Региональная гордость и киевский снобизм одинаково опасны для Украины.
Я помню, как все начиналось. Миф о “нескольких Украинах” и “сортах граждан”, запущенный под выборы 2004 года, оказался невероятно живучим. В немалой степени этому способствовала клановость украинской политики.
Тотальная экспансия во власть сначала “днепропетровских”, а затем, после некоторого перерыва, “донецких” породила катастрофические перекосы в экономической и социальной политике. Долгое время Донбасс воспринимался как феодальная “вотчина” Рината Ахметова. Развитие региона регулировалось вручную — дешевыми тарифами на электроэнергию для металлургов, субсидиями на поддержание жизни убыточных шахт, искусственным удержанием цен.
При этом тема регионального неофеодализма активно эксплуатировалась теми, кто искал легкие пути к сердцу электората. Представители Партии регионов рассказывали о том, что “Донбасс не поставить на колени”, а их противники благодарили “жителей Донбасса за президента п...са”. В итоге протест против зарвавшегося руководства страны некоторыми был воспринят как “крестовый поход” против “донецких”.
В 2014 году некоторые киевляне отказывались сдавать квартиры “понаехавшим” с Донбасса, а СМИ не упускали случая подчеркнуть, что угон машины совершил выходец из Луганска. Сегодня медиа научились быть более “политкорректными”. Однако по сей день в дискриминации “донецких” часть украинцев видит чуть ли не восстановление исторической справедливости.
Маятник качнулся в другую сторону. Переселенцам не спешат возвращать избирательное право в полном объеме, потому что многие политики боятся изменения электорального баланса не в свою пользу. И одновременно не гнушаются тем, чтобы мобилизовать часть избирателей, предлагая отрезать неудобные территории и лишних людей.
Несправедливость и сегрегация еще никогда не приводили к успеху.
Через четыре года после начала военного конфликта на Донбассе мы все еще пребываем в плену страхов, мифов и предрассудков, которые уже привели к трагическим последствиям. Вызов, на который нужно искать адекватный ответ, — очевиден. Украине необходима эффективная политика реинтеграции для всех. Пока Донбасс остается хотя бы в каком-то смысле “особым”, мы рискуем опять наступить на те же грабли.
Реинтеграция невозможна без создания общих правил. Приведу несколько примеров.
Как утверждают волонтеры “со стажем”, власть до сих пор не знает, кто такие переселенцы и какие у них потребности. Тем не менее название “ВПЛ” стало чуть ли не клеймом. До 90% новостей, которые касаются переселенцев, рассказывают о льготах, выплатах, специальных программах поддержки… Парадоксальная ситуация. Этих выплат явно недостаточно для достойной жизни. Однако общество привыкает считать ВПЛ “попрошайками” и “нахлебниками”.
Что характерно, медиа маркируют переселенцев как “чужаков” даже в том случае, когда речь идет об историях успеха. Сообщение о том, как донетчанка открыла кафе в Житомире — такое же свидетельство сегрегации, как и новость о телефоне, украденном бывшим жителем Горловки.
Дело в том, что открыть кафе (да и вообще начать собственный бизнес) в наших условиях — “подвиг” что для переселенки из Донецка, что для коренного житомирянина. Оба вынуждены столкнуться с реалиями госрегулирования в Украине, налоговыми правилами и отсутствием работоспособной банковской системы.
Так что проблема не в специальных льготах для ВПЛ. Уменьшение государственного давления и чиновничьего вмешательства в частный бизнес востребовано всеми украинскими предпринимателями, где бы они ни жили.
Кстати, о льготах. В декабре 2017 года в Украине насчитывалось 6,9 млн семей, получающих субсидию. Этот показатель составляет 46,2% от общего количества домохозяйств страны. По сути, это приговор нашей экономической политике. Вместо того, чтобы “меряться” успешными бизнесами, украинцы вынуждены конкурировать в бедности. Отсюда — и неприятие переселенцев, ведь у них могут быть дополнительные выплаты: “Почему им всё, а нам ничего?”.
Сейчас Украина столкнулась с беспрецедентным для себя количеством “перемещенных лиц”. Из родных городов они уехали не по своей воле, однако многие “нашли себя” на новом месте. Люди, которые сделали сознательный выбор в пользу Украины, мотивированы работать и помогать таким же, как они.
Внутренняя миграция может дать дополнительные возможности. Если каждый регион начнет динамично развиваться, украинцы будут гораздо свободней в выборе места работы, а значит, и проживания. Пока это идеальная картина, но именно так происходит в развитых странах: специалисты едут за рабочим местом, заполняют нишу, где возникает дефицит кадров и, как следствие, становясь потребителями услуг, продуктов и квадратных метров, создают новые рабочие места.
Такая мобильность снижает уровень нетерпимости между представителями разных регионов. Интеграция в местную громаду перестает быть испытанием, поскольку многие жители страны имеют подобный опыт.
Тем не менее, вместо комплексных решений, актуальных для всей страны, власть идет привычным путем. К примеру, создает “узкопрофильные” министерства — у нас уже есть Министерство по вопросам временно оккупированных территорий, а вскоре может появиться Министерство по делам ветеранов. Как работает наш чиновничий аппарат —отдельный вопрос. Дело в другом.
Если система эффективна, то она способна “гибко” и оперативно перестраиваться для решения новых задач. Для этого не нужны специальные институты. К примеру, сердечно-сосудистые заболевания — основная причина смертности в Украине, однако никому не приходит в голову сделать отдельное министерство.
Не меньше вопросов вызывают многочисленные предложения по созданию особого “плана Маршалла” для восстановления экономического потенциала Донбасса. В основном речь идет о привлечении иностранных инвестиций, ведь сама Украина не потянет подобные расходы.
Между тем, начинать нужно с общих правил для инвесторов, которым хочется понимать, что их ждет на таможне, в налоговой или, не дай Бог, в местном суде. Следующий шаг — встречные предложения от регионов. Точки развития, бизнес-стратегию и KPI должны определять мы сами. Причем для всех регионов, в которых видим перспективу. Тогда внешние инвесторы, во-первых, будут понимать, в чем их интерес, а во-вторых, смогут выбрать, куда именно вложиться, — в Донецкую, Волынскую или Одесскую область.
И так — практически во всем. Без сегрегации по региону проживания или близости к власти. С жесткими социальными гарантиями, возможностями для самореализации всех активных граждан и четким представлением об экономических перспективах.
Житель Луцка так же, как и житель Мариуполя, должен чувствовать себя дома.
В конце концов, “Донецких нет” — это то же самое, что и “Донецк — это Украина”.
