Ежики в тумане, или Чему учат в школе?

В публикации “Не самостоятельны, зато самоуверенны” (ZN.UA, №3, 2012 г.) приводятся результаты общенационального исследования мировоззрения выпускников средней школы 2012 года, проведенные Институтом социологии НАНУ и Институтом педагогики НАПНУ. На самом деле эти цифры очень красноречивы не только относительно выпускников, но и относительно тех, кто остается в школе тянуть лямку, — учеников и учителей. И эти цифры не просто красноречивы. Они, подобно ботинку, наступившему на больной мозоль — в данном случае душевный, — вызывают крамольные мысли: зачем мы ходим в школу?

Образование это, конечно, свет. Но вот можно ли считать школу мощным источником этого света — вопрос далеко не однозначный и болезненный для родителей, которые действительно заботятся о будущем своего ребенка. О будущем — не в смысле возможности занять теплое и сытное местечко. А о будущем — в смысле стать личностью и реализовать себя.

Какого нормального родителя не насторожат цифры: “Оптимизм присущ 56,8% выпускников (и 27,5% взрослых), а по уверенности в себе выпускники превосходят взрослых в разы (39,3% против 10,4%). Радость от полноты жизни ощущают 38,9% выпускников и 4,5% взрослых, удовольствие —27,5% и 2,5% соответственно”. То есть большинство участников учебного процесса (и дети, и взрослые) — люди грустные, неуверенные в себе и не получающие от жизни удовольствия. Это чем же они занимаются в школе, что так себя чувствуют?

В одном из интервью известные украинские писатели братья Капрановы рассказывают о своих школьных годах: “Нам повезло — мы не изучали украинский язык в школе. Были как от необязательного предмета освобождены по состоянию здоровья. И именно благодаря этому не успели возненавидеть украинскую литературу, как большинство школьников”.

Задача, решению которой отдает все силы большинство учителей — подавить активность и инициативность детей, приучить их тихо сидеть за партами и беспрекословно выполнять указания и инструкции. Главное задание учеников — не высовываться, быть как все. Любые реформы, попытки привнести что-то новое в школу, всегда остаются внешними, ничего не значащими косметическими изменениями. Сама система истребления талантов и индивидуальности всегда остается неизменной. Причем в равной степени она истребляет и хороших педагогов, и талантливых учеников.

Вундеркинды, конечно, заканчивают школу, но чаще школа “заканчивает” вундеркиндов. Они неудобные, непослушные, требуют дополнительных умственных и душевных усилий, заставляют педагогов профессионально расти и развиваться.

В одном из престижных лицеев я наблюдала как молодая учительница с раздражением вытолкала взашей из кабинета свою ученицу — третьеклассницу. Из раскрытых дверей класса неслось угодливое хихиканье одноклассников. Девочка, вытирая ладошкой слезы, повторяла: “За что она меня выгнала? Я же только хотела объяснить соседу по парте задачу”. Знакомая учительница объяснила: “Эта девочка известна всем. Индиго. Беда для нашей школы. Никакой дисциплины. На уроке все задания быстро выполнит — и крышу срывает, всем мешает”.

Не углубляясь в этические и профессиональные аспекты поведения учителя, задумаемся о другом. Какой урок получают школьники, наблюдая такую расправу? Они запомнят раз и навсегда: если хочешь жить спокойно, пользоваться уважением со стороны власть имущих — будь как все, сиди тихо и подобострастно хихикай в унисон. Потом так же тихо переместишься в институт, а после — на работу. Хотя, с другой стороны, в наших условиях и это неплохой опыт. Тому, кто пройдет закалку в школе, уже никакие жизненные трудности не страшны. Он знает как завоевать благосклонность вузовского преподавателя и начальника на работе. И не будет шокирован проявлениями неуважения к себе с их стороны. Правда, и креатива от него ждать вряд ли придется.

Впечатляют и такие данные социологических исследований: “Главными факторами, способствующими достижению человеком высокого социального положения в нашей стране, одиннадцатиклассники считают влиятельных родственников (44%), высокие интеллектуальные, способности (42%), умение иногда идти в обход закона (36%), хорошее образование (35%), богатых родителей (35%), хорошее здоровье (33%), готовность идти на риск (30%)”. Конечно, приятно, что об интеллекте школьники не забыли. Но хорошее образование в этом ранжировании стоит отдельно от интеллекта и после умения нарушать закон. А влиятельные родственники стоят на первом месте. И, наверное, школа сыграла немаловажную роль в приобретении такой жизненной мудрости.

Чего ждать от учеников, если сами учителя “среди приоритетов успешной жизни хорошему образованию отдают лишь седьмое место (30,9% респондентов)”?

Ну а неравнодушные родители по старинке ждут от школы качественного образования. Они передали ей ответственность за обучение детей. Но вот школа не взяла на себя эту ответственность, а отфутболила назад родителям. По принципу: педагог провел урок и умывает руки, а если кого-то что-то не устраивает — пусть сам и занимается с ребенком.

Но даже самоотверженный труд взрослых и детей не является гарантией хороших знаний. Главная проблема учеников — отсутствие четкой системы в подаче информации. Огромные ее объемы, хаотично “нашпигованные” в головы школьников, не проясняют картину, а уподобляют ученика ежику в тумане: что-то где-то видно, но общее направление движения непонятно. Можно ли при этом ожидать от учеников какого-то интереса к изучаемым предметам?

Все чаще продвинутые родители обращаются к репетиторам с просьбой уложить в систему знания ребенка: “Он у меня правила знает и формулы учит. Сидим до ночи. У нас лицей, поэтому много задают. А что к чему не понимает. Помогите расставить все по полочкам”.

И вот что интересно: если взять тетрадь ученика и посмотреть, какие задания и в каком объеме выполняются в школе, а какие и сколько задаются домой, возникает твердое убеждение: у многих учителей тоже есть проблемы с разложением материала по полочкам, с умением выделять главное и второстепенное. Только репетитора у них нет. По идее, такими вопросами должна озаботиться администрация — завучи, директор. Но у них свои заботы — ежедневный бумагооборот отчетов-приказов, нехватка денег на ремонт крыши и забора.

Да они и сами винтики той же школьной системы. Учителю легче с послушными и легко управляемыми учениками, директору школы — с такими же учителями и заучами, чиновнику — с директорами. Может, поэтому столько неуверенных в себе людей в нашей школе? Последний учительский съезд стал тому подтверждением.

Много говорилось о том, что школам нужна автономия. И академическая, и финансовая. Эти прогрессивные европейские реформы могут принести пользу каждой конкретной школе и стране в целом. Но это в идеале. Справятся ли с этой автономией большинство наших школ? Ведь придется и программы, и учебники самостоятельно выбирать, и отвечать за результаты своей работы. Может, лучше не испытывать судьбу? Может, лучше активно продвигать идеи дистанционного обучения и экстерната? Сколько времени сэкономилось бы у детей для полезных и нужных занятий с репетитором или родителями! И еще на всевозможные кружки и секции, на чтение книг и прогулки на свежем воздухе осталось бы. Вот эта реформа нам бы очень даже пригодилась. Тем более, что она уже очень близка всем нам. Возможно, веселей и интересней стала бы жизнь и школьника, и учителя?

Конечно, это шутка. Школа нужна нашим детям. Но школа радостная, полезная и эффективная. Есть у нас такая? Красноречивый ответ на этот вопрос (или же информацию к размышлению) дают нам результаты упомянутого выше исследования.

Оксана ОНИЩЕНКО