “форпостом Свободного мира”, расположенным в непосредственной близости к коммунистическому Китаю, для достижения их стратегических целей. В частности речь идет о размещении крупнейшего зарубежного разведывательного аппарата в Генеральном консульстве США в Гонконге, а также антикоммунистической пропаганде, направленной на Китай, Гонконг, зарубежных китайцев и других азиатских слушателей через Службу информации США.

На сегодняшний день Гонконг занимает 19-е место среди крупнейших торговых партнеров США. На его территории действуют свыше 1300 американских компаний, почти все крупные финансовые группы поддерживают свое присутствие, оперируя сотнями миллиардов долларов активов. Он является для Соединенных Штатов главным местом юридического и бухгалтерского обслуживания. За 2018 г. положительное сальдо в торговле товарами с Гонконгом составляло для США 31,1 млрд долл. При этом на территории Гонконга проживает около 85 тысяч граждан США, а около 1,3 млн посетили регион за прошлый год. Так что, как видим, закон об экстрадиции или нарушении Китаем других автономных прав региона непосредственно затрагивают интересы Соединенных Штатов. Однако, признавая принцип “Одна страна, две системы” и соответственно Гонконг как часть суверенной территории КНР, США в некоторой степени ограничены в действиях в этом регионе. В своем ежегодном отчете в марте нынешнего года Государственный департамент США отметил, что хотя автономия Гонконга и уменьшилась вследствие вмешательства Китая, однако остается достаточной для взаимодействия в рамках закона 1992 г. При этом генеральный консул США в Гонконге недавно предположил, что США могут пересмотреть преференции Гонконга в случае дальнейшего размывания его автономии. А комиссия по надзору за экономическим и безопасным взаимодействием США—КНР рекомендовала администрации Трампа проанализировать закон 1992 г. с точки зрения потенциальных последствий китайского доступа к технологиям двойного использования для национальной безопасности США.

Пока что Гонконг оставался в стороне от продолжительной торговой войны между США и КНР, принимая во внимание желание обеих сторон оставить статус-кво за этой важной для обеих сторон территорией. Однако, если разногласия будут усиливаться, президент Трамп вполне может обратиться к давлению на Китай через гонконгскую торговую и финансовую системы, согласно закону 1992 г., что снизит возможности Гонконга как стратегических ворот КНР, а также поставит его в один ряд с другими китайскими городами — такими как Шеньчжень или Шанхай. С другой стороны, это только усилит реакцию и дальнейшее наступление Китая на традиционные свободы региона ради более глубокой интеграции его в общее китайское пространство. Так что над Гонконгом сгущаются тучи, и сейчас очень важен голос самых гонконгцев, чтобы в этой геополитической баталии автономный регион смог отстоять завоевания, сделавшие его некогда финансовой столицей мира.

Наталия БУТЫРСКАЯ эксперт по вопросам Восточной Азии