Газ-Банк

Высокие ставки по депозитам и кредитам, как и проблемы с уже выданными ссудами сдерживают выдачу новых займов. При этом валютные риски, которые в любой момент могут заставить Нацбанк “подсушить” количество свободной гривни в экономике, не дают снижаться ставкам. Даже несмотря на околонулевую официальную инфляцию.

Очевидно, что без каких-либо подвижек на внешних рынках, предпринимательского оптимизма и притока инвестиций возобновить кредитование банковским учреждениям будет крайне сложно — ввиду отсутствия достаточного числа платежеспособных заемщиков и новых проектов.

Однако даже на не слишком благоприятном экономическом фоне у государства остаются возможности если не активизировать, то хотя бы поддерживать финансовую систему в рабочем состоянии.

Условия для этого назывались банкирами уже много раз: надлежащая защита прав кредиторов в судах, прозрачность системы изъятия и продажи залогового имущества, а также ощутимый не только на словах прогресс в переговорах с МВФ, который ждет от Украины выполнения взятых на себя обязательств.

Снятие напряжения с валютного рынка, а также сигнал о продолжении сотрудничества с фондом устранят угрозу сжатия ликвидности на рынке гривни, что стимулирует дальнейшее снижение ставок по кредитам.

После чего можно будет начинать разговор и о госпрограммах стимулирования экономики, которые реализуются только в условиях прогнозируемых ставок и равного доступа к инвестиционному ресурсу.

В условиях слабой внешней конъюнктуры, которую в украинских реалиях принято оценивать исходя из уровня цен на металл, единственным источником экономического роста остается банковская система. Возобновление же ее кредитной активности может стимулировать как рынок внутреннего производства, так и занятость с доходами населения.

“Главной задачей для правительства, решение которой позволит создать благоприятные условия для возобновления кредитования, является улучшение и стабилизация макроэкономической ситуации. Только после этого можно будет вести разговоры о законодательной базе и более предсказуемых действиях со стороны правительства, позволяющих игрокам чувствовать себя более свободно”, — говорит генеральный директор Platinum Bank Грег Краснов

После стабилизации макроэкономической ситуации, по словам заместителя председателя совета Независимой ассоциации банков Украины Юрия Блащука, на повестке дня властей должны стоять судебная реформа, комплексная защита прав кредиторов, улучшение бизнес-климата. Но это — потом. А пока, как и вся экономика, банковская система также погружается в рецессию, основными характеристиками которой являются негативное влияние экономического спада на спрос на новые кредиты и качество обслуживания существующих. Так, с третьего квартала прошлого года реальный ВВП демонстрирует отрицательную динамику, а в мае текущего года падение производства увеличилось до -9% год к году.

Несмотря на общую стабильность и даже рост на этом фоне финансовых рынков (в июне кредитование предприятий увеличилось на 6,99 млрд грн), властям никак не удается разрубить гордиев узел, сдерживающий развитие кредитования: де-факто фиксированный валютный курс на фоне снижающихся резервов Нацбанка и вялых переговоров с МВФ подогревают девальвационные ожидания.

“Сохранение девальвационных ожиданий, наряду с попытками удержать стабильный курс, будет негативно влиять на динамику гривневых процентных ставок (они не смогут снизиться до экономически обоснованных уровней, препятствуя росту кредитования и съедая маржу банков), а также сдерживать инвестиционные проекты и аппетит к риску банков в ожидании сжатия гривневой ликвидности НБУ и последующей коррекции”, — говорит Анастасия Туюкова, старший аналитик Dragon Capital.

Причем очевидно, что такие же настроения сохраняются и в недрах главного финансового регулятора, который удерживает учетную ставку — индикатор (хоть и условный) цены ресурсов в экономике — на уровне, почти в семь раз превышающем инфляцию.

Сокращение доступа к внешнему финансированию и ограниченность валютного резерва оставляют Нацбанку только один инструмент контроля над валютным курсом, который превратился для власти уже не в экономический, а в политический индикатор стабильности. Этот инструмент — ужесточение монетарной политики — может быть применен в любое время. А значит, ставки привлечения гривневых ресурсов могут резко и непрогнозируемо возрасти.

“Уже в августе-сентябре мы можем столкнуться с ростом давления на гривню в связи с традиционным для осеннего периода увеличением спроса на иностранную валюту, сокращением золотовалютных резервов под давлением внешних выплат государства, — говорит председатель правления банка “Надра” Дмитрий Зинков. — В этих условиях мы ожидаем возможного ужесточения монетарной политики НБУ, что приведет к снижению уровня банковской ликвидности, а также к удорожанию стоимости кредитных ресурсов”.

Первый сигнал о таком сценарии развития событий регулятор рынку уже дал — им стало повышение норматива обязательного резервирования в иностранной валюте. Произошло это, даже несмотря на то, что большинство банков, работающих в Украине, и так имеют значительный размер открытой валютной позиции (должны больше валюты, чем имеют или должны им) и резервов, сформированных под валютные кредиты.

Таким образом, Нацбанк, среди прочего, указывает подопечным на возможность ухудшения ситуации в корпоративном секторе. “Потенциальные риски системы остаются все те же: ухудшение ситуации в экономике страны, валютный риск и, как следствие, ухудшение финансового положения компаний и необходимость в дополнительном резервировании на случай возможных потерь по выданным кредитам”, — говорит заместитель председателя правления “Дочернего банка Сбербанка России” Сергей Наумов.

Но если корректировки курса будут находиться в пределах 5—10% (чего, кстати, и ожидает от Украины МВФ), особых проблем у сектора не предвидится. “В случае девальвации национальной валюты прибыльность банковской системы окажется под угрозой, так как возникнет необходимость доформирования резервов. Однако девальвация гривни на 5—10% не приведет к значительному ухудшению финансового результата банковской системы”, — считает Дмитрий Зинков. Более того, при условии быстрой управляемой коррекции курса это окажет положительный эффект на гривневые ставки, так как снизится вероятность ужесточения монетарной политики НБУ.

Дело в том, что валютный риск банковской системы за последнее время существенно снизился. Во-первых, прямой риск, определяемый как размер совокупной короткой валютной позиции банков, сейчас значительно ниже, чем еще год назад. “Это связано с тем, что, учитывая риски девальвации гривни, банки различными методами (покупка индексированных ОВГЗ, участие в пилотной программе НБУ, конвертация и списание проблемных валютных кредитов) пытались избавиться от короткой валютной позиции. Во-вторых, непрямой риск (а именно — кредитный риск по займам в иностранной валюте) также снижается за счет уменьшения доли кредитов в иностранной валюте в общем кредитном портфеле”, — говорит начальник отдела анализа и исследований “Райффайзен Банка Аваль” Дмитрий Сологуб.

Доля валютных кредитов в банковском секторе на сегодняшний день превышает 36%. Она существенно снизилась за послекризисный период (по итогам 2008 г. составляла 59%), но по-прежнему значительно влияет на профиль рисков украинских банков.

Уровень проблемной задолженности по валютному портфелю выше, чем по гривневому (хотя и не очень значительно). Если говорить о конкретных значениях проблемных кредитов (non-performing loans — NPL) по системе, то наиболее правильным будет ориентироваться на оценки международных рейтинговых агентств, которые используют одинаковую методологию для разных стран (их оценки — около 35—40% проблемной задолженности в секторе и примерно такой же уровень ее покрытия резервами). В то же время эта методология отличается от используемой Нацбанком, что и обуславливает значительную разницу в данных НБУ (16-процентный уровень проблемной задолженности, покрытый резервами) и оценках рейтинговых агентств.

Следует отметить, что в розничном портфеле доля валютных кредитов заметно выше, чем в корпоративном (42%). Практически все эти кредиты были выданы до 2009 г., когда еще не действовали ограничения на кредитование физических лиц в валюте. “Именно эти заемщики являются наиболее уязвимыми перед курсовой нестабильностью, так как их доходы выражены преимущественно в гривне”, — говорит директор департамента организации, стратегии и PR Кредобанка Роман Лепак. При этом он отмечает, что по кредитам, выданным после 2009 г., уровень невозврата очень низкий — около 2% по системе.

По словам Юрия Блащука, существует прямая зависимость между девальвацией и уровнем проблемной задолженности по валютным кредитам физлиц. “Например, девальвация валюты на 10% приводит к росту проблемной задолженности тоже на 10%. Влияние также оказывают состояние фондового рынка и цены недвижимости”, — говорит банкир.

В корпоративном сегменте большинство заемщиков с валютными кредитами являются экспортерами и имеют поступления в валюте. Для них изменение курса не окажет такого влияния на способность обслуживать свои кредиты. По оценкам господина Лепака, при девальвации гривни на 5% совокупные курсовые убытки сектора могут превысить 1,5 млрд грн.

Однако эти убытки легко могут быть перекрыты за счет оживления в кредитовании. Определенные шаги для этого делает Нацбанк. “С 1 сентября в Украине начнет действовать лимит на наличные расчеты. Платежи на сумму свыше 150 тыс. грн будут осуществляться только в безналичной форме. Нацбанк предпринял целый ряд других мер для увеличения ликвидности на рынке. Процесс снижения ставок по кредитам и депозитам уже идет. Рост доверия к гривне способствует увеличению депозитных портфелей банков”, — комментирует действия регулятора председатель правления Укргазбанка Сергей Мамедов.

Однако эти меры — лишь подпорки вокруг главного решения, которое никак не дается НБУ: отказ от политики фиксированного курса. “Такое снятие напряжения с валютного рынка через несколько месяцев отразится на ставках привлечения в гривне — они будут снижаться, так как снизятся девальвационные ожидания”, — говорит председатель правления банка “Хрещатик” Дмитрий Гриджук.

Такое же влияние на рынок, по мнению банкира, будет иметь продолжение программы сотрудничества с Международным валютным фондом. “В условиях, когда на внешних финансовых рынках царит неопределенность, а продолжение программы количественного смягчения в США находится под вопросом, важно гарантировать доступ Украины к внешним рынкам капитала, для чего сотрудничество с МВФ является ключевым условием”, — добавляет Д.Гриджук.

Фонд, напомним, по-прежнему требует от Украины стабилизации государственных финансов и приведения энергетических тарифов в соответствие с рыночными ценами на газ. При этом обе меры невозможны друг без друга, так как только бюджетные дотации НАК “Нафтогаз Украины” на покрытие разницы в тарифах для населения, по прогнозам старшего советника “Альфа-банка” Романа Шпека, составят 35—36 млрд грн, при этом общий дефицит бюджета составит около 6% против запланированных 3,5%.

Причем любые корректировки валютного курса приведут к расширению этого дефицита, прежде всего, за счет увеличения гривневой цены российского газа.

Таким образом, правительство, как и вся экономика, оказываются в замкнутом круге — без решения проблемы тарифов нельзя снизить дефицит бюджета и договориться с МВФ, а без ослабления контроля над обменным курсом нельзя возобновить кредитование и создать альтернативные повышению тарифов компенсаторы бюджетному дефициту.

Разомкнуть его мог бы президент Янукович, который лично заявил о неизменности тарифной политики. Видимо, под влиянием окружения, в котором очень сильны позиции пророссийского лобби, заинтересованного в сценарии приватизации газотранспортной системы. А вероятность развития такого сценария приближается с каждым новым долларом, потраченным из валютных резервов НБУ.

По сведениям источников ZN.UA, Виктору Федоровичу уже не раз предлагали повысить тарифы, совместив это решение с запуском программы адресной субсидии малообеспеченным слоям населения. Однако Янукович и на это ответил отказом. Хотя, как уверял ранее в интервью ZN.UA министр финансов Юрий Колобов, программа субсидирования уже разработана и готова к работе.

Но, видимо, не судьба. Хотя мотивы отказа от повышения тарифов ради последующей приватизации ГТС могут быть значительно глубже и определяться понятием “доля” (причем не в переводе слова “судьба” на украинский язык). И более надежными гарантиями после 2015-го или 2020-го.

Александр ДУБИНСКИЙ